Телец: Прошлые Весы не жаловались. Никаких цепей.
Дева: Алло! Мы как бы все из ада вылупились. Курорта ждали? Мне тоже со своими патлами приятного мало.
Лев: И я жду не дождусь, когда снова удостоюсь чести лицезреть тебя настоящую. Во всей своей красе.
Дева: Какие люди! Ну да, Лев, прости. С твоей шевелюрой мои косы не идут ни в какое сравнение.
Весы: Ребята, это, конечно, очень интересно, но куда делись прошлые Весы? Я ведь новенький.
Близнецы: У нас из стареньких только Лев. Невыносимый. Остальныезамена. Кто не оправдал надежд Змеёныша, кто отказался. Ну, или как твой предшественник с бывшими Рыбами и Козерогом.
Стрелец: Но ты, Неуравновешенный, не уходи! Видишь, как с нами весело? Потом плакать будешь.
Овен: Двоедушник, ну ты дурак?! Не корми его байками! Ты так и не понял, что вы с одного царства ветра в голове все похожи? ПСИХИЧЕСКИ НЕСТАБИЛЬНЫЕ.
Водолей: В чужом глазу Как тебя самого-то в редакцию взяли? Без справки.
Овен: Водолей, клянусь, однажды ты договоришься.
Водолей: На визу заработай, а там и поболтаем.
Весы: Близнецы на месте?
Близнецы: Я пережидал Весы, в общем, мне птичка на хвосте принесла, что те трое скооперировались и в тихушку сбежали в Чистилище. Нашли-таки дверь. Овен не даст соврать.
Овен: Неуравновешенный, не слушай чудика. У него раздвоение личности, ты в курсе?
Близнецы: Если даёшь заднюю, Буйный, хотя бы не делай из меня шизофреника.
Лев: Чистилища не существует. Точка. Занимайтесь своими делами, малышня. Новенький, тебя это тоже касается. Привыкай уже.
Обычно, когда Лев говорил последнее слово, отчего-то дискуссия затихала моментально. Но ради своего какого-никакого спокойствия нужно было уточнить одно.
Весы: Если трое пропали сразу, со мной должны были заступить следующие Рыбы и Козерог. Совсем недавно. А я пришёл один.
Лев: Понимаю, их патологическое молчание могло смутить. Подтолкнуть к раздумьям. Однако ты должен пониматьэто их черта характера. Новых Рыбоньку и Трудоголика нашли быстро. Твоё же место долго занимал Змеёныш. Клянусь, не знаю, почему. Видать, вас, воздушных, дефицит задохнувшихся. Или просто кое-ктозакоренелый идеалист.
***
Давным-давно следовало податься в торгаши. Во-первых, и с больными руками вполне выполнимо. Грузчик тягаетпродавец расписывается. Во-вторых, наконец-то завелись деньги на художественные принадлежности. Пускай ехать за ними приходилось к чёрту на рога, когда дед Михай на своей холёной кобыле отправлялся в лес и великодушно соглашался подбросить до автобусной остановки. В-третьих, лампа в продуктовом магазине батрачила так, что я предпочитал рисовать здесь, нежели в тёмной избе Аксиньи. Творить ночи напролёт, не зная ни голода, ни усталости. За запертой дверью, один на один с мольбертом. Даром не надо, чтобы кто завалился днём, обнаружил, какими непотребствами тут занимаюсь, и всю плешь мне проел. По соседям молва бы пошла, и вытравили бы коллективно меня, городскую интеллигенцию. Знаю я, этих деревенских.
Если при жизни хранил верность архитектурным пейзажам, после смерти страстно возлюбил портреты. Образы рвались из души. Буквально требовали их изображения, за отсрочку лишая покоя. Я служил новой музе исправно, ревностно. Красной линией она обозначала серию с претензией на мистический реализм. Странные, пленительные сюжеты. Застывшие в свободных, изящных позах людипо одному на холст. Десятый застрял козьими рогами в своде каменной ниши, стойко терпит своё неудобное положение. Четвёртая с двумя косичками, где кончики разделены резинками по форме раковых клешней, сидит на ступенях, понурив голову, выводит пальцами невидимые сердечки.
Я создатель, оттого детали знаю наверняка. Хотя, по правде говоря, являюсь не более чем инструментом. Подрядчиком. Овен пишет гороскопы для популярного журнала. Лев продолжает колдовать, делает состояние на впечатлительных. Моё пристальное внимание заслужила немая Рыбонькаодна из самых эксцентричных художниц Парижа. О том поведал Стрелец, заступаясь за девичью скромность. Я ознакомился с её работами. Волшебные, чарующие, завязанные на теме созвездий в облике полу-богов. На голову выше моих, хотя и я не пальцем деланый. Любуясь техникой молчуньи, порадовался, что она никогда не пишет в чате. Реже вспоминаюреже мёртвое сердце опаляет чёрная зависть.
Что интересно, товарищи, любители кличек, также не знали своих настоящих имён. Художества Рыбоньки отрыл в интернете, набрав в поисковой строке одно слово «Pisces». Удивительным образом всемирная паутина сразу поняла, чего ищу. Тогда мне открылось две истины. Первоехудожница на фотографии и девушка с портрета были похожи, как две капли воды. Второенас однозначно зовут как-то по-человечески. Имена в ходу, когда представляемся, когда к нам обращаются. Только вместо них мы слышим и видим лишь ярлыки, навешенные Змеюкой.
Почему? С какой стати тринадцатый знак зодиакаглавный? Главнее Овна и Льва! Изображая её, надеялся понять, кто такой Змееносец. Демон? Ева? Лилит? Сам Диавол? С холста на меня свысока смотрела дева с зелёной гадюкой на плечах, зло усмехаясь моему скудоумию. Или трусости. Потому что свой автопортрет, где я прикован цепями по обеим рукам к коромыслу деревянных весов, по завершению в истерике разорвал и сжёг.
***
Ещё в доме Аксиньи должен был догадаться, что кресты и молитвы мне подобнымчто мёртвому припарка. Иконы ничуть не напрягали, а ночной старухин бубнёж не бесил ни на йоту. Но я верил! В том же секрет? В вере! Малодушие погубило Хому Брута, а искреннее покаяние спасло разбойника на Голгофе. Со всем, через что прошёл, я пуще прежнего уверил. Только Он мог бы помочь мне. Пред людьми и Вселенной в свидетелях, хоть и поздно, я открыл Ему сердце, моля о спасении.
Что в итоге? Распотешил адову дочь. И только.
Друзья-товарищи, послушав итоги моего неудачного эксперимента с Опен-Эйром, солидарности ради, подкалывать не стали. Сказали прямомог бы и не кататься. Дешевле было бы спросить. Когда мне поведали, что Змеюка кое-за кем и в психушку, и в тюрьму захаживает, я сник. Почувствовал себя нет, в том-то и дело, что себя не почувствовал. Будто все остальные есть, а нас, двенадцати, нет.
Похандрив всю зиму, в день светлый, праздничный я, чёрт такой, вооружившись мольбертом, приехал к городской церкви. Коллеги ещё на знакомстве предостереглине надо такой вот самодеятельности. Проверил некогда, дурак. Хватило. Зарёкся не повторять никогда. Но сегодня я злой.
Обхожу людей. С обеих сторон от обледенелого тротуара моему агрессивному маршу аккомпанирует железное чирикание рублей, ссыпающихся на картонки просящих. Заученными фразами верующие напоминают друг другу, почему седьмой день называется воскресеньем, желают здоровья деткам. Едва не расталкиваю всех, кто возникает у меня на пути. Ради их же блага. Опасаюсь, как бы прихожане не подхватили чего от меняпрокажённого.
Точно в пропасть, бросаюсь к окружным воротам. Ахнув, отшатываюсь, побитой собакой семеню куда подальше. Я почти не расстроен. Ничего такого образного не действует ни на Змеюку, ни на меня. Однако, как и в прошлый раз, только вознамериваюсь заступить на отмоленную землю, меня накрывает настоящая паническая атака. Связкой раскалённых копий проклятую душу пронзает нечто живое, могущественное, невидимое глазу. Нечто, с которым никогда не помирюсь. Супротив здравому смыслу, повинуясь инстинкту самосохранения, ретируюсь.
Пускай. Ожидаемо. В конце концов, приехал сюда не за тем. Храм, старый настолько, чтобы быть неприглядным, но недостаточно для культурной ценности, стоял у подножия холма, к вершине которого я и плёлся. Вверх по склону ещё пара домиков доживала свой скучный век, а дальшебесхозная земля. Берёзы и кустистые клёны укрывали вислыми ветками брошенные пристанища бездомных. Благоя здесь сегодня один. Сердце всё не вставало на место. Желая отвлечься, вынул из-за пазухи телефон.
Стрелец: Господа-грешники, вы не поверите, где я наткнулся на нашу драгоценную. Ваши ставки!
Водолей: С её послужным списком уже боюсь зарекаться.
Близнецы: У себя на пороге двадцать второго ноября?
Овен: На соседней половине кровати?
Стрелец: Собрались шутники. Короче, она гадалка на польском кабельном канале.
Рак: А с её настоящим именем всё по-старому?
Стрелец: По-прежнему «Змееносец» на нашем тарабарском. Хоть что-то знакомое в череде польских колдуньих кликух.
Дева: Современные технологии в поддержку проклятия!
Рак: С каких пор телевидение-то в эту категорию снова вошло, алё?
Овен: И как тебя только туда занесло?
Стрелец: Интернетвеликая рандомная помойка, мой друг!
Дева: Козерог вроде рядом живёт. Козерог?
Козерог: Мне некогда.
Я не заметил, как замер на месте. Едва не выронил пожитки, тыкая по экрану.
Весы: Она живёт среди людей? И вы молчали?!
Овен: Ты не спрашивал. Хотя спрашиваешь много. Болтливый знак.
Стрелец: И рыпаешься куда-то. Не по мундиру. Не подставляй нас.
Весы: Так может, вы знаете ещё, кто Змея на самом деле? Может, лгали всё время? Чтобы «не рыпался». Тем только подталкивая рыскать самому.
Дева: Неуравновешенный, успокойся. Не знаем мы ничего. Все, кто зналисгинули давно. А у Льва сам спрашивай. Только он тебя лесом пошлёт.
Весы: Написали бы уже инструкцию для новеньких. Всё вытягивать надо.
Близнецы: Весы, правда, не знаем. Своему-то ты веришь?
Овен: О-о, тёпленькая пошла! Что, опять поиграем в «стихийную войну».
Весы: Война?.. О чём ещё не имею права знать?
Стрелец: Неуравновешенный, ты же вроде ко всем и к каждому должен прислушиваться. Всех понимать. Так поймивсе телодвижения, что ты сейчас делаешь, сто раз делали другие до тебя и плохо кончили. Соседних рикошетило. Что-то не устраиваетдождись сентября. Поговорите со Змееносцем, да и катись!
Весы: Я решение ищу. Всё взвешиваю. Как мне и положено. Вы будто забыли, в чём варимся. Забыли ад. А я пока помню. И если храмы не пускают, значит, теоретически, та сторона не оставила нас.
Лев: Новенький, послушай меня внимательно и запомни раз и навсегда.
У каждого из нас выход одинк хозяину на ковёр. И поверьодно дело, когда по доброй воле к нему явился, другоекогда пренебрёг его милостью. Чистилища нет. Те три саботажника сгинули, будь покоен. По секрету Змеёныша, отдуваются по полной программе.
Ты сейчас ступаешь на очень тонкий лёд. Мы тебя не выдадим, однако, пока не наломал дров, заклинаюпрекрати. Лично за себя прошу, оставайся здравомыслящим. Ты, как-никак, мир на весах держишь.
Сума плашмя шлёпнулась в грязь. Была немедленно поднята, яростно протёрта рукавом куртки. Без единой мысли, чувствуя, как пылают щёки, втопил в горку.
Устроился на открытом выступетакой себе смотровой площадке. Поставил мольберт, подготовил художественные принадлежности. Взял карандаш в руку, и нет, не отключился от внешнего мира. Напротив, всецело погрузился. Как прозрел бы слепой. Как услышал бы глухой. Как воскрес бы мёртвый. Линии ровны, тени мягки. Грохот железной дороги, исцеляющая колокольная песнь, хлопки голубиных крыльев отразились на рисунке чёрно-белым спектром. По моему хотению навсегда застыли в торжественном величии. Говорят, неразделённость чувств только укрепляет любовь. Я же покажу это наглядно.
Чуткий, различил шарканье позади. Всякий взбесится, нарушь его интимность. Фофан, разумеется, прошуршал до меня. Я чувствовал внимание зрителя. Будто кто сальным пальцем по бумаге водит. Повернул голову, надеясь, что зевака шугнётся. Нет. Бабка даже не моргнула.
Щедр же Бог на таланты! наконец, заметила меня. Голубчик, не смущайтесь. Поверить не могу, что вы на своё счёт думали иначе.
Ласковые слова не умалили моего гнева. Цепким взглядом художника я выхватил очевидные детали. Покрытая выцветшим платком седая голова, юбка, какой кто другой и пол бы мыть побрезговал, полиэтиленовый пакет с крашенными яйцами и кособоким куличом. Попёрлась ведь, старая, по кустам. На верном же пути была. Угораздило, в самом деле. Чёрт дёрнул. Прямо ко мне в руки. А я чувствуй себя причастным. Звёзды решилия расхлёбывай.
Процедил сквозь зубы:
Оставь меня. Не говори со мной. Вообще не стой подле меня. Уходи! П-шла вон!
На последнем слове не сдержалсямахнул рукой, не заботясь, что ненароком зашибу. Всяко лучше. Пусть испугается, побежит под ангельское крыло и до конца жизни благодарит, что миновало её зло.
Отшатнулась, но осталась стоять. Дура. Возникло непреодолимое желание схватить свой драгоценный мольберт и огреть ротозейку. Как корову прутиком гнать до самых ворот, пока самого не скрючит. Уже вцепился в борта, как та выдала жалобное, обезоруживающее:
Чего же ты, сынок?
«В самом делечего это я?» раздалось эхом в голове. Вопрос застал врасплох.
День сегодня какой. Христос воскрес, Спаситель наш. И ты такую картину рисуешь. Да хорошо как, смелая, по-житейски положила руку мне на плечо. Стало быть, стряслось у тебя чего? Бесы хватили?
«Сама-то поняла, что сказала?»
Спрятал лицо в ладонях. Не заплачу. Уже большой мальчик.
За свой век я одно выучилазлых людей нет, всё философствовала та, благоразумно отнимая руку. Церковь рисуешь. А ты сходи. Мне ты прости старую, но мне видится, будто боишься. Так идём со мной! Боженька увидит. Поможет.
Так ступай к Нему! Ты ни черта не понимаешь!
Психовал, а осознал, только когда высказал мысль вслух. Никаких упоминаний моего дьявольского ремесла из чужих уст. Одни проповеди, и то какие-то приземлённые. Если бы сейчас хоть намекнула о звёздах, клянусь, разрыдался бы в бессилии. Не повезло ей с ангелом-хранителем, коли не отводит от беды. А может, напротив, подфартило, раз рядом с проклятым так стойко держит оборону.
Или хочешь, всё донимала приставала. Хочешь, я за тебя помолюсь? Каждый день молиться буду. А ты, как решишь, придёшь. Если поймёшь, что нужно тебе.
Ласковый ветерок приятно холодил мокрые глаза. Вот бы они больше никогда не горели. И я с немой мольбой смотрел на набросок храма. Просто рисунок. Подражание реальности, в любви воспетое, но не она сама. В нижнем правом углу вместо подписи аккуратно выведенный символ Весовпалка под горбатой палкой.
«Господи, да как же меня звали?»
Вместо ответавоспоминание о картине с девушкой, обвитой зелёным гадом. Сцепив пальцы, пока держит, я тут же покатился кубарем по обрывкам знаний. Телевизионная гадалка. Послужной список. Проклятие имени Зачем чёрту или бесу притворяться человеком столь долго? Менять работы, пасти двенадцать овец? Имея власть даже надо Львом, она формально остаётся нам ровней. Тринадцатым знаком зодиака. Изгоем с безызвестными регалиями.
Не за меня. Не за меня молитесь, проглатываю ком в горле. Я сам не могу. Вы поможете мне?
Конечно!
Девушка. Ей о ней я пекусь. Боюсь.
Якая юридическая лазейка! В сердце защебетала надежда. Даже злорадство. Если прихожанка моим влиянием не запачкалась, какой же по силе будет её молитва? Сработают ли на адовой дочери прямые контратаки?
Старая кивнула. Ясно как деньпоняла что-то не то.
Как зовут её, сынок?
Собравшись с духом, по слогам выговорил:
Змееносец.
Чуть второй раз не помер, пока ждал реакции. Впав в какую-то одухотворённую задумчивость, та сделала выводы:
Чешка?
Полячка, облегчённо выдохнул я.
***
Уже лез на печь, когда сотовый телефон, забытый на кухонном столе, издал непонятный звук. Казалось бы, ерунда, а сонливость как водой смыло. Чат ежедневно внушал чувство обречённости, но вместе с тем даровал успокоение. Гаденькое утешение, что я не один. Наверное, каждый установил галочку «не беспокоить», чтобы от треньканья не взорвалась голова. Оказалось, уведомлению с пометкой «срочно», о существовании которой узнал вот только что, плевать на беззвучный режим.
Скорпион: Тут Змееносец. У вас пять минут, чтобы закончить все дела.
Я стоял, как громом поражённый. Нехорошее предчувствие сверлом вкручивало меня в пол. Отпустило, стоило через «не хочу» сделать шаг в сторону. Аксинья давно спит. Чтоб ночной визитёр не потревожил её, решился выйти на улицу сам. На цыпочках, по сантиметру открывая скрипучую дверь. Из темноты в образовавшийся проём смело шагнула она. Вздрогнул, попятился. Выдал полушёпотом:
Зачем пугать-то?
Злая, пояснила:
Потому что боишься.
Тварь на хрупких плечах вроде дремала. Вероятно поэтому Змеюка ладошкой хлопнула меня по лицу. Нашёл себя в пространствераспростёртый, как руно на стене. Глаза не пекло, но пришлось пересилить себя и открыть их.