Они ведь для размножения сваво мужика нормального требуют. Со своими оборотнямини-ни! Не получается у них, выкидыши, говорят. Такое дело. Выглядят себе молодогопригожего, и давай его охаживать, в сердце к нему дорожку протаптывать, рассуждал Семён.
Как к председателю? усмехнулся Глеб Никифорович.
Во-во, как к председателю, живо согласился Семён, Знаете, значит, историю эту? Да, всё началось тогда у нас с председателя. Как храм сгорел, так он нам эту заразу в село и пустил, женившись на оборотне. Быстро она его порешила, но мальчишку от него родила. Так их и не нашли, помнишь, Ивановна? Весь лес облазили, так отомстить за председателя хотели. Но нет, скрылись куда-то, вурдалаки ночные.
Да, продолжила вспоминать Пелагея Ивановна, долго мы о председателе тужили. Но новый-то тоже хороший был, церкву восстановил, школу построил
Да, хороший, только люди следом пропадать стали. Помнишь, в лес. Поодиночке боялись ходить? Одни ведь головы, да и то обгрызенные находили Решили стрелять волков, на них грешили. Постреляли, а на другую ночь Клим приполз, перевёртыш, с простреленным пузом в деревню подыхать Да Степан ещё стрелянным оказался тогда он хоть и божился, что на охоту со всеми ходил, а ведь не было его с нами С волками он бегал, гад. Вот и получил по заслугам. Своих же в лесу рвали, сволочи Эх
Дед Семён закурил махорку. Уже подъезжали к больнице.
Да и жёны у многих этим стали заниматься, подхватила Пелагея Ивановна, Она, чтоль, их научила, пока с председателем жила, или сами они оборотились в другую веру не могу понять. Но ведь и баб после этого ловили, как те кур с перьями жрал. Одна, дура, собаке в глотку вцепилась. Помнишь, Семён?
Семён, видимо, не хотел этого больше вспоминать. Он привёз врача назад, и сейчас уже думал, когда поедет за лекарством для дочери.
Ну, давай, отец, не хворай! попрощался с ним напоследок Глеб Никифорович.
Вы это, Глеб Никифорович, в глаза-то этому чёрту смотрели? вдруг спросил дед врача. Тот смутился.
Вы бы в глаза этим зверям не смотрели Нехорошо это. Загипнотизируют ведь Вы молодой, сильный, они на вас охотиться могут. Для потомства. Предупреждаю. Не смотрите в глаза, особенно девкам.
И Семён, хлестнув лошадь по крупу, покатил в повозке в обратную сторону. Глеб Никифорович стоял на пороге больнице и долго смотрел ему в след. Лёгкий мерцающий в свете луны снежок, словно пух, опускался с небес и нехотя покрывал землю. Он мечтал ещё покружить, поозоровать, но его снежинки, хаотично вальсируя с лёгкой позёмкой, как, ни сопротивлялись, а все, же беспомощно ложились на землю
И вдруг Глею Никифорович услышал высокий протяжный вой, доносившийся откуда-то издалека, как из другого мира. Этот вой был призывной, так зовёт самка верного супруга, и откликнулся в его сердце какой-то непонятной волной радости и приливом надежды. Он сам пока не осознавал, что с ним творилось. Но почему-то захотелось бросить всё и бежать в поисках этого звука; рыть лапами землю, грызть корни, но найти ту, кто его зовёт
Глеб Никифорович! разбудила доктора от грёз медсестра, зовя его через форточку наконец-то зайти с крыльца к себе в кабине, дед-то утреннийещё живой Глаза, говорят, открыл, кушать просит
Врач зашёл в больницу.
Глава 4
Колокол
Глеб Никифорович всю ночь не спал. Привезли порезанного в пьяной драке Кузьму, конюха. Пырнул его за околицей Митька-щербатыйместный дебошир и пьяница. Он частенько любил руки распускать и привязываться к людям, когда выпьет, но до поножовщины не доходило. Сейчас же Митька, придравшись к такому же подвыпившему Кузьме, что брат его, Егор, обманул и за какую-то работу денег не дал, полез сначала с кулаками, а в оконцовке пырнул ножичком в брюхо.
Кузнец в смотровом кабинете был возбуждён и возмущался:
Надо же, сволочь, сразу с ножом! Я ему по морде, кулаком съездил, чтоб не задавался, а он нож выхватил! Убивец! Да я его! Да мы его!
Тихо! Тихо! пыталась уложить на кушетку размахивающего руками пациента санитарка баба Варя, -ишь, разбушевался. Лежи, говорят.
Ну, сволочьцедил сквозь зубы Кузьма, укладываясь на спину и придерживая рукой кровавую рану на животе, Ну подожди Мне бы только выбраться Я тебя!
Да, поддакивала баба Варя, силы побереги! Тебе самому надо вылечиться. Мстить он собрался
Глеб Никифорович осмотрел зандом рану, выяснив, что она является проникающей, и взял больного в операционную.
Через час, после окончания ревизии брюшной полости, ушивания раны брыжейки и большого сальника, когда хирург размылся и хотел пойти отдохнуть, ему доложили, что затемпературил ранее прооперированный дед Назар, стал жаловаться на боли в животе. Пришлось, после осмотра, взять на операцию и его, с подозрением на несостоятельность межкишечного анастомоза, либо межкишечный абсцесс.
Освободился Глеб Никифорович только под утро. Невыспавшийся, уставший, он зашёл к себе в кабинет. Там уже вовсю генералила не по годам шустрая Пелагея Ивановна, щедро разведя в тазу хлорку и отдраивая и оттирая подоконники, стены, лотки и прочую медицинскую утварь. На полу стояли тазики и вёдра, полкабинета уже блестело, а Пелагея Ивановна с тряпкой в руках довольно любовалась результатом своего труда.
А, пришли, доктор! радостно поприветствовала она хирурга, Ну как там Назар? Жить-то будет?
Глеб Никифорович, осторожно переступая тазики и вёдра, пробирался к своей комнате.
Не знаю, Пелагея Ивановна. Тазовый абсцесс, промыл, задренировал. Посмотримгрустно отчитался он.
Дай Бог, чтоб пожил ещё Назар вздохнула Пелагея, -мы ведь с ним одногодки Ой, да что это я? Глеб Никифорович, вы ложитесь там, в комнатке, отдыхайте, я вам мешать не буду. Если уж кто тяжёлый иль срочный поступитразбужу.
Глеб Никифорович улёгся, не раздеваясь, на кровать, подложив руку под голову. Тело от переутомления трясло, в голове шумело, он чувствовал перевозбуждение и подумал, что сейчас заснуть не сможет. На ум пришёл тот странный волосатый пациент с пулевым ранением бедра, куда его возили недавно в ночь. Не зная его судьбу, хирург спросил:
Пелагея Ивановна, а волосатые-то эти, из Нелюдимки, больше не приезжали? Как брат-то, с простреленной ногой? Интересно, жив чтоль?
Ой, да что им будет, Глеб Никифорович. Нашли, за кого переживать. Они нелюди, что вы об них тужите? Всё на них, как на собаках заживает. Уж знаю я их. Одного, помню, вилами насквозь, проткнули. Ну и что? Бегал себе, как ни в чём не бывало, упырь поганый. Тьфу, на них! Враги! Бандиты!
Да неужто вилами? А куда? В живот? И жив остался? Ну, чудесаИзумлялся врач. Его начинало понемногу смаривать сном, и молодой хирург, сладко зевая, лежал и думал: "Хоть бы часика три никого не пыряли и не резали Дали поспать"
Вилами, в самый живот, продолжала Пелагея Ивановна, залезши на табурет и пытаясь снять тюль с окон для стирки. Вот вам крест, Глеб Никифорович. Эти вурдалаки ещё и не на такое способны. Вот я вам сейчас расскажу
И Пелагея Ивановна начала рассказывать, а уставший доктор закрыл глаза и уснул. И снилось ему, будто возводят мужики в селе небольшую деревянную церквушку. Работают весело, споро, молотки стучат да шутки-прибаутки раздаются. Почти всю уже отстроили, купола осталось только установить. Ходит вокруг церкви новый председатель, с серьёзным видом осматривает. Приближается к нему батюшка, что-то объясняет, показывает И вдруг слышат все одиночный колокольный звон Смотрят, а в звоннице ребёнок стоит- мальчик лет пяти, сын одного из строителей. Держит за верёвку язык колокола, и смеётся, снова дёргает. Батюшка ему говорит:
Ну-ка, пострел, куда залез? Давай быстро спускайся!
А мальчик смеётся и снова "звяньк" в колокол. Не успел никто и сообразить, что к чему, как видят, что за спиной у мальчика показалось лохматое чёрное существо с длинным крючковидным носом и злорадной улыбкой в прозрачных жёлтых глазах Существо положило свои когтистые лапы на плечи ребёнку, и мальчик выпадает из звонницы вниз. Отец ребёнка бросается в малышу, председатель с батюшкой кидаются в церковь, забегают в звонницуникого Спускаются, снова обходят все углы и закоулкиникого
И лишь Глеб Никифорович в своём сне видит, как залазает чёрная мохнатая нежить по верёвке в свод колокола и укрывается от человеческих глаз
Доктор вздрогнул и проснулся Пелагея Ивановна уже перемыла стены, полы, окна, и сидела за столом, разбирая картотеку больных. Она продолжала что-то рассказывать, даже не подозревая, что врач спал..
Пелагея Ивановна, перебил он её, а мальчик-то выжил?
А? Мальчишка-то? Выжил, только хромал всю жизнь. А ведь потом
У Глеба Никифоровича опять слипались глаза. Голос становился неотчётливым, слова сливались в монотонный звук. Его снова уносило в сон
Летний вечер в селе. Ароматы луговых цветов и трав кружат в воздухе, пьяня, свею сладостью. Всюду щебет птиц, в небе до сих пор летают стрекозы, стрижи и ласточки. Земля теплая, хочется босыми стопами пробежать по её зелёному ковру. Вдруг раздаётся звон колокола в новом храме, хотя служба давно закончена. Звон хаотичный, странный, судорожный, будто кто хватается за верёвку колокола, как за свою жизнь Кто звонит? Зачем?
Жившая неподалёку тайная монахиня Параскева, а так же батюшка, не успевший далеко отойти от церкви после службы, поспешили назад. В церкви пусто, но как будто слышно чьё-то свистящее дыхание наверху. Поднявшись в звонницу, перед их глазами предстала ужасная картина: на полу без сознания лежит звонарь, а нечто страшное, чёрное, лохматое, разодрав когтями кожу на шее, присосалось и, посвистывая при дыхании, слизывает из раны кровь Увидев пришедших, нечисть не испугалась: она зашипела, но убегать не торопилась. Крепко обхватив за голову свою без чувств лежащую жертву, пыталась глубже прокусить клыками шею. Батюшка Параскева крикнул:
Ну-ка, принеси святой водыа сам выставил перед собой нательный крест и пошёл на злобное существо с молитвой. Параскева побежала, зачерпнула в ковш из чана воду и понесла быстрее, расплёскивая на ходу, наверх. Когда она поднялась, батюшка одной рукой держал за лохматую конечность непонятную сущность, желающую спрятаться в своде большого колокола, визжащую и извивающуюся, другой же бил её крестом.
Ну, ка обдай её водой! скомандовал он, продолжая читать "Да воскреснет Бог" и, пытаясь стянуть сущность вниз. Наконец лохматая нежить истошно завизжала, бросилась в лицо священнику, а когда тот от неожиданности расцепил хватокончательно вырвалась и ускакала в лес.
Звонарь Михаил потихоньку приходил в себя. Он ничего не помнил, лишь болела от удара голова и продолжала кровоточить ранка на шее
Глава 5
Жена Макара
Пелагея Ивановна продолжала вспоминать, забросив картотеку и смотря на падающий за окном снег. Она как заново проживала всё былое, пересказывая доктору события тех лет. Лицо её озарялось тёплым светом при воспоминании людей, которых рядом уже не было. Пелагея Ивановна даже не подозревала, что доктор давно уже спит сном младенца с улыбкой на устах, и ему снятся красочные сны
Вот, заходит Макар в избу А в избе холодно, не топлено, дети малые в углу комнаты зажались под овчинным тулупом, голодные сидят. А где жена? Уж который раз пропадает вечером. Всякий раз нелепо оправдывается. Где она бродит? Изменяет ему, что ли?
Макар дождался Ульяну, и хотел было поучить её, но пришедшая поздно домой супруга была вся мокрая, грязная, спутанные распущенные волосы на голове, всё лицо в ссадинах Муж не знал, что подумать:
Ты где была? Где шляешься? преградил он ей путь с порога.
Ульяна начала сбивчиво рассказывать, как напал на неё кто-то неизвестный, хотел в лес затащить, да вырвалась она Супруг не верил, хотя ссадины и синяки на руках останавливали его от того, чтоб дать ей взбучку. Он выругался, швырнул со всей силы лавку о стену, и вышел из избы. Ульяна, такая как была, нечёсаная принялась неохотно готовить, посматривая в угол, где уже спали голодные дети.
Макар в раздражении вышел на улицу. Проходя мимо забора, он вдруг увидел висящий на нём клок, свалявшийся коричневой шерсти неизвестного животного. Такие же примерно волосы встречались ему и в избе Ничего не понимающий мужчина решил начать следить за женой, чтобы вывести её на чистую воду и узнать, где она пропадает вечерами.
На следующий день он лёг на телеге возле мазанки, накрылся сеном и принялся ждать. Как назло его сморил сон, поэтому супругу он проследил. Вспомнил Макар, что проснулся от стука калитки, что ведёт в сад. Слез с телеги, и направился за ней следом. Нет никого в садуКуда делась? И забор-частокол как могла миновать? Ни сквозь пролезть, ни перепрыгнуть Опять на заборе увидел он бурые длинные волосы от чьей-то шерсти. Что творится? Не может понять Макар
Развернулся было назад домой идти, с мыслью, что точно проучит сегодня супругу за эти похождения, как напнулась нога его на что-то острое в высокой траве. Нагнулся Макар и увидел два ножа, в землю вставленных по самое лезвие клинка. Хорошие ножи, в хозяйстве сгодятся, чего им в земле-то гнить?
Вынул их, отнёс домой. А вечером опять нет супруги. Стемнело уже, ночь на дворе, а Ульяна так и не идёт
Вдруг слышит муж: кто-то скребётся в окно Живность, чтоль, какая?Завыла в саду Снова стучать тихонько в окно
Схватил мужик топор и вышел осторожно в сад, чтоб зверя того странного, что по заборам у него лазит, выследить и прибить. Подкрался сзади к какому-то существу, ползающему при свете луны в густой высокой траве под яблонями, где он сегодня ножи в земле нашёл. Слышит: то завоет зверь, то скулить начнёт. "Надо, думает Макар, ближе подойти. Издали промахнусь"