В остальном ее черты довольно заурядные. Хотя то, на каком скелете они оказалисьуже немного не заурядно.
Она закатала рукава футболки, которые до этого висели ей до локтятеперь почти до плеч. То же проделала со штанамиоголив по колени худощавые ноги. Короче, во всю подготовилась приносить прошение сральникам.
Вздыхаю и бреду к ней. Оказавшись рядом, замечаю, какая она низкая. Не выше моего плеча, хотя и я не самый великан из остальных хоплэтов.
Э-э.. привет.. я измученно улыбаюсь, не зная, как начать болтовню с человеком, который не может ответить.
Она даже не поворачивает на меня голову, продолжая свою подготовку.
М-м.. меня зовут Лаки.. хотя ты наверное знаешьнеуверенно перекатываюсь с пятки на носокв общем.. меня вроде как закрепили за тобой с сегодняшнего дня.
Я криво усмехаюсь:
Знаю, не ахти какой бонус, но вот он я. Это.. да, ты не можешь болтать, я в курсе.. ну.. может, тогда напишешь на листке, что мне делать? Я примерно представляю, что драят.. кхм.. тут же заглушаю необдуманно брякнутое слово мнимым кашлемчто делают чистяки. Ну как опытная дай мне какое-нибудь задание да тряпку или что там если честно, я ни черта не понимаю и мне довольно фигово, но надеюсь не стану для тебя главным наказанием этого дня.
Мне пора бы замолчать, но ее молчание будто говорит о том, что я должен трепаться и трепаться, пока она не соизволит ответитьбудто я уже недостаточно наплел:
В смысле, не то, чтобы я желаю тебе другого главного наказания, но главное, чтобы это был не я. Точнее, лучше конечно вообще без наказания..
Наконец, я замолкаю и шумно вздыхаю. Но на всю мою идиотскую речь Лин не то, что слегка не улыбнуласьа даже ухом не повела. Будто со стеной болтаю.
Но при этом неловко себя чувствую я. Она же немая, черт возьми, может надо притащить ей лист? Но почему она тогда хотя бы не повернет головуя же не долбанное пустое место?
Да уж, очевидно, она не из тех, кто в первый день голосовали за меня.
Наконец, меня все это достает и я довольно вульгарно щелкаю двумя пальцами прямо перед ее носом. Она тут же вздрагивает и оборачивается.
Ты же Лин, да? уточняю я уже не так деликатно и мягкоты немая, но не глухая же. Может, ты и не из тех хоплэтов, что в восторге оттого, что я тусуюсь с вамино можешь поверить, я и сам не пляшу в экстазе. Просто как-нибудь объясни, что мне делать и я отвяжусь.
Она дергает плечами, после чего хмурит брови, глядя куда-то вдаль. Я уже решаю, что у нее заскок на нервной почве, когда она вновь поднимает глаза на меня. Лицо бесстрастное, никаких эмоций. Руки быстро поднимаются на уровень груди. Одна ложится прямо, вторая делает странные волновые действия на ней.
Наконец, до меня доходит.
Листкиваю ясейчас.
Пока я бегаю за листом и ручкой, которые видел, как Лютер достает из шкафчика, она до конца заканчивает с подготовкой. Теперь можно в сортир хоть с ногами вставать.
Вот, держия улыбаюсь, пытаясь вновь казаться дружелюбным, но она даже не поднимает глаз.
Кажется, будь у нее способность болтатьона загнобила бы меня почище Ричи. Подозреваю, это еще одна причина, по которой этот утырок так за нее голосовал.
Облокотив лист о стену, она быстро и размашисто принимается что-то писать. Закончив, резко сует лист мне.
Спасибобурчу я.
«Меня зовут Лин. Я немая. Ты прав.
Но это не значит, что я люблю слушать. Хочу работать молча.
Ричи сказал дать тебе часть с сан-узлами, а я в это время вымою окно и раковины. Тряпку для унитазов дампойди за мной. Как закончишь со всемиподойди ко мне. Если куда-то отходишьговори мне. Если увижу, что тебя нет в Зонеподниму тревогу.
Так мне приказал делать Ричи».
С каждой прочитанной строкой я хмурюсь все больше. Дочитав, раздражённо комкаю лист и смотрю на нее, изогнув бровь.
Но Лин недовольно берет лист из моих рук, расправляет и указывает на определенную строчку:
«Тряпку для унитазов дампойди за мной».
Окейхмыкаю япошли. Всю жизнь мечтал драить унитазы. И все из-за этого..
Она тут же показывает на строчку порядком выше:
«Хочу работать молча.
Фыркаю:
Хорошо подготовилась.
Она невозмутимо показывает на третье предложение от начала:
«Ты прав».
А когда я читал этот сраный лист и не мог подумать, что она теперь сможет отвечать с его помощью мне целый день.
Показываю ей рукой на выход, мол «после вас». Она проходит, и я бреду за ней в ожидании худшего. Хотя, все худшее уже случилось. В сортире она дают мне какую-то желтую тряпкудемонстративно мочит ее в раковине, типо показывая, что должен постоянно делать я.
Окейкиваюкак вымою унитазы позову.
Лин смотрит на меня с мгновениес нескрываемым подозрениемпосле чего вновь тычет в лист.
«а я в это время вымою окно и раковины»
Слово «окно» она зажимает, давая понять, чем решила заняться. А заоднонасколько мне не доверяет. Хотя впрочем, после вчерашнего эмоционального рассказа Ричи о моих побегах и верчения на хрену всего Хоплесадумаю, ко мне так относится каждый, кроме Сью.
Главный враг, который продолжает творить дичь.
Ну как они думают.
По мне, дичьэто раз за разом открывать пустой холодильник, все уповая, что на следующий день там обнаружатся конфеты. Именно этим и занимаются пытаки.
Хорошо выжав тряпку, я с кривой улыбкой подхожу к Лин и уточняю:
Раз твой лист такой уникальный, может там найдется и ответ на то, что я вчера видел за коридор?
Лин аж вся бледнеет и отчаянно мотает головой. После чего хватает свою тряпку и принимается тереть раковину с таким усердием, что боюсь, как бы ее кондрашка не дернула.
Ладно-ладновскидываю я рукиокей, я понял. Ничего не надо, пойду работать.
Шиза. Вот кто она. Немаянеправильная кличка. Она настоящая шиза.
Следующие два часа (если верить таймеру на руках) самые поганые за последние полтора дня. Казалось быневозможно же за день засрать унитаз? Его вчера еще драили чистяки.
Оказывается, если 20 хоплэтов весь день регулярно пользуют 5 унитазовто те обречены быть засраными при любых раскладах.
Когда я дохожу до пятого, уже ненавидя всю вселенную, меня кто-то трогает за плечо. От неожиданности с дергаюсь и пара капель с рук летит мне в лицо:
Твою мать! рычу я и оборачиваюсь.
Лин, опешив, делает шаг назад.
Я не помню, но почему-то мне кажется что возиться в дерьме голыми рукамине норма. Неужели у них нет ни черта на подобные дела?
Мрачно бреду к вымытым раковинам, подношу руки к одной из них и вода автоматически начинает литься.
Датчик движения. Как и свет.
Мысль проскальзывает быстро, но я успеваю ухватиться за нее. Что этоочередное нелепое воспоминание, или логически сделанный вывод?
Вымыв руки и до красноты натерев лицо, киваю Лин. Она ведь для чего-то меня тронула.
Шиза вновь тычет в лист. Теперь на слово «окно». После чего, немного подумав, на:
«если увижу, что тебя нет в Зонеподниму тревогу»
Иди к своему окнуфыркаю яникуда я не денусь.
После чего развожу руками, показывая ей на сортиры:
У меня же здесь столько новых друзей! Как я могу их бросить? Нет-нет-нет, сегодня я весь в их внимании.
На мгновение сжатые губ Лин слегка дергаются справа. То ли она пыталась улыбнуться, то ли оскалить зубы. Сложно сказать. После чего она кивает и уходит в холл, мыть единственное, совершенно ненужное окно.
Мне требуется еще треть часа, чтобы закончить с оставшимся унитазом. Как раз, когда я притаскиваю в раковину тряпку, чтобы сполоснуть, сюда же заходит Бен.
Сейчас он гораздо более мрачный, чем когда я видел его жрущим. Очевидно, быть чистякомвсе еще для него личное оскорбление.
(-а кто Бен?
чистяк.
чистяк? Он такой мощный, почему не пытак?
у него со зрением нелады, туда таких нельзя)
Решаю этим воспользоваться и подбочениваюсь:
Да уж, я здесь только пару часов, а уже вздернуться охота. Ты сам или тебя заставили?
Он сверкает на меня глазами и я затыкаюсь. Молча мну тряпку под водой, ожидая, пока он уйдет. Но неожиданно, спустя паузу, он все же отвечает, раздраженно:
Ага, сам. Как же. Думаешь, тут есть любители дерьмовой работы? Во всех смыслах. Подтираем за ними, пока они шастают все такие из себя важные. Как же! Ведь сам Ричи решил, что я слишком слепой для этой крутой работы.
Опасаюсь, но все-таки решаю продолжить свою стратегию:
Да, вот и меня насильно турнули. Ну да ты в курсе. Все в курсе. Ричи вчера как увидел, что я коридор нашелтак аж побелел. С катушек слетел, и добился того, чтобы меня сюда кинули. Ну, решалось между трапом, так что..
Замолкаю, ожидая реакции. Но Бен молчит и, вымыв свою тряпку, уже принимается ее отжимать, потому я вновь быстро возвращаюсь к трепотне:
Было бы еще не обидно, если б хоть за дело. А то так драю тут сральники, а даже не знаю, что именно нашел. Мне так и не сказали.
Бен молчит. Берет выжатую тряпку и уже поворачивается к двери.
Потому что Ричи запретилприходится немного слукавитьСью уже собиралась мне объяснить, что я такое нарыл, а этот как нанесся, как давай орать. Ну псих, че взять.
Бен оборачивается ко мне своим массивным телом:
Вообще-то это правила. Ты пока на испыталке. Тебе знать этого нельзя, Везучий.
Я уже собираюсь ответить, когда он тем же тоном добавляет:
Потому что они так решили. Они же здесь большие боссы, как же. Сами себя короновали. Решают, кому что можно, кому нельзя. Кто кем работает, а кто чистяк.
(..они с Лютером стали вместе поддерживать порядок в Хоплесе, так как в одного всех удержать в узде довольно накладно.
Почему?
Ну, случаются стычки все еще время от времени..)
Кому что можно знать, а кого в трапкоряво подключаюсь я с жаром, пытаясь показать, что я на его сторонеони такие же, как мы! Заложники ситуации. Какого черта они командуют? Как вы это допустили?
А! он раздраженно отмахивается, как бы говоря «не в этом дело».
Я не настаиваю. Я вообще это ляпнул, просто чтобы разгорячить его еще сильнее.
Наконец, он вновь смотрит на меня и я с ликованием понимаю, что добился своего.
Говоришь, не сказали тебе, что за коридор такой стеклянный нашел? спрашивает.
Агастараюсь скрыть половину своей заинтересованности, чтобы не отпугнуть его. Начинаю отвечать лениво, как бы даже равнодушноговорят, нельзя, условия были.
Условияфыркает онпусть свои условия себе в задницы засунут и провернут. Как и свое мнение. Можно, нельзя. Ты туда, ты сюда..
Бен вновь откланяется от главной темы, и я аккуратно его направляю:
Так может ты все-таки можешь тогда рассказать, что я видел? Мы же все равны, можем знать все поровну и все такое прочее.
Если честно, мне насрать узнаешь ты это или нетв итоге заявляет она на Ричи и подавно насрать. Только поэтому скажу. Короче, тот стеклянный коридор, который ты видел..
Мое сердце пропускает удар.
..это и есть трап.
-2-
Решаю, что ослышался.
Трап?
Да, трапнетерпеливо повторяет Бенкуда тебя все норовят запихать.
И тут фрагмент складывается, едва я получаю важный пазл.
(Говори что там, или я сам выясню.
В последний раз в жизни? язвительно бросает Сью)
(..этот конченный отстал и сам ринулся сюда. Еле успела его одернуть в последний момент.
Да лучше бы не успелацедит Ричи)
Конечно. Этот коридор представляет какую-то опасность.
Трап. [Прим. Трап (trap)капкан]
Но какую? Понятнее не стало.
А чем он опасен? Почему все хоплэты его так боятся? Вроде обычный коридор.
Ага, обычныйфыркает ончерта с два, шаг сделаешьпод корень все добро до грудачки отсечет, моргнуть не успеешь.
Не понимаю. Чем?
А черт его знаетБен недовольно жмет плечами и разворачивает тряпку, начав ее теребить.
Очевидно, что разговоры о дерьмовых правилах бугаю были по душе гораздо больше, однако он не решает дать заднюю:
Там чертовщина какая-та творится, Везучий.
Я начинаю терять терпение, но все же хлопаю Бена по плечу и участливо повторяю:
Так что именно? Я не увидел там никаких.. шипов или ножей. Не знаю, чем еще можно отсечь все до грудачки? Одно стекло.
Стекло.. бурчит тот, и косится на мою руку. Я поспешно ее убираю. Сам не знаю, что на меня нашлостекло-то стекло, но ты дверь видел?
Ну наконец-то.
Да. Что за этой дверью?
Точно никто не в курсах. Но Лютер зовет это сектором А. И мы в сектор А не суемсятут же добавляет он.
Почему?
Потому что.. Бен пыжится и хмурит брови непонятно на когознаешь, именно Лютер со своим напарником когда только в пытаках бродить началии напоролся на трап.
(и тогда мы работали парами. слишком боялись неизвестной территории, заблудиться в ней или напороться на что-то фиговое)
Фиг знает, как звали того хоплэта, что был с ним тогдано Лютер говорит, тот как дверь увидел, ему башню и сорвалоон глядит в мою сторонупрям как и тебе, судя по всему. Он как сиганет туда, мол «выход, выход». К тому моменту это первая дверь такая была, которую они нашли толковую. Ну и драпанул, Лютер хватить его не успел..
Бен жмурится:
А дверь то и «клац», едва он туда шурнул.
Что, клац? не понимаю ятам ручка с другой стороны. Снаружи.
Ага. Только работает она, когда внутри пусто. А едва хоплэт в капкан угождаетдверь заезжает и хоть зажмись и задергайся. Пока одни рожки до ножки не останутсячерта с два стекляшка откроется.
Рожки да ножки? холодею я.
Ага. Лютер в тот день бледняком пришел. Рассказал нам, мы не поверилис ним пошли. А там от того хоплэта.. только название осталось. Распанахало его что-то, точно клинком. Порубало, на хрен, на части. Лютер говорит, как дверь закрыласьточно из воздуха что-то светящееся начало образовываться. Не осязаемоено светится. Как хоплэта панахнулотак и рассекло, точно масло топленое.
Лазер.
Очередное бессмысленное слово в башке. Но я уверен, что речь идет именно о нем. Мне самому становится не по себе, что я начинаю больше остальных понимать о Хоплесе.
Что, если со мной правда что-то не так?
Ладно, пока это самое неважное, что есть в наличии из проблем.
Но ты сказал, он назвал это сектором А. Значит, вы как-то в итоге туда пробрались? Другим лазом? надежда еще не угасает во мне, хотя пора бы. Ведь это Хоплес.
Нет, другого лаза в тот сектор нет. Мы все обыскали, как ошалелые. Даже ночами бродили, думали, что нашли нитку. Ан-нетбез вариантов. Только через трап.
Значит, вы не знаете, что именно за дверью?
А черт его знаетфыркает он, будто я сморозил какую-то чушьможет и ничего нет! Как сыр в мышеловке. Дверь стоит, чтобы такие хоплэты, как ты, туда сигали, и захлопывается. Не удивлюсь, если она кирпичами с той стороны вообще заложена и никуда не ведет.
Почему тогда «Сектор А»?
Лютер так обозначил. Ну, чтобы понятнее было, о чем болтаем, когда речь заходит. У нас каждое место названонадо было как-то и ту херовину назвать, что за дверью может быть. Если есть.
Я молчу, после чего говорю:
Но что, если это и есть выход? Тогда понятно, почему там эти.. ловушки.
Решаю не говорить о лазерах, чтобы не вызвать подозрений у Бена.
Они должны помешать нам, но если проберемся через нихто и получим долгожданную свободу.
Ага, ну как же. Иди, вперед, как тот хоплэт. Мы твои остатки потом соберем в горстку, на черный день ими перекусимон смеется, сочтя свою шутку офигеть какой остроумной.
Как он может стебаться, когда речь наконец-то зашла о чем-то обнадеживающем? Чем-то неизведанном, что может дать новую надежду?
И все-таки..
Слушай, Везучийустало перебивает он, скомкав тряпку вновьесли там и есть какой выход, то только сразу на тот свет. И спасибо, я пока туда не тороплюсь.
С этими словами он выходит из сортира, не дожидаясь моего ответа.
Но когда я в сотый раз без толку промываю и так уже чистую тряпку, думая над услышанным, меня вдруг озаряет.
Срабатывает ли система лазеров только если зайти с нашей стороныили, если открыть дверь со стороны Сектора А, тоже?
Что, если эта хрень совсем не для того, чтобы не впустить нас туда.. а для того, чтобы не выпустить никого оттуда? Может, этот капкан расставлен вовсе не на нас, а напротив, защищает нас от чего-то, сдерживаемом в том секторе?
Но если это такто как оно там оказалось, и кто его сдерживает?
-3-
К обеду кормаки и пытаки стекаются обратно в холл. Я к этому времени уже управляюсь и с унитазами, и с частью другой поскудной работы чистяка, которую дает мне Лин. Все это время она так же не особо дружелюбна, и если я пытаюсь сказать больше трех слов за разтычет на пункт «я хочу работать молча».