Официант в белом костюме и белых же перчатках только что выкатил на террасу сервировочный столик и теперь, неслышно двигаясь, расставлял перед высоким собранием бокалы. В вазах, стоявших на столе, красовались южные фрукты, а в серебряных ведерках стыло на льду легкое вино. Знахарь, предпочитавший, как всегда, пиво, имел перед собой отдельную серебряную посудину, в которой из колотого льда торчали несколько бутылок его любимого немецкого пива «Грольш».
Выполнив свою работу, официант растаял в воздухе, и дон Хуан Гарсиа, оглядев сидевших за столом, налил себе вина. Он предпочитал делать это сам, потому что придавал особой значение тому, до какого именно уровня наполнен бокал, а объяснять это каждому лакею было попросту глупо. Знахарь откупорил бутылку «Грольша», а Рикардо Альвец наполнил сначала бокал Кончиты, которая по случаю такой важной встречи надела ажурные перчатки до локтей и сразу стала похожа на проститутку из «Метрополя», а потом уже позаботился о себе.
Итак, бокалы были наполнены, и дон Хуан Гарсиа, кашлянув, дал понять, что собирается открыть конференцию. Все посмотрели на него, и Гарсиа, приподняв бокал и посмотрев вино на свет, удовлетворенно кивнул и сказал:
Еще несколько дней назад я не предполагал, что мы встретимся снова, да еще при таких обстоятельствах. Я уже думал, что навсегда расстался с уважаемым сеньором Знахарем, но благодаря стараниям одной молодой и красивой сеньориты
Он многозначительно посмотрел на Кончиту, и она хихикнула.
Благодаря ее стараниям мы встретились снова. Альвец хмыкнул и сказал:
И, между прочим, благодаря стараниям той же самой молодой и красивой особы мистер Знахарь смог благополучно покинуть сельву.
В его голосе не было особого одобрения в адрес Кончиты, но Знахарь, заметив это, поднял палец и произнес:
Если бы эта молодая и красивая сеньорита не вытащила меня оттуда, вы скормили бы меня крокодилам. И с кем бы вы разговаривали сейчас? А наш разговор, как мы все теперь понимаем, обещает быть весьма плодотворным.
Альвец поднял ладони и сказал:
Согласен. Снимаю свое замечание.
Выслушав все это, Гарсиа поднял бокал и провозгласил:
Тот, кто идет вперед, постоянно оглядываясь назад, обязательно разобьет себе затылок. Я предлагаю выпить за то, что все обернулось так благополучно. И, между прочим, исключительно благодаря интуиции нашей молодой красавицы.
Все выпили, и, поставив пустой бокал на стол, Гарсиа взял с подноса сигару, обрезал ее на миниатюрной гильотине, тщательно раскурил с помощью специальной кривой зажигалки и выпустил душистый дым в небо. Знахарь, как человек простой, закурил обычное демократичное «Малборо», Кончита с Альвецом тоже закурили, и в такой дружественной и дымной обстановке началась беседа, касавшаяся лучезарного будущего, которое, однако, просто так не придет. Придется потрудиться.
Нам известно, начал Гарсиа, что уважаемый Майкля буду называть вас в соответствии с новыми документамипо известным причинам потерял связь с русским сообществом в Америке.
Знахарь кивнул и стряхнул пепел в огромную морскую раковину.
И, как я понимаю, там он считается покойником, а покойники, как известно, в делах не участвуют. Короче говорядля русских Майкла больше не существует. В этом есть много положительного. Во-первых, сам Майкл может быть уверен, что люди, которые хотели получить его голову, успокоились и больше не охотятся за ним, а во-вторых после некоторого косметического вмешательства Майкл сможет снова появиться там, где о нем, надеюсь, к тому времени уже благополучно забудут.
Гарсиа налил себе вина, а Знахарь, вздохнув, подумални хрена-то ты не знаешь, дорогой сеньор. Может, американские братки и устроили поминки по загнувшемуся в Бутырке Знахарю, да только не все. Кому надознают, что он жив и здоров, но молчат об этом, чтобы не беспокоить общество. Умерлатак умерла, как говорится. Но браткиэто полбеды. А целая бедаэто Игроки. Они точно знают, что Знахарь и теперь живее всех живых. Они знают, что он, скорее всего, шарится где-то с латиносами, потому что деться ему больше некуда. И если они просто решили плюнуть на одноглазого авантюриста и забыть о немслава Богу! А если нет? Если они помнят о Знахаре и считают, что он, например, слишком много знает? Если они считают его опасным, потому что онсвидетель некоторых дел Игроков? Что тогда? А тогда лучше попасть в грязные лапы Стилета, чем к Игрокам на их стерильный стол.
Знахарь открыл еще одну бутылку пива и, поерзав, уселся поудобнее. Эти старинные дубовые кресла были, конечно, красивы, спору нет, но сидеть в них было примерно как на скамье подсудимых, только с подлокотниками.
Гарсиа поднес к губам бокал, сделал небольшой глоток и сказал:
Я бы не хотел заострять внимание на том неприятном положении, в котором оказался Майкл, но из любой ситуации можно извлечь выгоду. Мыделовые люди, и я хочу поговорить именно о делах.
Он посмотрел на Знахаря и продолжил:
Наша организация занимается поставками кокаина по всему миру. Ближайший рынокСоединенные Штатыохвачен полностью и расширить на нем возможности сбыта уже невозможно. Установилось некое равновесие между нашими усилиями и противостоящей нам работой ФБР, поэтому мы имеем надежный постоянный сбыт, но не более того. Примерно та же картина наблюдается по всему остальному мирув Азии, Европе и на отдельных островах.
Складно излагает, собака, подумал Знахарь, который уже понял, к чему клонит дон Хуан Гарсиа. А тот, увлеченный изложением новых перспективных планов, продолжал:
Но есть одно место, которое давно привлекает моих коллег, однако никто из них до сегодняшнего дня не осмеливался подумать об этом всерьез. Это местоРоссия.
Гарсиа умолк и внимательно посмотрел на Знахаря, желая увидеть, какую реакцию вызовет эта революционная идея. Но Знахарь, уже готовый к такому повороту, только сдержанно кивнул, как бы говоряпродолжайте, продолжайте, я вас внимательно слушаю.
Гарсиа раскурил погасшую сигару и, испытывая некоторое раздражение, потому что рассчитывал по меньшей мере на явный интерес, сказал:
Да, именно Россия. Я знаю, что у вас принято с гордостью говорить о том, что Россияодна шестая часть суши. И, между прочим, говоряРоссия, я имею в виду и Украину, и Беларуссию. Остальными республиками можно пренебречь.
А вы неплохо знакомы с тем, что происходит на другой стороне Земли, улыбнулся Знахарь, честно говоря, я думал, что ваши интересы ограничиваются Карибским бассейном, сигарами и крокодилами.
Все рассмеялись, и дон Хуан Гарсиа одобрительно кивнул:
Я ценю хорошую шутку. Однако вернемся к основной теме.
Он постучал вилкой по бокалу, и официант вынес на террасу большую карту Советского Союза, висевшую на подставке. Поставив ее рядом с Гарсиа, он удалился, и Знахарю опять показалось, что официант просто растворился в воздухе.
Исходя из того, что мне известно о нашем уважаемом госте, я придерживаюсь мнения, что он, потеряв связи с российской организацией, вряд ли теперь займется землепашеством или разведением овец.
Знахарь засмеялся и сказал:
Я тоже ценю хорошую шутку!
Он приподнял свой бокал с пивом, Гарсиа отсалютовал ему фужером с вином, и они выпили.
Знахарь еще несколько минут назад обратил внимание на то, что, как только разговор перешел в область конкретных дел, Альвец и Кончита заткнулись и сидели тихо, как мышки. Разве что дышали, а таких вроде бы здесь и не было.
Из этого следовало, что Гарсиа принимает Знахаря за равного, а эти двоепросто статисты. Во всяком случае, слова им никто не давал, а сами они, похоже, знали свое место. Где-то там, вдалеке от этой старинной каменной террасы, окруженной колоннадой, они могли вести себя так, как считали нужным, но не здесь.
Ну что же, подумал Знахарь, раз нам тут показали, к какому рангу причисляют нашу скромную персону, мы это запомним и закрепим. Кончитук ноге, а Альвеца Альвецатоже.
Россия, Майкл, Россия. Я не думаю, что вы до такой степени любите свою страну, чтобы отказаться от моего предложения из патриотических соображений. У таких, как мы, Гарсиа многозначительно посмотрел на Знахаря, нет родины. Есть какой-то родной уголок, где мы родились и выросли, есть воспоминания детства, есть родители, если они еще живы Но родины, за которую можно было бы пойти воевать с оружием в руках, нет ни у вас, ни у меня.
Знахарь кивнул.
Гарсиа с удовлетворением подумал о том, что его слова попали Знахарю куда надо, и он не может не согласиться с ними, но на самом деле Знахарь думал о другом.
Вот оно какдумал онвот ты о чем Но ведь ты, голубчик, врешь, как сивый мерин! Если на твою твой твое долбаное Никарагуа пойдет войной тот же Гондурас, ты ведь быстренько отстегнешь денег и организуешь освободительную армию. И будешь страстно выкрикивать на митингах горячие слова о родине, о земле предков, хотя Скорее всего, просто слиняешь и переждешь беспорядки в тихом и благополучном месте. Например, в той же Америке.
Да, сказал Знахарь, я вряд ли пойду служить в российскую армию. Но вы, уважаемый дон Хуан, так до сих пор и не сказали мне, в чем суть вашего предложения.
Мы как раз подошли к этому моменту, ответил Гарсиа, и я, как было сказано в великом фильме сеньора Копполы, сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
Знахарь удивленно поднял брови, но Гарсиа, засмеявшись, сказал:
Нет-нет, вы не подумайте только, что в случае отказа вас упакуют в цементный блок, хотя с этим у нас проблемы никогда не было. Просто мое предложение будет настолько заманчивым, что я готов съесть свою шляпу, если вы откажетесь. Я не верю, что такое предложение, которое я сейчас сделаю вам, можно отвергнуть.
Ну-ну, подумал Знахарь и ответил:
Я вас слушаю.
Гарсиа налил себе вина, задумчиво посмотрел вдаль и сказал:
Я буду называть вещи своими именами. Много лет назад, в горной деревушке Неважно, где это было. В общем, я никогда не думал, что стану тем, кто я есть сейчас. Вы, конечно, слышали такое слово «наркобарон». Могу добавить, что есть и наркокороли. А сам я, и он посмотрел на Знахаря, слабо улыбнувшись, наркоимператор. Во всем мире нет человека, стоящего выше меня в кокаиновом бизнесе. Для наркодельцов я как Ленин для коммунистов, с той только разницей, что Ленин был попрошайкой и грабителем, а я имею собственные деньги, и для воплощения в жизнь моих планов мне не нужно искать богатых евреев в старой, выжившей из ума Европе.
О, восхитился Знахарь, да вы политик!
Что вы! Гарсиа небрежно отмахнулся. От политики меня тошнит. Просто к слову Да. Так вот, перехожу к своему предложению.
Наконец-то, подумал Знахарь и достал из подтаявшего льда бутылку пива.
Для принятия этого решения мне не нужно было собирать совет. Мнения других людей интересуют меня только тогда, когда нужно координировать действия, а в таких случаях, как этот, я решаю все сам. Я хочу привлечь вас в свой бизнес. Мало того, учитывая ваше происхождение и определенный опыт в щекотливых делах, я хочу предложить вам стать моим наместником в России. Вы понимаете, о чем я говорю?
Гарсиа пытливо посмотрел на Знахаря.
Повторяю. Я предлагаю вам взять на себя полное руководство кокаиновым рынком всей России. Вы станете королем кокаина на одной шестой части земного шара. Но поскольку на сегодняшний момент кокаина в Россию попадает смехотворно мало, то эту часть моей империи придется построить почти на пустом месте. С нуля. И сделаете это вы.
ДаЗнахарь озадаченно почесал щеку, от такого предложения действительно трудно отказаться.
И я даже не даю вам времени на размышление, подхватил Гарсиа, я жду ответа прямо сейчас. Ну, не сию секунду, конечно, но во всяком случае до того, как мы поднимемся из-за этого стола.
Я понимаю вас, ответил Знахарь и достал из пачки сигарету.
Альвец, сидевший до того, как статуя, ожил и поднес ему горящую зажигалку.
Прикурив, Знахарь кивнул и глубоко задумался.
Гарсиа, считая, что знаменитый русский гангстер прикидывает все «за» и «против», тактично отвернулся и вполголоса говорил что-то на ухо возникшему, как из под земли, официанту. Тот долго кивал и, выслушав уважаемого сеньора, исчез.
А Знахарь опять же думал вовсе не о том, о чем хотелось бы Гарсиа.
Для него не было тайной, что шутка насчет цементного блока была вовсе не шуткой, а нормальным предупреждением, он понимал, что предложение придется принять в любом случае, но он знал еще, что никогда в жизни не станет способствовать распространению этого сорта белой смерти в России. Там и так было достаточно возможностей закончить свои дни тем или иным мучительным способом. У Знахаря не захватывало дух при виде трехцветного флага, и опостылевший гимн не выжимал у него из глаз скупую мужскую слезу, но таким мерзавцем, каким предлагал стать дон Хуан Гарсиа, он все же никогда не был.
Знахарь умел мыслить глобальными категориями, и он прекрасно представлял себе эту картину, эту цепочку, в которой все было предельно ясно. Тупые южноамериканские крестьяне выращивают коку, не думая ни о чем, кроме куска хлеба и стакана пульке. Другие говорящие животные вырабатывают из первичного продукта героин. Наркокурьеры развозят отраву по всему свету, профессиональные убийцы прикрывают все это, продажные политики и менты получают свою долю немалую, а глупые мальчишки и девчонки умирают сотнями тысяч ради того, чтобы такие твари, как Гарсиа, обогащались.
Антинаркотическая пропаганда банальна, но банальность, как правило, является совершенной правдой. Солнце греетбанальность. Жизнь прекраснабанальность. Кокаинбелая смерть. Тоже банальность. И тоже правда. Совершенно прямая и простая, как палка от швабры.
Гарсиа продавал смерть.
Самое смешное в этом было то, что эта смерть была вовсе не приятна. Если бы он торговал снадобьем, которое отправляло бы людей на тот свет под парусами неслыханного наслаждения, в этом можно было бы найти хоть какой-то, пусть сомнительный, но резон. Однако всем известно, что смерть наркомана мучительна и страшна.
И она совсем не добровольна, потому что сознание законченного кокаиниста или героинщика уже не принадлежит ему. С того момента, как он во второй, именно во второй раз пришел к толкачу, он пропал. И теперь его душа принадлежит какому-нибудь дону, который даже не знает о его существовании, хотя и получает от него те самые зернышки, которые его колумбийская курочка клюет от заката до рассвета и наоборот.
Знахарь посмотрел на Гарсиа, который с подчеркнуто безразличным видом любовался далекими вершинами Скалистых Гор, и, побарабанив по столу пальцами, сказал:
Я согласен.
Гарсиа повернулся к нему и ответил:
Другого ответа я и не ждал.
Он щелкнул пальцами, и из-за колонны вышел все тот же официант, который на этот раз держал в белых, как снег, перчатках, пыльную, покрытую паутиной бутылку. На его лице читалось такое почтение, будто это была урна с прахом великого Монтесумы, вождя ацтеков и героя многочисленных легенд и мифов.
Официант медленно обошел стол, дав возможность каждому рассмотреть бутылку. Знахарь тоже посмотрел на выцветшую этикетку, но там все было по-французски, и единственным словом, которое он смог опознать, было «коньяк».
Завершив торжественный обход стола, официант осторожно откупорил ее и налил по чуть-чуть в широкие низкие бокалы, до того стоявшие в сторонке.
Гарсиа взял свой бокал, поднес его к лицу и, закрыв глаза, вдохнул запах старого коньяка. Потом он взглянул на Знахаря, улыбнулся и сказал:
Держу пари, вы не угадаете, сколько этому коньяку лет и вообще откуда он взялся.
Знахарь развел руками и ответил:
После такого предисловия я не посмею произнести ни слова.
Гарсиа посмотрел на свой бокал, в котором колыхалась маслянистая темная жидкость, и сказал:
Пятого мая тысяча восемьсот двадцать первого года на острове Святой Елены скончался Наполеон Бонапарт. Один из моих далеких предков присутствовал при этом. Я не буду рассказывать о том, что можно найти в любом учебнике, скажу только, что мой пращур прихватил из буфета отставного императора ящик коньяка. Эта бутылкаоттуда.
Коньяк Наполеона? поразился Знахарь.
Совершенно верно, кивнул Гарсиа, этой бутылке
Он нахмурился, подняв глаза к небу, но Знахарь опередил его:
Сто восемьдесят два года.
Гарсиа тяжело вздохнул и с притворной грустью сказал:
Старею Меня начинают обгонять.
Что вы, уважаемый дон Хуан, возмутился Знахарь, как можно! Способность к быстрому счету сама по себе ничего не значит. Гораздо важнее стратегический дар, а у вас он развит в превосходной степени. Иначе вы не были бы императором.