Доездился, хочешь сказать, на лимузинах? кисло улыбнулся я. Теперь у меня впереди лишь автозаки?
Не обобщай. Я имела в виду только эту машину. Кстати, как ты думаешь, от кого могла произойти утечка, что у тебя сейчас «Лексус»? Именно этой модели? Именно с этими номерами? бросила на меня вопросительный взгляд Конфетка.
Понятия не имею, покачал я головой. Я никого не хочу огульно подозревать. Меня на этой машине видели многие. Ты точно читала ориентировку, в которой дано описание «Лексуса»?
Да. По дороге сюда заскочила в мусарню и прочитала. Ее только что получили по факсу и прилепили на стенд.
Прихватить для меня образец, конечно, не удосужилась? задал я глупый вопрос, и Конфетка сразу же проявила присущую ей агрессивность:
Как же, Знахарь! Вот так вот взяла и сняла его прям со стены! На глазах у лягавых! Думай, что говоришь!
Я хотел ей ответить, что сейчас не в состоянии вообще о чем-либо думать, но в последний момент предпочел промолчать. Зачем выставлять наружу свои слабости? Тем более перед Светкой. Достаточно ей и того, что видела, как я сегодня позорно пытался закрыться от нее в своей тачке.
Так что привезла только то, что смогла, продолжала Конфетка. Это письмо в последний момент мне успел сунуть Стилет, когда отправлял тебя встретить. Хотя он был почти уверен, что не успею.
А по телефону предупредить меня было никак? оживился я, решив, что наконец обнаружил слабое звено в цепочке Светкиного повествования. Но она в ответ смерила меня презрительным взглядом.
Достань свою трубку. Попробуй включить. Сим-карта блокирована
Я не сомневался, что все именно так и есть, как мне сказано, однако не поленился проверитьи правда, блокирована. Ч-черт!
А на твоей даче уже, наверное, вовсю резвятся лягавые, тем временем докладывала мне оперативную обстановку Конфетка. Так, как хозяйничают сейчас в Курорте. И еще в некоторых местах.
Чего?!! В Курорте?!! От удивления я чуть не вывихнул нижнюю челюсть.
Да. Там сейчас обыск. Я только успела свалить, как туда накатили лягавые. И не только туда. Мне позвонили и сообщили об этом, когда я уже находилась в пути
Дай мне твой сотовый, перебил я Светлану, и она, безразлично пожав плечами, вложила мне в ладонь яркую «Нокию».
Бесполезняк, Знахарь. Я все это уже перепробовала. Не дозвониться. Трубки у всех отключены. К домашним телефонам никто не подходит. Бесполезняк, еще раз пробормотала Конфетка, наблюдая за тем, как я безуспешно пытаюсь пробить хоть один номер. Бесполезняк, в третий раз повторила она. И высказала мнение, с которым я не мог не согласиться:А ведь мусора на этот раз взялись за нас всерьез. Наехали по полной программе и, что удивительно, сумели сохранить все это в тайне. Никого из блатных не то что не предупредили о том, что готовится, но даже не намекнули. У меня чувство, что вся эта каша сварена прямо в Москве.
Угу, рассеянно буркнул я.
И возможно, здесь замешаны не только менты, но и комитетчики.
Угу.
И вот что я еще думаю: а не связано ли это как-то с тобой?
Чего?!! Услышав такое, я не мог пребывать далее в состоянии легкого оцепенения, в котором до этого находился. Я аж взвился! Ты, курица! Фильтруй базар! Понимаешь?! Ты чего мне сейчас предъявила?! Ты чего на меня хочешь повесить?!
Зна-аха-а-арь, хладнокровно перебила меня Светлана. Изобразила на губах лукавую улыбку и недоуменно покачала головой. Остынь. Не кипешись. Я ничего не пытаюсь тебе предъявить. И ни в чем тебя не виню. Но рассуди трезво: то, что сегодня ты объявлен в федеральный розыск, и то, что сегодня же утром братву, кого ты хоть каким-то боком касался, обложили по полнойэто не просто совпадение.
А почему бы и нет?
Ты же сам когда-то говорил, что в случайные совпадения не веришь. Вот и я Из кармана джинсов Конфетка вытащила дешевую зажигалку, покрутила ее в тоненьких пальчиках с длинными ухоженными ногтями. У тебя случайно нет сигарет?
Я не ответил. Светлане было отлично известно, что я не курю. И, более того, терпеть не могу, когда кто-то обкуривает мою машину.
Так вот, Знахарь. Это все замутили или приятели Хопина
У него не было приятелей.
Или мусора тебе мстят за тех лягашей, которых ты завалил в вертолете. Или за тот же вертолет с тобой решили расквитаться военные.
ГРУ? задумался я. Им до этого вертолета нет никакого дела.
Им до всего есть дело, возразила Конфетка и приоткрыла дверцу. Я пошла в свою тачку. Если хочешь, присоединяйся ко мне. А «Лексус» бросай прямо здесь. Или цепляйся за мной, провожу до стоянки.
Второе, обреченно пробормотал я и, перехватив непонимающий Светкин взгляд, пояснил:Я выбираю второй вариант. Поехали на стоянку. Только очень-то не гони. А то ведь потеряюсь
Неподалеку от станции «Купчино» я загнал «Лексус» в самый глухой угол платной стоянки, уплатил за месяц вперед и, устроившись в красной «девятке» рядом с дождавшейся меня Светой, тщательно пересчитал содержимое своего лопатника: двести баксов и чуть больше тысячи рублей. Не густо. На месяц спокойной жизни на даче мне этого хватило бы с избытком. Но для человека, находящегося в конкретных бегах, такие деньгиничто. Правда, на даче в загашнике, сделанном в обычном полене, небрежно заброшенном под лавку на кухне, заныканы три тысячи долларов. Но до этого полена еще надо добраться. Если те менты, которые, возможно, сейчас торчат у меня дома в засаде, вообще по своей простоте мусорской уже не спалили мой скромный схрон в печке.
Ты дашь мне в долг денег? спросил я у Конфетки.
Тысчонку рублей. Может быть, наскребу две. Но не больше. Счета в банке у меня нет. В ломбард, кроме этого ведра, стукнула она ладонью по рулю, и вот этой дешевки со стеклами, выставила палец, на который был надет перстень с крупными стразами, закладывать нечего. Так что, две штуки рублей. Тебя это устроит? насмешливо глянула она на меня.
Нет, не устроит. Впрочем, зависит от того, как надолго затянутся геморрои.
Боюсь, что надолго, успокоила меня Света и решительно прижала «девятку» к поребрику напротив небольшого кафе. Я эту забегаловку знаю. Здесь неплохо готовят. Перекусим? Заодно и поговорим.
Я безразлично пожал плечами и принялся вылезать из машины. Но, уже стоя на тротуаре, спохватился:
Только, Свет, платишь ты.
Она в ответ лишь презрительно хмыкнула.
А мне опять стало стыдно: проклятье, и в каких же уродов порой превращают нас обстоятельства!
В пустом уютном кафе мы облюбовали столик подальше от входа и провели там четыре часа, обсуждая то, что сегодня произошло как в Курорте, так и со мной, попивая красное «Мерло» и безрезультатно пытаясь дозвониться хоть до кого-нибудь из своих.
Конфетка, до этого общавшаяся со мной буквально сквозь зубы, за тарелкой горячего супа заметно оттаяла, и я сделал вывод, что вся ее прежняя холодность в разговорах со мной была напускной. Непросто простить то, что тебя когда-то выставили за порог. Но столь же непросто вытравить из своего сердца добрые чувства к кому-либо, если такие чувства действительно были. Похоже, что были. И они постепенно пересилили в Светке обиду на то, как круто я с ней когда-то обошелся.
Я отлично помню ту ночь, рассказывала Конфетка в перерывах между «Мерло» и попытками связаться по телефону хоть с кем-нибудь из братвы. Все до мельчайших подробностей. Впрочем, и подробностей-то особенных нет. До утра просидела в машине. Смотрела на твои окна и с трудом боролась с желанием подняться к тебе. Если бы была хоть небольшая надежда на то, что ты опять меня с треском не вышвырнешь, я бы, наверное, посыпала голову пеплом и попыталась вернуться. Но тогда я была уверена в том, что из этого ничего не получится. А потому просто сидела в машине. И не сводила глаз с твоих окон. Пока в них не погас свет Денис, а ты хоть немного переживал из-за того, что случилось?
Не помню.
Вот видишь? Не помнишь. Это было отмечено с легким укором. А значит, тебе на меня было плевать. Если бы ты хоть немного переживал, то запомнил бы эту ночь навсегда. Так, как ее запомнила я.
А утром? Признаться, мне было интересно, чем же заканчиваются подобные жизненные трагедии. «Ну уж, во всяком случае, не суицидом», пришел к выводу я, глядя на вполне живую Конфетку, прикуривавшую в этот момент сигарету.
А утром я отправилась в Пулково и купила билет до Адлера. И проторчала на море, пока не закончились деньги. На последние улетела обратно. И только в Питере поняла, что мне просто некуда деться. Я здесь никому не нужна. Разве что сутенерам или сексуально озабоченным старикам. Первым делом тогда я поехала к твоему дому, поставила тачку чуть в стороне и целый день прождала, когда ты выйдешь из подъезда. По телефону я звонить не решилась: считала, что должна все обсудить с тобой очно. Обсудила грустно хмыкнула Света. Дождалась когда ты наконец вытряхнулся на улицу в обнимку с какой-то шалавой. Это я лишь недавно узнала, что ее звали Ольга и она сдала тебя мусорам. А тогда я сразу же поняла, что это не просто очередная подстилка, которую ты пригласил к себе на часок. Она вела себя как хозяйка. Она чувствовала себя, как минимум, твоей гражданской женой. Я женщина и других женщин вижу насквозь. В общем, убедившись в том, что ты, наконец, обрел семейное счастье, я завела машину и покатила сама не знаю куда. И больше к твоему бывшему дому не возвращалась
Из тщательно замаскированных динамиков по кафе растекался голос Милен Фармер. От сигареты, которую, не затушив, Света бросила в пепельницу, поднималась вверх белая струйка дыма. От выпитого вина меня начало клонить в сон. А если ко всему этому еще добавить убаюкивающий голос Конфетки, монотонно излагавшей историю своих злоключений
Мне нужны были деньги, и я ночью рискнула подобрать на дороге двух хачиков. То ли подвыпивших, то ли обкуренных, но суть не в этом. Я везла этих выродков через весь Питер, чего только от них ни наслушалась, а когда приехали, они отказались платить. Сказали, что нет с собой денег, за ними надо подняться в квартиру. Выволокли меня из машины чуть ли ни силой. Впрочем, я не очень-то и сопротивлялась. Мне было самой интересно зайти в гости к этим ишакам и выставить счет, когда меня попробуют изнасиловать. Так и вышло. Почти один к одному, как я ожидала. С той лишь разницей, что в квартире оказался еще один черножопый. Так что пришлось вырубать не двоих, а троих. Когда они попытались завалить меня на кровать, я их замочила ногами. А потом всех троих привязала друг к дружке носатыми рожами. Обыскала квартиру, набрала тыщ на двадцать хрустов, конфисковала сотовые и видик. Кое-какие вещички, что не смогла унести, просто выкинула с балкона. На радость бомжам. В подлянку кавказам, хмыкнула Света и достала из пачки новую сигарету. Потом я все боялась, что они меня вычислят. Даже «девятку» поставила на прикол на стоянке и пользовалась метро. Пока не ушла под конкретную крышу.
Вернулась к блатным? чтобы совсем не заснуть, попытался расшевелить я себя хотя бы этим вопросом.
Не сразу. К Стилету я прибилась недавно. В июле, когда встретилась с Михой Ворсистым. А до этого разменивалась на мелочевку с одной левой кодлой. Сами себя они называли громкотаймырцами. Действительно, четверо из пятерых прибыли в Питер с Таймыра. А точнее, из Кайеркана. Это небольшой городок возле Норильска, пояснила Конфетка и постучала ножом по бокалу так, словно собиралась произнести тост. Ау, молодой человек. Ты никак клюешь носом? Я скучно рассказываю?
Нет, нет, что ты, Света! встрепенулся я и, чтобы скрыть замешательство, схватил бутылку и принялся разливать вино по бокалам. Мне интересно. Рассказывай дальше.
А дальше этим пятерым идиотам показалось мало ларечников и сутенеров, которых они крышевали. Решили взять бонус, вообразили, что они супер, и замутили налет на один из крутых массажных салонов. Кто-то им, дуракам, подкинул парашу, что там можно взять хорошие фишки. И они повелись. Хоть бы поставили в известность меня, возможно, я бы их отговорила. Но они решили все сделать сами. Пошли на пробивку и, конечно, легли. Все пятеро. Их там ждали.
Стандартная схема. Я отсалютовал Конфетке бокалом и слегка смочил губы вином. Чтобы хотя бы немного очистить город от отморозков, но при этом убрать их по понятиям, поступают приблизительно так, как ты рассказываешь. Засылают сявкам парашу, провоцируют на беспредел и организуют им встречу. Тебе повезло, что убереглась.
Действительно, повезло, заметила Света. Тем паче, что кто-то из этих уродов прежде, чем сдохнуть, сдал бычарам меня. И еще одну бабумы с ней вдвоем в это время гасились на хате. Даже не подозревая о том, что к нам уже послали людей, чтобы нас замочить. На мое счастье, в той группе оказался Миха Ворсистый. Вот так я и вернулась к ворам.
А та? Вторая? Которая была с тобой на квартире?
На той квартире я ее тогда и видела в последний раз, бесстрастно ответила Света. И больше ее судьбой не интересовалась. Но, наверное, ее уже нет в живых.
Наверное, задумчиво пробормотал я. Странно, что мне ничего неизвестно об этой истории.
Я попросила, перебила Конфетка, чтобы тебе пока никто ничего не сообщал. За последнее время я немного сумела забыть тебя, Знахарь. Муть осела на дно, и я очень боялась вновь поднять ее на поверхность при встрече с тобой Она несколько раз неуклюже щелкнула зажигалкой, чуть не уронила ее на стол, но, наконец, смогла закурить сигарету. Одним словом, я просто хотела выиграть еще чуть-чуть времени. Хотя сознавала, что бесполезно, но все равно обманывала себя, старалась оттянуть нашу встречу, насколько возможно. Но сегодня все повернулось так Сам видишь, как, уперлась в меня взглядом Конфетка. Помолчала, рассеянно крутя в тонких пальчиках дымящую сигарету, и негромко, но весьма выразительно отчеканила, добавив в тон и трагичности, и патетики, которые легко придают таким заявлениям необходимую яркость и правдоподобие:Я люблю тебя, Знахарь! И теперь точно знаю, что от этого спрятаться невозможно! Пыталась, но В подобных делах я не всесильна А время, как оказалось, вместо того, чтобы лечить, лишь подливает масла в огонь Сам понимаешь вздохнула она. Вот такие дела, дорогой Для полноты антуража не хватало только блестящих слезинок, эффектно выкатывающихся из уголков глаз.
Похоже, наступила моя очередь что-то произнести. Эмоциональное. Пафосное. Возвышенное. Вот только, что?
Я не знал.
Я молчал.
Как последний тупица!
Такие дела еще раз пробормотала Конфетка. Ей тоже нечего было добавить к тому, что она сейчас выложила передо мной. Иссякла, излила одним мощным выплеском до последней капельки душу и увязла, запуталась в собственных чувствах. И растерялась. Засуетилась. Сломала в пепельнице недокуренную сигарету, плеснула в бокал остатки вина, судорожным движением выдернула из портмоне несколько сторублевых бумажек и подсунула их под пустую бутылку. Все, любимый. Выпили, закусили, поговорили. Почти объяснились. Пора и честь знать. Валить отсюда. Куда? вопросительно уставилась она на меня.
Я молча пожал плечами.
Ко мне. Света одним глотком допила вино и решительно встала из-за стола. Правда, у меня совсем небольшая квартирка, предупредила она, не сомневаясь в том, что я, за неимением выбора, никуда от нее сегодня не денусь. Хочу не хочу, но отправлюсь к ней в гости.
Вот только выбор-то у меня как раз и былНаташа. Мне было, где сегодня укрыться, если, действительно, дачу обложили менты, на околице безымянной деревни в невзрачной избушке, где в красном углу выставлена напоказ электрогитара с почти родным широкой русской душе названием «Ибанез».
Однокомнатная квартира в Ульянке,продолжала описывать мне свои жилищные условия Конфетка, дожидаясь, когда я присоединюсь к ней, и мы вместе отправимся в эту Ульянку. Ты к таким не привык
«Да. Я привык к гаражам и кичманам», сразу подумал я.
но зато там уютно. И там буду я, многозначительно посмотрела она на меня.
Нет Нет, Света, не сейчас. Сначала я съезжу на дачу, выясню обстановку, посмотрю, есть ли там мусора.
Если на даче засада, ты все равно ее не заметишь. И тебя в результате повяжут.
А это еще посмотрим, хитро прищурился я. Предупрежденвооружен. А я теперь знаю, что в Вырице можно наткнуться на всякие сволочные сюрпризы. И готов к ним.
Тогда я с тобой, решила не сдаваться Конфетка.
Ты сейчас подбросишь меня до электрички, тоном, не допускающим никаких возражений, распорядился я. И на этом расстанемся. Пока. Я выделил последнее слово. Трубку не отключай. Как только будет возможность, сразу тебе позвоню. Может быть, даже сегодня, если все, и правда, окажется настолько паршиво, что мне будет некуда притулиться.