Прежде чем он успел потянуться за пистолетом, Юджин схватил мужчину за голову, а затем швырнул ее на край мраморной столешницы. Хруст костей эхом разнесся по пентхаусу. Незваный гость начал кашлять и сильно трястись. Его череп был проломлен тупым предметом в результате нападения, что привело к травматическому повреждению головного мозга. И все же, несмотря на припадок, мужчина все еще стоял на коленях.
Юджин несколько раз ткнул его головой в край столешницытук, тук, тук! После второго удара мужчину охватило внезапное чувство тошноты и усталости. Третий удар, казалось, парализовал его. Его все еще неудержимо трясло, но он полностью потерял контроль над своими конечностями. Затем последовал четвертый удар. Это был самый громкий из всех ударов.
Мужчина наконец потерял сознание, его лыжная маска промокла от крови, пенящейся изо рта и носа. Его череп был проломлен, кость проникла в его опухший мозг. Его правый глаз кровоточил и торчал из глазницы. Он упал на спину и приземлился перед дверцей холодильника. Он продолжал трястись, но был уже мертв.
Юджин прижал руку к боку и пробормотал:
- Черт, это был крутой ублюдок... - Он поморщился от боли, когда сел за кухонный стол. Он пристально посмотрел на дергающееся тело мужчины и сказал:
- Ты хорошо меня понял, чемпион. Я должен был оставить тебя в живых просто чтобы приятно провести время с тобой. Черт возьми...
Брэдли прошел на кухню. Он остановился перед Юджином, на его лице был написан благоговейный трепет. Прошло более десяти лет с тех пор, как он в последний раз видел своего наставника в действии, и он был искренне впечатлен.
Юджин улыбнулся и спросил:
- На что ты смотришь, малыш?
- Тебе нужна помощь?
- Нет, нет, мне ничего от тебя не нужно.
- Ты истекаешь кровью, босс. Дай-ка подумать. Если он порезал тебе почку или ...
- Прекрати, - перебил его Юджин. Он посмотрел в глаза Брэдли и сказал:
- Возможно, сейчас я чувствую онемение, но я все это почувствовал, когда он ударил меня ножом. Я, наверно, уже мертв... а может, и нет. Кому какое дело, верно? В конце концов, для тебя это не имеет значения. Тебе нужно убираться отсюда. Если он здесь, значит, их там больше. Как только они не получат ответа от этого болвана, это место будет кишеть головорезами Ву.
Его губы дрожали, когда он изо всех сил старался сохранить невозмутимое выражение лица, Брэдли ответил:
- Я буду бороться с ними.
- И ты проиграешь. Предоставь их мне. Ты иди, приведи свой план в действие, а я займусь его головорезами. У тебя есть ночь, чтобы убрать это место. Не выбрасывай его.
«Ты жертвуешь собой ради меня, - подумал Брэдли, - глупый старик, теперь я знаю, почему моя совесть никогда не умирала». Он знал, что головорезы Ву будут пытать Юджина до тех пор, пока он либо не раскроет план Брэдли, либо не скончается. И, даже если бы он раскрыл каждую деталь плана Брэдли, Юджин все равно был бы убит.
Брэдли спросил:
- Ты уверен, что хочешь это сделать?
Юджин усмехнулся, затем сказал:
- У меня нет особого выбора. Просто иди и закончи с этим, малыш. - Он встал и, прихрамывая, направился к стойке. Достал из шкафа бутылку виски и рюмку и сказал:
- Не беспокойся обо мне. Я могу о себе позаботиться.
Брэдли наблюдал, как Юджин сел и налил себе выпить. Он посмотрел на его окровавленный бок и нахмурился. Он был известен как Доктор Садист, он залатал свою изрядную долю ран и даже сотни раз в прошлом разрушал человеческое тело, но у него не было опыта, необходимого для операции на Юджине. Насколько он знал, его наставник уже мертв.
Он вернулся в спальню, схватил свою спортивную сумку, а затем вернулся на кухнюи все это двигаясь как можно медленнее. Он не хотел уходить, но знал, что не может остаться.
Стоя в арке кухни, он посмотрел на Юджина и сказал:
- Спасибо тебе за все, Юджин. Я прошу прощения за...
Юджин закрыл глаза и поднял руку на Брэдли, как раздраженный родитель, призывающий к тишине. Он сделал глоток виски и ахнул от восторга.
Он сказал:
- Не извиняйся передо мной. Я взрослый мужчина и сделал свой выбор. Ты просто убирайся отсюда и занимайся своими делами. Возьми ключ и запри, а затем избавься от него или оставь себе. Это не имеет значения. Я просто хочу услышать, как они придут, хорошо?
Брэдли выдавил улыбку, кивнул и сказал:
- Хорошо. Думаю, мы еще увидимся.
- Я так думаю. Удачи, малыш.
- И тебе тоже удачи.
Юджин прислушался к звуку медленных шагов Брэдли, когда его бывший ученик направился к выходу. Он услышал, как хлопнула входная дверь, за которой быстро последовали звуки поворачивающихся замков. С этими словами Брэдли ушел.
С рюмкой в руке Юджин уставился на мертвое тело незваного гостя и пробормотал:
- Совсем как в старые добрые времена...
Глава 17. Бордель
У каждого города была теневая сторонатрущобы, гетто, район красных фонарей. В городе Редвуд эта тенистая сторона по иронии судьбы была известна как Зеленая зона. Хотя она была совсем не безопасна.
Большинство зданий были заброшены их первоначальными владельцами и жителями. Многоквартирные дома, некоторые высотой в пять этажей, служили гнездами для бездомных. Преступники оккупировали опустевшие магазины и рестораны, превратив здания в магазины черного рынка. Огнестрельное оружие, наркотики и другая контрабандав том числе настоящие снафф-фильмы на DVD и Blu-raysрегулярно текли по окрестностям.
Итак, почему же она называлась Зеленой зоной? Ответ был прост: цветовая ассоциация. Зеленый был цветом денег, цветом жадности, цветом зависти, цветом безумия. Ирония тоже помогла.
Зеленая зона Редвуда больше походила на зону беззаконной войны. Это прозвище осталось в памяти на долгие годы. Даже подростки знали это прозвище и его значение. Некоторые подростки даже посещали этот район, несмотря на строгие предупреждения своих родителей. Предупреждения звучали примерно так: никогда не ходи в эту часть города, тебя схватят мафия и картели, и они будут драться за то, кто тебя убьет. Но на самом деле в Зеленой зоне было гораздо хуже, чем организованные преступные синдикаты и уличные банды.
Брэдли проехал по району в своем седане. Он был знаком с этим районом благодаря своему предыдущему бизнесу с Deep Red Pictures и некоторыми их дилерами. Люди хорошо знали егои они также знали Мистера Снаффа. Они не потрудились подойти к машине Брэдли, потому что не видели причин разговаривать с мертвецом. Однако, если бы он умер по соседству, они с радостью украли бы его трупа некоторые даже откусили бы от него кусочек, чтобы выжить.
Брэдли припарковался через дорогу от старого, ветхого жилого дома. Многоквартирный дом был пятиэтажным. Из некоторых окон лился разноцветный светжелтый, зеленый, красный, розовый. Листы фанеры закрывали некоторые из разбитых окон. Силуэты людейидущих, разговаривающих, трахающихсятоже были видны через окна. Здание было превращено в нелегальный бордель, известный как Дом тысячи шлюх.
Тысячи проституток были доступны не всегда, но Элиза Кокер, директриса, имела доступ к тысячам женщин и мужчин со всей страны. Она даже держала орду детей в резервах для своих высокооплачиваемых клиентов-педофилов. В Зеленой зоне не существовало морали.
Брэдли схватил свою сумку и вылез из машины. Он захромал к борделю, не обращая внимания на проституток, слоняющихся по тротуару, небрежно отмахиваясь от их рук, как будто они были мухами, роящимися вокруг дерьма. Он вошел в здание и огляделся.
Справа от него коридор вел в квартиры на первом этаже. Некоторые двери были открыты, другие закрыты. Несколько проституток стояли в коридоре, одетые в нижнее белье, бюстье, сетку, туфли на высоких каблуках и другую сексуальную одежду. Стоны удовольствия и боли, мягкие и пронзительные, доносились из квартир. Сотрудники и клиенты веселились и очень активно.
Слева от него была стойка администратора, втиснутая между параллельными стенами. Стол был обветшалым, скорее всего, его украли из одного из заброшенных офисов по соседству, но он делал свое дело. На столе лежали стационарный телефон, ящик с ручками, стопка папок, записная книжка и револьвер. За столом сидели две женщины. Брэдли узнал одну из нихЭлизу Кокер.
Элиза была женщиной средних лет, но ей легко можно было сойти за тридцатилетнюю. Она была ростом пять футов один дюйм, маленькая, но энергичная. Она носила волосы в виде бобакороткие, черные, блестящие. Накинув на себя черный халат, она развалилась в своем кружевном нижнем белье. Она тоже была на высоких каблуках. Обувь, по-видимому, была обязательной в борделе.
Брэдли подошел к столу. Он сказал:
- Мне нужно увидеть Эрику.
- Эрика? - растерянно спросила женщина рядом с Элизой.
Брэдли проигнорировал ее. Он посмотрел на Элизу и повторил:
- Мне нужно увидеть Эрику.
Элиза ухмыльнулась и сказала:
- Извини, я не знаю Эрику. Ты уверен, что ты в нужном месте, дорогой?
- Не играй со мной, Элиза. Это чрезвычайная ситуация.
- Держу пари, что так оно и есть. О, держу пари, что так оно и есть.
Брэдли стиснул челюсти и опустил голову. Он решил, что она знает о мишени на его спине. Ему стало интересно, работает ли она уже на Мистера Снаффа или на Бенни.
Элиза хихикнула, а затем сказала:
- Сотри это выражение со своего лица, дорогой. Ты еще ни в какое дерьмо не вляпался... пока. Я могу протянуть тебе руку помощи или тысячу, но ты знаешь, что мне нужно. Я имею в виду, ты ведь знаешь, что мне нужно, не так ли?
Брэдли знал, что ей нужно. Зеленый был цветом денег, и он видел знаки доллара в ее глазах. Он кивнул, вытаскивая пачку наличных из сумки. Он просмотрел наличные, убедившись, что Элиза все видела, затем положил на стол десять стодолларовых купюр. Он встретился взглядом с Элизой, перекладывая деньги через стол.
Он сказал:
- Это тысяча долларов. Твоя обычная плата за информацию, верно?
Все еще ухмыляясь, Элиза сказала:
- Так и есть. - Она взяла деньги, сложила их и засунула в лифчик. Она сказала:
- Тебе повезло, док. Твоя девушка сейчас свободна. Она в квартире 4С. О, ты ведь не был здесь раньше, не так ли? Ты просто выслеживаешь ее из своей маленькой студии убийств Глупый мальчишка, думаешь, мы тебя не замечаем В любом случае, она на четвертом этаже, вторая дверь направо. Ты понял?
Брэдли бросил на нее ледяной взгляд. Это был такой взгляд, который говорил: «Я бы убил тебя, если бы у меня не было более важных дел». Он глубоко вздохнул, затем повернулся к лестнице справа от себя.
- А-а-а, - сказала Элиза, ее нежный голос сопровождался зловещим звуком взведенного револьвера.
Брэдли оглянулся через плечо и обнаружил, что смотрит в дуло пистолета Элизы. Он вздохнул и обратил свое внимание на нее.
Он спросил:
- В чем дело? Кто-то шептал тебе на ухо? Хм? Ты разговаривала с этим маленьким ублюдком? Ты собираешься убить меня этим?
Элиза фыркнула, затем сказала:
- Никто не говорит мне, что делать, но и никто не крадет у меня.
- Я не крал у тебя.
- Так и есть. В моем бизнесе платят вперед.
- Я уже заплатил тебе.
- Ты заплатил мой информационный гонорар. Если собираешься увидеть одну из моих малышек, тебе лучше заплатить за ее время. Итак, что же это будет?
Брэдли разочарованно вздохнул. Он снова вытащил пачку наличных из сумки. В Зеленой зоне информация была более ценной, чем секс. В конце концов, получить точную информацию было сложнее. С другой стороны, проституток в этом районе было больше, чем клиентов, и некоторые готовы были продать свое тело за твинки. Итак, он положил на стол три стодолларовые купюры.
Он сказал:
- Этого должно хватить на два часа. Если все получится, я вернусь сюда и заплачу еще. Хорошо?
- Звучит здорово, - сказала Элиза, ухмыляясь от уха до уха. Она посмотрела на свою помощницу и сказала:
- Позвони в комнату Эмери. Дай ей знать, что ее хочет видеть старый друг.
Брэдли поднялся по лестнице и направился на четвертый этаж, окруженный нестройными звуками эйфории и агонии. Стоны, всхлипы и вопли эхом разносились по всем этажам здания. Шум напомнил ему о том времени, когда он работал в Deep Red Pictures без звуконепроницаемых стен. Он подумал, не снимают ли они в борделе снафф.
- Все равно, - пробормотал он, поднимаясь на четвертый этаж. - Эти чертовы психи повсюду.
* * *
Брэдли стоял перед потрепанной дверью, расколотой посередине, с занозами, торчащими из ее тусклых краев. Над дверной рамой золотой дверной маркер гласил: 4С. В этот момент он больше не слышал чрезмерных стонов из соседних квартир. Он приглушил мир вокруг себя, точно так же, как выключает телевизор. Он сделал еще один глубокий вдох, затем постучал.
- Открой, Эрика, - пробормотал он. - Давай, ты мне нужна.
Прошла минута, но никто не открыл дверь. Поэтому он постучал еще раз. Он поморщился, заметив глазок на двери. Он задавался вопросом, увидела ли Эрика его в этот глазок и решила ли избегать его. Их отношения закончились хорошо, но они не виделись много лет. Со временем люди меняются, друзья приходят и уходят, появляются интересы и хобби.
Это часть человеческой природы.
После еще одной медленной, ужасной минуты дверь распахнулась. Брэдли открыл рот, чтобы заговорить, но не смог вымолвить ни слова. Он мог только улыбаться и шмыгать носом, когда слезы воспоминаний наполнили его глаза. Эрика стояла в дверях, широко раскрыв глаза и приоткрыв рот. Она ожидала увидеть одного из своих постоянных клиентов, на самом деле она не ожидала встретить старого друга у своей двери.
Эрика была одета в черный облегающий комбинезон и такие же туфли на высоких каблуках. Ее вьющиеся черные волосы спускались до плеч, чистые и пышные. Карие глаза выглядели усталыми, вялыми и слабыми, но в ее зрачках появился проблеск надежды. Как и Брэдли, ей было за сорок. Тем не менее, ее соблазнительное тело привлекало клиентов всех возрастов.
- Брэдли, - сказала Эрика тихим, благоговейным голосом.
Брэдли спросил:
- Могу я войти?
Эрика улыбнулась и кивнула, затем отступила в сторону и поманила еговходи, входи. Брэдли вошел в квартиру с спортивной сумкой, перекинутой через плечо.
Входная дверь вела в гостиную. Он мог видеть кухню над баром слева от себя. Справа от него был коридор, ведущий в другие комнаты квартиры. Волшебные огонькикрасные, зеленые, синие и желтыевисели на стенах, освещая мрачный дом.
И все же, несмотря на свет, в помещении было темно. Свет был разноцветным, но квартира не могла избавиться от своей гнетущей ауры.
Эрика сказала:
- Ты можешь сесть на диван или в кресло. Не волнуйся, все чисто.
- Спасибо.
- Ты хочешь что-нибудь выпить?
Когда он сел на диван, Брэдли покачал головой и сказал:
- Нет, спасибо.
- Хорошо, эм Ладно.
Эрика села рядом с ним, нервно улыбаясь. Она пошевелила большими пальцами и уставилась на свои колени, погруженная в мысли о прошлом. Брэдли уставился вперед, его глаза были прикованы к разбитой лампочке на линии волшебных огней. Он вздрогнул и глубоко вдохнул через носхолодно, больно, страшно. С минуту они сидели в неловком молчании.
- Эмери, - сказал Брэдли. Наконец он посмотрел на Эрику и сказал:
- Я слышал, как Элиза сказала «Эмери». Это твое новое имя?
Эрика улыбнулась и сказала:
- Я думаю, ты мог бы сказать, что это мое имя проститутки. Хотя я все еще Эрика. Та же самая старая Эрика...
Брэдли ответил:
- Хорошо. Приятно это слышать. Что, эм... - Он усмехнулся, затем спросил:
- Что это за наряд? Я никогда не видел, чтобы ты носила что-нибудь подобное.
Эрика посмотрела на себя и сказала:
- Это часть моего, гм... моего трюка. Я старею, Брэдли. Я становлюсь немного рыхлой, немного дряблой. Я не могу просто выставлять напоказ свое тело, как эти молодые девушки, поэтому мне приходится работать с тем, что у меня есть. Но я не думаю, что ты здесь для того, чтобы говорить о моем наряде. И я не думаю, что ты здесь для того, чтобы платить за секс. Ты не такой человек, и даже если бы ты был таким, ты бы не пошел ко мне. Итак... что происходит? Что ты здесь делаешь?
Брэдли снова отвернулся. Ему все еще требовалось время, чтобы морально подготовиться. Эрика схватила его за руку и посмотрела на него нежными, понимающими глазами. Они посидели в тишине еще минуту, только слабые звуки соседнего пола просачивались в комнату.
Уставившись на разбитую лампочку, Брэдли спросил:
- Ты помнишь, как мы познакомились?
- Да, - ответила Эрика, глаза ее сверкали от любопытства. - Да, конечно, я помню.
- Мы встретились почти два десятилетия назаддва десятилетия. Нам было по двадцать с небольшим, Эрика. Мы были еще детьми, но уже работали на Ву.
- Но ты сказал ему, что мне лучше быть проституткой, чтобы я могла быть его глазами и ушами на улицах.
Брэдли посмотрел Эрике в глаза, и по его щеке скатилась одинокая слеза. Он кивнул и сказал:
- Я это сделал. Ты Ты сейчас в таком положении из-за меня. Ты в этом месте, в этой адской дыре, из-за меня. Я не думаю, что когда-либо извинялся за это. Я оттолкнул тебя, потому что потому что...