Машина качнулась и тронулась, автоматчики положили автоматы, один полез во внутренний карман, извлёк сигаретную пачку и оба закурили.
Урфин дрожал, но просить у вертухаев помощи не собирался.
«Как-нибудь, как-нибудь нужно думать о главном повторял он про себя».
Он попытался сосредоточиться на своём внутреннем голосе, но коварный всепроникающий холод мешал думать. Тогда Урфин стал тихонько напевать слова заклинания, это немного помогло согреться и сил, кажется, действительно прибавилось.
Пользуясь этим открытием, он запел громче.
Эй, заткнись там! автоматчик, тот, что помоложе, пнул сапогом в решётчатую дверь.
Да, не хай с ним, наше дело довезти, махнул рукой второй, постарше.
Кузов автозака подпрыгивал, раскачивался, скрипел, Урфин продолжал распевать заклинание, он совсем согрелся и теперь чувствовал себя хорошо.
Внезапно автомобиль резко затормозил, Урфина сбросило с лавочки, автоматчики ударились головами о стенку кузова.
Мать твою! Не дрова везёшь! заорал молодой.
Водитель что-то крикнул в ответ, но Урфин не расслышал, он поднялся и сел обратно.
Какая ещё собака! автоматчики поднялись и выглянули сквозь решётку окна входной двери.
Ишь шельма, и не боится ухмыльнулся пожилой, оправляя автомат.
Урфин встал и выглянул в свое окно.
Прямо перед ним у обочины дороги остановилась собака, большая чёрная и невероятно худая, внезапно её глаза сделались красными, а потом тёмно багровыми, как у медведя.
«Что за мне показалось?.. не поверил собственным глазам Урфин».
Автомобиль тронулся, Урфина вновь отбросило, собака провожала его явно осознанным багровым взглядом.
Он сел обратно и задумался:
«Возможно, это и есть знак или просто случайность?..»
Теперь автозак двигался почему-то медленнее, и Урфин вдруг обнаружил, что по полу клубится странная дымка, то ли туман, то ли дым, или ему кажется?
Урфин пригляделся, нет, точно! Странная еле заметная дымка вздрагивала и колыхалась в нескольких сантиметрах над полом.
Что за чёрт? молодой охранник опять прильнул к окошку двери. Ни черта не видно, сплошной туман.
Сядь не мельтеши, пожилой положил автомат на колени.
Молодой автоматчик вернулся на своё место.
Я такого тумана никогда не видел. Нет, ну может в детстве, когда с отцом на рыбалку ходил, утром знаешь над полем такой туман, будто это не поле, а река. Но сейчас зима? Какой может быть туман?..
Угомонись, следи лучше за ним, пожилой недовольно вздохнул, он не сводил взгляда с Урфина.
Ты думаешь не случайно? молодой тревожно огляделся и поднял автомат.
Сиди, ответил пожилой.
Автоматчики застыли, и в наступившей тишине было слышно, как скрипит автомобильная подвеска, как тихо-тихо урчит мотор, как автозак медленно, будто на ощупь, продвигается вперёд.
А-а-а, молодой автоматчик зевнул.
Пожилой, словно подхватив инициативу, тоже прикрыл рукой рот.
Автомобиль двигался медленно, и Урфину казалось, что с каждой секундой всё медленнее, неторопливые раскачивания кузова баюкали.
Вдруг автомобиль остановился.
Урфин выглянул в окно, сплошная белая пелена, напоминающая пар, но в отличие от пара совершено не оставляющая следов. Эта пелена проникала в щели кузова и постепенно наполняла автозак.
Почему остановились? спросил Урфин хриплым слабым голосом.
Вокруг тишина.
Он подошёл к двери зашитой сеткой, сквозь мелкие ячейки ему было видно двух автоматчиков, которые, выронив из рук автоматы, прислонились к стенке кузова, и кажется, мирно спали.
Эй! Урфин плечом толкнул дверь. Кто ни будь?!
Вокруг жуткое молчание, словно он оказался один в пустом колодце или нет, скорее в склепе.
Тогда Урфин с силой пнул дверь, сетка прогнулась, засов затрещал, но никто не реагировал.
«Вот он! Мой шанс!! радостно подумал Урфин».
И он принялся с силой пинать дверь, потом разбегался и бил её плечом. Минут через пять дверь начала поддаваться. Петли и засовы погнулись щель между дверью и косяком расширилась.
Тогда Урфин заработал ещё ожесточённей, в какой-то момент дверь не выдержала и распахнулась.
«Бзиньг» раздался резкий металлический звук.
Урфин замер.
«А что если кто-то из охраны увидит? Меня могут застрелить на месте»
Но вокруг было тихо и густой белый туман почти полностью заполнил кузов.
«Быстрей! пронеслось в голове».
Он кинулся к молодому автоматчику, руками, скованными наручниками, действовать было неудобно, Урфин с трудом засунул кисть в карман шинели, автоматчик зашевелился, Урфин замер.
«Только бы не очнулся»
Но нет, автоматчик лишь шлёпнул губами и продолжал спать.
Урфин принялся обыскивать его: в шинели ничего, в гимнастёрке тоже.
Потом переключился на пожилого, наконец, во внутреннем кармане нашёлся маленький ключик с колечком и биркой.
Изгибая до ломоты кисть, Урфин всунул ключ в замок наручников, один поворот, наручник щёлкнул и раскрылся.
«Ух!»
Открыл второй, швырнул наручники в сторону, и бросил взгляд на валявшиеся автоматы.
«Нет, не стоит»
Осторожно повернул ручку, приоткрыл дверь и выглянул наружу, холодный ветер задул в лицо, колючий снег пригоршнями посыпался в глаза, а белый густой туман закрывал всю местность.
Дверца автозака со скрипом открылась, Урфин спрыгнул на заснеженную дорогу и присел.
Ветер продолжал швыряться мелким колючим снегом, вокруг стоял такой густой туман, что на расстоянии вытянутой руки уже ничего не было видно, но это даже хорошо, значит и его не видно.
Кругом тихо, очень тихо, даже привычного для города шума машин и звона трамваев не слышно, словно он оказался в диком лесу.
Урфин поднялся, сделал несколько робких шагов в туман, дымка перед ним чуть рассеялась и показалась тропинка. Он последний раз оглянулся на мутный силуэт автозака и пошёл прочь.
Тёмная фигура Урфина растаяла в тумане.
Глава 6
Больничная жизнь, это нечто среднее между отпуском и перерывом на обед, с одной стороны ты отдыхаешь и набираешься сил, а с другой над тобой постоянно висит необходимость посещать различные процедуры и слушаться доктора.
Честно говоря, Булату до смерти надоела больница, эти унылые бледные стены, озабоченные люди, их тоскливые пахнущие лекарствами мысли.
Единственное, что радовало глазэто Ирина, невысокая и шустрая черноволосая медсестра, которая буквально зажигала всех своей неукротимой энергией, к тому же она явно неровно дышала к Булату и тот, как-то незаметно для себя, тоже стал привязываться к ней.
Бывало, они подолгу беседовали, гуляли вдоль больничных коридоров, вместе рассматривали странное чёрное небо над больничным городком.
Ирина жила с матерью и братом неподалёку от больничного городка, мужа у неё не было и жениха, кажется, тоже, что показалось Булату немного странным. Молодая тридцатилетняя женщина с красивой внешностью и таким живым характером просто обязана обращать на себя внимание мужчин. Впрочем, её свободе Булат радовался, он даже решил по выходу из больницы обязательно пригласить её куда-нибудь, если, конечно, она согласится.
Вот так, за уколами, таблетками, и прогулками с медсестрой летело время, и, наконец, настала пора выписываться, Булат даже не сразу поверил в это. Неужели он выйдет, отправится домой, увидит Банзая? Нет, больничная жизнь определённо плохо на него влияла.
«Быстрее отсюда, подумал он, когда услышал о выписке».
Выписка попала на Иринин выходной, так что Булат без долгих проводов собрался и, не позвонив матери, покинул больницу.
Ещё только входя в родной подъезд, он услышал собачий лай, это определённо был Банзай, каким-то невероятным чутьём пёсик почуял его.
Булат отпер входную дверь и ввалился в квартиру, чуть не придавив дорожной сумкой вертящегося под ногами Банзая. Радости пёсика не было предела, он гавкал, вилял хвостом, смешно подпрыгивал и ставил свои маленькие кроткие лапы на Булата.
Ох, господи! Ты что же это?.. Ничего не сказал, в гроб хочешь мать загнать? всплеснула руками Ольга Александровна.
Ну, что ты, мам, зачем тебя тревожить, я уже давно самостоятельный, улыбаясь, сообщил Булат.
Вижу, какой самостоятельный, чуть насмерть не убился, ворчала Ольга Александровна, суетясь на кухне.
Ой, ладно, Булат поморщился. Ну, Банзай, как дела? он потрепал пса за ухом.
Банзай бешено вилял хвостом и от радости, кажется, готов был умереть.
Поедешь обратно на природу?
Куда это ты опять собрался? Ольга Александровна вышла обратно в коридор и нахмурилась. Мало тебе было что ли?
Ну, ма, там же у меня дела, да и привык я, за домом надо приглядывать Булат потупился.
Это за тобой надо приглядывать, никуда не поедешь, вот ещё чего удумал.
Спорить с матерью было себе дороже, а сделает он всё равно, как сам решил, потому Булат промолчал.
Меня спрашивал кто? спросил он.
Да кто тебя спросит, кому ты нужен-то, кроме матери? Даже эти, дружки твои и то перестали заходить.
Ольга Александровна достала из кармана платочек и утёрла глаза.
Помру и даже внуков не увижу, вырастила сына. Где эта твоя? Даже в больнице ни разу не навестила.
Ой, ма! поморщился Булат.
Что ма, что ма, в наше время невесты себя так не вели.
Да навещала она меня, что ты.
Что же я её ни разу не видела? покачала головой Ольга Александровна.
Так она работает там, выпалил вдруг Булат и тут же спохватился.
Ольга Александровна раскрыла рот и на секунду онемела.
Это чёрненькая что ли, вертлявая такая?
Ни чё не вертлявая, просто энергичная, Булат почувствовал, что его щёки начинают гореть.
А я-то думаю, чего она хвост распустила? Ольга Александровна сложила на груди руки и улыбнулась.
Мне тут надо вообщем схожу я Булат засобирался на улицу.
Он чувствовал острую необходимость освежиться, вдохнуть полной грудью морозный воздух и отдохнуть от материнского допроса.
Ну вот, не успел прийти, уже убегаешь, проворчала Ольга Александровна, но лицо её выглядело довольным.
Скоро вернусь, Булат открыл дверь и вышел в подъезд.
Чёрненькую приводи, крикнула вслед мать.
На улице яркая снежная белизна слепила, изо рта вырывались клубы пара, под ногами бодро скрипел свежий снег, декабрь набирал морозную силу. Некоторые окна были украшены бумажными снежинками, блестящей мишурой и мигающими гирляндами. Город активно готовился к главному зимнему праздникуновому году.
Прохожие, спешащие на встречу, казались какими-то особенно возбуждёнными и радостными, машины покрытые инеем и небольшими сугробами ждали своих хозяев.
Булат плотнее застегнул молнию пуховика, глубже натянул вязаную шапочку и, улыбаясь вновь обретённой свободе, двинулся вдоль улицы Вязов. Несмотря на название, вдоль улицы стояли не вязы, а исключительно пятиэтажные дома, перед которыми росли густые кусты сирени.
Там, в конце улицы, чуть спуститься и направо, находился сервис Михалычадвухэтажное шлакоблочное здание с яркой синей крышей, его часто так и называлисервис под синей крышей.
На то, что Михалыч сможет починить его разбитую машину, Булат не надеялся, но узнать всё равно следовало, а заодно и составить план дальнейших действий.
Улица Вязов длинная, тянется от пруда и через полгорода, обычно Булат проскакивал её на машине и теперь, идя пешком, впервые заметил насколько она длинная. Мимо тянулись покрытые инеем кусты сирени, кособокие палисадники, серые и жёлтые стены пятиэтажек, а тротуар вёл его всё дальше и дальше.
Только минут через сорок Булат заметил вдали знаменитую синюю крышу. Ноги предательски гудели, в груди покалывало, видимо, он всё-таки ещё не настолько здоров, как думал. Однако пешие прогулки ещё никому не вредили, и Булат ускорил шаг.
План предстоящих действий вращался в основном вокруг его садового домика, Назара и Демида, вот треугольник который следовало срочно разрешить. Вариант снова жить с матерью Булат сразу отверг. Ему стоило только вспомнить её сегодняшние причитания, как становилось понятножить следует только отдельно.
К тому же Назар не сможет его так свободно посещать, как это бывало в саду, мать чего доброго кондрашка хватит, а уж про Демида тут и говорить нечего. Булат вспомнил закатившиеся глаза ведьмы, капли крови из под ногтей и шёпот о смерти
Он поёжился и огляделся, люди спешили, кутались в шубы и пуховики, они не знали, какие опасные силы притаились в городе. Им хорошо.
Здание автомастерской имело двое больших ворот покрытых выцветшей зелёной краской, возле них четыре машиныодна грузовая Газель, две иномарки и одна покрытая ржавыми ракушками Волга.
Булат скользнул между машин подошёл к воротам и потянул за ручку калитки, дверца скрипнула и тяжело, словно нехотя, отворилась.
Внутри было сумрачно, в нос ударил запах масла и пыли.
На подъёмнике поднят тёмно-синий фургон, под ним копался перемазанный чёрными пятнами долговязый парень.
Заметив вошедшего, парень замер и вопросительно глянул.
Михалыч здесь? спросил Булат.
Там, парень неопределённо махнул куда-то в сторону.
Булат кивнул и пошёл вдоль мастерской.
Между столбами второго подъёмника терпеливо ждала своей очереди серая «десятка», а на третьем подъёмнике Булат увидел свою «Ниву», раскорячившись, машина безжизненно висела, а под ней возился Михалыч.
В мастерской стоял гул от работающего компрессора, шлифовальной машинки и двигателя лебёдки. Слесаря перекрикивались, что-то двигали, ходили взад-вперёд.
Булат подошёл к Михалычу со спины и остановился.
Михалыч его не видел, длинным гаечным ключом, он что-то отворачивал под днищем «Нивы», при этом он сопел, кряхтел, тужился.
Наконец, ключ сдвинулся, но рука слесаря сорвалась и он ругнулся.
Ну, как оно? спросил Булат.
Михалыч вздрогнул, и его голова стукнулась о колесо, он снова выругался.
А-а, вот и хозяин, Михалыч обтёр руки тряпкой, его взгляд светился лукавством. Ну, что я могу сказать? Повезло тебе.
Не уж-то восстановишь? Булат открыл рот.
Хех, Михалыч вытер тыльной стороной ладони усы, не просто, конечно, многое менять, но в целом да, движок цел, побегает ещё твоя ласточка.
Ну я даже ладно тогда, Булат пытался переварить новость.
Дня через три приходи, вот тебе список деталей, Михалыч извлёк из кармана грязную бумажку.
Слушай, давай ты уж сам, а потом сочтёмся? предложил Булат.
С Михалычем Булат был знаком давно, между ними установились доверительные почти дружеские отношения, не смотря на разницу в возрасте, слесарю было где-то под 60. Пару раз Булат тоже выручал его из серьёзных передряг.
Ну, хорошо, Михалыч спрятал бумажку, через три дня.
Булат кивнул и пошёл на улицу.
Сразу домой идти не хотелось, мать наверняка начнёт опять причитать и расспрашивать об Ирине. Зачем он только это ляпнул? Кто его за язык тянул? Он даже не уверен, захочет ли она? Однако пригласить на свидание её стоило, при этой мысли Булат повеселел.
Он прошёл через двор, повернул на улицу Строителей и двинулся к центру города. По широкой дороге мчались автомобилиюркие малолитражки, грузные газели, важные джипы.
«Машина это хорошо, как вообще жить в саду без машины? Значит, если Михалыч починит, то дня через четырепять, можно перебираться обратно. А пока можно пригласить Ирину Булат улыбнулся этим мыслям».
Внезапно блестящий чёрный джип перегородил Булату дорогу, автомобиль свернул прямо с проезжей части и заехал на тротуар.
Рефлекторно Булат расстегнул молнию пуховика, слева под мышкой висел его верный талисманармейский нож.
Дверцы джипа распахнулись и оттуда выскочили три здоровяка, как под копирку одетые в кожаные куртки, без шапок, но зато коротко по-военному стриженые.
Здоровяки кинулись к Булату, но когда его рука метнулась за пазуху, нерешительно остановились.
Вам чего? Булат напрягся.
Парни переглянулись.
Ты же из белой бригады? спросил накаченный здоровяк с горбатым носом и густыми чёрными бровями.
Уже нет, что-то ещё? Булат продолжал стоять с одной рукой за пазухой.
Он это, я его со Щепой видел, второй парень, белобрысый, сунул руку в карман.
Здоровяки разошлись, пытаясь окружить Булата, он под пуховиком осторожно расстегнул ножны и сжал рукоятку ножа.