Потушив свет, Оля легла на диван, укрывшись своим пуховиком, и смотрела на пляску огненных отсветов на полу. Ровный красный свет заполнил комнату. Поленья трещали, и Оля погрузилась в неглубокий, тревожный сон.
Оля услышала негромкие шаги и голоса. На веранде кто-то топтался и уронил в темноте ведро. Пустая посудина, звонко бренча, покатилась, а потом скатилась по ступенькам и притихла. Оля с замирающим сердцем приподнялась на импровизированной кровати.
Раздался стук в дверь. Оля затаилась, даже забыла, как дышать. Стук повторился ещё. И ещё раз.
Ольга, открой! крикнул высокий тонкий голос, и Оля легко его узналаэто рыжий парень, которого выставил участковый.
Девушка на цыпочках пробралась к двери и прислушалась. Парень явно с кем-то разговаривал, по голосам она насчитала двоих. Видимо, третьего парнишку участковый всё же сдал родителям.
Стук повторился и шел с низу двери, скорее всего, стучали пятками.
Открой! Надо поговорить!
Говори, раз надо! чуть громче шёпота сказала Оля. Она услышала, как парень с другой стороны припал к двери примерно на высоте ее головы и стал запальчиво объяснять.
Открой, мы тебе ничего не сделаем,мы только заберём то, что осталось наше в доме. Оля, честно, обещаем, мы тебя не тронем!
Оля похолодела от страха.
Нет! Я не одна, не стану я вам открывать!
Да не понтись ты, мы видели, как твой хахаль уехал! парень тихонько постучал снова, Открой, мы только заберём и уйдем сразу же!
Нет! крикнула Оля и проверила надёжность засова. Она поняла, что здесь могли забыть парни и принялась шарить в ее детских потайных местах.
Стук в двери стал настойчивее: «Открывай! У тебя же ещё окна есть!»
Только попробуйте! Я мигом всё сожгу! Вашу закладку я нашла! -Оля блефовала, в надежде выиграть время и придумать что-нибудь. Она простукивала кирпичную кладку стены, когда один кирпич вдруг стал двигаться от ее прикосновения. Ещё через секунду девушке удалось достать кирпич и рукой она нащупала шуршащий пакет, в котором был белый порошок.
Очередные несколько громких ударов в дверь заставили Оленьку вздрогнуть. В панике она спрятала пакет под половицы в кухне, погасила свет, и, запрыгнув на диван, с ногами укрылась пуховиком. Под окнами кто-то ходил. Темная голова показалась с той стороны. Оля почувствовала, как живот снова стал каменным. В окно настойчиво постучали. Оленька схватила в руки телефон и стала набирать номер Паши, но телефон оказался вне доступа.
Снова повторился стук, теперь сразу и в дверь, и в окно. Оля притихла и заплакала, прижимая к груди телефон. Под окнами походили взад и вперёд, позаглядывали.
Парни прислонились спиной к двери и закурили.
Че ты теперь скажем Барону? спросил один.
Завтра выбьем у этой дуры наш товар. Никуда она не денется, куда ей, беременной.
Слушай, спросил первый после паузы, а у тебя было когда-нибудь с беременной бабой?
Да ну, нет! Это чё, я ему прям в голову будут пихать что ли?!
Ну да. первый замолк, выдыхая кольцо в звёздное небо, а я бы попробовал. Раз она уже беременна, то залететь уже не может!
Ну да, это дело
Оля слушала их разговор и обнимала животик. Феденька выгнулся внутри, растянув кожу девушки в разные стороны.
«Ну уж нет, решила Оля, я не впущу их никогда!»
Утомленная долгим тяжёлым днём, Оля не заметила как заснула. Среди ночи она не расслышала скрежет под окнами: парни сняли стекла в деревянных рамах на кухне и проникли внутрь. Одним рывком ее поставили на колени, стиснув руки за спиной. Упираясь носом в диван, Ольга с трудом дышала. На голову накинули пуховик. Один из парней стянул с нее штаны и белье и Оля почувствовала резкую боль, страх и унижение.
Второй парень шарил по печке и обнаружил пустой тайник.
Где наш порошок, шлюха?! рыжий схватил ее за волосы и заглянул в заплаканное лицо. Где он?
Серый, погоди, пыхнел позади Оли второй, я сейчас уже всё.
Он грубо толкнул Олю вновь на диван и навалился, натужно дыша девушке в ухо. Через пора толчков Оля почувствовала, как по ногам потекло что-то теплое и липкое. Парень облегчённо выдохнул и поднялся. Оля руками нащупала штаны и натянула их.
Слышь, ты, говори, куда дела закладки? А не то я сейчас тоже займусь тобой, и высокий расстегнул штаны, обнажив интимные места и тряся перед лицом Оли, но я люблю, чтоб в рот брали. Ты сосать умеешь, а? Хорошо сосешь, тварь?
Оля старалась отползти прочь, но он лишь наступал.
Ты знаешь, сколько мы таких прижучили?! Десятки! И таких вот, как ты, овечек безмозглых. Валяетесь вечно в слезах, в соплях, ревёте. А нам противно смотреть!
Не трогайте меня, пожалуйстапрошептала Оля. К ее бёдрам прилипли штаны, запах рыбы преследовал ее повсюду.
Тихий, помнишь, как мы одного летать научили! Вот у него ни соплей, ни слюней не было!
Аааа. Ты про того молодого, с набережной?
Глаза они мгновенно высохли. Она заползла на диван и заикаясь спросила:
С шестнадцатого этажа, с крыши? В начале сентября?
Серый заржал:
Ага, точно так, ещё имя у него такое дурацкое было, то ли Семён, то ли Игорь!
Егор. еле выдавила Оля. это был мой Егор! Мой Егор!
Оля, как кошка, вцепилась в глаза Серому. Тот неистово заорал и завалившись на спину, ударился виском о печку и затих. Вокруг него стало разрастаться кровавое пятно.
Ты чё творишь, тварь?! заорал рыжий по ключке Тихий. Оля схватила полено и обрушила его на голову парню.
*** *** ***
Паша смотрел на освещенный кусок дороги, который тут же проглатывали колёса, убегая от посёлка. На душе было беспокойно. Как он мог оставить Оленьку одну? Она же такая беспомощная, такая кроткая и милая. Что скажет Тоня? Да пусть говорит, что хочет! Ему всё равно.
Он резко провернул руль, осветив снежные обочины и, развернув машину, помчался обратно. Подъезжая к дому, он увидел свет в окнах, потом мелькнул мужской силуэт Паша напрягся и выскочил из машины. Заглянув в окно, он увидел Оленьку, лежащую без чувств рядом с окровавленными парнями. Он разбил окно в кухне и залез внутрь, скинул засов и вынес Олю на улицу. Паша принялся растирать ей лицо снегом. Она, чуть живая, открыла глаза. Лицо Паши среди звёздного неба показались галлюцинацией, но вскоре Оля поняла, что мужчина действительно вернулся к ней.
Что произошло? Кто их приложил так? спросил Павел, помогая Оленьке встать.
Нет времени объяснять, поддерживая живот, тяжело переваливаясь из стороны в сторону, Оля направилась в дом, и вытащила перепрятанную закладку. Паша раскрыл пакет и высыпал немного порошка на ладонь. О наркотиках он знал лишь отдаленно, поэтому эти манипуляции ничего ему не дали. Он вытер руку о кухонное полотенце и спросил:
Много здесь этого добра?
Я нашла только этот пакет, но они говорили о нескольких закладках. Надо найти ещё, пока эти уроды не очнулись.
И они принялись обшаривать квартирку. Под окном в трещине между стеной и полом нашелся второй пакет, поменьше. А в воздуховоде на кухне Паша обнаружил третью закладку. Он спрыгнул со стола, подхватил найденный клад и махнул Ольге на выход. Девушка шла впереди, и мужчина разглядел мокрые пятна на внутренней стороне бёдер.
Стой! скомандовал он. Оля застыла на месте. Он подошёл вплотную и, проведя ладонью по ноге девушки, потёр кончики пальцев. На пальцах скользила вязкая мутная субстанция. Что это? Они тебя тронули?
Оля покраснела и опустила глаза: «Пожалуйста, только не говори об этом вслух»
Паша взревел и кинулся с кулаками на лежащих без сознания парней. Оленька еле оттащила его.
Ну нет! Это им даром не пройдёт! Я их поубиваю!
Пашечка, пожалуйста, взмолилась Оля, хватая мужчину за руки, поехали скорее отсюда! Уедем, а потом решим, куда денем порошок! Пожалуйста, поехали!
Паша кипел и дёргался, но подчинился. В его голове не укладывалось, как можно взять силой беременную женщину, хрупкую бледную Оленьку, в которой неясно, за что душа держится. Перед выходом он забрал у рыжего телефон.
Часть 3.
3.0
Колеса шуршали об асфальт, подминая под себя километры. По краям дороги стеной стоял темный лес. Редкие синие указатели выныривали из темноты и проносились мимо, голодными белыми глазами заглядывая в окна.
Паша был сосредоточен на дороге. Не моргая, словно спал с открытыми глазами, он смотрел на небольшой освещенный участок перед бампером.
Куда едем? прервала укачивающую монотонность Оленька.
Домой нельзя: это, он кивнул на пакеты с белым порошком, лучше держать на расстоянии.
Телефон Рыжего зазвонил. На экране высветилось имя «Тихий». Оленька взяла трубку.
Верни нам всё, что взяла, иначе не поздоровится! визгливо кричал молодой человек в телефоне. Ты себе не представляешь, кто хозяин этого «добра»!
Мне нужно имя заказчика Егора. Моего Егора, которого вы убили.
Оля слышала, как парни обсуждали что-то между собой, потом трубку взял Рыжий.
Сначала ты отдашь нам товар.
Оля покачала головой: «Нет, сначала имя. И оно должно быть настоящим.»
Мы не знаем имени. Нам заказ передали люди Барона.
Оленька слышала это имя уже второй раз. Вероятно, Барон был серьезным человеком, которого все боялись.
Тогда пусть он и забирает товар. девушка бросила трубку и выключила телефон.
Паша, кто такой Барон? Ты не слышал это имя?
Нет, Паша устало оторвался от дороги, но, скорее всего, он будет цыганом.
Оля подернула плечами. Ее пугали эти темнокожие быстро говорящие люди, особенно, женщины в золоте и юбках до пят, очень громкие и таинственные. Она однажды столкнулась с настоящей цыганской магией: на краю поселка всё лето стоял табор, мужчин-цыган наняли стоить дома сразу несколько семей. Цыганские дети, в рваной одежде и босиком, носились по поселку весь день напролёт, подростки помогали старшим, а цыганские девушки, почти все невероятной красоты с томными черными глазами под пушистой бахромой ресниц, ходили по окружающим лесам.
В тот день Оля отправилась с бабушкой в лес собирать ягоду. На полянке где они расположились было множество цветов, а от яркого запаха дикого разнотравья у Оленьки закружилась голова, и девочка потеряла сознание. Бабушка подхватила девочку и побежала к деревне, рассыпав корзину с алыми ароматными ягодами.
Очнулась она возле автомобиля. Голова девочки покоилась на коленях старой беззубой цыганки. Встревоженная бабушка сидела рядом и внимательно слушала всё, что говорила цыганка.
берегите девочку, у нее непростая судьба, очень непростая. Я дам тебе монету, пусть она ее хранит, всегда с собой носит. Тогда будет счастливой.
И старая цыганка, протянув руку бабушке, положила в ее ладонь золотую монету. Можно было сказать, что монета старинная и, возможно, даже золотая. По краю шли удивительные витиеватые знаки, а в центре было изображение солнца со змееобразными лучами. Обе стороны были одинаковыми, монета блестела и переливалась жёлтым.
Вечером бабушка сходила к соседу, тот сделал дырочку в подарке цыганки, и оберег превратился в настоящий амулет, наделённый таинственной силой. Была ли сила на самом деле? Кто ж ее разберёт, но как только оберега потерялся, бабушки не стало. И счастье ушло из жизни Оленьки. Лишь встреча с Егором помогла воскресить в душе огонёк надежды. Оленька верила, что однажды ее монета найдётся, обязательно найдется!
Барон может быть и не цыганом. Возможно, это просто кличка, если он из криминальных. Размышлял вслух Павел, завороженно глядя на убегающие под капот линии разметки в дальнем свете фар. Трасса была безжизненной, по краям дороги прямо в кюветах начинался печальный голый лес. Сыпал редкий колючий снег, тонкой полосой ложась под резинки дворников, и тут же оказывался насильно низвергнутым на плохо очищенный асфальт.
Конечно. А какой у нас план?
Паша нервно рассмеялся и посмотрел на заднее сиденье, где белели пакеты с порошком:
Мы вернём товар владельцу?
Оленька отрицательно покачала головой:
Я хочу наказать виновных в смерти Егора. Они должны быть осуждены. И рассказать, кто был заказчиком.
Я не уверен, что хочу знать ответ. Мне очень жаль, что Егор погиб
Он не погиб! закричала Оля, Его убили! Они сами признались в этом! Эти уроды убили его!
Я понимаю. Но люди, с которыми мы связались, могут быть слишком серьезны и опасны
Я! Оленька ткнула пальцем в живот, Я теперь самый опасный человек на свете! Это мне нечего терять, потому что они отняли у меня всё! И я пойду до конца! Если ты боишься, то оставь мне товар и уезжай!
Паша шумно выдохнул и закрыл глаза ладонью.
Как ты себе это представляешь? Бросить тебя на верную смерть?
Девушка нервно усмехнулась: «Пусть попробуют сначала»
Они не заметили, что во время перепалки телефон Рыжего упал на коврик под сиденье и включился. Пронзительный звук откуда-то снизу вырвал пассажиров из неприятного разговора. Оля ощупала себя и кресло вокруг, но из-за живота не смогла наклониться. Паша попросил ее подержать руль, а сам нырнул с головой между ног девушки. Оля вновь ощутила забытый было рыбный запах и почувствовала, как джинсы прилипли к бёдрам. Ей стало дурно, но и это ушло на второй план, когда они увидели имя на экране.
Оленька читала неприкрытый испуг в глазах мужчины. Она сама была готова умереть на месте, и уже не понимала, зачем ввязалась в это. Совладав с собой, она взяла трубку и ответила:
Да, слушаю.
На другом конце провода усмехнулся низкий мужской голос:
Ты правильно делаешь, что слушаешь. Если ты сейчас же вернёшь мне мой товар, то с тобой ничего не случится. В противном же случае
Оля перебила его: «Товар за товар, Барон»
Что тебе надо? Надеюсь, ты понимаешь, с кем ты связалась, детка?
Мне плевать на тебя и твоих прихвостней. Но они должны ответить за свои дела. Я хочу, чтоб они были наказаны.
Мы все будем наказаны высшим судом, -загадочно пустился в философию Барон, Просто верни мне товар, и всё забудем, идёт?
Мне нужно имя заказчика молодого человека, которого три месяца назад сбросили с крыши твои люди, Рыжий и Тихий. Они признались в этом убийстве, и ты получишь наркоту только тогда, когда они поплатятся за это.
Какие тебе дело до этого молодого человека? голос Барона стал твердым и серьёзным.
Он отец моего будущего сына. Они сделали меня вдовой.
Барон замолчал. Оле показалось, что связь прервалась. Она даже отстранила телефон от уха и посмотрела в экран. Секунды бежали.
Нет ничего страшнее беременной женщины: в ее голове путается всё и ничего не способно ее удержать. Давай встретимся завтра на набережной в три часа, и всё обсудим. Приходи одна. Мужика своего не бери. Да-да, я знаю, что ты не одна.
Короткие гудки раздались так неожиданно, что Оля вздрогнула.
По голосу он не цыгантолько и смогла произнести она.
3.1.
Автомобиль подъехал к кирпичной новостройке. До самого неба высились дома новых кварталов, взяв в немое оцепление сияющее морозное небо. На первом этаже сверкала неоном вывеска хостела «4 комнаты». Оля огляделась:
Мы переночуем здесь?
Да, это хорошее место. Когда Ленка меня выгнала, я какое-то время тут жил. Сейчас соберём вещи в сумку, он полез в багажник и действительно вытащил огромную черную сумку. В нее поместились и вещи Ольги, захваченные из посёлка, и пакеты с порошком. Потом найдём надёжное место для этого «добра».
Оля окинула взглядом кое-где освещенные окна. Абсолютно плоские стены были окрашены в разные цвета, создавая иллюзию радостного окружения. Дома сливались в единую крепость, подавляющую силу воли. Казалось, если слишком долго пробыть среди них, то сознание будет угнетено и единственным желанием станет желание покинуть это место и больше не возвращаться.
В уютном фоей пахло свежими цветами. Тихим фоном шипел телевизор. Серые кресла из мешковины были пусты. За высокой стойкой появилась помятая девушка. На ходу поправлял сбившуюся косу, она попросила документы. Через десять минут формальности были завершены, и Паша направился в дальний конец коридора, к номеру 4.
Комната была довольно просторная, с огромной кроватью и отдельной душевой с витражным окном. На поверку, витраж оказался наклейкой, что немного расстроило Ольгу. В маленьком холодильнике были лишь бутылочки с водой. В животе протяжно заскрежетало от голода.
Прости, я совсем не подумал, что ты голодна. В соседнем доме есть круглосуточный магазин. Я схожу за ужином, а ты пока располагайся.
Когда дверь за ним закрылась, Оля направилась в душ. Уже раздевшись, она подумала про порошок, и прислушалась. В комнате было тихо. Девушка выглянула из ванной. Никого. Укутавшись в полотенце, она проскочила к кровати и, схватив сумку, вместе с ней вернулась в облицованную синим кафелем душевую.