Зоя с трудом села в своём ящике и шумно задышала.
Отпустите его. Лучше меняЧастые надрывные вдохи не давали ей как следует говорить.
Дойдёт и до тебя очередь, не переживай, раздался из толпы голос Дианы. Вот кому хорошо бы сейчас врезать.
Короедов, обернувшийся было на голос Зои и чуть приостановившийся, оскалился и поволок Гаврила дальше. Когда до пещеры оставалось метра два, в толпе снова раздался женский голос. Только на этот раз что-то вроде рыка. К Короедову подлетела ревущая, как слониха, Наталья Львовнав богато расшитом сарафане и с неизменной косой вокруг головы.
Издав гортанный вопль, она наскочила на Короедова и вцепилась ему в лицо. Пошатнувшись, он выпустил руку Гаврила, парень упал на колени. Василиса на четвереньках подползла к нему и попыталась развязать узел, но он оказался как каменный, верёвка никак не поддавалась.
Рядом мелькали длинные тощие ноги в красных туфлях на шпильке, и, судя по голосу и ругательствам, Маркета Павловна пыталась оторвать Наталью Львовну от мужа. Лисовский-старший что-то блеял про общее благо и про то, что сын всё равно не оправдал надежд.
Василису кто-то схватил сзади за голову и стал с силой клонить назад. Кое-как вырвавшись и ощущая сильное саднение на лбу, Василиса обернулась. Разумеется, Диана. С перекошенным лицом и капающей слюной. Взвизгнув, она бросилась к Василисе, когтями целясь ей в лицо, но Василиса успела отшвырнуть её руки в разные стороны и, упав на спину, пнуть ногой в живот.
Икнув, Диана согнулась. Василиса перекатилась вперёд, схватила её за волосы и подтащила к ящику, где сидела Зоя.
Я ей сейчас башку расколочу! Василиса и не предполагала, что у неё такой зычный голос. Для убедительности она чуть пригнула голову Дианы к углу ящика, поближе к торчащим гвоздям.
Все разом обернулись к нейКороедов, вокруг здорового глаза которого алели свежие царапины, растрёпанная Наталья Львовна в слезах, Лисовский в съехавших набок очках, мамаша Дианы с покосившейся причёской. Даже Гаврил поднял взгляд, а Зоя подтянула ноги от того места, по которому Василиса грозила ударить головой Дианы.
Где дары? пронеслось над полянкой.
Ты, мелкая дрянь! Маркета Павловна, дышала так, что даже тощие голые плечи ходили ходуном. Оскалив зубы, она стала подбираться к Василисе, переставляя тощие голые ноги с болтающимися на лодыжках спущенными чулками. А ну, убери от неё руки!
В миг она прыгнула на Василису, выставив вперёд алые когти.
Не приидет к тебе зло, пронёсся между ними голос старца Фомы, и Маркету Павловну отшвырнуло обратно. Пролетев по дуге, она красным визжащим кубарем покатилась ко входу в пещеру.
И рана не приближится телеси твоему, прошелестел уже над всей полянкой голос старца.
Василиса даже забыла, что держала Диану. Когда все разом замерли, та попыталась вырваться, но её волосы были обмотаны вокруг руки Василисы, так что побег не удался.
С этим, Олеся, морщась, кивнула на Василису, можно и потом разобраться.
Какая ты умная, надо же, подал голос Короедов.
Общий интерес на первом месте! выступила вульгарно накрашенная библиотекарша. На ней было безвкусное платье в пайетках и босоножки, надетые на капроновые гольфы.
Конечно, своих-то деточек, небось, дома оставила?! рявкнул Лисовкий.
Не твоё дело! Это твой сынпредатель!
Где дары?! раздалось над полянкой. Среди деревьев взлетела стая чёрных птиц.
Короедов, оскалившись на Василису, отпихнул Лисовского-старшего и снова вздёрнул за руку его сына.
Оставил бы мальчика. Что он тебе сделал, а? произнёс знакомый голос.
Бабушка? Зоя, удивлённо раскрыв глаза, обернулась.
Действительно, среди расступившихся жителей посёлка медленно семенила, опираясь на палочку, бабушка Зои. В одном из своих мохеровых беретов, шали и с неизменным ридикюлем.
С тобой потом разберусь, карга, бросил Короедов и дёрнул Гаврила так, что он пятками прочертил борозды на лысой земле.
Ядвига Мстиславовна подняла руку со своей клюкой и ударила по ящику, где сидела Зоя. Тот с треском развалился на доски, листы с пожеланиями поклонников разлетелись по земле. От резкого звука Василиса ослабила хватку, Диана вывернулась и с рёвом бросилась на старушку, но та поставила свою клюку поперёк, и когда Диана за неё схватилась, резко повернула, так что девчонка, оторвав ноги от земли и сверкая нижним бельём, полетела в сторону. Как только она с глухим стуком упала, к ней тут же подскочила мамаша и стала что-то гнусаво блеять, силясь присесть в своём чересчур узком платье и туфлях.
Бабка подала руку Василисе. Они встали плечом к плечу, загородив от толпы Зою, которая никак не могла подняться из-за связанных рук. Утёршаяся Маркета, оставив дочку отряхивать узкое зелёное платье (кстати, Дашино), снова ломанулась к супругу, но кончик клюки бабули мигом оказался у её переносицы, так что завучу пришлось резко тормозить, расставив руки.
Бабушка тихо вдохнула, плавно развернулась, обхватив Василису за пояс и задвинув её себе за спину, сделала изящный круг вытянутой рукой с палкой. Люди в пёстрой толпе отлетели к границе полянки и с криками поплюхались друг на друга.
И в этот момент к обороняющимся кинулся Короедов. Ещё чуть-чуть, и он достал бы Василису, но раздался глухой хруст, и Короедов пролетел мимо.
Не тронь! огревший его прикладом Новиков встал рядом и громко проговорил: Вам пора расходиться!
Ну, нет! зашипела поднявшаяся на ноги Жанна Альбертовна. Вся в пыли и порванных колготках, уже без обуви, она с искажённым лицом, приседая и растопырив пальцы, кралась к середине полянки. Остальные следовали её примеру, держась на небольшом расстоянии. Мы не для того столько ждали! Не для того терпели и пахали, чтобы теперь, когда уже так близко, всё отменить из-за пары тупых подростков.
К чему близко? спросила Василиса, прикрываемая спиной отца. Что он вам обещал?
Всё, чего бы мы ни пожелали! хохотнула Жанна Альбертовна, обнажив зубы в широченной безумной улыбке и всплеснув руками.
Это же бред, пробормотала Василиса.
А они верят, чётко произнесла Зоина бабушка.
Измазанный помадой рот Жанны Альбертовны растянулся в чудовищном оскале, остальные, грязные и ободранные, искривлённые яростью, уже стояли стеной. Раздался то ли рык, то ли визг, и толпа разом кинулась на группку стоявших спиной к спине.
Не убоишися от страха ночного, от стрелы, летящия во дниГолос старца Фомы встал стеной между неподдающимися и обезумевшей толпой. Остервеневшие сельчане тянули к ним руки, что-то кричали, но прикоснуться никак не могли.
Слабаки, прошипел голос. Но я придам вам сил.
В миг полянка исчезла, и оказалось, что все стоят на центральной площади посёлка, рядом со зданием сельсовета. Бывшая усадьба, отреставрированная и выкрашенная в салатовый цвет, сейчас подсвечивалась от фонарей-шариков, установленных на круглой площади, выложенной брусчаткой. Ветви деревьев замерли в безветрии, пустынные улицы и дома с тёмными окнами плыли в тишине. Именно плылипейзаж всё время менялся, появлялись всё новые дома и дворы, сады, бассейны, беседки. Люди удивлённо крутили головами.
Всё это дал вам я, проскрипел голос. Могу и забрать.
Снова появилась центральная площадь, и тишину разорвал оглушительный треск. Под площадью будто что-то взрывалосьбрусчатка лопалась, разлетаясь фонтанами камней, здание сельсовета, шатаясь, выплёвывало стёкла и двери, фонари со звоном гасли и раскалывались.
Мощёная улица трещала по всей длине, ряды брусчатки выворачивало, заборы раскачивались и падали, окна разбивались и со звоном вываливались огромными кусками стекла. Крыши срывало с домов, как наклейки, в солнечные батареи будто кто-то швырял тяжёлые камниони взрывались и осыпались.
Резко приблизилась башня замка Короедовых. Мгновение тишиныи могучая сила снесла всю башню разом, оставив лишь бесформенные зубцы. Кирпичи вихрем полетели в шикарный сад, разбив ещё и окна соседнего дома.
Видение исчезло и вновь возникла полянка у пещеры.
Короедов, рыкнув, снова схватил Гаврила и швырнул ко входу, но парень не долетел всего с полметра. Бабушка Зои достала из ридикюля клубок ниток и ловко бросила в Короедова. Клубочек, разматывая нитку, облетел дважды жирную шею владельца свинокомплекса и вернулся в руку к бабуле. Схватив клубок и конец нити, который всё время оставался в её руке, старушка резко дёрнула, как бы натягивая вожжи. Короедов, издав сдавленный хрип, упал на колени и потянул руки к горлу.
Дай нам сил! прокричала где-то Олеся.
Будь по-вашему, ответил голос.
Послышался визг, и Василиса из-за спины отца увидела, как раскрашенную, словно куклу, Олесю протащило через полплощадки и пришлёпнуло к Диане. Та, коротко ругнувшись, попыталась было освободиться, но ничего не вышлоневедомая мощь накрепко соединила подружек. Их руки и ноги, словно мягкую резину, сплело в тугие жгуты. Василиса, сглотнув комок в горле, смотрела, как они буквально врастали друг в друга. Потом к ним приклеило библиотекаршу и Жанну Альбертовну. В это же время с другой стороны полянки сращивались остальныедиректорша и её муж, Валера с родителями и кто-то ещё, кого уже было не разглядеть. Конечности людей переплетались, становясь будто единым целым. Так на опушке появилось три огромных паукообразных чудовища, состоящих из человеческих тел. Как по команде, они, с грохотом переставляя свои огромные конечности, устремились к центру.
Отец попытался прикрыть Василису, рядом что-то бормотал невесть откуда появившийся отец Павел. В самом центре их кружка стояла Зоя.
Они нас убьют, услышала Василиса свой собственный голос. А тела спрячут в пещере. Как остальных.
Тогда мы навсегда останемся здесь и будем защищать других от этогоЗоя не договорила.
Мерзкие чудища из людей подобрались совсем близко, но внезапно замерли, видимо испугавшись появившихся в этот момент светящихся шаров. Пульсируя, сгустки света вытягивались, и, вырастая, принимали человеческий облик. Возглавлял образовавшийся отряд высоченный, сверкающий доспехами, воин. Он обернулся и поднял руку с мечом, подавая сигнал к бою. Светящиеся фигуры устремились на чудовищ. Вытянув шею, Василиса смогла рассмотреть латы, кольчуги и шлемы. Мечами и топорами невесть откуда взявшиеся защитники отрубали от чудовищ людей одного за другим, рассекая тёмные щупальца, скреплявшие плоть монстров.
Арьергардом шли люди в рясах, некоторые в капюшонах. Они сновали между отваливающимися жителями посёлка и одними лишь движениями своих рук испаряли чёрную липкую жижу. Потом возникли силуэты в военной форме с винтовками и пистолетами, меткими выстрелами догонявшие чёрные летающие кляксы, стремящиеся к слиянию и норовившие снова связать сельчан воедино.
Были в новоявленной армии и обычного вида люди, одетые просто, некоторые даже в ночных рубашках. Эти просто стояли и смотрели на происходящее, но от их вида поклонников, освобождённых от монстров, брала оторопь, они таращили глаза, махали руками, даже пытались убежать, но падали и кувыркались, будто не имея возможности выхода за границу площадки.
Верхушки деревьев всё ещё подсвечивались догорающим багровым закатом.
Нет! услышала Василиса за спиной. Обернувшись, она увидела, как Зоя пролезла между отцом Павлом и бабушкой и побежала к пещере. Извернувшись, Василиса тоже вылезла, и, не реагируя на окрик отца, понеслась следом.
Оказалось, Короедов выпутался из нитей Зоиной бабушки и всё-таки дотащил брыкающегося Гаврила до отверстия в скале. Гаврил уже стоял спиной к пещере, упираясь из последних сил. Зоя подлетела и повисла на спине свиновода. Тот взвыл и резко развернулся. Он всё ещё сжимал плечи Гаврила, так что парень по инерции отлетел от пещеры к ящику, где сидела на коленях его обезумевшая мать.
Короедов, как бык, развернулся ещё раз, мощно двинул плечами и спиной впечатался в скалистый край входа в пещеру. Зоя, получив мощный удар, отцепилась и плюхнулась на землю. Короедов, хищно улыбаясь Василисе, легонько толкнул Зою в плечо, и она провалилась во тьму.
Василисе оставалось всего ничего, и она почему-то знала, что Зоя ещё где-то рядом. Но Короедов перекрыл отверстие в скале, растопырив руки, как хоккейный вратарь. И тут из-за спины Василисы вылетело нечто. Клюка Зоиной бабушки звонко стукнула Короедова по лбу, отчего здоровяк крякнул и, закатив выпученный глаз, повалился на бок.
Перескочив через вонючую тушу, Василиса на миг увидела бледные пальцы вытянутой руки, ещё не поглощённой тьмой. Оттолкнувшись, Василиса в каком-то неимоверном прыжке пролетела последние метры и, упав плашмя на живот, успела-таки ухватить тонкую Зоину руку.
И тут же почувствовала, как рука тащит её за собой, а упереться, чтобы удержаться, не получалось. Земля неотвратимо оставалась позади, и перед глазами уже разверзлась бездна, когда на Василису сверху упало что-то мягкое и тяжёлое.
Держу! Я держу! прохрипел голос отца Павла.
Я тоже держу, услышала Василиса и голос отца, но чуть приглушённый.
Двумя руками Василиса сжимала тоненькое скользкое запястье. Внутри горы клубился чёрный туман, саму Зою даже не было видно. Зато прямо перед глазами возникла мерцающая мордочка лунного кролика. Зверёк моргнул глазками, а секунду спустя Василиса увидела огромную красную пасть с острыми клыками, которые впились ей в предплечье. Боли Василиса почему-то не почувствовала, только тёплая струйка потекла по руке.
Ушастая мордочка, измазанная тёмной кровью, снова зависла перед лицом. И Василиса точно знала, что теперь кролик приготовился вцепиться ей в горло. Окровавленная бордовая пасть раскрывалась всё шире, но внезапно ей наперерез бросилось что-то чёрное, и Василиса увидела лишь клыки, которые не могли соединиться, потому что схватили что-то слишком большое.
Судя по сдавленному голосу над ухом, это отец Павел пытался сбросить кролика, подавившегося его широченным рукавом. Тёплая струйка продолжала стекать по слабеющей руке, пальцы грозили соскользнуть.
Давай другую руку! прохрипела Василиса вниз.
Не надо, донеслось оттуда. Пусти меня. Спасайтесь сами.
Давай! приказала Василиса, и оставшийся в лёгких воздух вышел, а перед глазами появились радужные круги.
Она почувствовала, как выскальзывают ледяные тонкие пальцы.
Не могу, выдохнула где-то Зоя, и пальцы пропали.
И вдруг Василиса увидела макушку, которая тут же сильно ударила её в нос. Стерпев боль, Василиса одной рукой перехватила Зоину шею, нащупав воротник платья.
Тащи, уже беззвучно произнесла Василиса.
Её потянули назад, она же из последних сил не разжимала скованные болью пальцы. По телу скребла земля, плечи растянулись и совсем ничего не чувствовали, над головой проплыл свод входа в пещеру. Когда половина тела Зои оказалась снаружи, и она начала сама карабкаться, перебирая по земле бледными руками, Василиса кое-как перекатилась на бок, и отец Павел помог ей отползти.
Василиса не могла даже пошевелитьсяни руки, ни ноги не двигались. С трудом развернув онемевшие плечи, Василиса наконец смогла вдохнуть и в этот момент увидела под сводом входа в пещеру Дашину голову, которая тут же растворилась в тёмных дымных клубах.
Давай-ка. Отец подхватил Василису под мышки и стал оттаскивать от пещеры. И тут Василиса увидела в общей сумятице, как человек в шлеме направил свой меч на пещеру. Потом он сделал широкий замах, и сверкающий клинок полетел через всю площадку к горе.
В этот момент последняя искорка заката на верхушке самого высокого дерева пропала в тени.
Василиса успела извернуться и оттолкнуть отца, когда над ней пролетел вращающийся клубок света. В горе громыхнуло, земля дрогнула, и на всю округу разнёсся раскатистый грохот камнепада.
Когда шум утих и пыль потихоньку осела, повсюду начали раздаваться хрипы и стоны. Люди, растрёпанные и в изодранной одежде, качаясь и хромая, бродили по полянке. Обожжённые стволы повалились, черепа коз белели на земле.
Василиса приподнялась на локтях. Глаза, нос и даже рот забило пылью. Отплёвываясь и чихая, она попыталась встать, но отчего-то не смогла, а левую ногу и поясницу пронзила острая боль. Попробовала ещё раз, но груда камней, покрывавшая нижнюю половину туловища, как будто тисками удерживала её на месте. И отползти не вышло. Правая нога шевелилась, но царапалась камнями. Левой двигать вообще не получалось. Повернув голову, Василиса увидела, что вход в пещеру исчезего завалило.
Давай, посмотрю. Лежи спокойно. Отец погладил её по голове и отошёл на пару шагов. Перестукивали камни, что-то скрежетало. Приблизился отец Павел, что-то тихо сказал. Василиса приподняла голову, но увидела лишь спину священника.
Поясница ныла так сильно, что Василиса подогнула руки под спину и легла на них. Повернув голову на бок, смотрела, как Наталья Львовна, вся в слезах, но улыбающаяся, вытирала тряпочкой лицо Гаврила, сидевшего на земле и разминающего запястья. Рядом что-то мямлил, переминаясь с ноги на ногу, его отец. Чмокнув сына в лоб, Наталья Львовна выпрямилась, оправила сарафан и косу, потом размахнулась и отвесила мужу звонкую оплеуху. Лисовский-старший даже пошатнулся, как пьяный.