Трудовик пошаркал в левое крыло первого этажа, где находилась мастерская для уроков труда у мальчиков. Василиса смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом. Отец вроде бы никогда его не упоминал. Но знакомы они, видимо, хорошо. Отец ведь не каждому называет домашнее прозвище дочки.
Василиса повернулась на звук открывающейся двери. Из приёмной директора выходила Зоя в бесформенном сером платьице, усеянном кошмарными жёлтыми цветами, и с зелёной папкой в руках.
Привет! шагнула к ней Василиса.
Зоя подняла голову и широко раскрытыми глазами уставилась на Василису.
Как дела? Ты давно не приходила.
Угу, кивнула Зоя.
Сзади её подтолкнула бабушка, как обычно, в одном из своих вязаных беретов. На этот раз фиолетовый берет компановался с лиловой шалью.
А, это ты, глянула Ядвига-как-её-там на Василису. Дай пройти.
Я хотела попросить прощения, промямлила Василиса, отстраняясь.
Ишь ты, прокряхтела Ядвига-как-же-её-отчество. Прямо как баба Рая.
Угу, снова коротко кивнула Зоя, опустив взгляд.
Ты когда вернёшься?
На домашнее обучение переходим, вместо внучки ответила бабушка.
Из-за них? тихо спросила Василиса, морщась от воспоминания о Диане и её компании.
Нет, мотнула головой Зоя.
А из-за чего?
Но бабушка подталкивала её под спину, стуча палкой об пол.
Не надо их бояться, уже в спину Зое сказала Василиса.
Я их не боюсь, через плечо ответила Зоя. Я себя боюсь.
Зоина бабушка громко закряхтела и ещё сильнее стала стучать палкой об пол.
Можно я к вам приду?
Это ещё зачем? Ядвига-никак-не-запоминается-отчество обернулась, грозно сдвинув брови.
Так, просто. Василиса и сама не знала, зачем стала напрашиваться в гости.
Ну, заходи. Как-нибудь. Зоина бабушка осмотрела Василису с головы до ног и обратно.
Хорошо. Пока!
Но на эту реплику никто не ответил. Бабушка с внучкой пошли к выходу, на ходу кивнув вновь появившемуся в коридоре трудовику. Тот галантно пропустил их вперёд и подошёл к Василисе.
Вот, держи, присобачил петельку.
Василиса молча поддела пальцем довольно толстую цепь, оба конца которой трудовик приварил к металлической рейке, приделанной к верхнему краю карты.
Вот это да, с уважением кивнула Василиса.
Теперь не порвётся, хохотнул трудовик.
Точно. Спасибо! Удержавшись от порыва обнять этого чудаковатого педагога, Василиса вприпрыжку побежала обратно в класс, где шёл урок истории, хотя изначально не планировала туда возвращаться.
Войдя без стука, она подошла к классной и, вежливо улыбаясь, хотя хотелось хохотать, протянула ей карту.
И что это? с перекошенным лицом спросила Жанна Альбертовна.
Пе-тель-ка, по слогам произнесла Василиса, раскачивая карту на цепи.
В классе кто-то прыснул.
Смешно, да, Лисовский? Иди к доске.
Гаврил, улыбаясь, поднялся и пошёл между партами.
А тебе, Новикова, прогул.
Василиса молча отдала карту Гаврилу и вышла из класса. С остальными учителями вроде бы пока всё нормально, никто больше так демонстративно не придирался. После уроков Василиса, как обычно, направилась в музей.
Библиотека встретила привычной пустотой и тишиной. Темнеть стало раньше, так что приходилось включать свет сразу по приходу. Жужжание ламп хоть немного разгоняло спёртую немую духоту читальных залов, и при полной иллюминации создавался некоторый эффект присутствия. Или хотя бы не совсем полного одиночества.
Протянув руку к выключателю, Василиса вдруг услышала приглушённые голоса. За рядами книжных шкафов определённо кто-то шептался. Так и не включив свет, Василиса, стараясь двигаться бесшумно, подошла к крайнему стеллажу и заглянула за него, но никого не увидела. Между тем голоса стали отчётливее.
Это очень важно, почти шептал женский голос. Такой нежный, завораживающий. Как будто она ещё и гладит пальчиком его воротничок у самой шеи. Речь ведь идёт об общих интересах. Общих, понимаешь?
Общее благо? спросил мужской голос.
Именно, ласково проворковал женский. Нельзя же ставить личные интересы выше общественных.
Оба замолчали.
Сегодня. После заката. Ты знаешь, где. Пауза. Наверное, она сейчас губы облизывает. Ничего в этом страшного или стыдного нет.
Это неправильно. Судя по тому, как понизился его голос до шёпота, она его сломила.
Кто тебе сказал? Явно улыбается, хлопая длиннющими ресницами. Даже твои родители будут. Ты кому больше доверяешьим или?
После небольшой паузы раздалось тихое то ли хихиканье, то ли просто учащённое дыхание. Василиса резко вышла из-за стеллажа. Гаврил заметил её первым и, судя по взгляду и тому, как он побледнел, удивился. Диана, стоявшая к Василисе спиной, видимо, не сразу поняла, что они уже не одни. Обернувшись, она мигом спохватилась и изобразила дружелюбную улыбку.
А, это ты. На работу пришла, да?
Нет, мимо проходила, решила просто так зайти. Остроумный ответ, увы, не приходил в голову.
А мы здесь
Мне плевать, перебила Василиса, развернулась и, топая как можно громче, пошла включать свет.
Диана, сказав ещё что-то, чего Василиса не расслышала, вышла, виляя бёдрами. Следом появился Гаврил.
Тебе привет от Зои, как можно громче, так, чтобы и Диана услышала, произнесла Василиса.
Ты что, с ней говорила? Гаврил даже остановился.
Да, сегодня в школе, не глядя на него, как бы между прочим, сказала Василиса. Она переводится на домашнее обучение.
Стук каблуков Дианы прекратился, но не затих в недрах музея. Стало быть, она так и стояла где-то рядом, подслушивая.
И что она ещё сказала? после небольшой паузы спросил Гаврил.
Ничего, демонстративно вздохнула Василиса. В гости звала. Мне работать надо.
Гаврил, не прощаясь, ушёл. Через некоторое время зацокали и каблучки Дианы, на этот раз звук стих где-то на первом этаже.
Больше никто в музее не появился. Василиса пробовала взяться за домашнее задание, но ничего не клеилось. Бросив это дело, Василиса откинулась на спинку стула. Солнце потихоньку опускалось за горизонт. Голые деревья за окном становились багровыми.
Куда, интересно, Диана его приглашала? После заката. Он-то знает, куда. Может, это и есть, то, о чём говорила бабушка? То, что они затевали?
Идти туда одной, как минимум, глупо. Василиса набрала номер отца, но он не ответил. Глянув на часы, Василиса выключила компьютер и свет, оставила ключ внизу и припустила к остановке.
Куда? На Семёнов Погост? Или в «Черноречье»? Нет, это вряд ли. Скорее, на Погост. Ну и где этот дурацкий автобус, когда он так нужен?
Василиса только добежала до остановки, как мягко подкатил тот самый автобус. Разбитая кабина, а скорее, её почти полное отсутствие проплыло мимо, открылась чудом сохранившаяся передняя дверь.
Взбежав по ступенькам, Василиса окинула взглядом салон. Увы, никого из знакомых. Ни Насти, ни её приятеля, ни Зоиной бабушки, ни священника. Автобус захлопнул дверь и медленно двинулся по пустой дороге.
Василиса плюхнулась на первое попавшееся сиденье. Куда ехал автобус, она не представляла. Как и то, куда нужно ей самой. Куда? Пожалуй, туда, где сегодня собираются
В багровом тумане поплыли расплывчатые фигуры, будто состоящие из множества чёрных точек. Кругом то ли истуканы, то ли столбы, какие-то острые камни торчат
Василиса очнулась. За окном автобуса проплывали тёмные стволы и подсвеченные алым верхушки сухих деревьев.
Так кто там собрался? Ничего не лезло в голову, а ведь было же какое-то слово, кто-то же говорил что-то такое Кто же они?
Автобус притормозил и впустил ещё одного пассажира. Долговязый и тощий, он танцующей походкой прошёл по салону и сел на кресло, закинув ногу на ногу. Какие у него ботиночкичистенькие, аккуратненькие. Как новенькие. И правда, зачем они ему?
Когда Вася поднял голову и устремил на Василису круглые провалы глазниц, она даже не испугалась. К её удивлению, нигде не ёкнуло, узел внутри не завязался. Видимо, сработала техника восприятия событий такими, каике они есть.
Здрасьте, сказала Василиса, чуть повысив голос, чтобы перекрыть шум автобуса.
Вася кивнул, приподняв вишнёвую шляпу.
Так куда же ей всё-таки нужно? Кого бы попросить показать. Выпрямившись, Василиса потихоньку бросила взгляд на Васю, который сидел, расслабленно откинувшись на спинку кресла, и барабанил пальцами по острой коленке. Отец Фома, кажется, сказал, что это своего рода проводник. Может, он и Василисе дорогу покажет? Только как объяснить, куда ей нужно?
Как-то их кто-то называл. Какое-то слово звучало Но времени вспоминать не оставалосьсолнце почти зашло. Василиса вскочила и, цепляясь за поручни, подошла к креслу Васи.
ЭКак к нему обратиться, она придумать не успела. Может, вы сможете мне помочь? Василиса даже выдавила улыбку. Скелет поднял голову и уставился на неё пустыми глазницами. Мне кое-куда нужно попасть, но я не знаю, как. Вася с клацаньем пошевелился, приняв позу заинтерсованности. Там сегодня соберутся Господи, как же их поклонники.
Как только нужное слово прозвучало, Вася поднял руку и щёлкнул пальцами. Автобус мигом затормозил, так что Василиса чуть не полетела кувырком по полу. Успев уцепиться за поручень, она подпрыгнула и ударилась о кресло.
Вася встал и вышел в открывшуюся переднюю дверь, Василиса, потирая пятую точку, поковыляла за ним. Высадились они посреди дороги, за обочиной которой простирался густой лес. Васю заросли ни капли не смущали, он топал напролом, не обращая внимания на прутья, хлеставшие по лицу (или что у него там было) и царапавшие дорогой костюмчик.
А вот Василисе приходилось уворачиваться, чтобы не остаться без глаз. Она лишь стремилась не упустить из вида высокую тощую фигуру, теряющуюся в сумеречном лесу. Нога соскользнула с чего-то жёсткого, чуть не подвернувшись. Как будто камень. Василиса уже прошла было мимо, но потом остановилась и вернулась. Краем глаза она рассмотрела этот «камень» светлый, весь в лесной пыли.
Сев на корточки, подняла его. Никакой это не камень, а вырезанный из дерева миниатюрный мозг. Точно, слабо пахнет чем-то вроде ванили. Значит, здесь прошёл Гаврил. Только как он допустил, чтобы его ненаглядный мозг остался валяться на земле, у всех под ногами.
Сунув находку в карман, Василиса побежала за Васей, уже почти скрывшимся в зарослях. Бегом она почти его догнала, но сбавила ход, увидев тощую фигуру на фоне багровых отсветов между деревьями. Скелет стоял, как ни в чём не бывало, сунув руки в карманы и чуть склонив голову набок.
Встав рядом, Василиса разглядела за деревьями полянку, на которой копошились тени. Полукруглая ровная площадка по окружности была огорожена длинными тонкими чёрными столбами, а её края примыкали
Господи, это Вражья гора, прошептала Василиса.
В скалистой стене сиял провал, словно огромная трещина. Перед ним выстелили красную дорожку, на которой лежало нечто продолговатое, вроде большого ящика, набитого чем-то светлым. Вокруг сновали люди. Присмотревшись, Василиса узнала жителей Совхоза. Все нарядные, с причёсками и макияжем. Как на праздник собрались.
Люди кучковались слева от торжественной дорожки, будто роясь в огромном улье. Что они говорили, разобрать не получалось.
Солнце садится, звонко сказал знакомый женский голос.
Толпа расступилась, вперёд вышел здоровенный мужик с тёмной повязкой на глазу. Редкий случайКороедов вырядился в костюм с отливом, висевший на нём мешком. Он тащил за локоть человека, волочившегося по земле. По светлым волосам, забранным в петельку, Василиса узнала Гаврила. Чуть не вскрикнула, но мигом закрыла руками рот.
Гаврила, руки которого были связаны за спиной, Короедов швырнул к ящику. Когда парень грудью упал на бортик, светлая масса внутри ящика зашевелилась.
Короедов встал рядом, пнул Гаврила ногой, повернулся лицом к пещере и поднял руки вверх. Толпа, расступившись у дорожки, затихла.
О великий! проорал Короедов. Мы собрались здесь, чтобы возблагодарить тебя!
Так, с задранными руками, Короедов и поклонился. Остальные синхронно сделали то же. Пока они стояли, оттопырив пятые точки, рядом с Василисой что-то тихо щёлкнуло. Оторвав взгляд от полянки, она увидела, что Вася протянул ей раскрытую опасную бритву.
Василиса отчаянно замотала головой, давая ему понять, что отказывается и в жизни эту штуку в руки не возьмёт.
Внезапно земля под ногами задрожала, послышался гул и тут же, следом за вибрацией пронеслась волна вроде взрывной. Она вырвала с корнем и повалила все деревья рядом с Василисой, так что пришлось вцепиться в Васю, чтобы не попасть под рухнувшие стволы. Рукав его пиджака под пальцами смялся, и хватка сомкнулась на твёрдой тонкой кости. В лицо бил ветер, кожу царапали мелкие колючки, отчего пришлось зажмуриться. Волна оказалась такой силы, что даже ноги на пару секунд оторвались от земли.
Когда всё улеглось, и Василиса, снова ощутив почву под ногами, выглянула из-за Васиного тощего плеча, оказалось, что все поклонники, разом повернувшись, в тупом молчании уставились на неё.
Привести! прозвучало прямо в голове Василисы.
Короедов поднялся, набычился и, по-звериному оттолкнувшись от земли, прыгнул. По дуге он перелетел всю полянку и наскочил прямо на Василису, опрокинув её на спину. Словно хищник, захвативший добычу, он закинул её на плечи и тем же путём вернулся к месту проведения ритуала. Как послушный пёс, выполнивший приказ хозяина, он бросил свою ношу на землю рядом с Гаврилом.
Чудом увернувшись от торчащих из ящика гвоздей, и больно занозив ладони о неотёсанные доски, Василиса завалилась на бок. С трудом приподнявшись, она заглянула внутрь и ошеломлённо застыла. Огромные глаза связанной по рукам и ногам Зои умоляюще смотрели на неё, приоткрытый рот пересекала верёвка, вдавленная в щёки. Василиса инстинктивно отшатнулась, но кто-то сильно пихнул её в затылок. Поняв, что пока лучше не дёргаться, она сжалась в комок рядом с Гаврилом, сидевшим на коленях. Снизу хорошо было видно его окровавленные ноздри.
О великий! снова заорал Короедов где-то позади. Мы приносим тебе дар! Та, кого ты велел привести, но которая так и не поклонилась тебе! И тот, кто должен был сегодня принести тебе её! Он тоже не захотел быть с нами!
Судя по тому, как резко дёрнулась голова Гаврила, Короедов, дал ему подзатыльник.
И ещё вот эта!
Теперь пихнули Василису, и она, как сидела скрючившись, так и упала.
Они не хотят быть с нами и мешают нам! Прими их в дар и исполни наши просьбы! Короедов достал откуда-то папку с торчащими из неё листами и аккуратно положил на Зоин впалый живот.
Толпа поклонников зашевелилась, но в следующий миг по полянке пронёсся ветерок, так что все снова замерли.
Последний шанс, прошелестело в голове Василисы.
Короедов подобострастно закивал и засуетился вокруг ящика с Зоей. К нему на помощь поспешила жена в красном блестящем платье и с замысловатой причёской. Она неуклюже переставляла ноги в туфлях на высоченных шпильках, вонзающихся в землю. Кружевные края чёрных чулок выглядывали из-под узкого подола.
До Василисы доносился приторный запах её духов. Вдвоём они убрали изо рта Зои верёвку и помогли ей сесть в ящике. Видимо, у Зои тут же закружилась голова, так что она, тяжело дыша, повалилась на бок.
Поклонись мне, пронеслось над полянкой. Ты лучшая из всех, но лишь я могу раскрыть твою силу. Я дам тебе то, чего ты желаешь. Я обручу вас, я вознесу вас обоих
Зоя, слабо и осоловело улыбнувшись, легла обратно в ящик.
Она не желает тебя, господин! проверещала Маркета Павловна.
Теперь ты!
Гаврила будто ткнули в грудь, дёрнув за подбородок. Его голова запрокинулась, он судорожно хватал воздух ртом.
Поклонись же! Ты получишь то, чего так страстно желаешь!
Давай, сынок, сделай, как тебе велят, проскрипел где-то рядом голос главы администрации. Всего-то и нужно, что поклониться. Давай, давай.
Лисовский подскочил и стал давить Гаврилу на затылок, пытаясь наклонить его голову. Но Гаврил так и не склонилсясидел прямой, как столб.
Глупый мальчик, прошептал голос. Я всё равно получу вас обоих!
Лисовский оскалил зубы и ударил Гаврила по голове. Но тот даже рта не раскрыл, только издал носом хлюпающий звук.
Он первый! разнёсся над полянкой уже не шёпот, а трубный голос, от которого скручивало желудок.
Короедов подхватил Гаврила за связанные руки и потащил к пещере. Василиса лихорадочно осматривалась, но никак не могла придумать, чем помочь. На сравнительно небольшой площадке собрался чуть ли не весь посёлокчисленное превосходство явно на стороне этих почитателей зла. Кругом лишь сгоревшие стволы деревьев с прибитыми к ним белыми черепами животных. Вот, значит, куда они таскали коз с фермы.
Стойте! женский возглас заставил всех обернуться.