Мисс Викман приподняла бровь.
- Денежная компенсация? Хм. Кто предложил такое?
Кирби нахмурилась.
- Хельга.
Пальцы Хельги впились в ее плечи.
- Я не предлагала ничего подобного.
Кирби нахмурилась еще сильнее.
Ну, это ложь.
Да, ложь, но она решила не заострять на этом внимание.
- Ладно, извините, я, наверное, неправильно поняла, - oна заставила себя улыбнуться. - Я чувствую себя не лучшим образом. Мне сегодня пришлось многое пережить.
Мисс Викман медленно кивнула.
- Ты чувствуешь, что с тобой плохо обращались?
Кирби тщательно взвесила свои следующие слова. Ситуация приняла тревожный оборот. В том, в какой манере шел разговор, чувствовалась скрытая угроза. Так, словно ее прощупывали и решали, стоит ли ее отпускать, или лучше оставить здесь насовсем.
Она прочистила горло, и решила, что в ее интересах будет не раздражать начальницу тюрьмы.
- Нет, мэм.
Мисс Викман вздохнула.
- Кирби, я думаю, ты лжешь. Я не люблю лжецов.
Кирби решительно покачала головой.
- Нет, нет, нет. Я не лгу. Со мной обращались справедливо. Послушайте, все, что меня волнует, это выбраться отсюда. Могу я отправиться домой?
Начальница тюрьмы улыбнулся.
- Нет.
- Что?
- Ты меня слышала.
Кирби уставилась на женщину, не в силах вымолвить и слова, а пальцы Хельги сильнее впивались в ее плечи, и хватка становилась все более болезненней.
- Позволь мне объяснить, - сказала мисс Викман, все еще улыбаясь. - Не было никакой ошибки в твоем заключении. Боюсь, Хельга просто немного поразвлеклась с тобой.
В глазах Кирби выступили слезы.
- Но... это жестоко.
Мисс Викман рассмеялась.
- О, да. Я знаю. Это очень-очень жестоко, действительно. Мы - жестокие женщины.
Теперь и Хельга засмеялась.
Нижняя губа Кирби задрожала, и слезы начали литься по ее лицу.
- Но... я ничего не сделала.
- Ах, в этом ты ошибаешься,начальница тюрьмы погрозила ей пальцем. - Ты кое-что сделала. Просто еще не поняла, что именно. Мы займемся этим в ближайшее время. Сначала я хотела бы тебя ознакомить с концепцией Тюрьмы 13. Чем она отличается от всех других тюрем в мире.
Кирби фыркнула.
- Просто расскажите мне, что я сделала.
Мисс Викман проигнорировала эту просьбу, сказав:
- Тюрьма 13 - это учреждение для сброда из женщин со всего мира. Здесь есть, конечно, и преступницы, но больший процент наших заключенныхэто те, кто ни разу не преступил закон.
Кирби издал возмущенный возглас.
- Это бессмыслица. Для чего все это?
Мисс Викман пожала плечами.
- Многие из наших заключенных находятся здесь просто потому, что они перешли дорогу не тому человеку. Они изменяли своим супругам. Будучи молодыми девушками, они отвергли какого-то мальчишку-неудачника, который вырос и стал мстительным миллионером. Или они стали ненужными для своих мужей, которые хотели их убрать, чтобы жениться на своей любовнице, - oна улыбнулась. - И без дорогостоящего развода.
Кирби начала осознавать происходящее. Это было безумием. Она понимала, что имеет в виду начальница тюрьмы, но ведь она уже искупила свою вину перед мужем, он не держит на нее зла.
Больше нет.
- Некоторое время назад я изменила своему мужу с одним человеком. Это был единственный раз в жизни. Меня съедало чувство вины. Я даже призналась ему в этом. Мы ходили к психологу. Муж простил меня,oна не переставала плакать. - Он солгал?
- Вообще-то, нет.
Кирби нахмурилась.
- Тогда кто же отправил меня сюда?
- Конечно, та женщина, с которой у тебя была небольшая интрижка.
- Что? Лиза? - Кирби покачала головой. - Она бы этого не сделала.
Мисс Викман рассмеялась.
- Ты ошибаешься, Кирби. Ты действительно очень наивна. Но ты очень красивая. По крайней мере, этого у тебя никто не отнимет.
Кирби услышала слабый скребущий звук откуда-то сверху. Она подняла голову и увидела Хельгу, держащую в руках прозрачную стеклянную банку. Жидкость внутри банки была яркого неоново-зеленого цвета. В какой-то момент во время разговора с мисс Викман Хельга отошла от Кирби, взяв банку с тумбы в углу. Кирби была слишком ошарашена словами начальницы тюрьмы, чтобы обратить на это внимание.
Хельга открутила крышку с банки и отбросила ее в сторону. Кирби присмотрелась к жидкости, гадая, что это такое и почему Хельга так осторожно обращается с емкостью.
- Что это?
Мисс Викман хихикнула.
- Это, дорогая, средство, с помощью которого ты потеряешь свою последнюю ценность.
Хельга опрокинула банку, выливая серную кислоту на красивое лицо Кирби, которое мгновенно потеряло всю свою привлекательность, так как кислота разъела ее кожу. Женщина упала со стула и корчилась на полу, мясо и мышцы сползали с ее скул кусками, она беспомощно царапала лицо и выла в агонии.
Хельга и мисс Викман с веселым выражением лица наблюдали за стремительным разрушением красоты Кирби Ромей. Та сцена, которую они перед ней разыграли, была достойна Оскара.
В банке было достаточно разбавленной кислоты, чтобы навсегда обезобразить лицо женщины, но недостаточно, чтобы убить ее. Да и не хотела начальница тюрьмы смерти Кирби. Совсем наоборот. Она хотела, чтобы эта тупая идиотка жила, и до конца своих дней оставалась отвратительной уродиной.
Мисс Викман заметила мигающую красную лампочку сообщения на своем стационарном телефоне.
- Пусть эту уродину отвезут в лазарет, - сказала она через мгновение, взглянув на Хельгу. - Я буду занята в ближайшее время. Приходи ко мне в обед.
Хельга кивнула.
- Что-нибудь еще, мэм?
- Скажи медицинскому персоналу, чтобы сделали все возможное, чтобы спасти зрение этой твари. Если ничего не получится, я пойму. Но усилия будут оценены по достоинству.
- Я дам им знать.
- Хорошо. А теперь прошу меня извинить, у меня есть другие дела.
В своих апартаментах мисс Викман быстро прошла через кухню и спальню, и подошла к просторному шкафу. Открыв его, она отодвинула в сторону плечики с одеждой и нажала на кнопку, скрытую в глубине, открывая заднюю панель шкафа. В стену был вмонтирован большой экран.
Экран включился и показал несколько темных фигур, чьи черты были неразличимы, сидящих в конференц-зале. Это был Tеневой совет. Их называли так по одной очевидной причиненикто не знал кто они, где они, их имена, пол, возраст. Это были люди, которые управляли Тюрьмой 13, но управляли посредством своих людей, оставаясь в тени.
Искаженный голос произнес.
- Приветствуем, мисс Викман. Мы надеемся, что у вас все в порядке.
Голос был пропущен через фильтр. Говоривший мог быть как мужчиной, так и женщиной. Определить это было невозможно. Мисс Викман редко взаимодействовала с советом напрямую. Обычно общение проходило через посредников. В редких случаях, когда это все же происходило, сообщение оставлялось на старомодном автоответчике ее стационарного телефона. Сообщение всегда было одним и тем же: писк помех, за которым следовал роботизированный голос, произносящий, казалось бы, случайную серию цифр.
Цифры не имели значения. Смысл сообщения был всегда один и тот же: "Позвоните нам".
Мисс Викман кивнула.
- В Тюрьме 13 все в порядке. Согласно вашему распоряжению, мы не будем вмешиваться в дела Фрауеншафт.
Искаженный голос заговорил снова.
- Цель этого звонка - просто сообщить вам о предстоящем визите VIP-персоны.
Мисс Викман изо всех сил старалась не выдать нервозность, что было нелегко. За год, прошедший с тех пор, как она приступила к исполнению обязанностей начальника тюрьмы, никто из представителей элиты организации не посещал это учреждение. То, что сюда едут с инспекцией, очень взволновало ее. Она знала, что скрывать ей от Совета нечего, никаких промахов и ошибок с ее стороны не было, она не нарушила ни один их приказ, беспрекословно выполняя распоряжения, но этo, словно было плевком ей в душу, словно они выразили свое недоверие к ней. Зачем VIP-персоне посещать объект, если не для того, чтобы разобраться в предполагаемых проблемах?
Она старалась говорить ровно, не показывая своего беспокойства.
- Когда состоится этот визит?
Наступило короткое молчание. Затем искаженный голос заговорил снова, произнеся только одно слово: Скоро, и экран отключился, а настенная панель автоматически встала на место.
Мисс Викман несколько долгих мгновений тупо смотрела на стену. Перспектива VIP-визита не вызывала у нее особенного беспокойстваскрывать ей было нечего. Беспокойство больше вызывало то, о чем она МОГЛА не знать, и ЧТО угрожала ее нынешнему положению.
Глава 17
Следующие три дня прошли для Джессики Слоaн без происшествий. Она погрузилась в рутину тюремной жизни и не общалась ни с кем, кроме Паучихи. Враждебное отношение к ней со стороны других заключенных практически исчезло к середине следующего дня.
Это ее не удивляло. Многие просто боялись ее. По словам Паучихи, это было впервые, чтобы новенькая в первый же день убила свою сокамерницу, особенно если эта сокамерница была одной из опаснейших заключённых. Естественно, это сразу же отбило охоту у большинства вступать с ней в конфронтацию. Паучиха так же предположила, что Элис Кинкейд запретила кому-либо нападать на Джессику, все еще не теряя надежды заманить в свою банду.
Джессика была рада передышке. Она здесь никого не боялась, но все же то, что ей не приходилось ежесекундно оглядываться и опасаться нападения, позволяло ей сосредоточиться на более важных делах, таких как поиск выхода отсюда.
В этом плане, однако, она не слишком продвинулась вперед, исследовав блок "D" так тщательно, как только было возможно, но не найдя ни единого слабого места. Сбежать именно из этой части тюрьмы не представлялось возможным. Но выбраться из блока и обследовать всю тюрьму в поисках уязвимых мест тоже было невозможным, даже попытка грозила карцером, а туда ей точно не хотелось вновь. Оставалось только ждать, пока не выдастся такая возможность и держать ухо востро.
На четвертый день пребывания в Тюрьме 13 Джессика и Паучиха сидели за столом в своей камере перед самодельной шашечной доской, принадлежавшей Лоре Гриер. Она была сделана из куска картона с нарисованными на нем квадратами. Игровые фигуры представляли собой сложенные квадратики бумаги.
Джессика выдвинула фигуру и сказала:
- Может быть, мне удастся попасть в лазарет, если я притворюсь больной.
Взгляд Паучихи оторвался от доски, и она с ужасом взглянула на Джессику.
- О, черт возьми, нет, Джесс. Это плохая идея.
Джессика посмотрела в коридор через прутья решетки. С нижнего уровня доносился обычный гул голосов, но коридор был пуст. Хотя нападки со стороны других заключенных прекратились, она не теряла бдительность. Ее враги только временно затаились, и она была уверена, что рано или поздно они нанесут удар, и поэтому хотела быть к этому готова. Джессика перевела взгляд на Паучиху.
- Почему?
Наклонившись вперед, Паучиха сказала:
- Потому что здешний лазарет не предназначен для лечения. Сучек, которых увозят в лазарет, больше никогда не видят. Если ты пойдешь туда, это будет твой гребаный смертный приговор, Джесс.
Джессика нахмурилась, когда Паучиха запоздало передвинула одну из ее собственных самодельных фишек. Она вспоминала день своего прибытия сюда. После дезинфекции ее отвели в лазарет для прививок. Она пробыла там всего несколько минут, пока симпатичная темноволосая медсестра делала уколы, но не увидела ничего такого, что сразу показалось бы ей необычным. В это время в лазарете было занято всего три койки. Три прикованные к кроватям женщины. Она не успела хорошо рассмотреть ни одну из них, но наручники ее не насторожили. Это была тюрьма. Женщины на кровати были заключенными. Наручники использовались как в целях безопасности персонала, так и для предотвращения попытки побега.
Ничего страшного.
Или так она думала.
- Ладно, рассказывай, что происходит в лазарете?
- Лазарет на самом деле - не лазарет, - сказала Паучиха, убирая волосы с глаз. - Это темница для пыток под видом лазарета.
Она продолжила рассказывать Джессике о том, как заключенных часто забирали из камер и отправляли в лазарет без видимых причин. Как она уже говорила, этих женщин больше никогда не видели. Хотя никто из заключенных не был непосредственным свидетелем пыток, информация о происходящем передавалась по разным каналам, в основном через надзирателей. Паучиха поделилась с ней несколькими особенно жуткими тюремными историями о лазарете. Некоторые из них, несомненно, были приукрашены за годы пересказа, но Джессика не сомневалась, что дыма без огня не бывает.
- Ладно, - сказала она, передвигая еще одну фишку.Думаю, мне не следует туда соваться.
Паучиха вздохнула с облегчением.
- Слава богу. Иначе я бы никогда тебя больше не увидела.
- Тебя это так волнует?
Паучиха нахмурилась.
- Конечно, расстроило бы. Ты - мой самый близкий друг за все время, что я здесь. И люди боятся тебя, а значит, они не приебываются ко мне, как раньше.
- Потому что мы все время вместе, - сказала Джессика, глядя на игровую доску.
- Да. Именно поэтому. И было бы отстойно снова стать дичью для каждой злобной сучки.
Джессика хмыкнула.
- Я тебя понимаю.
- Зачем тебе вообще нужно было попасть в лазарет?
- Разведать обстановку.
- Разведать... что?
Джессика кивнула, все еще глядя на доску.
- Собрать информацию. Чтобы разобраться в обстановке, понять, что здесь к чему, и как действует эта система. Но теперь я лучше попытаюсь начать с другого места.
Паучиха ничего на это не ответила. Она задумчиво грызла ноготь, устремив взгляд на стол, но Джессика точно могла сказать, что она не видит ни стол, ни игровую доску. Она размышляла над тем, что только что услышала. По встревоженному лицу было ясно, что ее что-то в этом настораживает.
Джессика ждала, что она скажет.
Наконец, Паучиха оторвала взгляд от стола, посмотрела в коридор и, взглянув на Джессику, почти шепотом произнесла.
- Ты думаешь о побеге?
- Конечно, да.
Снова нахмурившись, Паучиха вновь принялась грызть свой ноготь.
Джессика ждала, что ее сокамерница скажет еще что-нибудь, когда услышала шум в коридоре. Она посмотрела в ту сторону и увидела нескольких заключенных, стоявших у открытой двери их камеры. Одеты они были одинаково, и Джессика узнала в них членов нацистской банды. На них были нелепые красные шорты и белые футболки со свастикой. Паучиха указала ей на них в первый день, предупредив, что их следует избегать любой ценой. Они называли себя Фрауеншафт. Блондинка, стоявшая в авангарде группы, была явным лидером. Она пристально смотрела на Джессику.
Джессика хмыкнула.
- Какого хрена вам надо?
Выражение лица блондинки вытянулось от ее наглого тона.
- Нам нужна ты.
- Для чего?
- Хотим, чтобы ты присоединилась к нам.
Джессика покачала головой.
- Не хочу тебя разочаровывать, но я не из тех, кто присоединяется. Во всяком случае, уже нет, - жестом нарочитого пренебрежения она махнула рукой, словно отмахиваясь от мух. - А теперь убирайтесь отсюда. Я занята.
Она передвинула фишку.
Паучиха испуганно вздохнула. Она до ужаса боялась этих нацистских сук. Джессика чувствовала, как страх сковал ее сокамерницу. Это было видно даже без ее учащенного дыхания.
- Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, - сказала блондинка, входя в камеру. Остальные члены банды столпились рядом с ней.Ты будешь делать то, что я тебе говорю, иначе...
Джессика вздохнула, все еще глядя на игровую доску. По правде говоря, она уже потеряла представление о том, чей сейчас ход, и кто вообще выигрывает. Но это уже не имело значения.
- Ты не знаешь меня, поэтому я не могу винить тебя за твою дерзость. Сообщаю тебе, что угрозы раздражают меня.
Блондинка подошла ближе, опрокинув маленький столик. Отбросив его в сторону, она встала между Джессикой и ее дрожащей сокамерницей.
- Смотри на меня.
Джессика медленно откинулась на стуле и подняла взгляд вверх.
- Поздравляю. Ты привлекла мое внимание. Возможно, у тебя будет повод пожалеть об этом.
Блондинка усмехнулась и ударила рукой по лицу Джессики. От удара у той откинулась голова.
- Ты не такая страшная, как пытаешься казаться. Может всех остальных в блоке "D" ты и напугала, но не нас. Хочешь знать, почему?
Джессика повернула голову назад и потерла челюсть, морщась от боли. Эта сучка ударила сильнее, чем она ожидала.
- И почему же?
Выражение лица блондинки стало самодовольным.
- Потому что мы такие же, как и ты. Мы - женщины высшей расы и преданные члены национал-социалистической партии.