Правую ногу подняла, насколько сможешь, вверх. Опустила. Теперь левую ногу.
Каждый день «через не могу», через пот, слезы и боль Валерия тренировала своё тело. И болезнь начала отступать. Прошло три месяца, и уже не страшно было ходить, брать сына на руки. Возвращалась жизнь.
Прозвенел дверной звонок. Лера пошла открывать. На пороге стоял Юра.
Лера? Здравствуй! поцеловал он жену и удивленно спросил: Ты ходишь?
Здравствуй! обрадовалась она. Не только я, из комнаты в коридор вслед за матерью вышел на ещё неокрепших ножках малыш.
Сашка! Юра бросил чемоданы и подхватил сына. Ты меня помнишь, Сашка?
Как хорошо, что ты приехал! сказала Лера.
Я совсем перевёлся сюда. Теперь будем жить вместе.
Наступила зима. Оля с Лерой шли по заснеженной аллее. Впереди Витя с Юрой, бегая, катали детей на саночках. Слышался детский визг и смех.
Лера, а я второго ребёнка жду.
Поздравляю! Рада за вас.
Подбежал Виктор.
Ребята! Вы где Новый год встречаете?
Дома, сказала Лера.
Приходите к нам! У нас интересная компания подбирается, сказала Оля.
Мы согласны! крикнул Юрий. Не большое удовольствие встречать такой праздник дома с предками!
Лера посмотрела на мужа и опустила глаза.
Наступил Новый год. В квартире Виктора и Ольги в углу стояла огромная пушистая елка, наполняя комнату хвойным запахом. Она горела цветными огоньками, которые отражались бликами на стеклянных игрушках. Цветной телевизор показывал праздничный концерт, а рядом с ним стоял большой стол, уставленный тарелками и салатницами с едой. Вокруг стола бегали дети, приподнимаясь на цыпочки и заглядывая на него. Время от времени кто-нибудь из них незаметно стягивал с тарелки кусочек колбасы или мяса и отправлял в рот. Папы, пока мамы были на кухне, делали вид, что они этого не замечают. Кроме Юры и Леры были приглашены ещё две пары с Витиной работы.
На кухне шли последние приготовления. Оля, Лера и ещё две приглашенные женщины быстро резали последние салаты.
Девочки! Чернослив забыли! сказала Ольга. Лера, достань в шкафу грецкие орехи.
В это время мужчины курили в другой комнате, чуть приоткрыв балконную дверь.
А с квартирами у вас в части как? спросил Витя у Юры. Дадут?
Куда они денутся! самодовольно сказал Юра. Я всё равно своего добьюсь!
Девочки! крикнул Виктор, беря в руки бутылку шампанского. Без пяти двенадцать! Давайте быстрей!
Всё готово! женщины вошли в комнату и поставили на стол последние тарелки.
Загадывайте желание, чтобы сбылось в этом году! пробка шампанского вылетела из бутылки. В этот момент забили куранты, и голос диктора произнёс.
Наступил 1981 год! С праздником дорогие товарищи!
Ура!!
Юра повернулся к Валерии с бокалом в руке:
Для нас главное в этот году получить квартиру! За новую квартиру! За новую жизнь!
Незаметно пролетел январь, за ним февраль. Жизнь вошла в какое-то неправильное русло. Не о такой жизни мечтала Лера, и она списывала всё на свою болезнь, которая нехотя, но всё-таки покидала её.
«Главное, не поддаваться жалости к себе, думала она, стирая в тазике Санькины рубашонки. Через «не могу» надо делать надо стирать»
Лера достирала бельё и развесила его в ванной комнате. Заплакал сын. Вытерев руки о полотенце, она зашла в свою комнату. В кроватке плакал Санька. Муж, отвернувшись к стене, спал. Лера взяла сына на руки и, превозмогая, появляющуюся после нагрузок боль, стала укачивать:
А-а-а! Ну, и что же вам не спится, Александр Юрьевич? Все игрушки спят, папа спит. Один вы не спите. Спи, сынок! Мама устала и тоже спать хочет.
Часы показывали первый час ночи.
Юру перевели в часть, которая находилась в том же городе, где они жили. На работу он ездил теперь на трамваенесколько остановок и он там. Однажды его вызвали к замполиту.
Вызывали, товарищ подполковник? Юра зашёл в кабинет замполита.
Вызывал, старший лейтенант Лесков! Вызывал! Садитесь! Хотел поговорить с вами о вашей службе. Вам не нравится здесь служить?
Нравится, товарищ подполковник!
Тогда почему вы частенько на службу являетесь пьяным? Несколько раз вас замечали спящим то в каптёрке, то в ангаре!
Юрий молчал.
Почему вас перевели из Белой Церкви сюда? Вы там так же служили?
Никак нет! Я сам попросил, чтобы меня перевели сюда.
Почему? В чём причина?
Моя жена тяжело больна. Она не ходит, у неё парализованы ноги и руки. У нас маленький сын. Ему год и два месяца. Жену перевезли сюда родители, я тоже перевёлся сюда, чтобы быть ближе к ней. Мне приходится ухаживать за ней и ребёнком, кормить, стирать. Говорят, она долго не проживёт. Ребёнок неспокойный, по ночам плачет. Всю ночь на моих руках. Поэтому и засыпаю иногда на службе, в глазах Юры заблестели слёзы. Разрешите закурить?
Замполит кивнул головой.
Подавал раппорт на квартиру в новом доме, но мне не дали. А условий ни для проживания, ни для отдыха нет. Тут поневоле запьёшь!
Почему вы раньше об этом не доложили?
Юра пожал плечами.
Думал, справлюсь сам, товарищ подполковник.
Принесите завтра документы о заболевании вашей жены и свидетельство о рождении ребёнка. Попробую что-нибудь для вас сделать.
Юра открыл дверь своим ключом. Вся семья уже сидела за обеденным столом. Лера выглянула в коридор:
Юра, ты чего так поздно?
Дела задержали. Мм, как пахнет!
Мой руки и садись за стол. Мы только сели.
Юра зашёл на кухню и поставил на стол бутылку водки.
С чего бы это? Праздника вроде никакого нет! нахмурился Михаил Степанович. Или у тебя каждый день стал как праздник?
Есть! Сегодня есть повод! многозначительно сказал Лесков, потирая руки. Лера, достань всем рюмки.
Мне не надо! сказала Галя.
Надо, надо! Всем ставь!
Он разлил водку и поднял свою рюмку:
Нам с Лерой дали квартиру!
Ты серьёзно? удивленно спросила Валерия. Ты никогда об этом не говорил.
Я хотел сделать тебе сюрприз!
Ур-ра! закричала Галина.
За это надо выпить! сказал Михаил Степанович.
Юра, ты ешь, ешь, говорила Тамара Николаевна, подкладывая курицу в тарелку зятю.
Через неделю будут новый дом сдавать, рассказывал Юра. У нас квартира на втором этаже однокомнатная с балконом. Я уже там был сегодня. Ремонту непочатый край! Все сделано тяп-ляп, руки бы строителям оборвать!
С ремонтом поможем, сказал Михаил Степанович.
Нет, нет, не надо, сам справлюсь! Если только деньгами А так ребята из части помогут. Так что, если после работы буду задерживаться, не теряйте. Мебель надо какую-то прикупить.
За это не переживай, деньги на мебель найдём, сказала Тамара Николаевна.
Валерия сидела и улыбалась, глядя на мужа.
Лера, ты-то хоть довольна? спросил Юра.
Ещё бы! Я даже и мечтать о таком не могла!
Две сестры сидели на диване, поджав ноги и прижавшись друг к другу.
Ты счастлива? спросила Галя.
Ты насчёт квартиры? Не знаю. Почему-то радости не испытываю. Слушаю себя внутри, слушаю, а там тихо. Мне даже как-то неловко перед Юрой. Он так радуется, как ребёнок.
Ты его любишь?
Я его очень любила.
Любила? А сейчас?
Валерия помолчала, потом сказала:
Я вчера сон видела. Будто на моей руке обручальное кольцо лопнуло с сильным звоном, слетело с пальца и покатилось. Звон был таким сильным, что я проснулась. Не к добру это.
Ты что, в сны веришь?
Я бы и рада не верить, да больно часто они у меня сбываются, вздохнула Лера.
Незаметно прошло три месяца. Был уже десятый час вечера. Юра позвонил и сказал, чтобы сегодня его не ждали, так как при приземлении у самолёта повредилось шасси, и он должен к утру его наладить. Санька мирно посапывал в кроватке и улыбался чему-то во сне. Лера пошла на кухню, где Михаил Степанович чинил настенные часы.
Что-то твой муж не торопится тебя с ребёнком перевозить на новую квартиру! вдруг сказал он. Ремонт третий месяц делает! Я не к тому, чтобы вы уехали с Сашей от нас: мы с матерью этого не хотим. Живите, места хватит. Но хотя бы для приличия пригласил посмотреть, как идут дела.
Я была на квартире. Там ещё много работы, моя посуду, солгала дочь: ведь и ей муж не показал квартиру, говоря, что это будет для неё сюрприз.
А телевизор и диван уже купил и увёз туда! Деньги берёт на ремонт, и всё как в прорву уходит.
Однажды Лера зашла в комнату. Юра в этот день пришёл вовремя, он стоял у окна и смотрел на улицу.
У тебя, что-то случилось? тихо спросила она.
Нам надо поговорить. Я хочу, чтобы ты прочла это письмо, не глядя на жену, Юра протянул конверт.
Это же тебе адресовано, от твоей мамы Анны Анатолиевны, протянула она обратно конверт.
Я хочу, чтобы ты его прочла! Тебе же моя мать не чужая.
Лера присела на край дивана и развернула лист:
« Здравствуй, Юрочка!
У нас все нормально. Все живы и здоровы. На днях ходила к нашим врачам консультироваться по поводу Леры. Они сказали, что долго она не проживёт, не более года. Юрочка, подумай о себе, как ты будешь жить дальше, ведь у тебя останется на руках ребёнок».
Ощущение было такое, будто ударили по щеке. Лера отложила письмо.
Ты уже подумал, как будешь жить дальше без меня? спросила она.
Лера, я недавно встретил женщину. Её зовут Ольга
???
Я её люблю.
Быстро ты меня похоронил, заживо.
Ты не так меня поняла
Новую мать сыну нашёл? А я, Юра, умирать не собираюсь и сына я тебе не отдам.
Никто не отбирает у тебя сына! Пока ты жива сын всегда будет с тобой! Лерочка, пойми меня правильно!
А разве я неправильно тебя поняла? Ты и квартиру по моим документам для неё получил! Разве не так?
Ты всё не так поняла! Я не могу с тобой разговаривать! взволновано заходил Юра по комнате. Надеюсь, Александр подрастёт, он меня поймёт!
Надеюсь, поймёт. Ты не волнуйся, Юра, истерик не будет. Завтра я подам на развод. А раз я инициатор развода, у тебя проблем на службе не будет. Действительно, зачем тебе жена инвалид?!
Валерия достала со шкафа чемодан и стала молча и аккуратно складывать вещи мужа.
Ты только на алименты не подавай, я сам буду тебе приносить каждый месяц.
Лера молча собирала вещи.
Ну, вот и всё, а теперь уходи! Благо, тебе есть куда идти и к кому.
В поликлинике у двери с надписью «ВТЭК» толпился народ. Подошла Лерина очередь.
Здравствуйте, войдя в кабинет, сказала она.
В кабинете за столами сидело три врача. Одна, самая старшая в очках, показав на стул, продолжала что-то писать:
Посидите!
Фамилия? отложив бумаги, спросила она.
Лескова Валерия Михайловна.
Сонечка, Лескову найдите! Какая у вас группа инвалидности?
Первая, сказала Лера.
Получив бумаги, женщина стала читать их.
Так. Полирадикулоневрит Гийома-Барре. А это что? Так, она полистала карточку и посмотрела поверх очков на Леру. Ничего не понимаю! Глядя на вас, не поверишь, что это ваша карта. Надо ещё выяснить, кто это вам такой роман написал и дал первую группу!
Ольга Федоровна! Я помню Лескову, сказал пожилой врач. Я тогда вместе с комиссией выезжал к ней на дом. Ну, да, это мой почерк! Всё так и было, как написано.
Да у нас люди с таким заболеванием по много лет на инвалидности сидят, Игорь Петрович, да на костылях потом сколько ходят! А эта Феномен какой-то! Мы не можем вам дать первую группу! Даже вторую не можем!
Мне вообще никакой не надо! Я пришла, чтобы с меня сняли инвалидность. Мне работать надо.
Надо же! Ей вообще никакой не надо! А мы не имеем права после первой группы инвалидности ничего вам не дать. Так! Я пишу третью группу. Она рабочая. Можете, если хотите, работать по четыре часа на легкой работе.
Пожалуйста, не пишите. Кто же меня возьмет на четыре часа работы? Кому я нужна такая?
Впервые вижу, чтобы от инвалидности отказывались! возмутилась врач. Ей государство идет навстречу, а она отказывается!
Да нельзя вам по восемь часов работать! Вы просто не выдержите такой нагрузки! сказал Игорь Петрович.
А я через «не могу».
А вот через «не могу», голубушка, не надо! строго сказала врач в очках. Следующий!
Лера получила на руки документы, в которых говорилось, что у неё теперь третья группа. Группа была рабочая, и на первом листе трудовой книжки ей поставили длинный штамп, что она находится на инвалидности. На следующий месяц она получила пенсию в 28 рублей. На эти деньги невозможно было прожить, а Саньке надо покупать зимнее пальто. Лера зашла в магазин и приценилась, пальто на трёхлетнего малыша стоило 40 рублей.
Юра приносил алименты только три месяца, потом, извинившись, сказал, что его жена беременна и с сильным токсикозом не может устроиться на работу, поэтому его денег не хватает, чтобы прожить. А Оленьке нужны фрукты, поэтому он и она просят Валерию, отказаться от алиментов и, желательно, чтобы она не подавала в суд об их взыскании, это может испортить ему карьеру и жизнь. Его слова ударили Леру как плетью, стало противно. Ведь он знал, почему она заболела, и кто испортил ей жизнь. Лера посмотрела в его глаза, но в них был только страх, страх, что она не откажется от алиментов, и больше ничего. Он не любил её, это было ясно, но ведь был сын! Его сын! А Юра при встречах ни разу даже не спросил о Сашке!
Забудь, что мы были в твоей жизни, спокойно сказала Лера, а мы постараемся забыть о тебе. Прощай.
Вот и всё! Всё закончилось, как кошмарный сон! На душе стало как-то спокойно и хорошо. Состояние было такое, будто гора свалилась с её плеч, которая давила к земле, а сейчас она была свободна, и хотелось летать. Валерия с удивлением прислушивалась к себе: внутри всё ликовало«Свобода! Свобода! Свобода!».
Но жизнь продолжалась, и надо было срочно искать работу. Конечно, родители дадут деньги, и пальто купят Саньке, и её прокормят, но надо было вставать самой на ноги.
Валерия ходила по разным проектным институтам и конструкторским бюро, её с радостью встречали, но когда кадровики открывали трудовую книжку и видели штамп, ей вежливо отказывали. После этих походов она приходила домой и долго лежала на спине, не в силах повернуться. Рано, очень рано выходить на работу! Тело было ещё не готово к таким нагрузкам, но Лера, закусив губу, упрямо твердила себе: «Я смогу!»
Валерия остановилась перед дверью, на которой висела табличка «Архитектурная мастерская5». Она открыла дверь и вошла. В мастерской ничего не изменилось. Молодая женщина оторвалась от чертежа:
Вам кого?
Грабузову Тамару.
Тамара Васильевна на планерке!
На планерке? А она теперь кто?
Руководитель мастерской. Подождите, она сейчас подойдет, рабочий день уже закончился.
В дверях с кипой бумаг показалась Тамара.
Лера?
Здравствуй, Тамара!
Здравствуй, Лерочка! Рада тебя видеть! Ты ко мне?
Валерия кивнула.
Тогда пойдём, по дороге поговорим. Рабочий день закончился, я спешу в детский сад за ребёнком.
Пока они шли к троллейбусной остановке, Лера рассказывала о своей жизни.
Ну, вот теперь ты всё знаешь, сказала Лера. В общем, спасла меня бабка, хочешь, верь, хочешь, не верь.
Верю. Я ведь из Белоруссии и про такое знаю.
Мне нужна работа, Тамара. Надо сына поднимать. Мужа нет. А ни в один проектный институт меня не берут с инвалидностью. Все вежливо отказывают. Вот я к тебе и пришла, может, ты поможешь? Если не сможешь, так и скажи, я пойму.
У меня девушка архитектор через месяц уходит в декрет, подумав, сказала Тамара. Пойдешь на её место, пока она в декрете?
Пойду.
Тогда до встречи! Ой, мой троллейбус! Пока!
Пока! Спасибо!
Распрощавшись с Тамарой, Лера пошла домой пешком. Пройдя по набережной, она остановилась на мосту. Глядя на воду, она подумала:
«Время бежит А сон-то с кольцом оказался « в руку».
И вдруг, словно молнией поразила мысль:
«Сон с растроением сознания, тоже « в руку»! По крайней мере, первая его часть! перед глазами пронеслись картины сна. На мне было такое же платье! И даже босоножки на чёрном каблуке! И Юре в последний момент достали форму! Как же я забыла про это? Мы сделали три шага. А сколько я прожила с мужем? Три года и месяц! Значит, один шаг во сне это один год! Господи! Да, что же это?! Мистика какая-то!»
Прошёл ещё год
Валерия с четырёхлетним сыном вышла из магазина, нагруженная сумками с продуктами.
Санька! Зачем ты сегодня Колю Терёхина обидел? спросила она сына.
Я его сначала вообще не трогал! А он ко мне полез! Тогда пришлось его тронуть!