И я, подхватила Индия.
Когда ты развелся с той женщиной, тебе следовало бы вернуться жить домой.
Ненавижу Алабаму, ответил Люкер.
Индия промолчала.
Люкер, Большая Барбара перешла к своей любимой теме, самым счастливым в моей жизни был день, когда ты позвонил и сказал, что разводишься. Я рассказала Лоутону. «Лоутон, говорю, я»
Не начинай, предупредил Люкер. Мы все знаем, что ты думаешь о той женщине.
Тогда поднимись и налей мне еще скотча. От горя всегдас самого раннего детства, от горя у меня всегда пересыхает в горле.
Люкер медленно поднялся.
Барбара, еще даже не четыре. Ты высосала первый стакан
Я просто пыталась добраться до льда, так хотелось пить. На кладбище должен быть фонтанчик. Ума не приложу, почему его нет. Люди хотят пить на похоронах точно так же, как и везде.
Уже из кухни Люкер закричал: «Ты пьяница, Барбара, и с этим пора что-то делать!»
Как ты с отцом разговариваешь! Большая Барбара повернулась к Индии. Ты с ним обращаешься так же плохо, как он со мной?
Индия оторвала красный карандаш от миллиметровки.
Да.
Испорченный ты ребенок! возопила Большая Барбара. Не знаю, зачем я растрачиваю любовь на вас обоих!
Люкер принес матери напиток.
Сделал слабенький. Лед да вода. Тебе незачем напиваться, пока не зашло солнце.
Моя лучшая в мире подруга умерла, ответила Барбара. Я ее поминаю.
Ее и без тебя помянут, тихо сказал Люкер. Он плюхнулся обратно на диван и снова уронил ноги на колени матери.
Ровно положи! скомандовала Большая Барбара. Чтобы я могла опустить каталог.
Несколько минут стояла тишина. Индия продолжала свою кропотливую работу горсткой цветных карандашей, Люкер, видимо, спал, Большая Барбара потягивала напиток и переворачивала страницы каталога, прислонив его к ногам Люкера.
Боже святый! обратилась Большая Барбара к Люкеру и ударила его кулаком по коленям. Ты видел, Люкер?
Видел что? пробормотал он без интереса.
Тут есть мороженица за семьсот долларов. Ей даже не нужна соль. Может быть, даже молоко и сливки не надо. За такие деньги она должна включаться в розетку и через четыре минуты выдавать полкило вишнево-персиково-ванильного пломбира.
Я удивлен, что Ли такую не купила.
Так купила! ответила Большая Барбара. Но я-то не знала, что она стоит целых семьсот долларов! На семьсот долларов можно внести первоначальный взнос за дом на колесах!
Покупать дома на колесахмоветон, Барбара. Мороженицу, по крайней мере, можно спрятать в шкафу. Тем более, у Дофина денег не занимать. А теперь, когда Мэриэн Сэвидж наконец так удачно и изящно откинула копыта, у него их еще прибавится. Они собираются переехать в Большой дом?
Я не знаю, они еще не решили. И не решат, пока мы не вернемся из Бельдама.
Барбара, сказал Люкер, кому в голову пришла идея поехать всем вместе в Бельдам? Я про то, что Мэриэн Сэвидж умерла в Бельдаме. Ты правда думаешь, что Дофину пойдет на пользу находиться там, где умерла его мать всего три дня назад?
Барбара пожала плечами.
Ты же не думаешь, что я могла предложить что-то подобное? И Ли тоже нет. Это идея ДофинаДофина и Одессы. Одесса была там с Мэриэн, конечно же, ведь в те дни Мэриэн настолько ослабла, что не могла даже пройтись по коридору без помощи Одессы. И так или иначе, Дофин и Одесса, судя по всему, считают, что нам всем пойдет на пользу съездить туда и выбраться из привычной обстановки. Ты ж помнишь, когда Ботвелл умер там, никто оттуда не уезжал полгодаа в том году было прекрасное лето!
Ботвеллэто отец Дофина? спросила Индия.
Барбара кивнула.
Сколько было Дофину, когда Ботвелл умер, а, Люкер?
Пять. Шесть. Семь, ответил Люкер. Не помню. Я даже не помнил, что он умер в Бельдаме.
Знаю, ответила Барбара. Кто вообще теперь вспоминает бедного старого Ботвелла? Во всяком случае, Мэриэн пробыла там не так уж и долго, чтобы говорить, что все ее страдания пришлись на Бельдам. Они с Одессой провели там не больше полутора дней, когда Мэриэн скончалась. Это очень странно. Она жила в Большом доме почти два года, едва ли выходя из комнаты, спала днями и скулила ночами. А потом однажды встала и сказала, что хочет поехать в Бельдам. Я пыталась ее отговорить, но если Мэриэн что-то взбредет в голову, то это уже не выбить. И она просто встает и уезжает в Бельдам. Дофин хотел с ней поехать, но Мэриэн ему не позволила. Не разрешила даже отвезти. Джонни Ред отвозил ее и Одессу. Не прошло и суток, как патрульный постучал в дверь и сказал Дофину, что Мэриэн скончалась. Просто ужас.
А от чего она умерла? спросила Индия.
От рака, ответила Большая Барбара. Он просто пожирал ее. Так странноона смогла продержаться здесь два года, а потом внезапно умерла, как только добралась до Бельдама.
Одесса была с ней в момент смерти? спросил Люкер.
Барбара покачала головой.
Одесса наверху убиралась или еще что-то, а у Мэриэн на веранде случился инсульт. Когда Одесса спустилась вниз, качели все еще раскачивались, но Мэриэн лежала замертво на паркете. Одесса занесла ее в дом, положила в гамак, отправилась в Гаск и вызвала дорожный патруль. Она пыталась позвонить Дофину, но никого не было дома. Послушай, Люкер, сказала Большая Барбара чуть тише, Индия заставила меня задуматьсяты понял, что это за ритуал с ножом?
Люкер повернулся так, чтобы его лицо оказалось зажатым между подушкой и спинкой дивана. Большая Барбара развернула его обратно.
Да, понял, ответил он.
И?
Дофину и Мэри-Скот было просто очень жаль, что они не успели вонзить нож, пока та была еще жива, и поэтому воспользовались последним шансом.
В углу комнаты, в клетке, подвешенной в двух метрах от пола, сидел большой красный попугай. Он вскрикнул.
Большая Барбара кивнула.
Видишь. Нэйлз понимает каждое твое слово. Мэриэн любила эту птицу, не смей говорить о Мэриэн гадости при Нэйлзе! Ему это не нравится.
Что он вообще тут делает?
Ну, они не могли оставить его в Большом доме, он бы истосковался по Мэриэн за три часа.
С ней бы и похоронили.
Я думала, попугаи умеют разговаривать, сказала Индия.
Нэйлз просунул клюв сквозь прутья клетки и снова закричал.
Этот прямо сейчас очень точно имитирует Мэриэн Сэвидж, сказал Люкер.
Люкер! воскликнула Большая Барбара, хватая его за пальцы ноги и выкручивая их. Я не понимаю, почему ты так плохо отзываешься о женщине, которая была моим самым лучшим другом в мире.
Потому что она была самой отъявленной сукой, что когда-либо ходила по улицам Мобила.
Тебе не следует использовать такие выражения при тринадцатилетней дочери.
Она меня не видит, ответил Люкер, скрытый из поля зрения Индии, и не знает, кто это сказал.
Знаю, сказала Индия, но потом добавила, обратившись к своей бабушке: Он и похуже говорил. Впрочем, как и я.
И не сомневаюсь, вздохнула Большая Барбара.
Барбара, ты же знаешь, какой она была мегерой, сказал Люкер. Бедняга Дофин, она относилась к нему, как к грязи, пока Мэри-Скот была рядом. А потом, когда Мэри-Скот ушла в монастырь, она его с говном сравняла.
Ш-ш-ш!
Ты же знаешь, что это правда, Люкер пожал плечами. И так было в течение двухсот лет в этой семье. Все мужчины очень милые и добросердечные, а женщины разгуливают в броне.
Но из них получаются хорошие жены! возразила Большая Барбара. Мэриэн была хорошей женой Ботвеллу, пока тот не ушел в мир иной. Она сделала его счастливым.
И ему, судя по всему, нравилось быть пригвожденным к стене и избитым велосипедной цепью.
Как и тебе, сказала Индия отцу.
Большая Барбара встревоженно повернула голову.
Индия врет и не краснеет, спокойно ответил Люкер. Она ничего не знает о моей половой жизни. Ей всего тринадцать, сказал он, приподнимаясь, чтобы ухмыльнуться в сторону дочери. Она даже не знает, что такое трахаться.
Люкер!
Ох, Барбара, послушай, пока мои ноги у тебя на коленях, почему бы тебе не размять их? Эти туфли так давят весь день.
Большая Барбара стянула с сына носки и начала массировать ноги.
Ну, сказал Люкер, то, что из Сэвиджей получаются хорошие жены, не отменяет того факта, что как матери они не лучше выгребных ям.
Это не так!
Барбара, ты не знаешь, о чем говоришь. Почему ты пытаешься защитить мертвую женщину?
Мэриэн Сэвидж.
Мамаши Сэвиджей жрут своих детей! заорал Люкер, и попугай снова вскрикнул.
Глава 2
Большая Барбара, Люкер и Индия провели на застекленной веранде еще час, ожидая возвращения Ли. Люкер спал, все еще разложив ноги на коленях матери, беспокойно поворачиваясь, только когда кричал попугай Нэйлз. Индия принесла бабушке стопку каталогов для просмотра, пока сама вышивала зелеными и фиолетовыми нитями по голубой рубашке. Изумрудные солнечные лучи светили сквозь листья дубов позади дома. Перед одним из окон болтался квадрат свинцового витража, и временами солнце, на мгновение пробиваясь сквозь волнующуюся листву, пронзало этот квадрат стекла и окрашивало лицо Индии в золотой, синий и красный.
Наконец приехала Ли: они услышали машину на гравийной подъездной дорожке, услышали хлопки дверей машины, услышали, как внизу открылась дверь в прачечную.
Было так много работы? спросила Большая Барбара у дочери, которая прошла через кухню. Тебя так долго не было.
Поднимайся, Люкер! сказала Ли. Я весь день на ногах.
Люкер, устало пошатываясь, встал с дивана. Ли скинула туфли и заняла его место. Она отцепила вуаль и бросила ее на журнальный столик.
Мама, держу пари, ты сидела здесь весь день, наминая ему ноги. А теперь немного разомни мои.
Ты хочешь в чулках или без?
Ох, пусть остаются. У меня сил нет их сейчас снимать.
Ты привела Одессу с собой? спросил Люкер, который теперь сидел за столом и изучал работу дочери на миллиметровке.
Я здесь, сказала Одесса из кухни.
Это то, что заняло у нас так много времени, сказала Ли. Мы вернулись в церковь, позаботились там обо всем, хотя, когда всего семеро гостей и только один гроб, дел не так уж и много.
Что вы сделали с лишними цветами?
Мы отвезли их в церковь Одессы. Вчера вечером там скончалась старая монахиня, а у семьи ничего не было, поэтому мы перенесли цветы и поставили в церкви.
Хотите что-нибудь выпить? спросила Одесса.
Чай со льдом, сказала Ли, пожалуйста.
Скотч и много льда, попросила Большая Барбара.
Вот этим лучше я займусь, сказал Люкер Одессе. Себе сам что-нибудь соображу. Хочешь чего-нибудь, Индия?
Индия, не одобрявшая семейную прислугу, покачала головой на предложение Одессы, но отцу ответила:
Может, немного хереса
У Дофина есть Пунт э Мес, сказал Люкер.
О, круто! С кубиком льда.
Большая Барбара обернулась.
Люкер, этот ребенок пьет?
С тех пор как мы сняли ее с наркотиков, ответил Люкер и подмигнул Одессе.
Но ты слишком мала, чтобы пить! закричала Большая Барбара на свою внучку.
А я говорю, нет, спокойно ответила Индия.
Но слишком мала, чтобы пить у меня на глазах!
Тогда отвернись.
Так и сделаю, сказала Барбара и сделала. Она посмотрела на Ли. Ты представляешь, этот ребенок постоянно видит мертвых людей в Нью-Йоркепрямо на улице. Мертвые на улице, слышала о таком когда-нибудь? Люди умирают в таких местах, где ты их видишь, да еще и можешь палкой потыкать!
Индия гораздо взрослее, чем я была в ее возрасте, мама, ответила Ли. Не думаю, что тебе следует излишне о таком беспокоиться.
Отец из Люкера просто ужасный, как по мне. Он самый гадкий человек в мире, кого угодно спроси.
Это поэтому ты любишь его больше, чем меня? спросила Ли.
Большая Барбара не ответила, а Индия засмеялась.
Люкер не плохой, ответила она.
Люкер появился с подносом с напитками. Первым делом он подошел к Индии.
Смотри, Барбара, сказал он, смотри, как хорошо я ее выдрессировал. Что надо сказать, Индия?
Индия встала из-за стола, отвесила поклон и проговорила, давясь от смеха:
Благодарю вас, отец, за то, что принесли мне бокал Пунт э Мес со льдом.
Индия снова села, но Большую Барбару это не убедило.
Манеры у нее есть, но что насчет морали?
О, беспечно ответил Люкер, у нас с ней нет никакой морали. Всего лишь парочка угрызений совести.
Так и думала, сказала Большая Барбара. Из вас обоих ничего не выйдет.
Индия повернулась к бабушке.
Мы отличаемся от тебя, только и сказала она.
Большая Барбара покачала головой.
Слышала ли ты когда-нибудь более правдивые слова, Ли?
Нет, сказала Ли, случайно пролив половину чая со льдом на свое черное платье. Покачав головой от собственной неуклюжести, она встала и пошла переодеваться. Когда она вернулась через несколько минут, Люкер снова занял свое место на диване; он игриво предложил ей вернуть его обратно.
Ну что, сказала Ли, садясь в кресло, стоящее перед всеми, вы ведь до смерти хотите узнать тайну ножа, так?
Ты знаешь?! воскликнула Большая Барбара.
Одесса рассказала мне на обратном пути в церковь.
Как вышло, что Одесса знала, а ты нет? спросил Люкер.
Потому что это семейный секрет Сэвиджей и нет ничего, что Одесса не знала бы о Сэвиджах.
Мэриэн Сэвидж мне все рассказывала, возразила Большая Барбара, но она никогда ни слова не проронила о втыкании ножей в мертвецов. Я бы такое запомнила.
Давай поведай нам, голос Люкера звучал нетерпеливо, несмотря на его расслабленную позу.
Принеси мне выпить, Люкер, и я расскажу вам то, что услышала от Одессы. И когда вы всё узнаете, не смейте упоминать об этом при Дофине, понятно? Ему не нравилось это делать, он не хотел вонзать нож в грудь Мэриэн.
Меня надо было попросить! сказал Люкер.
В клетке закричал Нэйлз.
Ненавижу эту птицу, устало сказала Ли.
Люкер ушел за выпивкой, вернулся уже с Одессой.
Ты хочешь убедиться, что она рассказывает все правильно? спросил Люкер через плечо, и та кивнула.
Перебирая вверх-вниз костлявыми черными пальцами по стакану с чаем, Одесса уселась в дальнем углу стола, где Индия вплотную склонилась над блокнотом с миллиметровой бумагой.
Ли оглядела всех с серьезным выражением лица.
Одесса, ты же прервешь меня, если я скажу что-нибудь неправильно, да?
Да, мэм, разумеется, ответила Одесса, закрепив сделку глотком чая.
Что ж, начала Ли, мы все знаем, как давно Сэвиджи живут в Мобиле
С тех самых пор, как появился Мобил, подхватила Большая Барбара. Они были французами. Французы первые сюда пришлипосле испанцев. Первоначально они звались Соваж. Это маленькое отступление было сделано для Индии, которая закивала над своим альбомом.
Так вот, примерно в то времяпримерно двести пятьдесят лет назадМобилом управляли французы, и Сэвиджи уже тогда имели вес. Губернатором всей французской области был Сэвидж, и у него была дочь, не знаю ее имени, может, ты знаешь, Одесса?
Одесса покачала головой.
Итак, эта дочь умерла при родах. Ребенок тоже умер, и их похоронили в семейном мавзолее. Не в этом, в котором мы сегодня хоронили Мэриэн, тот был до него, и его больше нет. В общем, на следующий год умер ее муж, и они снова открыли мавзолей.
Она сделала паузу.
И вы знаете, что там нашли? подсказала Одесса.
Никто не имел ни малейшего представления.
Оказалось, что они похоронили эту девушку заживо, сказала Ли. Она очнулась в гробу, сдвинула крышку и кричала, и кричала, но никто не слышал, и она ссадила себе руки, пытаясь открыть дверь, но так и не смогла, а еще ей нечего было есть, так что она съела своего мертвого ребенка. А когда она ела ребенка, складывала его кости в углу и затем накрыла их его одеждой. А потом умерла от голода, вот что нашли, когда открыли мавзолей.
Этого бы не случилось, если бы ее забальзамировали, сказала Большая Барбара. Часто люди чернеют за минуту на столе для бальзамирования, и это значит, что в них осталось немного жизни, но после того, как входит жидкость для бальзамирования, никто уже не просыпается. Кто бы ни был рядом, когда я умру, прошу, позаботьтесь о том, чтобы меня забальзамировали.