Я кивнул.
- Да, кажется. Я... я никогда раньше никого не убивал.
- Что теперь, Кевин? Что мы будем делать?
Я медленно поднялся на ноги.
- Я должен найти Лори.
- Но она может быть где угодно.
- Я знаю. Вот почему я должен найти ее.
- Но, как насчет...
Над нами задрожала крыша, когда что-то снаружи ударилось о нее. Трещины паутиной расползлись по потолку. Мои ноги захлюпали, когда я сделал еще один шаг, и, посмотрев вниз, обнаружил, что стою в луже. Вода начала стекать по лестнице с крыши.
- Черт, - я закрыл глаза и потер виски.
Менее чем за час наша команда сократилась с восемнадцати до восьми. Я прикинул, что на остальных уйдет примерно половина этого времени.
Оказалось, что я был прав.
Я побежал, полный решимости провести свои последние мгновения с женщиной, которую люблю.
- Кевин, - окликнула меня Сара.
Не останавливаясь, я крикнул через плечо:
- Если ты идешь, то пошевели задницей.
Она оглянулась на лестницу. Ручеек превратился в поток, трещины в стене расширялись.
- Подожди меня, - сказала она и последовала за мной.
Мы нашли Лори в вестибюле на девятнадцатом этаже, она баюкала голову Анны у себя на коленях. Ли, Даниэль, Джеймс и Малик лежали рядом. Кровь была повсюдуна стенах, ковре и даже на потолке. Кухонный нож торчал из горла Ли, а его глаза смотрели невидяще. Никто из детей не двигался. Их зарезали. Следуя по кровавому следу, я заметил, что стены и потолок на этом этаже тоже начали трескаться. Здание задрожало у нас под ногами, когда мы побежали к ним. С потолка посыпалась штукатурка.
Сара опустилась на колени рядом с Анной.
- Анна? Ты меня слышишь?
Анна повернула голову и закашлялась; из уголка ее рта потекла кровь.
Я присел на корточки рядом с Лори.
- Эй, ты в порядке?
Она посмотрела на меня, ее лицо блестело от слез.
- Кевин...
Я взял ее за руку.
- Что случилось? Кто это сделал?
- Ли... он нашел Анну и детей здесь, в вестибюле, пока я искала еще оружие. Когда я появилась, он вел себя как сумасшедший, говорил о жертвоприношениях и о том, что у Cатанистов была правильная идея. Он... он сказал, что мы должны пожертвовать одним из детей. Что если бы мы это сделали, то эта штука снаружи позволила бы остальным из нас жить.
Анна снова закашлялась, обрызгав нас кровью.
- Господи Иисусе, - сказала Сара. - Он полностью потерял самообладание.
- Что было дальше? - я легонько подтолкнул Лори.
Она вытерла нос тыльной стороной ладони.
- Должно быть, он сначала пошел на кухню, потому что у него был нож. Прежде чем Анна или я смогли остановить его, он...
Она замолчала, всхлипывая. Я положил руку ей на плечо и сжал.
- Он сразу же схватил Джеймса и Малика. Анна попыталась остановить его, и он ударил ножом ее, а затем Даниэль. Я была так напугана. У меня в руках было оружие, и я даже не подумала им воспользоваться. Я думаю, что в любом случае не было времени. Он снова ударил Анну ножом, поэтому я бросила оружие и прыгнула ему на спину. Мы боролись, и я отобрала у него нож и я... я ударила его. Я ударила его ножом в шею. Он застрял, и я не могла вытащить его обратно. Но там так много крови. Почему здесь так много крови?
- Сара, проверь детей, - я поцеловал Лори в лоб и убрал волосы с ее глаз.
Я успокоил ее заверениями, что все будет хорошо, хотя и знал, что это не так.
Я осмотрел Анну, а Сара склонилась над телами детей. Это выглядело не очень хорошо. Внутренности Анны смотрели на меня сквозь рану, розовые и блестящие.
- Как там дети? - спросил я Сару.
Она покачала головой, отвернулась и заплакала.
Анна улыбнулась мне и попыталась заговорить.
- Мы должны надавить на рану, - сказал я ей. - Ты просто держись, Анна.
- Нет, - прохрипела она, - это бесполезно. Уже слишком поздно, Кевин. Слишком поздно для всех нас.
- Чушь собачья, - я попытался улыбнуться, но это показалось фальшивым. - Мы приведем тебя в порядок за секунду.
- Он убил моих детей, - oна подняла дрожащую руку и указала на Ли. - Он убил моих детей. Почему? Он казался таким милым человеком...
- Я не знаю.
Ее глаза внезапно показались далекими.
- Смотри, - в ее голосе звучало удивление. - Это солнце? Оно такое яркое.
Она выдохнула, ее грудь сжалась. Она больше не дышала.
Я протянул руку и закрыл ей глаза двумя пальцами. Затем наклонился и поцеловал ее в макушку. Ее кожа была влажной.
- Прощай, Анна.
После бесконечных дней дождя она снова увидела солнце. Я подумал, что мы тоже его увидим, прежде чем закончится ночь.
Взяв Лори за руку, я поднял ее на ноги. Здание снова задрожало, и этажом ниже раздался громкий грохот. Коридор покачивался у нас под ногами. Лори вцепилась в меня, чтобы не упасть.
- Что происходит?закричала она.
- Это Левиафан. Он разрушает здание. Вода поступает сверху.
- Нижние этажи тоже затоплены, - сказала Лори. - Мы с Минди видели это, когда искали оружие. Кстати, где она сейчас?
Я покачал головой.
- Он ее достал. И остальных тоже.
- Всех? - выдохнула она.
- Кроме меня, тебя, Сары и, может быть, Солти. Ты его где-нибудь видела?
- Солти? Нет, просто... - oна указала на тела в вестибюле.
Сара поднялась на ноги.
- Я найду его. Он может пострадать.
- Хорошо, - сказал я. - Я останусь здесь с Лори. Будь осторожна.
- Удачи.
Она пошла по коридору.
- Тебе тоже, - крикнул я ей вслед.
А потом она исчезла.
Еще один удар отбросил меня от стены. На нас посыпались куски штукатурки. Глубоко внутри стен что-то застонало.
Лори вытерла глаза.
- Кевин, ты обнимешь меня?
- Да, - я сглотнул. - Мне бы этого очень хотелось.
- У нас ничего не получится, не так ли?
Я начал было врать ей, но не смог. Уже нет.
- Нет, - сказал я, - у нас ничего не получится, Лори. Только не с этой штукой снаружи. Она убьет нас, как только мы попытаемся сбежать. Мы в ловушке.
- Тогда пойдем в твою комнату. Я хочу вдыхать запах сосны в твоем саду, пока ты обнимаешь меня, и я хочу заснуть до того, как это произойдет. Я могу заснуть в твоих объятиях и не проснуться
- Хорошо. Звучит неплохо.
Лично я задавался вопросом, как, черт возьми, мы сможем заснуть, пока монстр срывает крышу со здания, но промолчал.
Мы вернулись в мою комнату, пока существо разрывало здание вокруг нас на части. Мы легли на кровать, не потрудившись снять мокрую одежду и ботинки, и наши тела сплелись друг с другом. Ноги, пах, грудь и рукимы были так близки друг к другу, как только могут быть два человеческих существа. Дождь барабанил в окно в крыше, сотрясая его раму, но я не обращал внимания на шум, сосредоточившись исключительно на Лори. Мне было интересно, как мы умрем. Я надеялся, что вода затопит наш этаж и поглотит нас. Утонуть было лучше, чем быть раздавленным обломкамиили подвергнуться той же участи, что и те, кто был на крыше. Я подумал о том, как щупальца съели Майка заживо, и молча поклялся, что Лори не постигнет та же участь. Я бы сам убил ее, если бы пришлось, прежде чем позволил этому случиться.
- Ты чувствуешь запах сосны? - пробормотала она.
- Да. Вкусно пахнет. Больше в этом саду почти ничего не росло, но с деревом все было в порядке. Может быть, я все-таки был не таким уж плохим садовником.
Она кивнула на моей груди и закрыла глаза.
Я тоже закрыл глаза. Это было неплохо. Совсем неплохо. Это было приятно. Точно. Ярость Левиафана была не более чем фоновым шумом, слабым и далеким.
- Я люблю тебя, Лори.
- Я тоже тебя люблю.
Это был хороший способ умеретьокруженный теплом того, кого любишь.
Поэтому, когда раздался стук в дверь, вы можете понять, почему я разозлился. Лори ахнула от удивления, и я тоже подпрыгнул. Что-то тяжелое с громким всплеском рухнуло в океан, когда раздался второй стук.
- Щупальце? - спросила Лори.
- Не может быть, - прошептал я. - Я не верю, что они могут дотянуться так далеко, и я не думаю, что он знает, как стучать.
- Солти? Или, может быть, Сара?
- Должно быть. Кто же еще?
Третий стук, более настойчивый.
Лори села.
- Мы не можем просто оставить их там, Кевин.
- Да, думаю, не можем.
Я встал, прошлепал к двери и открыл ее на четвертый стук. Солти улыбнулся мне, выглядя смущенным. Сара стояла у него за спиной. Оба они выглядели маленькими и испуганными.
- Нам очень жаль, Кевин, - сказал Солти. - Но мы просто не хотели оставаться одни.
- Все в порядке, - сказал я им. - Давайте...
Позади меня взорвалось окно в крыше, осыпав кровать и сад осколками разбитого стекла и дождем. Лори закричала. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как щупальце подняло ее с кровати и протащило через дыру.
- Лори!!!
Я подбежал к ней и вскочил на садовый столик. Я потянулся к ней, и она потянулась в ответ, но было слишком поздно. Этот образ выжжен в моем сознании: ее раскинутые руки, застывшее в ужасе лицо. Она исчезла с последним крикомкриком, прерванным сжатием существа. Левиафан вытащил ее в ночь. Дождь лил через зияющую дыру там, где раньше было окно в крыше. Я рухнул под ним, осев на пол, крича и сжимая в кулаках комья грязи из сада. Разбитое стекло порезало мне руки, и моя кровь смешалась с грязью.
Затем дыра в потолке снова потемнела. Я почувствовал это еще до того, как Солти и Сара вскрикнули в тревоге. Я поднял глаза и уставился прямо в этот огромный, злобный, желтый глаз. Левиафан уставился на меня в ответ.
Я потряс окровавленными кулаками.
- Отдай ее обратно!
- Кевин, - крикнула Сара. - Убирайся оттуда!
Я остался на месте, прирос к саду, уставившись в глаз Левиафана.
Он моргнул один раз, а затем, с последним затихающим криком, исчез, растворившись в дождливой ночи.
Месть. Во время налета Cатанисты сказали, что русалка была невестой Левиафана. Я убил его любовницу, так что теперь он убил мою в ответ. Называйте это законом природы или кругом гребаной жизни.
Из моих сжатых кулаков струилась кровь. Я поднял лицо к небу, и меня осыпал дождь. Капли дождя скатились с моих щек и упали в сад. Это были семена. Дождевые семена. Мои собственные слезы присоединились к ним, и я заплакал, как небо. Я наконец-то научился плакать.
Стоя на коленях в своем саду, я поливал его своими слезами.
ЧАСТЬ III. А ПОТОМ ЧЕРВЬ ПОВЕРНУЛСЯ
На пятнадцать локтей поднялась над ними вода, и покрылись горы.
И лишилась жизни всякая плоть, движущаяся по земле, и птицы, и скоты, и звери, и все гады, ползающие по земле, и все люди...
Бытие
Глава 7, Стихи 20 и 21
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Я снова вернулся. Я потерял много сил, записывая историю Кевина в точности так, как он нам ее рассказал. Это напомнило мне персонажа из "Войны миров" Герберта Уэллса. В середине книги главный герой рассказал историю своего братао том, что случилось с ним в Лондоне и что там сделали марсиане. Конечно, это была выдумка, а я описываю реальные события. Но читатель получил представление о том, что происходило в другом месте.
Я думаю, вы представляете, что происходило на севере. Теперь вы знаете все, что знаю я.
Так вот в чем дело.
Я задремал на некоторое время после того, как закончил рассказывать историю Кевина, и только что снова проснулся. Моя рука болит сильнее, чем раньше. Пальцы распухли, и запястье пронзает боль. Однако онемение всего, что ниже талии, еще не прошло, и это благословение.
Моя сломанная нога распухла примерно в три раза по сравнению с нормальным размером. Она черно-серая и жирная на вид, как сосиска, которую слишком долго держали на солнце. А еще она воняет. Я этого не чувствую, и думаю, что это хорошо, потому что это действительно выглядит болезненно.
Несмотря на боль, я голоден. Голоден и хочу пить. И тяга к никотину тоже никуда не делась.
Что-то колет меня изнутри, и я думаю, что это может быть ребро. Фиолетовый синяк на моем животе становится темнее, и я все еще сплевываю кровь. Теперь, кажется, ее стало больше. Я проснулся в луже крови.
Нехорошо. Совсем не хорошо.
Я должен закончить это. Закончить, пока не стало слишком поздно. Сейчас я на финишной прямой. Последняя часть. Как только я закончу, я уберу эту записную книжку в безопасное место. Надеюсь, она останется сухой. Если бы у меня была достаточно большая бутылка, я бы свернул блокнот и засунул его внутрь. Это было бы забавно. Как записка в бутылке, которую потерпевший кораблекрушение выбрасывает в море.
S. O. S.!!! Спасите меня!!!
На самом деле, теперь, когда я думаю об этом, это совсем не смешно. Потому что я не думаю, что кто-нибудь спасет меня. Никакая кавалерия не спешит мне на помощь. На горизонте нет никакого корабля.
Боже, мне нужно покурить.
И я снова начинаю бессвязно болтать. Я вообще не закончу это, если буду продолжать в том же духе.
Так...
Мы с Карлом долго молчали после того, как Кевин закончил рассказывать нам свою историю. Наш кофе остыл, как и весь дом. Я поежился и раскатал рукава фланелевой рубашки, чтобы не замерзнуть. Дневной свет, или серый свет, который был за него, быстро угасал, и туман становился все гуще, давя на окна кухни, как сплошная белая стена. Сара присоединилась к нам на кухне в середине рассказа и тоже вела себя тихо.
Наконец я пошевелился. Я потянулся к ним обеими руками, взял их руки в свои и тихо сказал:
- Мне очень жаль всех, кого вы оба потеряли.
- Спасибо, - сказал Кевин. - Это многое значит. Очень тяжко думать об этом.
Сара нежно сжала мою руку и ничего не сказала.
Карл откашлялся, отодвинул стул и вернулся на свой пост у окна в кухонной дверидвери, которая вела на покрытый дождевыми червями подъезд.
- Как насчет еще кофе? - предложил я.
- Было бы потрясающе, - Кевин откинулся на спинку стула и хрустнул шейными суставами. - Чашка кофе действительно пришлась бы кстати.
Сара кивнула.
- Да, мне тоже не помешало бы немного. Хочешь, я его достану?
- Нет, - сказал я. - Садись обратно в это кресло. Я не настолько стар, чтобы не приготовить чашечку кофе для своих гостей.
Указательным пальцем Карл нарисовал на запотевшем стекле улыбающееся лицо. Затем он добавил две маленькие антенны.
- Там что-нибудь движется? - спросил его Кевин.
- Нет, но я не могу видеть больше, чем на несколько футов из-за этого тумана. Не могу даже разглядеть навес для машины. Туман такой же густой, как картофельный суп Роуз.
При мысли о картофельном супе Розы у меня заурчало в животе. Я наполнил чайник водой из бутылок, а затем поставил его на керосиновый обогреватель, чтобы вскипятить. Я давно решил отказаться от своей решимости экономить керосин. Судя по тому, как шли дела, мы, вероятно, все равно не пробудем здесь долго, и экономия не имеет значения. Пока мы ждали, когда засвистит чайник, я достал пакет картофельных чипсов, немного вяленой говядины и то, что осталось от тушеного мяса, и подал им.
- Извините, - сказал я. - Это не самая шикарная пища.
- Это лучше, чем все, что мы ели за долгое время, - сказала Сара с полным ртом холодного тушеного мяса. - Эти овощи великолепны. Я не была голодна раньше, когда мы ели, но теперь умираю с голоду.
Я почесал свое небритое горло, наблюдая, как они едят.
- Ранее ты упомянул то, что вы называли белым пухом. Ты сказал, что он растет на людях?
Кевин кивнул.
- Верно. Ужасная штука. Полностью поглощает человека, пока ничего не останется.
- Мне кажется, я видел что-то подобное там, внизу, в лощине, - я указал в окно. - Вчера утром, когда искал листья чайной ягоды. Бледно-белый грибок. Никогда раньше не видел ничего подобного.
- Ты ведь к нему не прикасался? - в голосе Сары звучала озабоченность.
- Нет. Мне не понравилось, как он выглядит, поэтому я оставил его в покое. Но я видел его на олене, и он выглядел больным. Он рос у него на передних и задних конечностях. Что-то вроде плесени или мха.
Кевин вытер рот рукавом рубашки.
- Это белый пушок, да. Хорошо, что ты его не трогал, иначе тебя бы уже накрыло. Эта штука размножается быстро. Поглощает своего хозяина.
Карл отвернулся от окна.
- Ты знаешь, что это такое? Откуда он взялся?
Двое молодых людей покачали головами.
- Это просто еще одно последствие дождя, - сказала Сара. - Как черви и все остальное.
Засвистел чайник, и я снял его с нагревателя и наполнил их кружки. Кевин сделал глоток и удовлетворенно причмокнул губами. Я встал и принес сахар. Потом включил какую-то музыку. Дом наполнили тихие звуки "Крыльев голубя" Ферлина Хаски.
- Так что же произошло дальше? - спросил Карл. - Левиафан вернулся? И как вы, ребята, добрались из Балтимора сюда?
- Карл, - сказал я, - может быть, они устали говорить об этом. Неужели это не может подождать до завтра?
- Ну, я думаю...
- Любопытство погубило кошку, - напомнил я ему.