Когда небо перестало крошиться на город сединой мертвого снега, и утих свирепый, словно припадочный, ветер, машина въехала во двор многоэтажного дома на Давыдковской улице. Им являлась одна из тех редких построек, на крышах которых стояли башниони придавали зданию таинственный вид.
Едва Кристиан открыл машину, Саша попыталась бежать, но ослабевшие ноги её не слушались. Он заткнул ей рот рукой и заставил ковылять подле себя к подъезду. Это удавалось ей не без трударазбитые о лед и асфальт ноги едва ворочались, выполняя свою функцию.
Добрый вечер, Кристиан, приветствовал Фишера охранник в будке у входа в подъезд.
Добрый вечер, Антон Семёнович, вежливо ответил он, запихивая свою жертву в подъезд.
Саша с силой укусила Кристиана за палец, и тот небрежно выпустил её из своих рук. Дверь в подъезд с щелчком открылась. У Саши не получилось её открыть. Кристиан за шиворот потащил её к лифту.
Она понимала, что кричать бесполезно по реакции охранника в будке.
В крохотной кабине лифта, оснащенной зеркалом, оказалось слишком светло, но эти двое не стремились смотреть друг на друга. Девушка неподвижно стояла, сцепив пальцы рук домиком и скрестив ноги, опираясь на стену и съежившись.
Похоже, тут никого не удивляет род твоей деятельности.
А ты знаешь, чем я занимаюсь? флегматично поинтересовался Кристиан.
Мир спасаешь? поинтересовалась Саша с сарказмом.
На целый мир меня пока не хватает, совершенно хладнокровно ответил он.
Бедный мир! Как же он без тебя?
Саша думала, что взбесит его, но он почему-то только молча улыбнулся.
Она со страхом дернулась в сторону от Кристиана, когда тот помог ей опереться на себя, едва гостья покачнулась.
На двери квартиры значились серебристые символы «97».
В пустой, аккуратной прихожей она обняла себя руками и осталась стоять на пороге, не сходя с темного, колючего прямоугольника коврика. Жмурясь от света, она смотрела вниз, будто ее полуголой втащили на сцену.
Тебе неприятны прикосновения? заинтересованно спросил Кристиан. Любые?
Девушка окончательно вжалась в стенку и мельком посмотрела на ключ, висевший на гвоздике рядом.
Да, любые, с нажимом произнесла она.
Какая ирония! Случай насилия в раннем возрасте? холодная флегматичность в голосе обожгла тревогой.
Саша метнула в него колючий взгляд:
Я не настолько предсказуема.
Именно настолько, просто не хочешь этого признавать, ответил он, с явным сомнением в голосе.
Саша огляделась. В квартире было безукоризненно чисто. Минимум мебели и предметов, все идеально сочеталось по цветам, составляя обстановку. Возникало впечатление, что этокартинка из страниц журнала о ремонте и дизайне помещений.
Кристиан кивнул в сторону одной из пяти пар одинаковых, серых домашних тапочек:
Надевай. Ванная прямо перед тобой, по коридору. Не закрывайся.
Саша не изменила своей позы и говорила, опустив голову:
А если закроюсь?
Ты можешь это сделать, но эта дверь не станет для меня препятствием, если я вздумаю к тебе заглянуть.
Саша задрожала. Сбывалось худшее её предположение. От отвращения она не смогла заставить себя говорить.
Почему, конкретно, я здесь нахожусь? наконец, выдавила она.
Он подошёл к ней, и Саша буквально вжалась в стену, глядя на него с ненавистью, в которой читалось обещание наброситься на него при малейшем признаке опасности. Кристиан разборчиво рассмотрел её лицо, шею, руки.
Самомнение женщин странно устроено, проронил он, рассматривая её ключицы и задержавшись взглядом на ее губах. Оказавшись в подобной ситуации, они думают, что мужчине от них может быть нужно только одно. Александра, он посмотрел ей в глаза, боюсь, ты не отдаёшь себе отчёт в том, как сейчас выглядишь. К тому же, составляя мой портрет, ты должна была догадаться, что я не имею привычки грубо домогаться женского внимания. Оно мне до лампочки.
Он ни разу не коснулся её, хотя Саша чувствовала, что ему хочется провокации.
Просто иди в ванную. Тебе же наверняка хочется нормально вымыться.
В клинике мне тоже запрещали закрываться, прошипела она.
Я разрешаю тебе закрыться. Но тебе следует помнить, что любой замокэто иллюзия безопасности, Кристиан отошёл от неё, и Саша смогла вдохнуть свободнее.
Ты не понял, от страха в ее хищно обострившихся чертах не осталось и следа. Меня нельзя запугать угрозами и заставить подчиниться. Ты уничтожил мою жизнь, мне нечего терять. Или интересно, как я поведу себя? Очень просто. Я действительно сбегу так или иначе, при этом продолжала стоять на пороге. А если выпадет хоть малейший шанс, попытаюсь тебя прикончить.
Думаю, ты сможешь размышлять более адекватно, когда придешь в себя, спокойно ответил Кристиан. Саша переглянулась с Фишером, и сумела выхватить в его взгляде легкую заинтересованность.
Перестав обращать на свою гостью внимание, он снял пальто и вытащил из темного чехла ноутбук. Действуя на автомате, поставил чайник на плиту, включил компьютер и расстегнул две пуговицы на черной рубашке.
Саша же, в свою очередь, дикой мышкой перебежала в сторону ванной комнаты.
Странно. Перестала сопротивляться?
Пока кипятилась вода, Кристиан внимательно смотрел в монитор. Материалы по делу уже пришли на почту.
«гениталии убитого частично обнаружились в его пищеводе и желудке. Судя по их состоянию, были проглочены за несколько часов до смерти. Убийца заставила жертву смотреть на себя в зеркало при этом».
«Длина ладони преступникавосемнадцать с половиной сантиметров».
«Одежда убитого аккуратно сложена у кровати».
Она педантична, ее ярость хладнокровна. Девушка взяла из вещей телефон, оставила нам сообщение, положив гаджет в самый центр стола, бормотал Кристиан, постукивая по своим губам кончиком шариковой ручки. Блокнот лежал рядом.
Чайник выключился, издав характерный щелчок и испустив вверх, как долгий выдох, теплую струю пара из носика. Кристиан, почти не глядя, кинул в кружку полторы ложки заварного кофе. Он добавил туда кипяток и немного мускатного ореха.
Через некоторое время он заметил, что вода в ванной не шумит уже давно, а гостья не появляется в комнате. Он отставил в сторону кружку с кофе, и пошел в свой кабинет. Увидев за занавеской перед выходом на балкон тонкий силуэт девушки, он медленно встал у стены, скрестив руки на груди.
Представляю, с каким разочарованием ты обнаружила, что в ванной нет ничего острого.
Саша медленно повернулась к нему, выглядывая из-за занавески. Кристиан вытащил из кармана крохотный ключик и подбросил его в ладони:
Полагаю, ты думала, как пробраться на балкон.
Я всё равно убегу, уверенно и спокойно ответила ему она.
Кристиан снисходительно улыбнулся, кивнув каким-то своим мыслям и, глядя в сторону, заметил:
Спать в наручниках очень неудобно. Я прикую тебя, если ты попробуешь еще раз.
Можешь рискнуть, хрипло отрезала она.
Он мотнул головой в сторону кухни:
Тебе нравится кофе?
Ты придурок? Какая тебе разница?
Вежливость. Ты в первый раз в агентстве, и я проявляю гостеприимность.
В агентстве? беспокойно переспросила она. Что за агентство?
Скоро ты сама всё поймёшь.
Повторяю, я не намерена участвовать в твоих играх. Мне всё равно, чем ты занимаешься!
Ну, разумеется. Собираешься продолжить детскую истерику Если всё же хочешь кофе, идем на кухню, он спокойно повернулся к ней спиной. Саша уже успела заметить, что он не расстается с оружием на поясе. Но она смотрела на него без опаски. С завистью.
Я не привык к тем, кто в каждый момент ждет битвы. Людей, утверждающих, что им нечего терятьмного, но это почти всегдабахвальство. На самом деле каждому есть, что терять. В первую очередьнадежду.
У Александры не могло не быть надеждытак я думал. Её семья и близкие в порядке. Её жизнь ещё может наладиться, если она убежит от меня. Она не станет ни убивать меня, ни рисковать собой. В первые секунды встречи со мной ею двигала ярость. Но сейчас она приходит в себя.
Всем есть, что терять. Я отвык от людей, которых можно назвать отчаянными. Александра слишком умна, чтобы не понимать своей ситуации, поэтому она будет осторожна.
В кухне Саша, словно кошка, села на стул, поджав под себя ноги. В ней чувствовалось стремление всюду занять минимальную площадь в пространстве. Она смотрела на черную луну, отражающуюся в кофейной чашке, ее взгляд маскировал напряженную работу мысли.
В тишине Кристиан продолжал переключать фотографии с одной на другую, щелчки мыши казались оглушительно громкими, они отсчитывали время до некоего важного момента.
Неожиданно девушка отошла от стола, кружка выскользнула у нее из рук. Саша живо схватила острый кусок керамики и без колебаний прижала к своему горлу. Глаза её в ту секунду, как ни странно, были ясными и серьезными. Взгляд экзальтированного мученикаон не взбешен, не во власти эмоций. Саша казалась собранной и владеющей собой, но ее выдавал тревожный блеск глаз.
Ты дурак и ничего не смыслишь в людях! Не всех можно запугать и не все поддаются контролю, безмятежным тоном произнесла она, беря ответственность за спокойствие того, перед кем совершает суицид. Ты кое-что не учёл. То, что я видела там То, что было со мной там покалечило меня. Кем я вернусь домой, даже если и сбегу от тебя? Кем я стану, если убью тебя? она горько усмехнулась. Посмотри на меня! Я боюсь людей до такой степени, что мне страшно кого-то звать на помощь. Я не смогу работать, не смогу влиться в социум. Но, знаешь после всего, что я увиделая не хочу в него вливаться. Я не хочу жить в мире, где такое могут сотворить с человеком! Я видела, как истязают больных. Я смотрела и не могла понять кто это передо мной Эти существа в белых халатах были похожи на людей, но они не были людьми. Они не действовали, как люди. Я не хочу дышать с ними одним воздухом! Я не хочу знать, что они существуют. Я не могу этого вынести!
Эта кружка мне нравилась, хмуро сказал Кристиан, с сожалением рассматривая осколки. Он перевел взгляд на девушку и флегматично отметил:
Ты не станешь резать себе горло. Это очень сложно, а ты не обладаешь должной физической силой и сноровкой.
Саша посмотрела на него ничего не выражающими, кроме решимости, глазами, и твердо отметила:
Мне плевать, что ты сделаешь с моим телом!
Я действительно не привык к несчастным безумцам, внутренне свободным от каких бы то ни было условностей.
Страхи большинства людей и их привязки обычно предсказуемыпропажа денег, дома, спортивной машины. Со смертью близкого человека бывает проще справиться, потому что для многих она не несет столько последствий, как сгоревший дом. Люди отрицают подобные уличения, и это похоже на непризнание фаллических символов в своем сне или утаивание позорных, вредных привычек. Но этоправда, человеческий ресурс денег не стоит, а вот вещи стоят очень дорого и заменить их бывает труднее. Что такое эта ваша одушевлённость, честное слово?
Ее лишили всего, и свобода с отчаянием последней степени прорвались сквозь каждую пору ее кожи во внешний мир. На целую секунду она заставила меня любоваться этим стихийным движением доведенного до ручки эго.
Кристиан медленно встал со стула, не отрывая взгляда от руки Саши у ее горла. А потом на темно-серый кафель с шумом брызнула ярко-алая струя крови.
Александра улыбалась. В этот момент любой другой человек понял бы, как ужасно связываться с сумасшедшими.
Кристиан подхватил падающую девушку, удивившись ее ненормальной легкости. Он вытащил тонкий, тканевый ремешок из ее халата и быстро перетянул место порванной раны.
В глазах Саши мерцающими бликами мелькнула паника. Девушка шевелила губами, и он предположил, что этопопытка сказать «помогите», но услышал:
Прекрати
После того, как человек каким-то чудом перерезал себе горло, счет идет на секунды. Шанс спасения самоубийцыневероятно мал, при условии, что порез достаточно силен и сделан правильно, что бывает редко. Увы, гостья постаралась на совесть и, скорее всего, заранее тренировалась.
Кристиан вытащил с полки кухонного шкафа довольно большой, металлический чемоданчик аптечки и закатал рукава. Он собирался задержать кровотечение и убедиться, что нет повреждений трахеи. Но дышала безумная гостья нормально. Колотый порез возник от удара моментально, однако он не имел должной силывидимо, Саша совсем ослабла, что и спасло ее, по большей части.
Не шевели головой, приказал Кристиан, не обнаружив на лице у Саши и тени волнения.
Девица смотрела на своего спасателя с ужасом.
Кристиан прокомментировал:
Я сделаю тебе укол гемостатика. Он немного повысит свертываемость крови.
Переворачивать девушку было нельзя, пришлось вводить лекарство в вену на руке.
Страх в лице Саши быстро перерастал в отрешенность. Она закрыла глаза.
Рано или поздно это бы произошло, безжалостно изрек Кристиан. Рано или поздно ты бы поняла всё то, что видела в больнице, и это сломало бы тебя, Александра. Даже без меня тебя бы заперли и никогда не выпустили, чтобы ты не могла вмешиваться в покой и благосостояние граждан, населяющих этот замечательный город, полный образованных и хорошо замаскированных психов. Ты спросила, кто истязал людей там, в больнице? Ты спрашиваешь, потому что для тебя есть разница между людьми и не-людьми. Ты спрашиваешь, потому что знаешь, как соответствовать слову «человек». Там были нелюди, Александра. Скоро ты узнаешь, как их ловить, он улыбнулся ей. Я научу тебя. Но для начала, как я и говорил, тебе придётся выжить.
Не открывая глаз, она пошевелила губами, издав хриплое, но полное сдержанного огня, упорства:
Я всё равно однажды снова убегу! Я у-бе-гу Чего бы это ни стоило!
Кристиан понимални рамки морали, ни оковы законности или шаткие нормы поведения не остановят ее, если что-то пришло ей в голову.
Он молча, с задумчивостью, удерживал на себе ее звериный, нечеловеческий взор, будто читая что-то, одному ему ясное, не пугаясь, не злясь, а внимательно и глубоко впитывая невербальную, жизненно важную информацию. Он ощутил, как она перетекла к нему в мозг неизвестным вирусом. Ему на мгновение показалось, что земля на секунду остановилась, а затем пошла вновь, отсчитывая первые минуты своего рождения.
Скоро ты почувствуешь сонливость, неторопливо обронил он, наконец. Я надену на твою шею фиксирующий воротник.
Опасная сумасшедшая вновь закрыла глаза.
Когда Фишер аккуратно перенес девушку в спальню, она и не думала сопротивляться, замороженная невиданной хладнокровностью своего случайного и очень странного мучителя.
Кристиан приковал ее запястье наручником к спинке кровати.
Посмотрим, насколько тебя хватит, пробормотал он и вышел.
«конкретно смерть наступила от удушья. Жертва подавилась в процессе проглатывания собственной плоти».
«На сотовом обнаружено не отправленное сообщение. Его убийца адресовала криминалистам».
Фишер внимательно посмотрел на сфотографированный экран телефона:
«У убитого выродка нет будущего кроме того, в котором он бы продолжал творить зло. Не ищите меня, у вас хватает нераскрытых дел. Я сама никогда себя не прощу и больше не подниму руки на человека».
Что-то во всём этом казалось Кристиану не типичным до болезненного ощущения в голове.
Он встал и аккуратно вытер с кафеля кровь, тщательно прополоскав в раковине тряпку. Затем вернулся в комнату, где находилась Саша. Это помещение спальней не являлось. Кровать, кресло и шкаф, расставленные без ковра, не скрывали пустоты пространства, а, напротив, подчеркивали ее.
Убедившись в том, что наручник находится на месте, а рана не открылась вновь, Кристиан расположился в кресле подле кровати, поставил на табуретку перед собой компьютер и, закинув руки за голову, начал заново всматриваться в фото.
Он закрыл глаза, замедляя свое дыхание. В темноте сознания перед ним вспыхнула пирамида, разделенная на семь этажей разного цветаот красного внизу, до фиолетового вверху. Она приближалась до тех пор, пока не стала огромной, и Кристиан не оказался внутри лифта. Он нажал на четвёртую кнопку, и машина бесшумно заскользила вверх. Кристиан вышел в комнату хостела. Ещё живой, но привязанный к кровати человек, с ужасом смотрел куда-то за спину Фишера.
Кто ты? прошептал Кристиан.
Спустя несколько секунд, в полной тишине, он вдруг услышал цокот каблуковтак постукивают туфли на тонких, высоких шпильках. Вон она ступила на ковер, и вновь вокруг становится мучительно тихо. Кристиан вслушивается, потому что за завесой лживого молчания скрыт ответ.