Монстры без клыковЛили Скай
1
Все будто повторялось с точностью как в прошлый мой приезд в этот город. Меня не было в Саратове почти два месяца, и все это время я не переставала думать о том, отчего так скоро вернулась к своей сестре и племяннице. После проживания в Самаре не более двух недель я добровольно отказалась от возможности, предоставленной мне Владом и другими охотниками, поэтому не придумала ничего более разумного, кроме как вернуться к Юле. Тетя Маша все это время оставалась в Саратове она не стала бы бросать работу, в которой только начала преуспевать. Мы не настаивали на ее переезде, но и приезжать к ней не изъявляли желания. Я, по крайней мере, точно. Мне не место в том доме.
С наступлением сентября месяца я была вынуждена приехать в этот город, поскольку фактически числилась студенткой института, куда давно решила не возвращаться. Не могла представить, как буду обучаться с теми, кто некогда считался близким. Однако за документами все равно пришлось бы ехать, а чем раньше я это сделаю, тем скорее избавлюсь от сомнений, одолевающих меня всю последнюю неделю.
Казалось бы, ответ очевиден: я не имела права возвращаться к обычной жизни девушки моего возраста, но где-то в глубине души таилось сожаление обо всех упущенных возможностях. Я подавала такие надежды, могла во многом преуспеть в жизни, но сейчас теперь это считалось невозможным. Да и неважным в какой-то степени.
С недавних пор важно лишь одно самоконтроль. И чем дальше я нахожусь от людей, тем безопаснее для них самих.
Тетя Маша встретила меня со своими привычными поцелуями, от которых слегка передергивало, и конечно же она испекла мой любимый пирог. Тот пирог, запах которого до сих пор вызывал тошноту. Тетя помогла внести сумку на порог дома, а мне приходилось часто дышать, неуверенно переставляя ноги. Каждый угол, каждый предмет в прихожей этой квартиры напоминал о том страшном вечере, когда моя жизнь окончательно оборвалась.
Если до этого казалось, что я стою на краю пропасти, куда в любую секунду могу рухнуть, то сейчас я буквально находилась на дне той самой пропасти. Вот только по каким-то неведомым причинам все еще оставалась жива.
Безумие, правда?
Рассказывай, как там Юленька, как Лизочка. Она была так слаба после вируса, бедняжка моя. Юля сказала, что антибиотики помогли, тетя Маша трещала без остановки, накладывая пирог на тарелки, вопреки моему протесту. Я сидела за столом, стискивая кулаки и хрустя пальцами, что всегда меня раздражало, если так делал кто-то другой, но сейчас я не обращала на это особого внимания.
У них все прекрасно, произнесла я заученную фразу и улыбнулась, чувствуя, как кожу стягивает в районе скул. За последние месяцы мне не так часто приходилось улыбаться, я будто и забыла, как это делается на самом деле.
Ну и славненько, тетя села на стул рядом со мной и пододвинула тарелку с пирогом, настаивая на том, чтобы я поела.
Наверное, со стороны я смахивала на зомби: впалые щеки, глаза, которые на исхудавшем лице казались неестественно большими, поредевшие черные, как смола, волосы. Глядя на себя в зеркало, я порой ужасалась, что выгляжу не на двадцать лет, а на все сорок, причем на очень, очень плохие сорок лет. Сравнивая себя с тетей, я с иронией отмечала, что она куда энергичнее меня. Эти два месяца, все произошедшее со мной в буквальном смысле высосало из меня всю энергию. Раньше я полагала, что обращенные волки лишь наращивают силу, а не теряют ее с каждым днем все стремительнее.
Ты решила вернуться в институт? Или пока думаешь?
Пока думаю, еще есть время, то же говорила я себе всякий раз, когда понимала, что времени остается не так много. Со дня на день нужно принять решение, а учитывая, что послезавтра полнолуние, я окончательно терялась в своем собственном сознании.
Хорошо, хорошо. Ты знаешь, что я была бы рада, если ты захочешь остаться здесь, она указала ладонью на кухню, подразумевая эту квартиру, и мне вдруг резко стало не хватать воздуха.
Если даже я решу остаться в Саратове, я не поселюсь здесь. Ни за что!
Мне понадобится работа, если я брошу институт, говоря это, я сама до конца не верила, что все же решусь поставить крест на своем будущем.
Речь шла не только о том, тяжело ли мне будет рядом с людьми, но и о том, что я столько сил вложила в учебу. Я не могла вот так просто отказаться от всего, через что прошла. Был вариант взять академический отпуск, и я склонялась больше к нему, но для этого необходима весомая причина, которая в целом у меня была, однако говорить о ней не стоило.
Устроишься ко мне в цветочный магазин, как обычно, помнишь? Теперь у тебя будет больше времени, я подберу тебе подходящую работу. Чуток побегаешь, а потом станешь моим заместителем.
Посмотрим, я потянулась к кружке с чаем, и моя рука замерла на полпути. Я только сейчас заметила, как сильно она дрожит. Пришлось сжать ее в кулак, чтобы не вызвать подозрений. Но если я останусь в Саратове и устроюсь к тебе на работу, то не стану здесь жить. Сниму квартиру или скорее комнату, чтобы не так накладно было.
Почему же, девочка моя? Этот дом и твой дом тоже, прошептала тетя Маша, почему-то не глядя мне в глаза.
Она прекрасно знала, что это ложь квартира принадлежала пропавшему Мише, именно он был упомянут в завещании Семена. Юле он завещал свою машину, которая на тот момент у него имелась в собственности, а затем он разбил ее, но починить так и не успел. Мне повезло меньше всего: мне досталась сгоревшая дача, та, что была сожжена охотниками вместе с телами моих родителей. Узнав об этом, я долгое время не могла прийти в себя. Как бы ни колебалась, категорически отказывалась съездить на то место, где когда-то находился дачный домик.
А теперь обгоревший скелет дома, наверняка наполовину рухнувший, принадлежал мне. Какая честь, в самом деле.
Я так хочу, твердо ответила я, отмечая про себя, что хотя бы в чем-то уверена на фоне всего творившегося кошмара.
Как жалко, но в гости приходи обязательно.
Конечно, почему бы и нет.
Именно это должна была я сказать, но в ответ всего лишь медленно кивнула, словно соглашалась с ее словами, в то время как не собиралась сюда возвращаться. Миша не объявится в ближайшее время это точно, поскольку сейчас он в Самаре, и на него охотятся те, с кем я должна находиться рядом. Можно не переживать, но все же порой я представляла картины самых ужасающих исходов события того вечера и всех последующих дней, когда была вероятность, что оборотень в обличие моего брата вернется в свое бывшее логово. Все его вещи оставались на своих местах, он мог за ними вернуться. Правда, в таком случае он бы заманил в ловушку сам себя охотники не упустят шанса загнать его в угол и покончить с ним раз и навсегда.
Мне следовало быть с ними, я хотела убедиться в том, что они поймают его и станут пытать, чтобы выведать местонахождение всей остальной стаи. Но учитывая мое нестабильное эмоциональное состояние, я не могла подвергать себя такой опасности. Подвергать опасности и их тоже.
Может, я и пережила свое первое полнолуние на удивление без кровавых последствий, наверняка не так, как другие новообращенные волки, это не значило, что я с легкостью себя контролирую. Нет, даже не превратившись в монстра, я с трудом держала себя в руках. Эмоции и раньше довольно часто брали надо мной верх, но сейчас казалось, словно все чувства обострены в разы. Возникало желание кричать что есть мочи. Вот только моих криков все равно никто не услышит.
2
Институт ничуть не изменился за эти два месяца, хотя чего я ожидала, в конце концов? Занятия еще не начались, потому стоянка не забита автомобилями студентов, как обычно. Я старалась не смотреть по сторонам, чтобы не вызывать волну воспоминаний. Но стоило потянуться к дверной ручке, как они возникли в сознании сами по себе.
Нет, сейчас не время об этом думать.
В дирекции меня встретила все та же дружелюбная девушка. Если тогда мне казалось, что я была не в настроении, то теперь страшно представить, какое у меня выражение лица. Несмотря на это, она мило улыбнулась и спросила, чем может помочь.
Я бы хотела взять академический отпуск, как можно спокойнее произнесла я, слыша собственный стук сердца.
Девушка оглядела меня снизу-вверх, наверное, прикидывая, по какой причине я приняла это решение, затем пожала плечами.
Заполните заявку, она протянула мне бланк для заполнения, ее рассмотрят в течение недели.
Я на автомате взяла листок, думая над тем, что если мне откажут, то придется покинуть институт и поставить крест на всех прежних достижениях. С другой стороны, на всем давно поставлен огромный жирный крест, который ничем не стереть и не закрасить.
В коридоре я присела на подоконник, держа в дрожащих руках бланк. Буквы расплывались перед глазами, я зажмурилась, чтобы сконцентрироваться. Причина какова моя причина?
Поймите, пару месяцев назад меня укусил оборотень, который оказался моим братом, и теперь я не уверена, что смогу находиться рядом с людьми, ведь я в любой момент захочу вырвать им глотку.
Достаточно ли весомая причина?
Я корпела над листком не меньше двадцати минут мое сознание словно отказывалось подчиняться. Только проверив все написанное несколько раз, я отнесла бланк обратно в дирекцию и как можно скорее покинула помещение.
Пока не наступило полнолуние, я могла спокойно находиться вблизи толпы. Но оно послезавтра утром, а это значило, что всю завтрашнюю ночь я буду вынуждена провести вдали от города. В Ульяновске я нашла идеальное место для уединения: в заброшенном доме недалеко от центральной свалки. Запахи там, конечно, были специфические, но они теряли всякое значение, когда от боли я буквально не могла дышать.
Где же мне найти подобное убежище в Саратове, даже думать страшно. Конечно, имелось пару вариантов, но один был хуже другого. О том, чтобы бороться со своей волчьей сущностью возле обломков, оставшихся от сгоревшего дачного дома Семена, не могло быть и речи. По той же причине отпадал и бункер. Значит, придется придумать что-то другое.
На крыльце здания я слегка затормозила, оглядываясь по сторонам. Кажется, прошла вечность с того дня, когда мы стояли здесь с Прохором и Ксюшей, встречаясь перед занятиями и обсуждая прошедшие выходные. Прохор и Ксюша мысли о них по-прежнему причиняли страшную боль, которая будто уничтожала меня изнутри. Я надеялась, что с обращением мои воспоминания станут менее яркими, не такими ощутимыми, но стало только хуже.
Я закурила сигарету; пачка всегда лежала в сумке на всякий случай, хотя до этого я была категорически против курения. Даже запах дыма не выносила, когда парни курили возле меня. Сейчас сигареты словно заглушали нежелательные чувства и позволяли двигаться дальше, несмотря ни на что. В такие моменты я повторяла себе, что все могло быть гораздо сложнее. Обо мне никому не известно, поэтому мне пока нечего бояться. В Саратове новые оборотни не появлялись, насколько я знала, а это значит, что и охотники сюда не явятся. Они не догадаются о том, кем я стала и почему так скоро покинула их общество, а это, пусть и немного, но все же утешало.
Кроме двоих осведомленных парней, никто не мог сказать им правду. Если в отношении одного из них я была уверена на все сто процентов, то по поводу второго сильно сомневалась. Улучив идеальный момент, Миша запросто расскажет, что сделал со мной в тот вечер, и одному богу известно, поверят ли ему парни.
Но я знала их, знала, как действуют и размышляют охотники, ведь я и сама мыслила подобным образом. Поэтому могла с точностью предположить, что они захотят проверить его слова. И вот тогда они придут за мной. И единственное, что остается в таком случае, просто бежать. Что я и научилась делать лучше всего за все время обучения защищать собственную жизнь.
3
Тетя Маша согласилась одолжить мне деньги на первый месяц оплаты съемной квартиры. Если я устроюсь к ней на работу или куда-либо еще, то с легкостью верну деньги. Если же нет, то мне придется либо уехать к Юле, либо переселиться к тете. А возможно, найти квартиру с уже проживающей там девушкой или несколькими девушками, что в целом было одинаково катастрофически ужасно.
Все варианты казались для меня неподходящими, поэтому, если я получу отказ на предоставление академического отпуска, буду вынуждена бросить институт и устроиться на работу с минимальным приходом клиентов и без коллег, чтобы снизить риск потери контроля. В принципе, цветочный магазин более подходящее для этого место. К тому же многое из той сферы мне известно, и не так давно я получала от этого удовольствие, просматривая в интернете всевозможные онлайн-занятия по флористике. Правда, составлять невероятной красоты композиции из цветов мне так и не удавалось.
Еще проживая в Ульяновске, я посматривала съемные квартиры в Саратове в ближайшем от леса районе, поэтому сейчас не составило труда за один день сходить на просмотр пяти самых оптимальных вариантов. На одном я все-таки остановилась довольно далеко от квартиры, где живет тетя Маша, и достаточно близко к лесу. Просто идеально.
Въехать можно завтра с утра, и это радовало еще больше. По крайней мере, предстоящий день перед полнолунием мне не придется говорить с кем-либо, как это произошло в прошлый месяц. Как ни старалась отвязаться от Юли и Лизы, мне не удалось подавить в себе раздражение, поэтому я сбежала гораздо раньше, чем луна начала бы действовать. Страх полностью овладел мною, я будто потеряла рассудок, но и в такой момент прекрасно понимала, что нужно бежать, если я не хочу растерзать в клочья самых дорогих мне людей.
Ночью я не могла заснуть без конца прокручивала в голове события минувших месяцев. Закрыв новую кухонную дверь она отличалась от той, что мы с Мишей разломали, я курила в окно и вглядывалась в темноту некогда устрашающего меня леса. Теперь только там я находила для себя утешение, только там меня по-настоящему никто не мог найти. Будучи охотником, я быстро изучила местный лес, можно сказать, даже стала привыкать к нему, но лишь обратившись, почувствовала, что среди деревьев ощущаю себя спокойней, чем среди людей. Они не вызывали во мне жгучего желания сорваться.
Сейчас я не решалась пойти в лес Саратова, словно боялась встретить там свое прошлое, на которое с легкостью могла закрыть глаза, пребывая за пределами города. Но стоит мне ступить на ту землю, как все накатит с невероятной силой. И я не знала, смогу ли справиться с этим в одиночку.
Раньше я всегда все делала одна и получала от этого истинное наслаждение, но теперь мне бы так хотелось рассказать хотя бы кому-нибудь обо всем, что меня беспокоит. И единственный человек, с кем я могла поговорить об этом, навсегда остался по ту сторону. А я сама по своей же воле разрушила мост, соединяющий нас эти недели разлуки. С тех пор он писал редко, а в последнюю неделю и вовсе перестал. Воспоминания о нем меня угнетали все сильнее.
Утром я поспешила переехать в свою новую квартиру, оставляя тетю Машу в расстроенных чувствах. Несомненно, она волновалась за меня и хотела, чтобы я всегда была под присмотром, тем не менее понимала, что в желании пожить отдельно нет ничего дурного.
Я обещала, что назавтра приеду в ее цветочный магазин и постепенно начну приступать к работе, потому что, так или иначе, учиться больше не намерена. Ее обрадовали новости, но в глазах стояла грусть во мне она видела надежду на нечто большее, я знала это. У Юли сложилась нелегкая судьба, и все делали ставку на меня. Теперь казалось, что остаться матерью-одиночкой не так страшно, как случившееся со мной.
Квартиру обустраивать по своему стилю я не стала. А зачем, мне и так неплохо. Разбросала вещи как попало, не важно, помнутся они или нет, все равно гладить. За месяцы проживания в бункеры в ужасных условиях я перестала обращать внимание на подобные мелочи. Квартира и так превосходила все ожидания, особенно за такую маленькую плату. Просто фантастика, я не могла ни на что жаловаться.
День прошел слишком быстро, что пугало меня не на шутку. Время приближалось к ночи, а морально я все никак не могла подготовиться. Не уверена, что к этому вообще можно подготовиться. Меня трясло, когда стрелки часов перевалили за одиннадцать часов вечера, и чтобы успокоиться, я выкурила почти половину пачки. Перед глазами все плыло, словно я находилась под воздействием алкоголя, но выпивать в полнолуние самое безрассудное, что только можно придумать. Голова и так будто взрывалась на части, а спирт лишь усилил бы кошмарные ощущения.