Лёша с Костей посмотрели вслед Гордееву и Диме, взяли по два полешка (им хотелось по одному) и поплелись к костру, натыкаясь лыжами на деревья и проклиная Лося, который уговорил их «прокатиться с ветерком». Они и хотелипрокатиться, а пришлось бежать сломя голову за этими ненормальными.
Хотели посидеть у костра, Лось костёр обещал, праздник обещал. А пришлось пилить дрова, таскать их к костру, а они тяжёлые Выпить хотели, а Гордей сказал, что нам ещё обратно ехать столько же Отдохнуть хотели, а привал полтора часа, и ни минутой больше. Темнеет рано, до станции далеко. На фига же было ехатьдалеко? Могли бы у Синеозера привал сделать. А их понесло Не накатались.
Дима Лосев злился. С Алексеем они вместе работали, Маринка его сестра, пришлось её тоже пригласить. А эта дура проболталась своему Костику, что завтра они с Лёшиком идут в лыжный праздничный поход. Костя халявшик-профессионал, это сразу видно. Да и Лёшка про него рассказывал нелицеприятное: в субботу приедет, букетик привезёт, на халяву нажрётся-напьётся, на халяву с Маринкой переспит, а жениться не собирается. И жить с ней не собирается. Приходящий муж.
Костя попёрся с ними, хотя его не приглашали, и теперь занудно ныл, что устал, и брёвна к костру таскать не нанимался. Ноет и ноет, как баба, ей-богу.
Если таскать не нравится, можно по снегу катить, разрешил Гордеев. Ещё и издевается.
Гордеев не издевался, он просто не знал, что есть люди, которые после двенадцати километров на лыжах устают и спрашивают, сколько ещё осталось. А услышав, что осталось ещё двенадцать, обижаются. Думают, что он так шутит.
Своих у костра оставил, колбаску резать и икру на хлеб намазывать, а нас на лесоповал, как заключённых, обиженно бубнил Костя.
Не бубни, надоел. Тебя, между прочим, не звали, сам захотел.
Меня Маринка звала.
Вот ей и рассказывай про лесоповал.
За разговором не заметили, как вернулись Гордеев с Лосем, взяли ещё по два полена, посмотрели укоризненно.
Лёша дёрнул Костю за рукав, чтобы заткнулся, Костя от неожиданности уронил полено, нагнулся поднять, уронил второе и громко выматерился.
У нас ненормативная лексика запрещена. Ещё раз услышу, больше ко мне не придёте, пригрозил Гордеев. Лёша не выдержал, вступился за друга:
Дров поленница целая, обошлись бы.
Дрова есть, согласился Гордеев. Сегодня есть, на завтра хватит, на послезавтра не останется. А такпришли, костёр разожгли, и никакой мороз не страшен.
А эти? Васька и этот Виталик. Почему дрова не таскают? Только мы должны таскать, полдня бежали как ненормальные, полдня с дровами этими Отметили Восьмое марта, не сдавался Лёша.
У Виталика в спине железо, как у Евгения Плющенко. Нельзя ему тяжёлое поднимать. А Васька Вы, ребята, костёр разжигать умеете с одной спички? Не умеете. Вы и с одного коробка его не разожжёте, зимой-то. А ручей знаете где? Метров пятьдесят по глубокому снегу. Воды донесёте два котла? Не расплещете, по снегу-то? Во-оот. А Васька принесёт, и костёр у него жаркий, и дрова ещё уложить надо, если как попало класть, они гореть не будут.
В следующий раз попробуешь, улыбнулся Гордеев. Будешь костровым. А мы с Васькой сухостой попилим. Васька пилить умеет, а вот ты Тебя как зовут-то? Лёшей? Ты учти, Лёша, костёр надо разжигать быстро, иначе замёрзнут все. Это на лыжах в лесу тепло, а без лыж богу душу отдашь, без костра-то.
Парни молчали, смотрели куда-то в сторону. Сделали выводыкаждый свои. Гордеев тоже сделал. И высказал Лосю: не тех людей привёл. Одна у костра сидит, манерничает, другие бодаться пробуют, как бараны.
Гордеев с Лосем крепко поругались:
Не води ко мне непроверенных людей!
Я откуда знал? Ты руководитель, ты и проверяй.
Лось обиделся и после «торжественной части» ушёл. Вместе с ним ушли «непроверенные ребята». Лось знал, что будет концерт, что Надя будет петь (гитар у них больше нет, но есть магнитофон), но остаться не мог, и не мог больше видеть Гордеева. Вынул из рюкзака коробочку, подошёл к Наде, сунул торопливо:
С праздником тебя, Надёк. Вот держи. Вспоминай меня. Ты отличная девчонка. Только парня не того выбрала.
Надя хотела сказать, что не его, Лося, дело, кого она выбрала. Но к ней подошёл Васька:
Надь, ты это извини. Я с ними поеду. Друга бросить не могу. Поеду я. Ты это Мы тебе на подарок скинулись, а это лично от меня.
Гордеев ухватил Диму за рюкзак:
С собой хоть возьмите, что ж ты ребят голодных поведёшь?
Не слушая возражений, завернул в салфетку бутерброды с икрой, которые не успели съесть, вязку полукопчёной колбасы, буханку «Орловского». Со «сладкого» стола схватил не глядя пакет с пряниками и вафельный торт, сунул Лёше с Костей:
В рюкзаки убирайте. Съедите, день впереди длинный Счастливо вам!
И долго смотрел в спины уходящим ребятам. И Васька с ними. Вот же парень! Не зря он в театральном училище учится. Артист. Девушку бросил, с другой уехал. У них это просто, у артистов.
Надя держала в руках плоскую коробочку, перевязанную лентой, на которой написано: «С праздником!». Какой тут праздник, когда плакать хочется. Васька не позвал её с собой, уехал с Мариной. Надя глубоко подышала, чтобы не заплакать при всех. А кто все-то? Виталик и Гордеев.
В чёрных бархатных гнёздах блестели серебром вилочки для торта: зубчики прорезаны не до конца, полувилка-полуложка. На каждой стояла проба. Серебро. Царский подарок. Он что, ограбил банк? Такие подарки дарят, когда Значит, она ошиблась, и с Мариной у негоничего? А с Лосем уехал потому, чтоне бросать же его одного, с этими тремя проходимцами.
Надя осторожно вынула из мягкого гнезда красиво изогнутую вилочку с острыми зубчиками. Острое дарить нельзя, это к несчастью. Что ж ты наделал, Васька-гитлер? Испортил праздник. Гитлер ты и есть.
Праздник. Продолжение
Гордеев отвернулся. Не хотел смотреть, как от него уходят те, в кого он верил, кого считал своими. Пришлых-то не жалко, пусть идут, скатертью дорожка. В груди что-то сжалось и застонало. Может, душа?
Сколько их ушло из группысвоих в доску, проверенных в походных нелёгких маршрутах. Галя Винник, Наталья Крупенова, милые девчонки-соболята, которых обидели, а он не заступился. И это исчадие ада Лера Голубева, капризная, несдержанная, взбалмошная, но всё равно своя.
А сегодня ушли Лось и Васька. Ну, с Васькой всё понятно, друга поддержал. А Диму он обидел ни за что, хотел пожурить, а сам налетел как коршун Гордеев ругал себя по-чёрному, каялся и обещал исправиться. Перед Лосем он извинится и скажет, что был неправ. А Голубевой вечером позвонит, поздравит с праздником и скажет, что её ждёт подарок. И больше ничего, никаких расспросов и шуточек насчет того, что Лера пропускает «тренировки».
Она придёт в следующий поход, и Гордеев запретит трогать эту розу-мимозу: ходит с ними через раз, значит, не может по-другому, и никаких шуточек на эту тему. Виталик будет читать газету «Оракул», Лера будет фыркать и делать большие глаза, группамужественно сдерживать смех
От покаянных мыслей и оттого, что он, как ему казалось, решил проблему, Гордееву полегчало. Виталик против обыкновения молчал и никак не комментировал происходящее. Надя разлила шампанское в три бумажных стаканчика и объявила:
Песня «В старом саду», музыка Оскара Строка, слова Мануйлова и Степанова. Исполняет несостоявшаяся заслуженная артистка республики, лауреат международных конкурсов Надежда Жемаева.
Надя пела артистично, грудным низким голосом, неожиданно сильным. Костёр потрескивал в такт, словно аккомпанемент. Тишина отступила, наполнилась музыкой, исполняемой без сопровождения, льющейся прямо в сердце.
«Сад наш залит луной, как он хорош весной,
В тёмной аллее, грёзы лелея, бродим как в сказке с тобой.
Где нам любовь найти, что будет век цвести?
Звёзды мерцают, нам обещают счастье в пути.
Ветер вальс нам принёс, был он соткан из звёзд,
И склонясь к плечу, я с тобой лечу
В вальсе чудном, в свете лунном
Старый сад только знал, как меня целовал,
Как среди ветвей о любви своей ты мне шептал»
Надя пела и вспоминала Ваську, который говорил, что она необыкновенная и ему с ней счастье. Вот прямо так и говорил. А сегодня уехал от неё, и счастье забрал с собой. Ничего у них не будет Маринку она ему не простит.
Губы у Нади задрожали, а когда Гордеев с Виталиком вручили ей подарок в большом красивом пакете, Надя не выдержала и заплакала. В пакете оказался плюшевый мишка в забавной вязаной шапочке и в шарфике с бобошками. У неё был когда-то такой же, Надя его очень любила, а потом он потерялся при переезде. А теперь вернулся Вернулся из детства, чтобы её утешить.
Обратно она ехала с медведем, притороченным к рюкзаку, и все двенадцать километров мишка задевал за ветки, сползал, и приходилось останавливаться и снова его привязывать. «Не бойся, доедем» шепнула Надя мишке, и не отдала Гордею, который предложил донести подарок до станции.
В электричке Надя нечаянно придавила плюшевый медвежий живот, и мишка возмутился: «Э-ээ?». Виталик изрёк: «Праздник удался», и все трое долго смеялись. На них смотрели и завидовали: умеют люди веселиться
Праздник. Окончание
Повздорив с Гордеевым, который при всех отчитал его, в общем, ни за что, Лось решил устроить «своим» праздничный поход, и не придумал ничего лучшего, как отвести их к Ивану и Марите. Васька догнал их минут через пять, и был согласен с Лосем. У них и подарок есть, Голубевой купили, а она не пришла. Подарят Марите, а Лере другой купят.
Шли ходко: успели отдохнуть на привале, и поесть успели, и с собой Гордеев дал, с барского стола. А чай попьют у Мунтяну.
Я сориентировался и тортик взял, вафельный, с орешками, похвастал Васька.
Зачем? Нам же Гордеев дал торт, а ты второй забрал! возмутилась Марина. У них же не осталось ничего, всё нам отдали: и икру, и колбасу, и торт.
Ну, не осталось так не осталось, чай будут пить с карамельками. Зато обратно налегке пойдут, нагло заявил Васька, и Марина надулась. Надя бы не стала дуться, она бы его поняла. А торт прихватил не думая: не видел, что Гордей мальчишкам дал. Ну и что? Умрут они, что ли, без торта?
Васька так и сказал. Лось хмыкнул. Лёша с Костей радостно заржали: фашист Гордеев получил свою гранату. А Маринка разошлась пуще прежнего и читала Ваське мораль. Дура. Шуток не понимает.
Брат и сестра Мунтяну оба оказались дома, обрадовались «своим», гостей принимали радушно, расспрашивали о группе. Лось, не вдаваясь в подробности, просто сказал, что вотпригласил друзей покататься, ехали мимо и заглянули по старой памяти, поздравить с праздником.
В «ехали мимо» Марита с Иваном не поверили, лагерь далеко от дорог, на отшибе, за ручьём, который не замерзает, за оврагом, в котором и лыжи, и ноги переломаешь За рощей, которая на взгорке, пока поднимешься, умаешься. Но возражать не стали. Марита примерила подарокбрендовую лыжную шапочку от Ziener. Лере к лицу белый цвет, а Марите шапочка не шла.
Марита так не считала, вертелась перед зеркалом, подходила поближе, отступала подальше, поворачивалась так и эдак. И привалившись к столу боком, ловко смахнула в кармашек фартука Костин телефон, который тот выложил на стол, когда вынимал из рюкзака всё, что им дал с собой Гордеев.
Да тут на целый полк хватит И икра! Я икру смерть как люблю! Сейчас, только чайник поставлю, Марита ухватила бутерброд и скрылась за полосатой занавеской. Их пятеро. Слишком много. А за телефоном приедет один.
* * *
Из похода Лось вернулся с ощущением, что сделал что-то не то. Не надо было им уходить, мало ли что Гордей в сердцах наговорит.
Васька позвонил Наде, как только вошёл в квартиру, не снял даже ботинки.
Лёша с Мариной пришли к общему выводу, что Лосев тот ещё фрукт, а Васька хам, больше они с ними не поедут.
Марита угадала верно: пропажу Костя обнаружил только утром. На привале смартфон был, он помнил точно. А рюкзак открывал только у Мунтяну, значит, там его и оставил. Ничего, у Лёшки навигатор, по навигатору доедут, заберут.
Лёшка, выслушав друга (какой он ему друг? И с Маринкой ведёт себя неспортивно, как сказал Дима Лосев), сказал, что волноваться не о чем. Лосев к дурным людям в гости не пойдёт, смартфон они отдадут, без вопросов. А навигаторвозьми, конечно. Я бы с тобой поехал, но Маринка после вчерашнего лежит с температурой, так что придётся тебе одному
Про температуруэто он здорово придумал. На фига ему тащиться в такую даль по навигатору? Если Косте надо, пусть едет, а ему не надо. И Маринке.
Марина обиделась, что ей ничего не подарили на 8 марта, Лёшкины конфеты не в счёт. В группе никто не знал, что она придёт, а Костя о подарке забыл, носится со своим смартфоном, как кенгуриха с кенгурёнком. Ну и не надо. Номер она заблокирует, и пусть набирает сколько хочет.
О том, что Костя ей так и не позвонил, Марина не узнала.
Из дневника Нади Рыбальченко
10 марта 2019. «Голубева даже на 8 марта не пришла. Гордею нахамила по телефону, а он её поздравить хотел. Сказал, что она неблагодарная свинья. А больше она телефон никому не давала. Обиделась, наверное, что мы смеялись. А как не смеяться, если с ней вечно что-нибудь случается? Однажды миску в котелок с супом уронила и полезла доставать, и если бы Лось её не остановил, руку бы сунула в кипяток, обожгла. А осенью штаны распорола о сук сверху донизу, и всю дорогу ругалась, шёпотом. Такими словами! Меня бы дома убили бы.
А ещё она свалилась в речку, мы её переходили по бобровой плотине, никто не упал, а Лера упала, барахтается и орёт. А чего орать, там мелко. Дно глинистое, вытащили её всю в грязи. И стояли из-за неё, полчаса отмывалась, а водичка-то октябрьская. На привале уселась чуть не в костёр, сушиться. Гордей её трогать запретил, мы обед сами готовили, без неё.
Она такая зараза, а в группе без неё как-то не так. Никогда бы не подумала, что мне будет её не хватать. А ещё к нам трое новеньких пришли, Лёша с Мариной и Костя, их Лось привёл. И с Гордеем из-за них поссорился. Лось поступил неспортивно, увёл половину группы, и Васька с ними ушёл. А мы втроём остались. Вот тебе и праздник. Я подарки домой еле дотащила».
Часть 17
Виталий Герт
В тот первый лыжный поход, когда они заблудились в метели, и Лера сломала лыжу, потеряла дужку крепления, а потом потеряла сознание от страха, Виталик в неё влюбился. Невзирая на её издевательский тон (это способ обратить на себя внимание), обвинения во лжи (она просто завидует ему, сама не знает ничего, а Виталя знает о-оочень много, с Виталей не пропадёшь) и гневные взгляды (похоже, она к нему неравнодушна).
Группа, замёрзшая и ослепшая от метели, отогревалась в мунтяновской избушке, а они с Лерой сидели на брёвнах у сарая, соприкасаясь плечами, и Виталик ей рассказывал о Чегетских опасных трассах и о том, какие бывают лыжи: Backcountry с металлическим кантомдля экстремальной езды, рэйсинг для скоростного спуска и слалома, фрирайд для катания по неподготовленным трассам и по целику.
Лера его не перебивала, не обвиняла во вранье, и даже попросила рассказать, как он спасал людей в горах и за что получил орден. И он рассказал, и орден обещал показать, ей одной, потому что в историю с орденом никто не верил, а Лера верила.
После посиделок у сарая Виталик продолжал её молча любить, хотя она не позволяла. Но не насмехалась, не фыркала и смотрела по-другому. Или ему так казалось. Ей бы очень пошла его фамилия: Валерия Герт. Валерия и Виталий Герты, звучит представительно.
Виталику стукнуло сорок пять, но детски-незамутнённый взгляд и мальчишеские выходки надёжно скрывали возраст. Виталика терпели, хотя иногда он начинал нести бредо личном знакомстве с Григоровичем, которому Виталик «помогал», об ордене, который ему вручил президент, со словами «носи, Виталик, ты заслужил». Ордена никто не видел, но спорить с Виталиком не хотелось: он обижался, махал рукой: «Не веритеЧто я его, в поход надену? Кто в поход с орденами ходит?».
С этим нельзя было не согласиться: в турпоходы в орденах ходить не принято. Орденоносец уходил от костра метров на двадцать и сидел там один, вздыхая и мучаясь оттого, что ему не верят. Приходилось его успокаивать и уговаривать вернуться к костру. Повздыхав, Виталик начинал рассказывать о своём знакомстве с Юрием Любимовым и как он помогал наводить порядок в театре на Таганке.
Я не хотел, там такие артисты, без меня справятся, а Любимов меня за плечо так берёт (Виталик показал, как) и говорит «Виталя, ты просто обязан помочь, без тебя тут такое начнётся»