Я разве прошу вас сохранить мне жизнь, друже краевой? Делайте то, что должны!
Я уважаю тебя за храбрость, Ястреб. Но не заставляй меня думать, что ты глупец. Скажи, ради чего мы воюем?
Ради Украины, ответил сотенный.
Верно. Ради Украины. Но ты разве не видишь, какие силы сошлись здесь в смертельной схватке? Вся мощь вермахта и вся мощь СССР. Два колосса! И колоссы эти совсем не глиняные ноги имеют. Военные заводы, ресурсы, научные центры, что изобретают им оружие, военные школы и академии, что дают им офицеров. А что есть у нас?
Ястреб не ответил генерал-хорунжему.
Боровец сказал сам:
А у нас нет ничего. Вот у меня лично для обеспечения моей армии УПА-Север нет ни одного военного завода! Вопросгде мне брать оружие? Вот ты смог захватить трофейное у немцев. А другие мои сотники не смогли этого сделать. Не всем везет как тебе, Ястреб. Армия не может зависеть от трофеев, друже. Ей нужно регулярное снабжение оружием и боеприпасами! И снова вопросгде это взять?
Где?
Нужно искать союзников по борьбе. В 1941 году я вел переговоры с немецким гебиткомиссаром. В 1942 году с советами. Да с советами. И мне удалось договориться о нейтралитете с партизанами, которые здесь подчиняются Москве. Это был компромисс, который продиктовала мне текущая обстановка! А сейчас операция, которую сорвали твои люди, была также компромиссом. У нас еще нет настоящей армии, Ястреб. Есть партизанские отряды, разбросанные на большой территории. И нам еще только предстоит создать из них армию. А возродить Украину без армии никак невозможно, друже сотенный. И плохо, что даже ты, в прошлом офицер кадровой армии, этого не желаешь понять. Я не хочу запугивать ни тебя, ни твоих офицеров, сотенный Ястреб. Знаю, что смерти вы не боитесь. Но подумай о моих словах.
Друже краевой
Я уже приказал вернуть тебе оружие. Получишь в другой комнате у моего адъютанта. Но если еще раз приказ нарушишь, лучше переходи к советам. Не помилую. В моей армии места для тебя больше не будет, сотенный.
Понял вас, друже краевой!
Вот и хорошо, что понял. Иди, Ястреб. Хотя, постой. Сколько у тебя человек ныне?
В сотне 277 вояк из записанных. И еще идут. Тех пока записать и как надо оформить не успели.
Так много?
Почти батальон, друже краевой. И все сами пришли. Сами. Без принуждения. У сотников, назначенных Жданом, в соседнем районе нет и 80 вояк, друже краевой. Да и тех иногда силой заманивают.
Силой?
Сотник Довбня, к примеру, был назначен куренным Жданом, и выделено ему было 10 вояк. Довбня должен был сам остальных в свою сотню набрать. Клич кинули, но явились на тот клич всего 5 крестьян из молодежи. Смех получался, а не сотня.
И что сделал Довбня? Насколько я знаю в его сотне уже 120 вояк. Так выходит по спискам, которые неделю назад подал мне сам куренной Ждан.
По спискам може и выходит, друже краевой. Но на деле нет у Довбни и сотни людей. Нахватал заложников с трех сел и заставил молодых хлопцев идти к нему в сотню, дабы тех заложников не повесили.
Как заложников?
А так. Составили люди из эс-бе списки. Вроде как коммунистов местных или сочувствующих. Нахватали стариков да баб. И сказал им Довбня, что коли не придут их сыновья да братья в его сотню, то повесит он всех заложников как чуждый Украине элемент!
Может ли такое быть?
Да все у нас может быть, друже краевой, коли таких как этот Довбня назначать офицерами.
Боровец задумался. Насколько он помнил, сам Довбня военный опыт имел и немалый. У немцев службу начинал. Основы пехотной тактики знал, и обучать людей мог.
Довбня начинал в батальоне «Роланд». Был унтер-офицером. Знаешь про это, сотенный?
Знаю.
А у нас людей с военным опытом почти нет. Офицерские школы только формируются. Да и то курс у них какой? Два месяца! Смешно! Воспитать из крестьянского парня офицера за два месяца! Не могу я сейчас знающими военное дело людьми разбрасываться.
Значит, пусть берут заложников?
Не ободряю этого, сотенный. Но сейчас вмешиваться не могу. Пойми и ты меня. Не ко времени. Армия только формируется. Нельзя скандала допустить в такой момент. Иди, сотенный. С нами Бог и Украина!
* * *
Генерал-хорунжий Боровец вызвал к себе начальника своего штаба. Полковник Иван Драгулец явился сразу. Он давно ждал в приемной.
Как все прошло, друже? Понял ли тебя Ястреб на этот раз?
Не знаю, Иван. Но что я могу? Поставить Ястреба к стенке нельзя. Его ударный отряд «Перша Варта» практически наше боевое знамя. Его имя знают и к нему идут люди.
Я не о том, друже краевой. Кто говорит о расстреле? Я сам за Ястреба головой поручусь. Но в том, что он делает, есть и наша с тобой вина.
Наша? спросил Боровец.
Я про то, что надо как то объяснить людям нашу политику. Многие среди вояк вчерашние крестьяне. Мы позвали их биться с немцами. Они пришли.
Но ведь не только немцы враги Украины, Иван! Они терпят поражения на фронтах. И скоро сами отсюда уйдут. И кто придет на их место? Большевики!
Но людям это нужно объяснить, командир. А наши референты пропаганды и сами всего не понимают. Вот у большевиков пропаганда поставлена!
Боровец знал, что полковник Драгулец прибыл из Ровно, и его интересовалоначались ли переговоры.
Погоди, Иван. Про это мы с тобой потом говорить станем. Дело прежде всего.
Можно и про дело поговорить. И новости не самые хорошие, командир. В Ровно три дня назад были повешены пять наших парней из центрального провода ОУН.
Как повешены?
А ты не знаешь, как вешают? Или не знаешь за что?
Это из-за казни двух гестаповцев?
Да. Сотрудников СД казнили люди из ОУН. И двое их них были арестованы и признались в содеянном.
Боровец понимал, что все это совсем не ко времени. Но его интересовали переговоры.
Что у тебя с немцами? спросил генерал-хорунжий. Ты смог добиться встречи с Кохом?
Да. Наши в Ровно вышли на гаулейтера Украины Коха. И он принял меня.
Что же ты сразу не сказал, полковник?
А что говорить? Я не привез тебе оружия.
Но как он тебя принял?
Холодно. Этот немец все еще верит в гений Адольфа Гитлера. Говорил о торжестве арийской идеи и окончательной победе. Словно и не слышал ничего про Курск.
Но ты рассказал ему о наших планах?
Да. Я рассказал ему о возможности создания в лесах полноценной украинской армии.
И что он?
Поначалу высказался отрицательно. «Только немецкие руки могут держать оружие. Или те, кто служит немцам»!
Иными словами желает и далее обострять конфликт? Но это создаст мощный антинемецкий фронт у него в тылу!
Потом Кох несколько смягчился в оценках, друже. Сказал, что будет думать и советоваться. Но не уверен, что из этого хоть что-то выйдет, друже краевой. Да и союз с немцами
Иван! Хоть ты не начинай! У нас нет боеприпасов! А у советов их сколько хочешь. Большинство наших людей имеют советское вооружение. Я в 1942-ом только ради этого вел с ними переговоры! Знаешь, сколько грязи на меня вылили люди из ОУН (Б). Как только не называли. А сейчас я пробую получить оружие у немцев.
Советы с нами после Курска разговаривать не станут.
Верно! Но немцы должны понять, что создание украинской армии и её вооружение в их собственных интересах.
Но говорить нужно не с Кохом. Этот человек на контакт не пойдет, друже. Фанатик!
У нас нет иных выходов, Иван. А у меня растет численность боевых отрядов. Вот только что был куренной Ждан. У его полка половина с деревяшками вместо винтовок! Он требует оружия. А боеприпасы? Даже у «Першой варты» их по сто патронов на винтовку. Гранат почти нет. Боеприпасов для советских ручных пулеметов ДП по два диска. Для захваченного немецкого МГ 42 ничего нет. Снарядов для пушек нет.
Но наши ведут переговоры с венграми. Они готовы обменять на продовольствие и винтовки, и пулеметы, и боеприпасы к ним.
Слишком дорого просят венгры. Иван. Да и то количество, что они нам предоставятэто слишком мало. А вот немцы могут нам дать все. Знаешь, сколько они потеряли в курском наступлении? Да тысячной части хватило бы нам для войны в течение года! А ныне все это в трофеях у красных. Неужели они ничего не понимают?
Я пробовал объяснить, друже краевой. Немцы хотят, чтобы мы активизировали борьбу с красными партизанами.
Мы это сделаем!
Полковник достал из принесенной папки лист бумаги.
Боровец взял его и прочитал:
«Бий кацапа-маскаля, гони його звідсіля!»
Что это?
Листовка. Кох желает, чтобы мы распространили это как можно шире.
Это совсем не ко времени, Иван. Где сейчас эти кацапы-москали? Мы призываем людей в наши ряды для борьбы с немцами! А мы им кацапов сунем.
Но ты сам понимаешь, что Кох если и даст нам оружие, то только для борьбы с красными. Наша акция против АКовцев, что провели люди сотенного Ястреба, вызвала недовольство у Коха.
А какое ему дело до АКовцев?
В том все и дело, друже краевой. Этот отряд АКовцев действовал по согласованию с немцами. С ведома канцелярии рейхскомиссара Коха.
Как? Такое возможно?
А почему нет, друже краевой?
Но Кох ненавидит поляков.
Ненавидит. И АКовцев он публично объявил врагами рейха. Это все так. Но то всё политика. А на деле он поддерживает контакты с лидерами АК. Ему нужно чтобы украинцы резали поляков и наоборот.
И он не слишком доволен, что наши ликвидировали отряд АК?
Так. И еще, он требует выдать убийцу обергруппенфюрера СС Виктора Лютце.
Выдать им Ястреба?
Да. Кох настаивает.
Но мы давно сообщили, что убийца Лютце погиб в бою.
Кох в это не верит, друже.
Неужели он такой дурак? Выдача и казнь Ястреба, только обозлит наших вояк против самих немцев.
Я пытался ему это объяснить. Но я тебе говорил, что Кох убежденный нацист!
Хорошо. Я организую «спектакль» для Эриха Коха, друже.
Спектакль?
Да. Мы «согласимся» выдать Ястреба немцам. Но путь его люди сами придут и возьмут его. Ястреб окажет «сопротивление» и «погибнет» в бою с немцами. Таким образом, Кох будет удовлетворен.
И как это сделать?
План у меня имеется.
И кто сыграет роль Ястреба? Ведь конец пьесы будет плачевный.
У меня есть подходящая кандидатура
* * *
Москва.
Управление НКГБ СССР.
4 октября, 1943 год.
14 апреля 1943 года решением Политбюро ЦК ВКП (б) в связи с изменившейся внешней обстановкой снова создано отдельное Министерство государственной безопасности СССР, путем выделения из структуры НКВД. Возглавил его комиссар госбезопасности 1-го ранга Меркулов Всеволод Николаевич.
Старший майор Иван Артурович Нольман, в сентябре 1943 года, оставался в своей должности. Повышения он не получил, да и не стремился к нему. Его вполне устраивала та работа, которую он мог делать. Правда в 1943 году после удачной совместной операции по дезинформации противника у него забрали лучших людей в новую структуру, которая создавалась для борьбы с немецкими шпионами.
Капитана госбезопасности Кравцова и его группу перевели сразу. А Нольман возлагал именно на них большие надежды. Но спорить с начальством смысла не имело. Тем более что начальник военной контрразведки Абакумов ныне взлетел высоко. Теперь он был практически независим от Берии и имел прямой выход на Сталина.
Совсем недавно именно Абакумов отдал приказ арестовать комиссара госбезопасности Ильина. И санкция Берии ему не понадобилась. А Ильина Нольман знал давно и был с ним в приятельских отношениях. В 1938 году они оба были арестованы и смогли избежать расстрела. Правда Нольмана спас лично Берия, а Ильина вытащил Сталин. Но в нынешнем году Ильин вошел в конфликт с Абакумовым.
Нольман говорил ему:
Ты зря идешь на обострение.
Иван, я тебя не узнаю. Неужели ты стал бояться?
Опасаться, поправил его Нольман. Зачем играть с огнем?
Это Абакумов огонь? усмехнулся Ильин. Он уже нажаловался на меня Берии.
Он требовал твоего ареста.
Пусть требует. Мое дело поручили Меркулову, и тот ограничился выговором.
Но Абакумов этого не забудет. А ныне он шагает широко.
В итоге старший майор оказался прав. Комиссар госбезопасности Ильин был арестован! И если Абакумов его дело «раскрутит» то в камере рядом окажется и сам Нольман. Но пока никаких признательных показаний против себя Ильин не дал.
Нольман в последние недели сентября 1943 года занимался разведшколами, число которых резко возросло. Обстановка требовала большого количества разведчиков ибо задачи перед ними ставились масштабные.
И вот вызов от комиссара госбезопасности 2-го ранга Максимова.
«Что-то случилось, подумал Нольман. Или по делу Ильина, или новое задание».
Это срочно? спросил он у секретаря Марии Фроловой.
Так точно, Иван Артурович. Адъютант комиссара просил вас быть как можно скорее.
Хорошо.
Нольман вышел из кабинета. Он посмотрел на молодую девушку, что печатала на машинке новый приказ.
Я скоро вернусь, сказал он. В синей папке новые документы.
Я уже перепечатала, Иван Артурович.
Да? рассеянно сказал он. Хорошо, Мария. Вы молодец.
Вам нездоровится, Иван Артурович?
Нет. Все в порядке. Немного устал
* * *
Нольман вошел в кабинет своего непосредственного начальника комиссара государственной безопасности 2-го ранга Максимова.
Вызывали, Владимир Иванович?
Проходи, Иван Артурович. Садись. У меня серьезный разговор!
Начало настораживает.
Ты про Ильина? Можешь не волноваться.
Его освободили? Берия? обрадовался Нольман.
Никто никого не освободил, Иван. Ильин засел крепко. Но и держится он хорошо. Хотя люди Абакумова «стараются». Можешь мне поверить.
Но что Лаврентий Павлович? Он-то разве не может помочь?
Абакумов ныне в большой силе и Берия уже трижды пожалел, что сам рекомендовал его. Теперь Абакумов сам входит к Хозяину и сам ведет Игру. С руки у Берии он больше не ест.
Кто мог подумать, Владимир Иванович.
Тебя к делу Ильина никто не притянет.
Как знать.
Ты для Абакумова фигура слишком мелкая, Иван Артурович, и в этом твоя сила. Да и здесь ты слишком нужен. Для тебя есть важное и ответственное задание, старший майор.
А когда было по-другому, Владимир Иванович? Но у меня лучших людей забрали в СМЕРШ. Проверенных и мною подготовленных людей.
Прошу тебя не нуди, Иван Артурович. И так тошно.
Дак станет тошно, если людей нет. А задания все сложнее и сложнее.
Но ты сам знаешь, кто стоит за созданием СМЕРША, Иван. Это ЕГО детище. И туда взяли лучших. Но ведь у тебя осталась лейтенант Костина. А её ты ценишь особенно.
Костина осталась, но её внедрение в Абвер не удалось. А капитана Кравцова забрали. И его группу, что так хорошо работала в Харькове в 1942 году, забрали.
Кравцов сотрудник СМЕРШ. Он ныне на фронте на самом опасном направлении. Но у нас новая задача. Вернее у тебя, Иван Артурович.
И что это за задача?
Украинская повстанческая армия. Сокращенно УПА.
А я говорил, что ОУН на достигнутом не остановится.
Вот и станешь теперь этим заниматься. Иван Артурович. Вот почитай.
Нольман взял лист из рук комиссара и прочитал:
«Совершенно секретно!
Начальнику центрального штаба партизанского движения тов. Пономаренко.
Разведывательная сводка Украинского штаба партизанского движения по состоянию на 5 сентября 1943 года.
По донесению командира объединенных партизанских отрядов тов. Сабурова в Сарненских лесах действуют большие группы украинских националистов Тараса Боровца именующего себя генерал-хорунжим. Они нападают на партизанские группы, разоружают и избивают, а также устраивают засады против немцев. Этими группами распространяются листовки следующего содержания «Бий кацапа-маскаля, гони його звідсіля!». В результате этого в районах Западной Украины партизаны заняты в основном борьбой с отрядами украинских националистов. Националисты ведут активную агитацию среди местных жителей против советской власти. Немцы такими положением весьма довольны.
Полковник госбезопасности Одинцов».
Одинцов? Этот тот самый, что хотел расстрелять лейтенанта Костину?
Не расстрелять, а отдать под трибунал, Иван Артурович. Ныне Одинцов работает в Ровенской области. Сарненские леса это просто лесное море. Наши группы в городках Сарны и Ракитное. Это люди полковника Одинцова. В районе Ровно отряд полковника Медведева. В районе Здолбуново отряд полковника Стерненко.