Магда все не уходила, просто стояла молча. Тогда я предложила ей угоститься, и она согласилась! Села рядом со мной на кровать и выбрала миндальную звездочку в полосках темного шоколада. Съела и улыбнулась. Магда! Мне!
С днем рождения, Кася.
Даже поздравила!
Потом она, правда, ушла и весь день со мной не разговаривала. Как и остальные.
Но вечером пожелала спокойной ночи!
Я давно так не радовалась дню рождения.
А дедушке напишу завтра.
* * *
Давно не писала в дневник (целых две недели!), но это потому, что у меня все хорошо. Я счастлива! Магдасамая лучшая подруга на свете! Мы с ней говорим обо всем. Правда, наша дружба все еще большой секрет, но она обещала придумать, как помирить меня с остальными девочками.
* * *
Рассказала Магде про идею пани Новак. Я уж и забыла, но вдруг решила перечитать начало дневника. У меня такой некрасивый почерк! Но Магда говорит, что нормальный.
Так вот, я рассказала, что нужна общая игра. Она сначала пожала плечами, а потом как будто что-то вспомнила. Но ничего не сказала. Уж такая она, моя подруга Магда.
* * *
Ты ни за что не поверишь, что произошло! Мы поймали в шкафу мыша!
У меня даже руки трясутся, но я должна это записать. Магда подсказываетдля истории.
Мы давно уже слышали, что там внутри стенного шкафа кто-то шуршит, но каждый раз было страшно проверить. А сегодня мы с разбегу прыгали с кровати на кровать. Все равно стены толстые, и нас не так слышно, как других. Иногда можно и побезобразничать. От прыжков кровь стучала прямо в уши, лицо стало горячим, а я сделалась храбрая, как герой из книги!
Поэтому, когда в шкафу снова зашуршало, я подошла и открыла его. Магда подняла свечку повыше, а я сняла с крючка шерстяной платок и накинула его на тень внизу. Она заверещала, задергалась! Мы сами едва не завизжали.
Но потом нам стало ясно, что мы поймали совсем маленького детеныша. Только до сих пор непонятнокрысенок это или мышонок? Мальчик или девочка?
Нотабене: посмотреть в энциклопедии различия крыс и мышей.
Сначала мы хотели выкинуть его в окно, но стало жалко. Он такой маленький! Может попасться в мышеловку или съесть крысиный яд. Так нельзя.
* * *
Итак, позвольте вам представить почтенного (еще нет) пана Бусинку! Имя, подходящее из-за его глаз. И, вроде бы, это все-таки крысенок. Магда говорит, что так даже лучшеон дольше проживет. Но теперь она боится, что он ее укусит и заразит чумой.
Пан Бусинка живет в коробке из-под печенья. Да-да, с котами на крышке!
* * *
Пан Бусинка умеет сидеть у меня на плече! Когда он ест сыр, его усы шевелятся мелко-мелко, как крошечные кисточки. Он держит кусочек передними лапками, как ребенок. Так смешно! Магда, чтобы не хохотать в голос, зажимает рот руками.
Хотела бы я, чтобы другие девочки тоже полюбили пана Бусинку. Он бы им понравился.
* * *
Сегодня Магда надолго пропала после обеда. Вечером была какая-то странная. Мне кажется, у нее появился еще один секрет, только уже от меня.
Какая я эгоистка.
Черная дверь
19221923
Долгое лето, полное игр, сонного безделья в кружевной тени и домашних нежностей несколько смягчили девочек. Лютая ненависть, которой терзали Касю весной и до самых годовых экзаменов, сменилась полным отчуждением. Не сказать, чтобы от этого ей стало легче. Если хорошо присмотреться, при-слу-шать-ся, можно было найти ее плачущей. Раньше ее хотя бы замечали, а теперь она превратилась в невидимку, теплокровного призрака в коричневой униформе. Как это, должно быть, ранит, когда вы девочка тринадцати лет.
Но, справедливости ради, ее одиночество перестало быть абсолютным уже к концу сентября. Магда, при всей ее заносчивости золотого ребенка, обладала сострадательной душойона не могла оставаться безучастной, наблюдая чужую боль. Дети не задумываются о лицемерии или масках. Подстраиваясь под обстоятельства, они с легкостью кромсают свою жизнь на сочные ломти, различные между собой до изумления. Так же поступила и Магда: когда закрывались двери дортуара, она становилась иной для Каси.
Это могло продолжаться долго, но не бесконечно. Так оно и случилось.
Из всех учениц второго года Марии сложнее всех было вливаться в размеренную жизнь пансиона Блаженной Иоанны. За лето она загорела до самых колен, потому что носила теннисную юбку-шорты, носилась по полям со старшими братьями и их друзьями, гостившими в их доме целый месяц, купалась в пруду (об этом она говорила, сдавленно хихикая и прикрывая рот обеими ладонями). Ее волосы выгорели до прозрачности, а на тонком носу и щеках гречневой шелухой рассыпались веснушки. Словом, она совершенно одичала.
Наставницы, не сговариваясь, продлевали и продлевали срок ношения таблички «Сдержанность», пока Мария не погасла. Но когда прошел период бесконечного щенячьего возбуждения, ее накрыло ностальгией.
То и дело отвлекаясь от подготовки домашнего задания, она откидывалась на спинку стула и вздыхала. Потом принималась вспоминать, как делала домашний лимонад, а тут только чай по расписанию. Как возилась с щенками и жеребятами, любимцами ее отца, страстного охотника, а здесь только пугливая вечно беременная кошка, живущая между кухней и котельной. И ни одного котенка.
Но больше всего Мария тосковала по книгам из дома: Жюль Верн, Бронте и даже Брэм Стокер, которого маменька строго-настрого запретила открывать, но Мария все равно читала, спрятав его в домике на дереве. На ночь том «Дракулы» предусмотрительно придавливался Библией, которая могла остановить нашествие вампиров.
Остальные девочки терпеливо слушали ее излияния и сбивчивые пересказы.
Как правило, они завершались восклицанием:
У нас таких книг днем с огнем не найти! И привезти нельзя.
После чего Мария, вконец расстроенная и опустошенная серостью окружения, возвращалась к уравнениям с непостижимыми иксами.
Пока ее, наконец, не осенило: пансион, в котором она жила с четырьмя самыми замечательными подругами на светеКаська не в счет, был старым и таинственным, стоило только протянуть руку, коснуться резных луковиц, венчавших перила, или выйти на продуваемую всеми ветрами террасу, закутав плечи в платок, и можно было оказаться в поместье Рочестеров. Ну, или, на худой конец, в Ловудской школе.
А ночью, когда луна накидывала серебристую вуаль на лес вокруг, а голые ветви кленов тянулись к окнам, как чудовищные лапы, легче легкого было представить себя в замке таинственного графа-затворника. Не оборачивайся! Он ящерицей ползет между окон в поисках новой жертвы
Она смотрела в будущее со смирением, покоряясь своей необычайно трагической судьбе, шептала Мария, пока никто не слышал.
Иногда девочка притворялась, будто уже попала в книгу, и говорила о себе в третьем лице, как мог бы сказать только автор.
Мария недолго наслаждалась фантазией одна. Вскоре она поделилась ею с одноклассницами, и те согласились, что их пансион мог бы стать фантастической декорацией. И мир для них преобразился.
Но я скажу вам одно: не стоит слишком заигрывать со старыми домамиони могут ответить взаимностью.
* * *
Итак, мои милые принцессы решили рассмотреть свой замок получше. Теперь их увлекала каждая мелочь, раньше не имевшая ценности, царапины на каминной полке в большой гостиной; каменные руки, державшие на весу водосток; фрагмент паркета, замененный деревом другой породы, и настенные светильники, похожие на цветки ядовитой белладонны. У каждой из этих деталей была своя история. О, что за мерзкие то были истории! Но мои принцессы были к ним не готовы.
Но самое главное они постигли сами.
Теперь я абсолютно уверена, торжественно прошептала Мария за обедом, пока все вылавливали из бульона разваренные клецки, в нашем пансионе есть тайник!
Марыся, вздохнула Данута. Я тебе повторяюпостарайся так не скалиться, хорошо? Это же ужас!
Хорошо, хорошо, на мгновение она поджала губы, но почти сразу не сдержалась и затараторила, склонив голову к самому столу. Кончик одной ее косы утонул в супе, но Мария этого не заметила. Теперь у меня есть доказательства! Когда я все поняла, то чуть не упала в обморок. Настоящий обморокхлоп, и об пол! Но я не упала, только решила вам все показать!
Клара загадочно улыбалась своим мыслям и выкладывала узор из хлебных крошек. Магда пожала плечами, мол, поживемувидим, а Данута теребила шнурок «Смирения» и притаптывала ногой. Ей не терпелось продолжить исследовать пансион не меньше, чем самой Марии, но она старалась держать марку.
В ту же минуту она бросила взгляд на соседний стол, и увиденное сильно разозлило ее.
Чего это ты уши напрягла, как собака? рявкнула она на Касю, отчего та мгновенно залилась румянцем. Не с тобой разговаривают!
Кася пробормотала что-то и отвернулась, но Данке было этого мало.
Кася Монюшко дура. Кася тупая коза. Кася никчемная нищенка. Что хмуришься? Я же не тебе говорю. Нечего подслушивать!
Сгорбившись, Кася подхватила свой поднос и поспешила прочь, а Данка получила выговор и неделю «Тишины» и «Милосердия». Магда не произнесла ни слова.
В каждой истории важнее всего два элемента: это двери и ключи. Они могут принимать самые неожиданные формы, но сохраняют свою суть. Дрожь прошла по стенам особняка, когда мои принцессы нашли Дверь.
Клара! Ты первая по математике, тебе и считать, заявила Мария, приплясывая на месте. Тогда никто не сможет сказать, что я врушка и все придумала!
Они стояли в тупике левого крыла на третьем этаже. Послеполуденное солнце уже не достигало окон этого коридора, и его свет казался холодным.
Как пожелаешь, с легкой усмешкой ответила Клара.
Данута, Юлия и Магда, сдавленно хихикая и хватая друг друга за руки, толкались у окна, будто стены уже могли их укусить. Клара сделала несколько шагов, пересчитывая балки.
Посчитала? переспросила Мария, дергая себя за обе косы. А теперь внутри! В этом классе и в соседнем!
Когда Клара и Мария вышли из второй комнаты, Клара была серьезна, как никогда.
Ну, что там?
Там тайник, спокойно заявила Клара. В целых две балки.
Тут остальные не выдержали и бросились проверять. И вскоре убедились в сказанном: первая классная комната была длиной в шесть отсеков, разделенных балками. Вторая меньше и использовалась для хранения сломанных стульев и другой ненужной мебелидевочки насчитали в ней только пять балок. А в коридоре их было тринадцать. И, если глаза их не обманывали, то между классами было расстояние, скрытое ото всех.
Это чулан с сокровищами, пропищала Марыся. Я чую сокровища!
Или чей-то иссохший труп! сказала Данка страшным голосом.
Или головы жен Синей Бороды, заключила Юлия, задыхаясь от ужаса и восторга.
Они повизжали и принялись за поиски входа. Этот конец коридора редко использовался для занятий, а учениц в пансионе все еще было слишком мало, чтобы наполнить его от крыши до подвала назойливым присутствием. Провозившись несколько днейдевочки ответственно оставляли караул, чтобы никто не застукал их за поисками, им удалось нащупать очертания чего-то, напоминавшего дверь.
Косяк той двери был сровнен со стеной шпатлевкой, а сама дверь укутана несколькими слоями обоевв ромб, в цветочных гирляндах, в полоскуи, наконец, выкрашена однотонной краской, навевавшей тоскливые мысли о больнице. Когда весь этот бумажный пирог начал сдаваться под натиском девичьих пальцев и отходить от стены, взглядам второгодок открылся уголок черного дерева.
Я помню, о, я помню тот миг! Будто воздух хлынул в грудь, до того стиснутую ледяной водой.
Они испугались. Уже тогда в их хорошенькие головки закралась мысль, что их захватывающее приключение может обернуться жуткой сказкой.
Черная дверь, взвизгнула Юлия. Бежим!
И она побежала, только разнеслось по пустынным коридорам особняка ее возмутительно громкое топанье.
Остальные же застыли, будто завороженные. Им было страшно, но тот страх был сладким, темным и вязким, как гречишный мед. Они стояли, в изумлении разглядывая уголок двери, за которой, казалось, пряталась величайшая тайна жизни и смерти.
Дана первой решилась прикоснуться к ней снова. Она потянула на себя лоскут обоев, и он поддался, влекомый вниз собственной тяжестью, обсыпав смуглую руку девочки колючими хлопьями краски. Вот показались полированная рама и матовая филенка с налипшими лохмами густой паутины, а Данка будто впала в транс, она все тянула и тянула
Загляни, загляни же в мое черное сердце!
Стой, прервала ее Магда, схватив за плечо. Погоди, Дануся! Сейчас позовут чай пить, а там и ужин. Нас искать будут.
Данка моргнула, стряхнув сонный морок, и кивнула подруге.
На следующий день они вернулись. Юлия, после долгих дружных уговоров, тоже. Теперь загадка черной двери манила еще сильнее, но ее решение грозило серьезными неприятностями. Дверь подмигивала им треугольным глазом, будто прорезь в маске.
Посовещавшись, они решили, что пытаться открыть дверь днем будет делом рискованным, а потому лучше прийти сюда ночью, после обхода. Света в коридорах уже не будет, и каждая принесет по свече. Юлия заявила, что никуда не пойдет, и мотала головой так усердно, что косы хлестали ее по щекам. Но Данке удалось ее переубедить.
Едва стихли ковыляющие шаги пани Зузак, чьей обязанностью был вечерний обход дортуаров, девочки высыпали в коридор. В своих одинаковых белых ночных рубашках они походили на стайку призраков. Их было шестеро.
А эта тут что делает, громким шепотом спросила Данута, указывая пальцем на Касю. Кася пыталась сделаться как можно незаметнее и спрятаться за магдиной спиной. Ты ей проболталась, да?!
Магда выступила вперед и мягко взяла Дануту под руку.
Хватит, Дана. Касяхорошая, ее пани Ковальская знаешь как запугала? Но она больше не станет сплетничать и доносить. Пусть будет с нами, я за нее ручаюсь.
Данка хотела ответить что-то едкое, но, столкнувшись взглядом с Магдой, поняла, что не может.
Слышали, панночки? Сегодня Кася идет с нами, подвела итог Мария. Ей не терпелось вернуться к таинственной двери, и препирательства с самого начала экспедиции не сулили ничего хорошего. Мы так до утра спорить будем. Идем же, идем!
И они отправились на встречу с тайной.
Луна освещала их путь, бросая решетчатые тени на белые фигуры в длинных ночных рубашках и кофточках. Они шли цепочкой, вцепившись друг в друга, будто могли потеряться в прямом коридоре. Если б они только знали, насколько безошибочны их инстинкты!
Наконец, они достигли заветного тупика. Видимый фрагмент двери был настолько черен, что эта чернота сияла в ночи осколком космоса.
Ну, Марыся поцеловала висевший на шее золотой крестик и вынула из кармана кофточки маникюрные ножницы. Данута и Юлия зажгли заранее припасенные стеариновые свечи. Начну!
Она бесстрашно воткнула острие ножниц в то место, где должен был, по их расчетам, быть край двери. И провела длинную, ровную линию. Краска трещала и сыпалась, края обоев расходились с глухим стоном, на какой способна только старая бумага, которая стерпит почти все, но не это. Марыся, вся вспотев и запыхавшись, навалилась на стену, поднялась на мыски и дрожащей рукой сделала последний надрез. Стены слышали, как трепыхалось ее сердечко.
И вот обои свернулись на сторону, как перелистнутая страница книги, обнажив то, что девочки так страстно желали увидеть, черную дверь.
Свет не желал касаться ее. Или же дверь впитывала каждый луч, утоляя голод после долгого заточения во мраке. По центру верхней панели виднелся узор из двух ладоней, держащих какое-то растение. Над ладонями можно было различить очертания перевернутого месяца и звезд. Ручки не было, но в углублении по центру покоилось бронзовое кольцо.
Юлия тихо заскулила, но Данута больно дернула ее за косу, и та успокоилась.
Клара только голову набок склонила и задала самый разумный вопрос:
Вот она, дверь. Дальше-то что? Наверняка, закрытая.
Но как можно было не пустить моих крошек в гости?
У меня у меня пальцам на ногах холодно. Сквозь ткань, тихим, прерывающимся голосом сказала Кася. Оттуда сквозняк идет. Из-под двери.
Закрыто или нетнужно проверить, тряхнула волосами Данка и, оттеснив Марию, сначала толкнула, а потом потянула дверь на себя. И та потянулась на живое тепло легко, без скрипа.
Девочки сделали шаг назад. За черной дверью была только тьма.