Питер замер, казалось, на несколько минут, не уверенный, что делать дальше. А когда, наконец, рискнул, то налегал на педали, как никогда ранее, торопясь в безопасность дома.
Запершись на все замки, он заварил кофе и включил телевизор. Мозг пытался объяснить увиденное, но терпел поражение на каждом повороте. Внутри он оставался холодным, беспристрастным и отрицал все эмоции, в основном страх, затопившие сознание и накачивающие его адреналином.
Сначала подумал связаться с Марсией или Стефанией, но он хотел просто секс-забвения, без сложных игр в соблазнение, так что в конце концов включил компьютер и весь день смотрел порно, стараясь отвлечься.
Лег рано, недовольный и мрачный, но растративший всю нервную энергию. Завтра пятница, вечером он заберет свою дочку. Вопреки всему он надеялся, что скоро распогодится. И, конечно, ему надо на работу. Ведь он отвечал за возвращение рабочих на фабрику, к конвейерным линиям.
* * *
Медленная капель звучала возле головы, громкость возрастала до громоподобных всплесков по влажной плоти, в сопровождении глубокого, грозного рыка и, время от времени, низкого, скрежещущего дыхания нечеловеческой глотки. Он слепо шарил в темноте, зная, что свет покажет лишь туман, чьи ледяные пальцы трогали, теребили и высасывали из него все тепло, промораживая до самого нутра.
Откуда-то он знал, что снова спит. Рассудок подсказывал, что он лишь переживает заново события дня. Но обычная способность решать, спать ему дальше или проснуться, отказывала, и возникали сомнения.
«А если это все на самом деле?»
Впереди тьма, похоже, рассеивалась. Холодный серый туман клубился вокруг, возбужденный невидимыми и необъяснимыми потоками воздуха. Светло или темно, он был все равно что слеп. Ничего не видел вокругни людей, ни вещей.
Появилась тень, приблизилась, и он почувствовал облегчениеон не один. Почудилось, что он узнает формы женщины, но когда она внезапно оказалась перед ним, то на бледном ее лице глаза были белыми на белом, и маленькие сосульки свисали с поникших темных волос, словно мягко позванивающие бусы. Она открыла рот, и от ее дыхания пахнуло тысячью могил, обнажились окровавленные, похожие на бритвы зубы. Он попытался отступить назад, но ее руки с пальцами, похожими на когти, ухватили его голову, и она с нечеловеческой силой потянула его к себе, словно для поцелуя.
Пот катился по его телу, и, включив свет, Питер услышал собственный крик. В этот раз он был благодарен какому бы то ни было богу за то, что электричество работало. Увидев пятно тумана под окном своей спальни, он не удивился, но забеспокоился. Как скоро эта штука заполнит весь дом? Часы на сотовом говорили, что сейчас пять пятнадцать, еще довольно рано. О дальнейшем сне и речи не былосердце до сих пор колотилось от кошмара.
Душ поначалу был отличным, горячим, но потом остыл, как лед, и больше уже не нагревался. Питер выругался. Решил не бриться, просто почистил зубы. Вместо обычной рубашки надел коричневый вязаный свитер. Его заботило одно: не подпустить к телу холод.
В прихожей стоял туман высотой в метр, в гостинойв полметра. К счастью, кофе оказался горячим. По телику еще больше каналов показывали статику. Иногда напряжение падало и картинка дергалась, но потом возвращалась. Странная немецкая станция трещала о море пропавших людей и производствах, борющихся за продолжение работы, пока все больше сотрудников не выходят на смену.
Снаружи погода не изменилась. Его велосипед был холодным, а миртихим, одиноким местом. Дороги стали еще более скользкими ото льда, и Питер ехал очень осторожно. Потом решил пойти пешком. Когда он сошел с велосипеда, туман завихрился, лишь на миг он смог видеть дальше, чем на десяток метров, и заметил свою бывшую, Мари. Ее влажные темные волосы свисали вялыми пучками, и она уставилась на него пустыми, белыми глазами. Затем туман снова сомкнулся.
Питер чуть не задохнулся. Сердце колотилось в горле.
М-М-Мари? прошептал он в туман, но ответа не было, лишь настойчивые капли падали с ближних ветвей. Он вытащил сотовый, бывшая жена была на быстром наборе. Через несколько секунд раздался сигнал: нет связи.
Он взобрался на велосипед и с почти неосмотрительной скоростью стал искать путь к своему прежнему дому, где жила его бывшая и их дочь. Думая об Элане, он испытывал глубокий страх. Все ли с ней в порядке?
Через шесть улиц он заметил, что в тротуаре недостает камней, и понял, что достиг дома. Бросив велосипед, наполовину пошел, наполовину побежал к парадной двери. Хотел позвонить, но покрывало тумана на миг разошлось, и он увидел их у окнаМарию и Элану. Обе были в ночных рубашках, обе пялились на него расширенными глазами, белыми на белом, мертвыми глазами. Элана стукнула рукой по окну, на долю секунды, перед тем как туман укрыл их вновь. Но успела показать ему вытянувшиеся, костлявые пальцы с острыми как ножи когтями.
Его охватил страх, отчаяние.
Нет, не-е-ет!
Он потряс головой, чувствуя, как слезы бегут по щекам горячими ручейками. Спотыкаясь, вернулся на улицу, полувслепую прокладывая путь сквозь затененный квартал, где царила теперь тишина.
Достигнув дома, он пару раз обронил ключи, открыл и закрыл дверь, запер ее за собой. Света не было, обогреватель, похоже, остыл. Туман захватил первый этаж.
Он взбежал по лестнице в спальню, где туман клубился у кровати, закрыл занавески и дверь, а потом бросился на постель и натянул на себя теплые одеяла.
Лишь тогда успокоился.
Мари, Элана, прошептал он. Какого черта происходит?
Он знал, что их больше нет, сердцем чувствовал. В тишине, что была ему ответом, он слышал лишь одно: мягкий стук капель, напоминавший о его кошмарах.
Тишину нарушило уведомление об эсэмэске. Он глянул на телефон. Оно было от Мари! Он потряс головой, а потом увидел время отправки. Сообщение шло почти шестнадцать часов.
Дрожащими пальцами открыл сообщение. И прочел:
Пожста, есл ты прочт, помоги нам. Кто-тв доПо лестни лзт Быстрее!
Оно только что прибыло. Он прижал кулак к глазам и почувствовал обжигающие слезы и бурлящие в горле рыдания.
Питер зарылся в одеяла, притворяясь, что ничего этого не было, что он уснет и проснетсяи мир снова будет нормальным.
А потом услышал скрип нижней ступеньки и медленные тяжелые шаги.
«Пожалуйста, пусть я проснусь, пусть я проснусь, пожалуйста, пожалуйста!»
ПереводВасилий Рузаков