Ден отвернулся от окна и откинулся в кресле, погружаясь в неглубокий сон, из которого его вывел звук, свидетельствующий о том, что взлет закончился. Через кресло Мари листала журнал, который достала из кармашка в кресле напротив. Увидев, что он проснулся, Мари отложила журнал и улыбнулась ему:
Поспал немного?
Скорее просто отключился на несколько минут, потянулся он в кресле, конечно, удобно то, что место рядом с нами было свободно. Но как-то ты далеко от меня находишься, мы как будто летим каждый сам по себе. Точно так же я больше люблю спать с тобой на узкой кровати, чем на огромном ложе. Мне не совсем понятно, почему большие кровати считаются сексуальными ложами, пары на них чаще всего просто раскатываются по краям. Да и в целом мне подумалось, что в жизни бывает достаточно часто, что комфорт отдаляет людей друг от друга. И, наоборот, трудности сближают.
Как-то твое предположение мне кажется достаточно спорным. Я, наоборот, могу тебе привести массу примеров, когда люди настолько устают от проблем, что сил на близость, как физическую, так и эмоциональную, у них уже не остается. Поэтому в конченом счете все зависит от людей, степени их близости, их жизненных приоритетов, а также от их отношения к окружающей действительности.
Во время этого монолога она смотрела не на него, а слегка в сторону, как будто одновременно думая о чем-то еще, а затем повернулась к нему и улыбнулась.
Кстати о трудностях, ты уверен, что мы успеем на самолет при пересадке? Сколько у нас будет времени?
Совсем немного, чуть больше часа. Но я думаю, что мы должны успеть. И дело здесь вовсе не в стремлении к трудностям, просто мне хотелось, чтобы мы добрались до квартиры в более-менее приличное время.
Надеюсь на твое благоразумие, Милый, она снова вернулась к журналу.
Полет прошел безлико и быстро. И вскоре самолет, вынырнув из облаков, вычерчивал глиссаду над прорезавшими поля каналами, приближаясь к аэропорту. Как и опасалась Мари, времени у них оказалось в обрез. Они быстрым темпом вышли из самолета и погрузились в суету аэропорта, лавируя между неторопливыми чемоданами. Ден специально выбрал стыковку именно здесь, чтобы не было необходимости переезжать между терминалами, но размеры аэропорта, тем не менее, вынуждали их сразу идти на посадку.
Что-то мы, Милый, сегодня целый день бегаем. Как-то хочется зафиксироваться, выпить кофе, осмотреться вокруг, рассмеялась Мари на ходу.
Зато так дорога покажется нам более быстрой, ответил он, ловко увернувшись от очередного чемодана.
В отличие от предыдущего полета, в этот раз самолет был заполнен под завязку как пассажирами, так и чемоданами, так любимыми европейцами на коротких перелетах. Заняв свои места в салоне, они погрузились в деловое настроение европейского перелета, по ощущениям схожего с поездкой на маршрутном такси. Сидя в кресле, Мари критически осмотрела суетящийся, плотно заполненный салон.
Бойся своих желаний, Милый, иногда они сбываются. Ты хотел полностью заполненный самолет, теперь он у тебя есть.
Главное, чтобы ты не испугалась моих желаний, он взял её за руку и мягко поцеловал, тогда они, несомненно, сбудутся.
Она прижалась к нему и положила голову на плечо, наполнив его нежностью. Странным образом, несмотря на предполетную суету, в этот момент напряженность дня как будто растворилась в их близости. И весь последующий полет был наполнен именно этим настроением. Поэтому, когда внизу показались контуры берегов Ирландии, они ждали встречи с ними с приятным нетерпением.
В отличие от той давней поездки Дена, когда самолет заходил на посадку в аэропорт, находящийся в центре страны, открывая его взгляду зеленые поля, в этот раз борт приближался к аэропорту с моря. Из-за этого Ирландия не смогла, или не захотела, предстать перед Деном теми же видами, что и раньше. Но он подумал, что, возможно, это и к лучшему. Некоторые впечатления не следует повторять, иначе они теряют свою силу, разрушаясь и перекрываясь новыми обстоятельствами. И вместе с ними размываются кусочки памяти и прошлой жизни.
Ден вновь взглянул в окно. Здешние моря были лишены голубой яркости тропических океанов. А в сгущающихся сумерках они начинали сливаться с береговой линией в одну неясную сероватую массу, расцвеченную пятнами городских огней. Обычно, когда самолет снижается, то по мере приближения к ним детали пейзажа становятся более четкими, как будто выныривают из общей массы. Но сейчас темнота стремительно сгущалась, и чем ниже они опускались, тем более нечетким становилось все вокруг. Они как будто опускались в глубокую бездну, стирающую контуры предметов.
Но вскоре темнота ночи разрушилась яркими огнями аэропорта, к которому они опускались. И, оставив под собой переплетенье дорог, самолет вздрогнул от соприкосновения с землей и покатился по полосе в шуме торможения реверсным режимом.
Резвый бег борта быстро угасал, и вскоре он неторопливо, слегка лениво, пополз к рукавам здания аэровокзала. В отличие от пассажиров российских самолетов, дисциплинированные европейцы не покидали своих мест до полной остановки. Зато, когда шум двигателей затих, они резво вскочили с кресел и потекли к выходу, создав в проходе легкую мешанину. Ден не стал включаться в эту суету, оставаясь на среднем кресле. Мари также не проявляла никаких признаков торопливости, снизу вверх поглядывая на пассажиров. Они ждали, пока в проходе будет свободнее, хотя путь им был уже открыт, так как их сосед, занимавший кресло у прохода, одним их первых пробрался к выходу.
Через несколько минут заполнявшая проход толпа приобрела движение в сторону выхода и понемногу стала редеть. Когда стало совсем свободно, Ден поднялся из кресла, достал с полки сверху чемоданы и, держа один перед собой, а другой сзади, пошел к выходу. Мари последовала за ним. Впрочем, неуклюжесть его движений, как ему показалось, вызвала у стюардесс, провожавших их на выходе из самолета, не смех, а легкое умиление. Возможно, это было связано с тем, что в политкорректной Европе им не часто приходилось видеть, чтобы мужчина тащил оба чемодана, а женщина шла налегке. Там женщина вполне могла счесть это оскорблением, даже если в душе очень бы этого хотела.
Впрочем, когда они вышли в здание аэропорта, Ден решил больше не испытывать на прочность чувства хозяев и передал Мари ручку от одного из чемоданов, которые они покатили по традиционно длинным коридорам. Со стен на них смотрели светящиеся рекламные картинки, наполненные зелеными просторами и закрученными спиралями трискелионов. Ден поймал взгляд Мари, скользнувший по рекламам, но не нашел в нем огонька интереса, поэтому просто продолжил путь к лишенному индивидуальности залу паспортного контроля.
После недолгого ожидания в очереди они вместе подошли к пожилому пограничнику в тяжелых роговых очках, который долго и внимательно просматривал паспорт Мари, как будто думая при этом о своем. После этого спросил, бывали ли они раньше в Ирландии. Отрицательный ответ Дена почему-то очень ему понравился, он даже улыбнулся и сразу поставил штамп в паспорт Мари. Через несколько секунд печать была поставлена и в паспорт Дена, пограничник вернул паспорта и помахал рукой в сторону очереди, вызывая следующего пассажира. Ден с Мари переглянулись и, с трудом сдерживая улыбку, прошли в зад получения багажа, где дали волю смеху. Этот эпизод окончательно снял напряжение и настроил их на несколько несерьезный лад, обещающий интересное завершение дня.
Они быстро прошли мимо движущихся багажных лент к зеленому коридору таможни, и вскоре оказались в зале прилета. Не доходя до выходя, Ден остановился и достал телефон.
Милая, давай остановимся на несколько минут. Пока есть аэропортовый вайфай, я хочу написать другу Макдермоттов, что мы выезжаем из аэропорта и скоро будем на месте. Думаю, что будет не слишком правильно, если мы просто упадем, как снег на голову.
Я не против, более того, я бы с удовольствием после полета выпила кофе.
Он оглянулись вокруг в поисках названий интернациональных кофеен, но не увидели знакомых вывесок. Но название «Кофе Неро» недвусмысленно указывало на характер заведения, к которому они и направились. В ожидании заказанного кофе Мари осмотрелась вокруг.
Я не видела раньше кафе из этой системы. Они тоже международная сеть?
Точно не скажу, по-моему, я встречал где-то это название. А вообще я недавно узнал интересный факт. Кафетерий в том виде, в которым мы их сейчас знаем, не существовало до начала восьмидесятых. Особенно в Америке, которая явилась родиной крупных сетей. Раньше считалось, что кофе нужно пить дома, а Старбакс начинал как классический кофейный магазин, где продавали зерна или мололи кофе под заказ. В Европе с этим было чуть проще, но и там кофе был либо частью обеда, либо являлся продуктом небольших кафешек. О масштабном потреблении не было и речи. И только когда американцы превратили это в индустрию, культура кофе и кафетериев в том виде, в котором мы её сейчас видим, пошла по планете.
Любопытно, а кажется, что так было всегда, улыбнулась она, поворачивая в руках бумажный стаканчик, который принес Ден.
Еще до того, как кофе был готов, Ден отправил сообщение, и сейчас ждал ответ, который известил о себе легкой вибрацией телефона. Прочитав его, Ден улыбнулся Мари:
Все нормально, Захария написал, что ждет нас и будет рад нас видеть.
Будем надеяться, что это так, ответила Мари, вставая из-за стола.
Ден последовал её примеру, хотя он и не успел допить кофе. Снова пройдя через ставший уже чуть знакомым зал прилета, они вышли на привокзальную площадь, как и везде, безликую и чуть унылую. Увидев череду такси, терпеливо ожидающих пассажиров, они прошли к первой машине и показали распечатанный на листке адрес. Бросив короткий взгляд на листок, водитель одобрительно кивнул и открыл для них заднюю дверь. Проехав через переплетенье приаэропортовых дорог, машина направилась в сторону города вдоль темных полей, раскрашенных огнями невидимых домов. Вскоре они достигли городских окраин, окунувшись в уплотнившийся поток машин. Ловко выруливая по автобусным линиям, такси шуршало колесами по сухим листьям, скопившимся у края дорог.
Интересно, в Ирландии такси имеют право ездить по автобусным линиям, или это самодеятельность водителя? спросила Мари
По-моему, имеют. Но точно не знаю. Я где-то читал про дискуссию о том, что собирались запретить движение для такси без пассажиров. Но кто и как будет это контролировать?
При частом повторе слова такси водитель непроизвольно бросил слегка настороженный взгляд в их сторону, но тут же вернулся к дороге. Вскоре машина выскочила на ярко освещенный мост через широкий канал, проехав который, снова утонула в сетке улиц. Но настроение города изменилось: тротуары были заполнены прогуливающимися людьми, вдоль улиц светились многочисленные бары и магазины.
Наверное, мы находимся недалеко от туристического центра города, произнесла Мари оглядываясь по сторонам.
Впрочем, длилось это недолго: после нескольких кварталов улицы успокоились, выстроившись рядами невысоких двухэтажных домов, местами украшенных зеленью. Поплутав по перекресткам, такси вырулило в небольшой переулок и остановилось у первого дома. Водитель повернулся к ним и скупо улыбнулся. Передав водителю светящуюся на табло сумму с небольшими чаевыми, Ден вышел из машины, открыл дверь и подал Мари руку, помогая ей выйти, а затем достал чемоданы из открытого водителем багажника.
Машина развернулась резкими движениями поперек неширокой улицы и уехала, свернув на перекрестке непривычным образом на ближнюю полосу налево. Ден и Мари остались стоять вдвоем посреди пустынной улицы, которая хоть и была освещена фонарями, но не особенно ярко. Несмотря на не слишком поздний час, на улице не наблюдалось движения машин и присутствия людей. Дома уходили вверх по правой стороне улицы, а левый тротуар проходил вдоль невысокого, но добротного глухого забора, огораживающего большую территорию, скорее всего, имевшую выход на соседнюю улицу.
Странное чувство, Милый, произнесла Мари, оглядываясь, несмотря на безлюдность улицы, мне здесь совсем не страшно, а даже наоборот, как-то уютно.
Тебе и не должно быть страшно, ведь ты со мной, обнял он её за плечи, ну а если отвлечься от самолюбования, то должен признаться, что здесь и вправду достаточно уютно. Как я понимаю, наш дом вот этот, самый первый.
Он слегка махнул рукой в сторону двухэтажного дома, расположившегося в начале улицы. Дом состоял из двух частей, между которыми была видна входная дверь. Как и большинство домов в английском стиле, он имел замысловатую форму и горбился эркерами. За домом был виден небольшой дворик, к которому вела выложенная неровной плиткой дорожка. По периметру дворика расположились в ряд небольшие, как будто игрушечные сарайчики, закрытые на висячие замки. Судя по форме дома, в нем должно было быть четыре квартиры: две внизу, справа и слева, и две над ними наверху. Дену стало любопытно, на каком из этажей квартира Макдермоттов, он как-то забыл это спросить. Если он не ошибался касательно количества квартир, то четвертая должна быть, скорее всего, наверху. Впрочем, ирландская креативность вполне могла нарушить эти расчеты.
Мари слегка прикрыла глаза, впитывая свежий и влажный воздух. Даже несмотря на то, что до моря было несколько кварталов, его присутствие наполняло окружающий мир не только запахом, но и настроением. Впрочем, приближающаяся осень уже давала о себе знать прохладой вечера, вызывавшей желание поскорее зайти в дом. Пошарив глазами по стене у входа, они наши несколько звонков и нажали на кнопку под цифрой четыре. Они ожидали услышать звук открываемой домофоном входной двери со стеклянными вставками. Но вместо этого увидели, как на лестнице зажегся свет, и услышали приближающиеся шаги, после чего дверь открылась. На пороге их встретил молодой мужчина спортивного сложения и с улыбкой пригласил зайти внутрь.
Привет! Я Захария, рад видеть вас.
Привет, меня зовут Мари, это Ден, поддержала его улыбку Мариизвини, что вынудили тебя на небольшую гимнастику вниз по лестнице. Мы не знали, что дверь не открывается из квартиры.
А она открывается из квартиры, просто мне хотелось самому встретить вас. Как прошел ваш полет? спросил он и, не дожидаясь ответа, взял из рук у Мари чемодан и медленно направился вверх, покручивая на пальце брелок с ключами.
Лестница была узкой и поднималась на небольшую площадку с двумя дверьми, также украшенными витражными стеклами. Открыв одну из них, Захария зашел внутрь. Ден и Мари проследовали за ним и оказались в небольшом коридоре, практически лишенном мебели, из которого вели двери в несколько комнат.
От имени Джеймса и Эйслин рад вас приветствовать в этом уютном доме, не снимая улыбки, слегка торжественно произнес Захария, при этом сложно было понять, говорит он это всерьез или добавляет в слова долю иронии. Раздевайтесь, осваивайтесь. Вот та спальня ваша, там вы найдете белье и полотенца. Ну а через час предлагаю поужинать, если вы не слишком устали с дороги. Приходите в гостиную.
Будем рады, ответила Мари, разуваясь и направляясь в комнату. Но по пути остановилась и обернуласькстати, наш полет прошел спокойно и по-деловому.
В случае с полетомэто самый лучший вариант, ответил Захария.
Ден взял в руки оба чемодана и проследовал в комнату за Мари. Он поймал себя на мысли, что пока что не перебросился с Захарией ни словом. Впрочем, его это совсем не беспокоило, он вполне комфортно чувствовал себя в ситуации, когда лидером в общении была Мари.
Комната оказалась не слишком большой, но достаточно уютной. Мебели было не много: кровать, шкаф и компьютерный стол у окна. Но при этом вполне достаточно для комфортного проживания. Мари подошла к окну и отодвинула занавеску, направив взгляд на улицу. Ден в это время начал доставать из чемоданов вещи, в первую очередь одежду для Мари, в которую она могла бы переодеться после душа. Мари обернулась и увидела, что он выложил её домашнюю одежду на кровать и достал тапочки. С мягкой улыбкой она взяла одежду, полотенце с кровати и вышла из комнаты, направившись в душ. Вскоре из коридора послышались их с Захарией голоса, а затем стук двери.
Пока Мари не было в комнате, Ден достал все вещи, разместил в шкафу, а затем подошел к окну, чтобы посмотреть на вечернюю улицу. Окна выходили в сторону двора, легкий ветерок шевелил желтеющие листья деревьев, каждую секунду отрывая то один, то другой лист от веток. Но на удивление, эта картина не вызывала грустные мысли, скорее легкое успокоение.