Мама, мне приснился такой кошмар! Я потеряла Синего Мишку и нигде не могла его найти!
Да, это, конечно, обидно. Но ведь это было только во сне, сказала я, погладив ее по голове.
Да, слава богу! Было бы очень грустно потерять его на самом деле. Что он делал бы без меня? Помолчав, она вдруг посмотрела на меня так, будто видела первый раз в жизни. Мама, а какие сны тебе снятся? Бывают печальные?
Иногда, ответила я, вспомнив кошмарные видения, преследовавшие меня в последнее время, после которых я просыпалась в холодном поту. Но я всегда напоминаю себе, что это всего лишь сон.
Снытакая интересная штука, правда?
Да, действительно, улыбнулась я. Но смотри, вот и Карло.
Доброе утро, сказала гувернантка. Я проснулась, и мне показалось, будто пароход остановился. Тебе тоже? Подойдя к иллюминатору, она выглянула наружу. Так и есть, мы стоим. И погода отвратная.
Дорогая, почему бы тебе не посмотреть, как там Синий Мишка? обратилась я к Розалинде, поцеловав ее. А я через пару минут приду и помогу тебе одеться.
Закрыв дверь за Розалиндой, я рассказала Карло о случившемся.
Какой ужас! сказала она. И особенно плохо, что тебе пришлось стать свидетельницей всего этого. Ты уверена, что не хочешь отдохнуть? Ты ведь знаешь, что сказали врачи.
Нет, если я сейчас лягу, у меня, скорее всего, начнется очередной приступ морской болезни. Я и встала-то для того, чтобы подышать свежим воздухом.
У Карло был задумчивый вид.
Должно быть, ее довели до полного отчаяния.
Наверное.
И ты говоришь, что у этой мисс Харт была, по-видимому, связь с мужем этой несчастной?
Да.
Знакомая ситуация.
Да уж. Я посмотрела на часы. А сейчас, между прочим, у меня как раз должна состояться беседа с мисс Харт.
Мы не встречались с мужем здесь, на судне? Как, ты говоришь, его зовут?
Гай Тревельян. Нет, мы вроде бы не разговаривали с ним.
Может, он был с этой шумной компанией молодежи вчера во время обеда?
Я вспомнила, как накануне мне резанул слух бесцеремонный гогот в дальнем конце столовой. Возможно, виноват был мой возрастя давно уже не хохотала так громкоили подавленное настроение, только я сердито посмотрела в их сторону и столкнулась с насмешливым взглядом красивого темноволосого мужчины, сидевшего рядом с эффектной блондинкой, которую, как я теперь знала, звали Хелен Харт.
Когда я вошла в библиотеку, Хелен Харт стояла возле книжных полок спиной ко мне в дальнем конце комнаты.
Выбор у них не бог весть какой, правда? заметила она. Хотя, если бы у них и было что-нибудь стоящее, я вряд ли взяла бы какую-нибудь книгу.
Боюсь, я еще не успела отозвалась я.
Ох, простите, я не слышала, как вы вошли, сказала мисс Харт. Я обращалась к мистеру Тревельяну.
С зеленого кожаного кресла поднялся высокий мужчина довольно брутального вида. Когда он подошел ко мне, я заметила, что вчерашний презрительно-насмешливый взгляд сменился серьезным и даже меланхоличным.
Гай, это миссис Кристи, о которой я тебе говорила. Она пыталась помочь мне
Я искренне благодарен вам за то, что вы сделали сегодня утром, сказал Гай. Ужасное происшествие.
К сожалению, на самом деле я ничем не смогла помочь. Вы уже говорили с мистером Макмастером?
Да, он заходил ко мне в каюту. Увы, им не удалось найти ее, ответил Тревельян. Капитан хочет простоять на этом месте еще несколько часов, но это всего лишь жест вежливости. Лицо его, столь яркое накануне в столовой, сегодня померкло; под глазами виднелись тени. Бедная Джина. Если бы только
Ты не должен винить себя, Гай, сказала Хелен. Конечно, мы вели себя не безупречно, но Джина всегда была немного неуравновешенной, разве не так?
Что вы имеете в виду? осторожно поинтересовалась я.
Хелен, давай не будем сейчас обсуждать это, взмолился Гай. Я знаю только, что мы довели несчастную до самоубийства. Слезы выступили на его темных глазах; он прикусил костяшки пальцев, чтобы не разрыдаться.
Дорогой, ты же знаешь, что это не совсем так, сказала Хелен, успокаивающе положив руку ему на плечо.
Руки у нее были крупными и на вид сильными, с короткими ногтями без маникюра, вокруг которых виднелся черный ободок забившейся под кожу грязи.
И тут я поняла, почему ее имя показалось знакомым: я видела выставку ее скульптур в лондонской галерее. В основном это были странные примитивные фигуры, фрагменты обнаженных торсов и тому подобное. Они производили сильное впечатление, а некоторые даже шокировали. Несомненно, взгляд мисс Харт проникал в самые темные уголки человеческой натуры. Помню, я даже позавидовала художнице. Одно время, уже давно, я тоже вынашивала бредовую идею стать скульптором и взяла несколько уроков, но была вынуждена признать, что у меня нет шансов чего-то достичь в этом искусстве.
Мне очень нравятся ваши работы, мисс Харт, сказала я, чтобы разрядить обстановку.
Правда? отозвалась она, блеснув голубыми глазами.
Да, я была на вашей выставке в галерее «Пэн» в начале прошлого года. Не могу сказать, что все поняла, но вы, безусловно, обладаете исключительной способностью передавать самую суть вещей.
Это очень любезно с вашей стороныне так ли, Гай? сказала мисс Харт. Ваше имя тоже знакомо мне, но, увы, я не читала ваших романов. Чтение не мое хобби. Я воспринимаю мир зрениемформы, цвета, а письменные тексты вызывают у меня аллергию. Вы, наверное, сочтете меня бездарной собеседницей.
Напротив, мисс Харт, возразила я. Отрадно поговорить с человеком, который не читал моих книг.
Почему бы вам не пообедать сегодня с нами? предложила мисс Харт. И пожалуйста, называйте меня просто Хелен.
Да-да, присоединился к приглашению Гай Тревельян без особого энтузиазма, но когда Хелен бросила на него сердитый взгляд, добавил более энергично: Конечно, пообедайте с нами, миссис Кристи. Простите меня, но я никак не могу поверить, что Джины больше нет.
Да, неожиданная гибельэто всегда тяжело, сказала я. Однако в данном случае все произошло так быстро, что она, я уверена, не страдала, добавила я, сама не вполне себе веря.
Спасибо хоть за это, сказал Тревельян. Но все равно это не укладывается у меня в голове. Я знал только, что она убежала из нашего дома на Брук-стрит, не оставив записки. Я думал, она проведет ночь у какой-нибудь подруги в Мэйфейре, а на следующий день вернется. Такое уже не раз бывало. В нашем браке не все шло гладко.
И вы говорите, у нее был горячий темперамент?
Это мягко сказано, откликнулась Хелен.
Но, Хелен, ты не представляешь, в каком напряжении она жила, возразил Тревельян, и Хелен замолчала, предоставив ему слово. Нервы у нее действительно были не в порядке. Она могла вести себя совершенно нормально несколько недель, а потом вдруг без всякой видимой причины впадала в какое-то маниакальное состояние. Целыми ночами танцевала, болтала или бродила по улицам. Говорила, что чувствует необыкновенный прилив энергии, творческого вдохновения. Как-то сообщила мне, что написала за ночь целый роман, но когда я стал читать ее записи, то увидел лишь какую-то тарабарщину, набор бессмысленных фраз и непристойностей. А после этого она могла так же неожиданно броситься в слезах на постель, угрожая нанести себе увечье, покончить с собой. Все это было поистине невыносимо.
А когда ваша жена исчезла из дома?
Первого января. Ночью у нас была куча гостей, все слишком много пили и слишком много позволяли себе. Возможно, Джина что-то увидела или что-то вообразила. И вот она куда-то удрала. Я сообщил об этом в полицию, они поместили объявления в газетах, расклеивали их на улицах, искали еено все напрасно.
Она знала о ваших отношениях с мисс Харт?
Не знаю. Хелен хотела, чтобы я сказал ей, но я никак не мог выбрать подходящий момент. То Джина находилась в экстазе, то погружалась в депрессию. В нормальном состоянии она почти не бывала.
Хелен Харт издала вздох, который звучал красноречивее десятка невысказанных фраз и невыраженных желаний.
Ну что ты вздыхаешь, Хелен? раздраженно бросил Гай. Что я мог сделать? Сказать жене, что у нас с тобой роман? Ты хотела, чтобы я толкнул ее на самоубийство? Гнев сверкнул в его глазах и прогремел в голосе. Широко шагая, он прошествовал к дверям библиотеки, открыл их и обернулся. Если ты этого хотела, ты своего добилась. Надеюсь, ты довольна.
С этими словами он захлопнул дверь и оставил нас в растерянности посреди турецкого ковра с изысканным узором.
Как видите, миссис Кристи, Гай все еще не пришел в себя, сказала Хелен.
У нее самой белая, как фарфор, кожа на шее покрылась красными пятнами.
Горе может воздействовать на людей самым неожиданным образом, сказала я, стараясь преодолеть замешательство, в котором оказались мы обе.
Ох, только не надо мне сочувствовать, процедила сквозь зубы Хелен. Я счастлива, что стерва умерла.
Я была настолько потрясена этим высказыванием и злобой, с какой оно было произнесено, что не смогла вымолвить ни слова.
Я знаю, говорить так ужасно грешно, но это правда. Ее нет, и мы можем наконец вздохнуть свободно.
Глава 2
С приближением шторма все выходы на палубу временно закрыли. Мы стали плавучим островом, отрезанным от мира и оставившем в океане труп своего островитянина.
Большинство пассажиров проводили время в каютах. Еще до полудня ко мне постучал стюард и вручил записку от Гая Тревельяна. Тот благодарил за доброту и предлагал в связи с ненастьем отложить наш совместный обед. Помимо того, что он страдает от морской болезни, писал Гай, он будет не в силах выдержать сочувственные взгляды пассажиров. Вместо этого он приглашал меня пообедать на следующий день в более интимной обстановке отдельного кабинета. Он собирался позвать еще несколько интересных людей и выразил надежду, что я останусь довольна обедом и прощу ему недостаточно учтивое поведение накануне.
Я отослала ему ответ с согласием и легла на койку, хотя знала, что не усну. Я думала о Джине Тревельян и о том, как грациозно она порхнула с палубы навстречу смерти. Из газет я узнала, что она была наследницей огромного состояния, оставленного отцом, производителем минеральных удобрений. О ее недавнем исчезновении я не знала, поскольку по совету врачей избегала в последнее время читать газетные новости. Медики боялись, что какой-нибудь бульварный писака вдруг вздумает откопать прошлогоднюю историю моего исчезновения.
Возможно, во время встречи Нового года на Брук-стрит Джина заметила, что́ происходит между ее мужем и мисс Харт, или заподозрила их и стала следить за ними повсюду. Очевидно, она узнала, что они купили билеты на пароход до Тенерифе, и пробралась на борт «Джелрии» зайцем. Однако во время путешествия, по-видимому, произошло что-то, побудившее ее покончить с собой. Может быть, Хелен обнаружила ее и, не скрывая враждебности, подтолкнула к этому поступку. Не исключено было также, что с помощью этой патетической сцены Джина хотела разрушить отношения, сложившиеся между ее мужем и Хелен. Некоторые и мне приписывали такие же намерения: я якобы инсценировала свое исчезновение, чтобы раздуть скандал, который отдалит Арчи и мисс Нил друг от друга. Мне приходилось мириться с компрометирующими сплетнями, поскольку раскрыть правду о том, как доктор Кёрс пытался привлечь меня к убийству, было абсолютно невозможно.
Однако не стоило ворошить прошлоеэто не принесло бы ничего, кроме лишней боли. Я знала, что не всегда имеет смысл слишком зацикливаться на чем-либо. Это было одной из причин, по которым я согласилась помочь Дэвисону в его секретной работе. А сейчас, когда все разошлись по каютам, наступило, пожалуй, подходящее время, чтобы встретиться с ним. Когда я лежала, мое самочувствие только ухудшалось, значит лучше оставаться на ногах и заняться делом. Карло и Розалинда снова легли; у них в каюте стояла тишина. Я выскользнула в коридор и, убедившись, что там никого нет, подошла к двери Дэвисона и тихо постучала.
Миссис Кристи! Приветствую вас, произнес Дэвисон, пригладив пятерней русые вихры.
Надеюсь, я не помешала? А то
Нет-нет, заходите, пожалуйста, ответил он, распахнув дверь и выглянув из предосторожности в коридор.
Не могу лежать, когда качает. Все плывет перед глазами, и меня тошнит. А вы как переносите качку?
Сносно. Правда, я принял порцию коньяка. Не желаете выпить тоже?
Нет уж, благодарю.
А, ну да, я забыл, вы же не употребляете алкоголя. Но ваш любимый напиток, молоко со сливками, тоже, наверно, не стоит сейчас заказывать? спросил он, улыбаясь.
При мысли об этом напитке меня замутило.
Ох, перестаньте, Дэвисон. Разрешите, я просто присяду.
Каюта Дэвисона была больше и комфортабельнее моей. Она состояла из спальни и маленькой гостиной; около большого иллюминатора разместились два кресла. На столике стояли графин с коньяком и сифон с содовой водой.
Послушайте, а что это за слухи насчет самоубийства? спросил он, передавая мне стакан воды.
Ох, это было ужасно, ответила я и рассказала об утренних событиях.
И все это случилось у вас на глазах?
Почти все. Что меня поразило, так это отсутствие какого бы то ни было страха у Джины Тревельян. Перед тем как прыгнуть, она подняла руки точь-в-точь как балерина, выходящая на сцену. Ее прыжок можно было бы назвать красивым, не будь он смертельным.
Да, это действительно выглядит странно, заметил Дэвисон, помрачнев. А тело, как я понимаю, не нашли?
Может, это напомнило ему об Уне Кроу? Уж ее-то смерть никак нельзя было назвать красивой.
По словам мистера Тревельяна, команда сделала все, что могла, но спускать спасательную шлюпку в такую погоду не рискнула.
Да, это разумно, отозвался Дэвисон, глядя в иллюминатор на волны величиной с дом, обрушивавшиеся на судно. Мой стюард сказал, к концу дня должно проясниться, но что-то не похоже. Когда он сообщил, что они задраили все выходы на палубу, мне пришла в голову забавная мысль: океанский лайнер мог бы стать идеальным местом действия какого-нибудь вашего романа. Ограниченное число действующих лиц в замкнутом пространстве, злодейское убийство и ряд подозреваемых, и каждый скрывает темный секрет.
Подобный замысел у меня был, ответила я, чуть улыбнувшись. А почему бы вам самому не попробовать написать такую историю? Сейчас у вас это, возможно, получилось бы лучше, чем у меня. Я безнадежно увязла в работе над чертовым «Голубым экспрессом».
Может быть, на Тенерифе вдохновение придет к вам.
Кстати, о Тенерифе. Я прочла ваши записи по этому делу и хотела бы кое-что уточнить.
Валяйте.
Вы пишете, что тело Дугласа Грина нашли в пещере и оно находилось на ранней стадии мумификации.
Да, так и было. Бедняга, ответил Дэвисон дрогнувшим голосом. Он был блестящим молодым агентом. Спортсмен; окончил Кембридж; свободно говорил по-испански и знал еще с полдюжины языков. То, что с ним случилось, просто ужасно. Мне пришлось ехать в Девон и сообщать об этом его родителям. Мать, закаленная жизнью сельская труженица, задубелая, как старый ботинок, сумела перенести это известие, но для отца оно стало настоящим ударом. Разумеется, о таких деталях, как мумификация, я им не рассказывал.
А что он делал на Тенерифе? Вряд ли поправлял здоровье.
Мы послали его на остров проверить наше подозрение, что там действует большевистский шпион.
И сколько времени он пролежал в пещере?
Трудно сказать точно. Что-то около пяти месяцев. О его исчезновении сообщила местная жительница, которая вела его домашнее хозяйство и готовила для него еду. Люди решили, что он переехал на другой остров.
Известно, как он погиб?
Врач, осматривавший тело, предположил, что его ударили тупым предметом по голове.
А кто нашел тело?
Профессор Макс Уилбор, археолог и антрополог. Он изучает исчезнувшую культуру гуанчей, которые населяли Канарские острова начиная с тысячного года до нашей эры. Он рылся в пещерах на побережье в поисках костей и прочих древностей и наткнулся на Грина.
Уилбор по-прежнему живет на Тенерифе?
Да, насколько мне известно. Как вы, вероятно, догадываетесь, на острове далеко не такие мощные полицейские силы, как у нас в Англии. Организация примитивная, и действуют они по-простому, домашними методами.
Вы, как я понимаю, уже бывали на Тенерифе?
Да, ездил на остров в сентябре прошлого года погостить у приятеляточнее, приятеля моего приятеля, у него там дом. Климат на Тенерифе, как вам известно, очень полезен для людей, страдающих туберкулезом, астмой и прочими легочными заболеваниями. В долине Оротава живет целая английская диаспора. Там своего рода тропический вариант наших курортов вроде Борнмута или Торки.