Благодарю вас, быстро сказала я.
Вы напрасно нервничаете, миссис Кристи. Вы же понимаете, я хочу всего лишь установить факты. Это произошло, кажется, у вас на глазах?
Ох, да. Я рассказала обо всем, что видела. Но мне показалась странной последовавшая за этим реакция мисс Харт.
В каком отношении странной?
Она вела себя немного непоследовательно. Сначала утверждала, будто довольна тем, что Джиныто есть миссис Тревельянбольше нет. А потом стала винить себя в ее самоубийстве, кричала, что это она убила ее.
То же самое мисс Харт говорила капитану, заметил Нуньес, но он, я думаю, правильно оценил ее состояние. Очевидно, она чувствовала, что способствовала самоубийству, но ведь и ваши показания подтверждают: на самом деле она пыталась остановить миссис Тревельян. Во всяком случае, я не собираюсь выступать в роли поборника морали и осуждать или поощрять чье-либо поведение.
И правильно, согласилась я.
Конечно, подобные происшествия зачастую тяжело обходятся людям. Джина Тревельян, как мне сообщили, страдала нервным расстройством, которое в конце концов и погубило ее.
Да, насколько можно судить. Однако не могу не отметить, что вид у нее былпо крайней мере, в самый последний мигвполне удовлетворенный и счастливый, а прыгнула в воду она так, словно совсем не боялась смерти. Это было изящное балетное па. Помолчав, я спросила: Тело так и не нашли?
Нет, к сожалению, ответил Нуньес. Разрешите поинтересоваться, раньше вы никогда не встречались с мистером или миссис Тревельян в Англии?
Нет, но мне попадались сообщения о миссис Тревельян в газетах, и я многое узнала от нашей попутчицы миссис Эдит Брендел. Она дружит с матерью мистера Тревельяна, и я уверена, она была бы счастлива помочь вам.
Почему вы улыбаетесь?
Потому что больше всего на свете она любит выступать перед слушателями. Когда я сказала ей, что полиция собирается расспросить меня об инциденте, она пришла в негодование: «С их стороны очень большое упущение не пригласить меня!» Я думаю, она с удовольствием изложила бы вам предысторию этого самоубийства.
Благодарю вас, произнес Нуньес, вставая. Вы нам очень помогли.
К сожалению, я могла сообщить только то, что сама видела.
Вас такие случаи, должно быть, очень разочаровывают.
Простите, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, сказала я удивленно.
Вы, как автор детективных романов, привыкли контролировать ситуацию, придумывать поступки персонажей. А когда вы сталкиваетесь с подобными инцидентами в жизни, то, наверное, чувствуете досаду оттого, что не знаете всей подоплеки событий. Простите, я, должно быть, плохо выражаю свою мысль по-английски.
Да нет, я и сама вряд ли выразила бы это лучше, отозвалась я, не желая, чтобы он падал духом.
Мне надо было задать ему один важный вопрос.
Я полагаю, подобные преступленияединичные случаи на острове?
Да, тут, конечно, не Лондон. Наши обычные преступлениядраки между супругами, пьянство, жульничество, кража лодки и тому подобное. В основном мы имеем дело с местными жителямиостровитянами, как вы сказали бы. Вы, наверное, остановитесь в отеле «Таоро»?
Совершенно верно.
Тогда вы можете ни о чем не беспокоиться. Заведение высшего класса. А долина Оротаварайский уголок. Я, кстати, буду там где-то на следующей неделе, добавил он, улыбнувшись.
Рада слышать это, отозвалась я и продолжила, стараясь не слишком отклоняться от истины. Меня, разумеется, интересуетс профессиональной точки зрения, бывают ли у вас убийства. В путешествиях я записываю, где какие убийства обычно совершаются, у каких народов. Звучит это, конечно, несколько кровожадно.
Хорошо вас понимаю, миссис Кристи, сказал инспектор. Недавно у нас действительно был запутанный случай с убийством, мы до сих пор не можем разобраться с этим делом.
Вот как?
Только это исключительно между нами, как вы понимаете. Я не хочу, чтобы гости острова думали, будто им здесь что-то угрожает.
Само собой разумеется. Я не пророню ни слова.
Так вот. Несколько месяцев назад пропал один молодой человек. Он прожил около года в доме в долине Оротава. По всем данным, это был образованный и воспитанный молодой человек из довольно состоятельной семьи. Звали его Дуглас Грин.
Я, естественно, не призналась, что имя мне знакомо.
И что случилось?
Жил он довольно замкнуто и общался в основном лишь с двумя местными юношами. Когда он пропал, все решили, что он куда-то переехал. Однако спустя некоторое время Нуньес на миг остановился в нерешительности и нахмурился. Спустя некоторое время в пещере рядом с пляжем Мартианес нашли тело, которое сначала не могли опознать, но потом выяснилось, что это Грин.
А почему его не могли опознать?
Нуньес опять нерешительно замолчал.
Боюсь, это будет слишком даже для ваших ушей.
Я была медсестрой во время войны и описываю всевозможные убийства в книгах, так что можете рассказывать мне всё, не опуская подробностей.
Его хотели мумифицировать и выпустили всю кровь из тела.
Какой ужас! воскликнула я, прикрыв рот рукой. Хотя я уже знала, в каком состоянии нашли тело, при повторном упоминании этих подробностей мурашки опять забегали по коже. А кто это сделал? Вы знаете?
Главный подозреваемыйнекий Джерард Гренвилл, проживающий на острове. Вы слышали о нем?
Имя знакомое.
Увлекается оккультизмом. Родился в Англии, но ныне поселился в долине Оротава. Совершенно безнравственный тип. Называет себя чудотворцем. Говорят, что он собирается проводить ритуалы, требующие человеческой крови. Звучит совершенно невероятно и вполне может быть выдумкойдоказательств у нас нет. Трудность также в том, что Нуньес запнулся, поморщившись, как от боли, и словно сомневаясь, стоит ли продолжать.
В чем? спросила я.
Да не важно. Это личный вопрос, ответил инспектор, решив не раскрывать тайны следствия. К тому же, помимо Гренвилла, нас интересует еще один человек. Он исчез с острова вскоре после убийства Грина.
При этих словах на лбу у меня выступил пот.
Еще один образованный культурный англичанин, добавил Нуньес.
В горле у меня пересохло.
Лет тридцати, блондин с серыми глазами. Вроде бы питомец Кембриджа.
А как его зовут? спросила я шепотом, страшась услышать ответ.
Его имя вряд ли скажет вам что-нибудь. Насколько я помню, его зовут Джон Дэвисон.
Глава 6
От переезда с острова Гран-Канария на Тенерифе у меня в памяти остались лишь отдельные образы и обрывки. Синее море. Стайки белых домиков на голых холмах. Зубчатые скалы и одиночные горные пики.
Я все время думала о том, что мне сказал инспектор Нуньес. Можно ли всерьез подозревать Дэвисона в убийстве Дугласа Грина? Ведь они работали в одной упряжке, и Дэвисон, как мне казалось, искренне горевал о гибели товарища. Он просил меня помочь выявить убийцу. Но, может быть, Грин был предателемдвойным агентом, как принято говорить? С другой стороны, если Дэвисон имел отношение к убийству, зачем ему понадобилась моя помощь? Нет, это бессмыслица. И что подразумевал Нуньес, сказав, что Грин завязал дружбу с местными мальчишками не только ради упражнений в языке? Возможно, Дэвисона тоже не интересовали женщины. Это объясняло бы тот факт, что я всегда чувствовала себя в его обществе так безмятежно.
Дэвисон сам сказал, что был на Тенерифе в сентябре. И перед отъездом в Англию убил Грина? Но когда я впервые встретилась с ним в начале декабря, он казался таким добродушным и жизнерадостнымнепохоже было, что его грызло чувство вины за убийство коллеги. После гибели Уны он, естественно, стал другим. По службе ему наверняка приходилось совершать поступки, которые лучше было не предавать огласке. На этот раз он ехал на Тенерифе под вымышленным именем. Объяснялось ли это тем, что так легче разоблачить убийцу, или же желанием избежать преследования?
Дорогая, ты же приехала сюда, чтобы развеяться, а не погружаться в тягостные раздумья о прошлом, упрекнула меня Карло, когда мы сидели на палубе. Смотри, какие горы, какое потрясающее синее море! Сколько птиц! Вдыхай целебный воздух!
Бодрые шотландские нотки ее голоса радовали меня, но я не могла объяснить, что меня заботит.
Ты права, конечно, ответила я. Я думала о том, что сейчас делается дома.
Об Арчи?
Я кивнула.
Тебе не кажется, что пора его забыть? Она оглянулась, убеждаясь, что ее не слышит Розалинда, игравшая неподалеку с Синим Мишкой вместе с другой девочкой. Доктора ведь говорили, чтобы ты не напрягала извилины.
Да-да, ты права. Я глубоко вдохнула морской воздух. Шарлотта не знала истинных причин моего исчезновения прошлой зимой, и я не собиралась раскрывать их. А бедная Джина Тревельян произнесла я.
Ну вот. Я понимаю, что нелегко отделаться от мыслей о печальном происшествии, но постарайся все же не думать об этой несчастной, да упокой Господь ее душу, сказала Карло. Отныне следует сосредоточиться на морских купаниях, ненавязчивом чтиве, прогулках по окрестностям, хорошем питании и отдыхе на полную катушку.
Ты все же кое о чем забываешь, улыбнулась я.
О чем же?
О том, что мне надо сдавать книгу.
Книга может подождать, в отличие от здоровья. А без здоровья вообще ничего не напишешь.
Но я обещала Корку, что отдам ему по возвращении законченную рукопись «Голубого экспресса».
Отдашь через несколько недель после возвращения. Какая разница?
Я думаю, работа как раз отвлечет меня от мрачных мыслей. Так уже было в прошлом, почему бы и не сейчас?
Ну, так и быть, если ты настаиваешь, мы включим в распорядок дня несколько часов возни с рукописью, сдалась Карло, слегка улыбнувшись. Но при одном условии: я выполняю тяжелую часть работы, стуча по клавишам, а ты только диктуешь.
До сих пор я прибегала к такому методу лишь при сочинении первого чернового варианта рассказа, но никак не при работе над романом.
Да ради бога, согласилась я и в этот миг заметила Тревельяна и Хелен Харт, прошедших по палубе и свернувших за угол. Прости, я отойду на минуту, добуду сока для Розалинды. Ей наверняка хочется пить.
Конечно, конечно, сказала Карло. Я присмотрю за ней.
Я последовала быстрым шагом за парочкой, сохраняя дистанцию. Они миновали группу местных детишек и нескольких бледнолицых монахинь и остановились у леера. Издали я не могла разобрать, о чем говорят Гай и Хелен, а приближаться к ним в открытую было рискованно, так что я нырнула в проход, ведущий к противоположному борту парома, где прокралась мимо ряда пустующих шезлонгов, прячась за ними, и наконец добралась до места, откуда стал слышен разговор.
Никак не могу прийти в себя от потрясения, пожаловалась Хелен.
Что ж в этом удивительного, если ты стала свидетельницей ее самоубийства, мягко ответил Тревельян.
Я чувствую себя поганкой. Я столько раз желала ей смерти и даже воображала, что убиваю ее. Согласись, это ужасно. Мне представлялось, как я капаю яд ей в коктейль или сталкиваю ее с верхней площадки лестницы на Брук-стрит. Господи, словно какая-нибудь закоренелая злодейка.
Тсс остановил ее Гай. Зато теперь мы можем спокойно жить вместе, начать с новой страницы.
Думаешь? И мы не будем прокляты навечно?
Да за что же?
Ну, не знаю. Может быть, нам надо было вести себя с ней иначе. Показать ее другому доктору или обратиться к американскому специалисту. У меня такое чувство, будто мы ее предали.
Мы же не виноваты, что влюбились друг в друга. Что мы могли поделать?
А помнишь, был момент, когда мы могли прервать нашу связь?
Помню, ответил он. Но для меня это не было моментом выбора.
Голоса стихли, и послышался звук поцелуя. Я почувствовала, что краснею, и стала осторожно выбираться обратно. Подслушивала интимный разговор влюбленныхпозор. Они все еще переживали неожиданную смерть Джины Тревельян, а я вела себя, как те две ищейки в дешевых костюмах, называвшие себя журналистами, которые неотрывно следовали за мной и писали обо мне всякие гадости в газетах, когда меня постигло несчастье.
Стыдя себя, я вернулась на противоположную сторону парома. Я не могла узнать ничего нового из разговоров Гая Тревельяна и Хелен Харт. Надо было оставить их в покое. Пускай приходят в себя, смирившись с той ролью, которую сыграли в случившемся. Глядя на остров, появившийся на горизонте, я гадала, что сейчас делает Арчи. Проводит время в обществе этой женщины? Интересно, не надеялся ли он втайне, что я покончила с собой, когда я исчезла в конце прошлого года? А мисс Нил, новая возлюбленная Арчи, наверное, молилась по ночам, чтобы я никогда не вернулась. Но я вернулась, и это, должно быть, расстроило их планы. Карло, врачи и моя сестра убеждали меня не думать об этомда я и сама хотела бы забыть все, но не могла. Эти воспоминания останутся со мной навсегда, как отвратительное кровавое пятно, которое ничем нельзя смыть.
Глава 7
В отличие от пустынного ландшафта Гран-Канарии, северная оконечность Тенерифе, покрытая пышной растительностью, выглядела земным раем. По пути от пристани к долине Оротава мы видели из автобуса бескрайние банановые плантации, плодородные террасы на склонах холмов и массу цветов, чья яркость резала глаза. Если при первом взгляде на Канарские острова меня постигло разочарование, то теперь оно сменилось восторгом. Мне не терпелось окунуться с головой в этот мир, так что приходилось напоминать себе, с какой целью я сюда прибыла. Я не была обыкновенной взвинченной дамочкой, которой нужно привести в порядок расстроенные нервы на фешенебельном курорте. У меня было задание: расследовать убийство. Мне смутно вспомнилась цитата из Книги Бытия о том, что Бог создал красивые деревья, приносящие также пищу. И хотя посреди рая выросло древо жизни, даже там, рядом с ним, притаилось зло.
Мои попутчики на «Джелрии» говорили, что гранд-отель «Таоро» один из лучших в Европе. Приближаясь к нему с востока, мы убедились, что он представляет собой впечатляющее зрелище. Отель стоял на холме среди ухоженных садов на некотором удалении от моря, к которому спускались пешеходные дорожки. Здание имело форму буквы «U», чья открытая сторона обращалась вглубь острова, а там, насколько хватал глаз, простирались сады.
Мама, смотри: вулкан! воскликнула Розалинда, указывая на возвышавшуюся вдали снежную вершину Тейде. Она почерпнула кое-какие сведения об острове из иллюстрированных книг пароходной библиотеки, хотя понимала не все слова, особенно научные и технические термины. Однако ее завораживала мысль, что мы будем жить под сенью вулкана. А он будет извергаться? спрашивала она. Мы увидим потоки лавы?
Вряд ли, ответила ей Шарлотта, улыбаясь. Он наверняка потух.
Нет, Карло, ты совершенно не права, сказала Розалинда. Он запросто может извергнуться опять. По-моему, лет двести назад он разрушил целый город, который здесь был.
Правда? искренне удивилась я, выходя из автобуса. Но нам, надеюсь, ничто не грозит? Я посмотрела на вершину, которую, как говорилось в книгах, гуанчи называли «Адская гора».
Нет-нет, вы в крайней безопасности, произнес с немецким акцентом служащий «Таоро» в голубой униформе, стоявший в дверях отеля и слышавший наш разговор. Ученые уверили нас, что от вулкана нам не будет никакого вреда. Меня зовут Густаво. Добро пожаловать в «Таоро», знаменитый курортный отель. Chicos, las maletas.
Два смуглых мальчика лет четырнадцати-пятнадцати, также одетые в голубую униформу, схватили наши чемоданы и повели нас вместе с миссис Брендел и Винниатами по широкой лестнице вглубь этого дворца. Мы проходили через просторные залы с высокими потолками, где солнце отражалось от мрамора и зеркал. Густаво записал наши данные в регистрационный журнал, после чего рассказал об отеле, которым очень гордился.
«Таоро» оборудован всеми современными удобствами, распевал он. На нашей территории есть своя электростанция. Воду из источника, которым владеет семья Пердомо, подают по трубам прямо в отель. Она отличается максимальной чистотой. Сантехническое оборудование было установлено профессиональными английскими сантехниками под наблюдением опытного и квалифицированного английского врача. Отель расположен посреди сорока двух акров садов, которые я рекомендую вам для прогулок. На территории отеля есть английская церковь, а также, у южного входа в сады, английская библиотека. А для тех, кто любит приключения, добавил он, адресуясь к Розалинде, мы можем организовать восхождение на гору, если погода позволит. В вашем распоряжении есть также теннис, крокет, морская рыбалка.