Хэнк дёрнулся.
Попытался встать.
Уилл выдернул нож и снова вонзил его, на этот раз в ухо.
Покрутил там и опять вытащил.
Нож много раз поднимался и опускался. Хэнк был мёртв уже после первых ударов, но Уилл не намеревался останавливаться, продолжая разделывать исполинскую тушу. Частично этому способствовал адреналин, однако убийственная ярость подогревалась, в том числе, и паранойей, уверенностью, привитой скверными фильмами, которые всё время показывали по ночному ТВ.
Он представил, как Хэнк восстаёт из мёртвых, словно Джейсон Вурхиз.
Безумие.
Что-то произошло с ним, Уилл будто воочию увидел эту картину.
Полагать подобное правдой - означало бросить вызов действительности, однако настолько же нелепой была уверенность в том, что он сумел успешно одолеть такого монстра как Хэнк.
Поэтому продолжал наносить ему удары.
Немного погодя он перевернул громадное тело и уставился в невидящие глаза мертвеца.
В ледяные глаза.
Затем Уилл ощутил новый порыв вдохновения.
Ухмыльнулся. И начал резать опять.
Наступил день.
Дом и прилегающая к нему территория кишели полицейскими и техническими специалистами. Властей вызвал обеспокоенный менеджер ночной смены ресторана «Зона пиццы». Один из их рассыльных отправился этой ночью на маршрут и так и не вернулся.
Детектив Митч Рот подозревал, что курьера больше никто не увидит. Формально он считался пропавшим, однако у детектива было чувство, что его тело в ближайшие часы обнаружат либо в канаве, либо в овраге.
Он прислонился к арке, которая вела в забрызганную кровью гостиную.
Посторонился, освободив дорогу техникам, у которых, видит Бог, в этот раз было полно работы.
Позади себя он услышал звук шагов по паркетному полу.
В поле зрения возник детектив Купер.
- Выглядит как сраная «Техасская резня бензопилой».
Рот кивнул.
- Да уж, что они сделали с тем парнем, здоровяком в кожаных штанах просто не верится, что есть люди, способные на такое больное дерьмо.
Купер проворчал:
- Ты же знаешь, что они существуют, Митч. В мире полно подонков.
Одного из технарей стало тошнить в маску.
Другой заглянул ему через плечо, скривился от того, что увидел и посмотрел на детективов.
- Вам, парни, надо на это посмотреть.
Рот и Купер обменялись настороженными взглядами.
Мужчины начали подходить к техникам.
Первый техник сказал:
- Аккуратней идите. Избегайте помеченных участков.
Рот спросил:
- Так что там?
Они увидели коробку из-под пиццы.
Крышку украшал хорошо знакомый красно-зелёный фирменный знак «Зоны Пиццы». Поперёк него кто-то фломастером большими буквами накорябал: «КУ-КУ».
Техник поднял крышку.
Купер вздрогнул.
Рот едва смог выдавить:
- О, Боже
На дне коробки были остатки почти съеденной пиццы. На них растянутым лежало что-то, что было похожим на маску.
Только это была не маска.
Купер сказал:
- Это же лицо здоровяка.
Но это было ещё не всё.
Два окровавленных шара, которые были глазными яблоками, скатились в углы коробки.
Рот не смог сдержаться. Его вырвало на коробку и журнальный столик, при этом он испачкал большое количество вещественных доказательств, а также свой новый костюм.
После полудня он подал заявление об отставке.
Тело Уилла Хопкинса не нашли ни в канаве, ни в овраге.
Он был полон жизни и, кстати говоря, был более живым, чем когда-либо.
Он уехал в ночь вместе со «Старлин» (чьё настоящее имя, как выяснилось, было Николь), Кристал, Джей-Догом и женщиной в ночной рубашке, которую они в шутку переименовали в Патти.
Патти Херст.
В последующие годы у компании было много приключений.
Уилл избежал ужасной судьбы - жить в мещанском пригороде.
И жили они все долго и счастливо.
Чего нельзя сказать о некоторых людях, с которыми они столкнулись на бесконечных шоссе и просёлочных дорогах этой свободной страны.
перевод: avvakum
"Раскаяние"
Теперь, когда все было сделано, он хотел бы вернуть все назад. Теперь, когда выброс адреналина иссяк, он больше не действовал сгоряча, он хотел повернуть время вспять и выбрать другой курс действий.
Конечно, это было невозможно.
Не было кнопки "Отменить" для кровавого убийства.
Забрызганный кровью топором выскользнул из онемевших пальцев Джека Рота и по плавной дуге упал на твердый, деревянный пол, куда с выразительным стуком и вонзилось острое лезвие.
Джек был один в комнате.
Теперь.
Остальные человеческие существа в этой комнате недавно перестали дышать. А мертвые не могли составить компанию. Джек не знал имени парня, но он узнал его в кофейне ниже по улице - Мондо Ява - где тот работал кассиром. Лорин, ныне покойная невеста Джека, всегда восторгалась их латте. Визиты в Мондо Яву были давно установившейся частью ее повседневной жизни.
Теперь, конечно, Джек знал, что привлекательность была не только в кофе.
Влечение, он понимал. Это было то, что можно простить. Моногамия не делает человека слепым. Здесь было место для доброго, чисто эстетического отношения к противоположному полу. Но сделать еще один шаг навстречу влечению и предать веру в серьезные отношения - для него было просто недопустимо.
Однако.
Возможно, он слишком остро отреагировал.
Если бы все шло в соответствии с первоначальным планом на этот вечер, он не стоял бы сейчас посреди комнаты-склепа с кровью на своей красивой одежде. Он собирался провести выходные в другом городе по делам, но добрался только до зала ожидания аэропорта. Люк Риггинс, старший вице-президент компании, позвонил Джеку на мобильный и сообщил, что запланированная серия встреч отменена. Джек, которому не очень-то нравилось проводить еще один деловой уик-энд вдали от Лорин, решил не звонить ей.
Он хотел купить букет роз и сделать возвращение романтическим и неожиданным.
Она, несомненно была удивлена.
"Удивление" было мягким словом для того, что почувствовал Джек, увидев полураздетых Лорин и парня из кофейни, извивающихся на диване. Она лежала на спине, а парень стоял на коленях между ее ног и возился с застежками лифчика. Когда Джек открыл дверь их квартиры в пентхаусе, полуголый парень завопил, как женщина, схватил его за рубашку и начал бормотать извинения, направляясь к двери.
Но донжуан так и не добрался до двери.
Джек свалил его на пол одним ударом в горло. Лорин открыла рот, чтобы закричать, но он так же быстро успокоил и ее. Потом он пошел на кухню за топором.
А теперь Лорин и мистер Ява лежали мертвые на полу.
По частям.
Голова Лорин покоилась в цветочном горшке на кофейном столике.
Мистер Ява был посмертно кастрирован.
И Джек почувствовал себя плохо.
Очень, очень плохо.
Совсем не так, как он чувствовал себя в разгар этой кровавой бойни. В том, что произошло не было никакого мыслительного процесса, никакого сознательного решения убивать и калечить. Он действовал, основываясь на грубом инстинкте, слепая ярость поглощала его, когда он резал их плоть и барахтался в крови. Животный примитивизм этого акта повлиял на него по-другому, вызвав возбуждение, которое только сейчас начало угасать.
Но теперь его трясло. У него стучали зубы, и его лихорадило, как человека, заболевшего гриппом. Пот струился из его пор, приклеивая накрахмаленную, белую рубашку к спине и подмышкам. Он закашлялся и ослабил галстук, чтобы перевести дух. Глядя на разбросанные части тела своей мертвой возлюбленной, он понял, что перешел важную черту - от человека к монстру.
Оцепенение сменилось рыданиями и слезами.
Он снял галстук и рубашку и закрыл лицо руками.
- Господи, прости меня.
Но Джек на самом деле не был религиозным человеком. Умолять Христа теперь было жалкой шуткой. Как можно получить прощение за его ужасные поступки? Он чувствовал себя отвратительно, как будто что-то мерзкое вытираешь со своего ботинка. Свежее собачье дерьмо. Воспоминание об эрекции, которой он щеголял, отрубая конечности Лорин, вызывало у него стыд.
Джек всегда считал себя нравственным человеком, хорошим человеком. Он делал все возможное, чтобы жить правильно и относиться к другим с уважением и добротой. Он даже никогда не поднимал руку на женщину. Господи Иисусе, он же каждый год жертвовал деньги на приюты для женщин, пострадавших от побоев! Поэтому он не мог понять, почему так легко поддался убийственной ярости. Может быть, ударить парня один раз было бы допустимо. Это было то, что парни хотели делать, когда сталкивались с подобной ситуацией.
Но чтобы убить его?
Убить Лорин?
Чтобы порубить их?
Это не были действия здравомыслящего человека.
Как ему жить с этим?
Ну...
Ответ на этот вопрос, по крайней мере, прост.
Он не cможет с этим жить.
Он снова подумал о своем желании вернуть все назад. Казалось несправедливым, что несколько минут бездумного насилия могут так безвозвратно все изменить. Он должен быть в состоянии обратить вспять это безумие. Стереть весь прискорбный эпизод из банка памяти. Вспоминая свою мысль о том, что в жизни нет кнопки "Отменить", он теперь думал, что более желательным вариантом была бы кнопка "Сброс", как в системах видеоигр - вы использовали ее, когда вам не нравилось, как шла игра и хотели начать сначала.
Если Бог существует, - подумал он, - то Он должен вступить в проклятую цифровую эпоху.
Ну же, Господи, даруй человечеству чудо святой кнопки Cброса!
От горя Джек захлебнулся смехом.
Я схожу с ума, - подумал он, - да, схожу с ума, ша-ла-ла-ла-ла.
- Ты не безумен, Джек.
Джек вздрогнул от звука другого голоса в комнате.
- Ладно, может быть тут ты немного и слетел с катушек, но ты не сумасшедший.
Голос раздался у него за спиной.
Джек резко обернулся и ахнул при виде нелепо ухмыляющегося громилы в кожаной куртке, прислонившегося к стене. Лохматые волосы смуглого мужчины были сальными и казалось, что его пятичасовая щетина вечна. На нем были ботинки, выцветшие джинсы и футболка с изображением пивной бутылки и надписью: Спасительный Эль. Над бутылкой трепетал логотип в виде нимба и крыльев.
Несмотря на чувство вины, Джек все же запаниковал при виде свидетеля своего преступления. Кончик его правой ноги коснулся вонзившегося в пол топора. Негодование затопило его, подавляя чувство вины и раскаяния. Этот человек был незваным гостем в его доме! Он нарушил частную жизнь Джека. Он был угрозой, явной и настоящей опасностью.
Джек опустился на колени и вырвал топор из пола.
Громила хмыкнул:
- Тебе действительно не нужно этого делать, Джек.
Джек зарычал и прыгнул на незваного гостя. Мужчина просто продолжал улыбаться, когда Джек набросился на него, и даже не вздрогнул, когда лезвие топора ударило его в плечо.
Джек выдернул лезвие и снова взмахнул им, на этот раз вонзив его в грязную шею ублюдка. Силы удара было почти достаточно, чтобы полностью обезглавить незнакомца. Джек вытащил лезвие и закончил работу еще одним взмахом.
Голова мужчины слетела с плеч.
И он поймал ее в свои протянутые руки.
- У тебя серьезные проблемы с управлением гневом, Джек, - сказала голова, пристально глядя на него снизу-вверх.
Джек закричал и выбежал из комнаты.
Он вбежал в спальню, которую столько месяцев делил с Лорин, и забаррикадировал дверь, придвинув к ней комод. Затем он отступил назад и стоял, уставившись на заблокированную дверь, тяжело дыша и пыхтя. Затем он проклял себя за то, что вел себя как гребаный идиот. Он совершил ту же ошибку, что и дурочки-пустышки во всех тупых фильмах про расчлененку, когда-либо созданных. Он заперся в другой комнате своего дома вместо того, чтобы сбежать из этого проклятого места.
Джек обхватил голову руками и пронзительно закричал.
- Отрубленные... головы... не... ГОВОРЯТ!!!
Конечно же, нет. И Джек отбросил мысль о том, что он действительно видел, как это случилось. Это было лишь дополнительным подтверждением того, что он пережил психотический срыв. Что-то в нем сломалось, когда он столкнулся с визуальным доказательством неверности Лорен, важнейшей составляющей его души, которая была просто непоправимо сломлена.
Мне нужно покончить с собой, - подумал он.
Я не могу так жить.
Он услышал за спиной чей-то вздох.
- Джек, если ты убьешь себя, то сгоришь в геенне огненной. А ты этого не хочешь, поверь мне. Но, таковы правила, приятель.
Джек остался там, где был.
Зачем утруждать себя противостоянием с упрямой галлюцинацией?
- Тебя... здесь нет. Ты не существуешь.
- Джек, посмотри на меня.
Теперь в голосе незваного гостя звучала сталь. Веселое настроение исчезло. Джек чувствовал себя беспомощным и вынужденным подчиниться.
Он с трудом сглотнул и обернулся.
Незнакомец сидел на краю кровати. Он бережно держал голову в руках. Суровое выражение его лица заставило Джека содрогнуться. Это, должно быть, была абсурдная картина: все еще живая, чувствующая, обезглавленная голова и все еще подвижное безголовое тело.
Но, Джеку было не до смеха.
Он отбросил свою память назад на несколько мгновений. Он увидел, как лезвие топора снова вошло в шею незнакомца. Потом во второй раз. И еще он помнил отсутствие хлынувшей крови. Там вообще не было никакой крови.
Джек прочистил горло и сказал:
- Что ты такое?
Суровое выражение лица растаяло, уступив место усмешке. Руки подняли голову на прежнее место между плечами трупа, опустили ее вниз и рывком поставили на место. Послышалось тихое ворчание, и незнакомец поморщился. Руки отделились от головы, и голова осталась на месте.
Она выглядела равномерно восстановленной, кожа была безупречной и целой.
Незнакомец издал возглас облегчения.
- Аааааx! Гораздо лучше.
Джек проглотил еще один комок в горле.
Его снова начало мутить.
Незнакомец энергично потер руки, затем хлопнул в ладоши, как коммивояжер, собирающийся сделать деловое предложение.
- Итак, Джек, тебе нужна какая-то личная информация?
Чувствуя себя Алисой, падающей сквозь дыру, Джек кивнул.
Незнакомец ухмыльнулся:
- Джек, я - твой ангел-хранитель.
Джек пробормотал:
- Неужели.
- Да, - ухмылка сменилась более серьезным выражением лица. - Послушай, я понимаю, что ты настроен скептически. Ангелы-хранители не появляются каждый день, иначе вы бы об этом услышали, верно? Нас можно увидеть только в старых фильмах, правильно? Неправильно. Дело в том, что не у всех есть ангел-хранитель. Это своего рода духовная награда, Джек. Если вы совершили что-то действительно экстраординарное в прошлой жизни, то нам поручат присматривать за вашей душой.
Джек нахмурился.
- Да? Так что же я сделал, чтобы стать особенным?
Ангел улыбнулся и покачал головой.
- Я мало что могу тебе сказать, Джек. Это просто запрещено. Ты совершил нечто великое в прошлой жизни, поистине выдающийся, самоотверженный, героический поступок. И по ходу дела ты умер.
Джеку понравилось, как это звучит. Думать о себе как о герое, а не как о маньяке-убийце было бесконечно приятнее для души.
- Я был на войне, да?
Произнеся это вслух, Джек понял, что это правда.
Ни одно скрытое воспоминание из его предыдущей жизни не проступило сквозь туман прошлого, но он чувствовал истину этого утверждения всем своим нутром. Это был непреложный факт. Где-то на другой стороне земли, в другом теле, он умер на поле боя.
Благородная, почетная смерть.
Его глаза наполнились слезами.
Ангел пожал плечами.
- Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть это, Джеки, дружище. Я не могу сказать тебе ничего, кроме того, что уже сказал. То есть, на эту тему. Я здесь, чтобы сделать тебе предложение, мой друг.
Он направился к Джеку.
У Джека задрожали колени.
Ангел положил руки на плечи Джека и сочувственно посмотрел на него.
- Джек, я собираюсь предложить тебе небесный освободительный билет от тюрьмы. У тебя есть выбор. Поступай, как пожелаешь. Ты можешь изменить то, что произошло. Ты можешь это отменить. Или... - oн на мгновение отвернулся, по-видимому, колеблясь. Его пристальный взгляд вернулся к Джеку. - Или ты можешь сказать нет - и тотчас же предстать перед Божьим судом.
Джек сглотнул комок в горле.
- Что, и отправиться в ад?
Ангел пожал плечами.
- Это не мне решать, Джек. Ты можешь просить у Бога прощения, но только от Него зависит, дарует ли Он его. И я не могу сказать тебе, что он сделает, потому что я, честно, не знаю.
- Значит, мой выбор очевиден - пробормотал Джек.
Ангел приподнял бровь.
- И?
Джек рассмеялся.
- А разве не очевиднo? Я могу все исправить. Лорин и этот говнюк из кофейни смогут снова жить, - неуверенная улыбка тронула уголки его губ, когда он подумал о возможных вариантах. - И я смогу искупить это, живя лучшей жизнью, образцовой жизнью. Я буду делать добрые дела и сделаю все, что в моих силах, чтобы этот мир стал лучше.