Рита поцеловала в макушку Дэниэла, взяла детей за руки и вывела их из подвала. Дэниэл же еще долго оставался там. Он приготовил сухой хлор, пару мешков шпаклевки и краску, чтобы позже покрасить стену и заставить одним из старых шкафов, которых в подвале было предостаточнобракованную продукцию своей фирмы иногда Дэниэл забирал домой.
Глава 8
Возмездие. Начало
Что чувствует тот, кто лишает другого человека жизни? Наверняка каждый, кому довелось это сделать, переживает этот момент по-разному: примерный семьянин, сидевший за рулем и случайно сбивший пешехода по вине самого пешехода, всю свою жизнь будет чувствовать угрызение совести, а в момент самого происшествия ему захочется провалиться под землю или вернуть время вспять, чтобы оживить того человека.
Маньяк, убивающий запланировано и не впервые, наслаждается тем, что делает, получает моральное и сексуальное удовлетворения от ощущения того, что чья-то жизнь находится в его власти.
Пьяный муж, сгоряча стукнувший свою вечно кричащую и всем недовольную супругу по голове, не рассчитав силу, в то мгновение, пока она падает на пол, чувствует себя альфа-самцом и готов бить себя в грудь, как вожак в стае горилл. Но, как только лужа крови говорит ему о том, что, сколько не тряси свою бедную женушку, она уже не очнется, он начинает истошно рыдать, просить прощения, а зачастую и вовсе лезет в петлю или стреляет себе в висок.
Солдат, убив своего первого врага на войне, проходит три степени осознания произошедшего: страх от того, что он лишил кого-то жизни, адреналин от того, что он сам оказался сильнее и победил, и понимание, что это придется делать еще много раз, а значит, стоит смириться. Со временем солдат воспринимает своих жертв, как работу, не предавая значения тому, что этой работы становиться больше с каждым днем. Конечно, если в военной форме на поле боя не находится маньяк, о котором сказано выше: тот от этой работы продолжает получать удовольствие.
Дэниэл не относился ни к одной из этих категорий. Нет, он не получил удовольствие от того, что замуровал заживо свою бывшую любовницу, у него в трусах ничего не шевелилось, когда она царапала стену и стонала за ней. Быть может, он даже не до конца осознал, что сотворил. Главное, что Рита и дети рядом. А для того, чтобы они оставались с ним, он готов был пойти на все.
Уставший и измотанный, Дэниэл проспал больше двенадцати часов. Он так решил, исходя из изменений на циферблате. Однако, когда он готовил себе обед, в дверь позвонил курьер, который привез очередную партию книжек. Дэниэл, провожая курьера, бросил беглый взгляд на подобие будки, которую, он решил, надо все-таки достроить, иначе среди соседей пойдут разговоры.
Мистика, ужасы. Все, как и полгода назад.
Макс, шепнул Дэниэл и, улыбнувшись, понес книги в комнату сына.
Лампа снова горела, а Макс, чья левая рука лежала под одеялом, держал в правой руке сборник страшных рассказов Стивена Кинга.
Дочитываю то, что не успел прочитать, сказал Макс.
Сынок! воскликнул Дэниэл и бросился на кровать обнимать сына. Да, определенно, оно того стоило.
Спасибо за книги, пап, сказал сын.
Все, что хочешь. Для тебявсе, что только пожелаешь, Дэниэл не мог скрыть радости от того, что к нему вернулся Макс, пускай даже тот Макс, который был у него уже после аварии. Он заметил, что зеркало в ванной сына снова завешано. Зачем, сынок? спросил Дэниэл. Неужели ты все еще боишься маму?
Не маму, пап, сказал Макс, а Мартина.
Мартин? удивился Дэниэл. Сынок, это мама тебе о нем рассказала?
Нет, я сам его помню.
Но это ведь невозможно!
Все возможно, когда это происходит у тебя в голове, ответил сын.
Дэниэл хотел было возразить, но понял, что нечем. Он все еще не решил для себя: его семьяэто плод его больной головы или призраки, которые приходят к нему с того света. А может быть, он сам умер тогда, и теперь бродит неприкаянным призраком, как ходила героиня Николь Кидман вместе со своими детьми? А может, он умер тогда зимой на кладбище, когда заледеневшими пальцами рыл себе могилу? События того времени очень смутно вспоминались ему. Но как же он тогда смог пригласить, а затем и замуровать Сюзан? Она то точно была живой. По крайней, мере до вчерашнего дня. Так ему казалось.
Проведя какое-то время с сыном, Дэниэл пошел в свою комнату. Он переоделся, чтобы сходить в магазин. Все это время он чувствовал на себе взгляд, словно за ним кто-то следит. Он привык, что Рита может появиться в любой момент и в любом месте в доме, особенно когда Дэниэл принимал ваннуона любила приходить в эти моменты, или ему хотелось, чтобы так было. Но сейчас было что-то другое. Казалось, зеркала следят за ним. Снова страх на долю секунды завладел Дэниэлом. Но разве можно напугать человека, который каждый день видит своих мертвых близких, да еще и столь тесно общается с ними? Ему было нечего терять, и он это прекрасно осознавал. Все, что можно было, уже потеряно: жена, дети, работа, а теперь даже любовница. Причем последней он лишился практически добровольно.
Дома закончился кофе. Хоть по факту Дэниэл жил один в доме, кофе расходовался так же много, как и когда в доме обитала вся семья. Кофе, молоко, сосиски, спагетти, соус Стандартный набор одинокого мужчины. Он был гладко выбрит, густые волосы аккуратно причесаны, одежда была всегда чистой и выглаженной. Неудивительно, что Сюзан понадеялась на второй шанс с ним. Глупая Сюзан. Глупая и несчастная.
Выходя из магазина с покупками, Дэниэл столкнулся с пожилой дамой. Он извинился. Однако она никак не отреагировала. Дэниэл обернулся ей вслед и был очень удивлен: на улице был конец апреля, а женщина была одета в теплое пальто, шапку и сапоги. «Чекнутая, подумал Дэниэл и улыбнулся, кто бы это говорил».
По дороге домой ему встретился молодой высокий парень, лет двадцати, не больше. Он шел странной походкой, казалось, что он едва касается земли. Но Дэниэла поразили его глаза: они были мутными, словно парень был слепым. Дэниэл уже видел такие глаза: когда Рита шла на него в детской комнате, где, якобы, лежал в кроватке их не рожденный ребенок. Это мертвые глаза. Когда парень прошел мимо Дэниэла, тот снова обернулся и замер от увиденного: на затылке у него была огромная дыра, намного больше той, что была у самого Дэниэла почти год назад.
Он не живой, пробормотал Дэниэл и поспешил к себе в дом.
Зайдя на кухню, он увидел пузырек с таблетками, раствором из которых не так давно наполнил самый верхний кекс для Сюзан. Выпить пару таблеток? Почему ему вдруг стали видеться на улице мертвецы? Хотя, то, что он их видел в доме его не смущало, ему это даже было необходимо. Но это другое. Зачем ему видеть чью-то мертвую бабушку?
Рита! закричал Дэниэл. Рита, ты здесь?
Ее нет здесь, милый, услышал он голос ласковый и жестокий одновременно. Медленно обернувшись, Дэниэл увидел перед собой Сюзан. Она выглядела именно так, какой он ее оставил в той стене, прежде чем заложить последние верхние кирпичи. Язвы вокруг рта побледнели, перепачканная тушью кожа на лице была сухой, взъерошенные волосы торчали в разные стороны, сзади на них, кажется, висел небольшой кусок скотча. Неужели Сюзан смогла выбраться? Это невозможно. У нее не хватило бы сил и размаха, чтобы выбить кирпичи. Он сам слышал, как она затихла после долгой и бесполезной попытки освободиться. Но сейчас она здесь, стоит перед ним.
Как ты здесь оказалась? спросил он.
Ты меня пригласил, разве забыл? ответила девушка. Ты налил мне дорогого вина, что было исключительно в твоем стиле. Я-тонаивная дураверила, что ты меня еще любишь и хочешь вернуть, забыв обо всем, что произошло. Почему мыженщинытакие доверчивые и глупые?
Сюзан стала ходить вокруг Дэниэла, что пугало его не на шутку. Он снова позвал жену, чем вызвал злобный смех у Сюзан. Ее улыбка растянулась до кончиков глаз, как это бывало с Ритой и с Молли, и тогда Дэниэл обратил внимание на ее пальцы: они были счесаны, ногти сломаны, но ранки не кровоточили, а обсохли белыми краями. Не было сомнений: Сюзан была мертва.
Кричи, кричи, Дэнни, сказала она растянутыми в улыбке бледными губами, я тоже пыталась кричать. Чем ты мне заткнул рот? Творожным кексом твоей жены? Ты же свихнулся, Дэнни Тыполный псих, но оттого приятнее будет тебя пугать и наказывать
Сюзан двинулась на Дэниэла. Он стал пятиться назад так быстро, как только мог. Почему-то вспомнилась Лиззи, которая презирала эту женщину, темная сторона которой пыталась сейчас поглотить Дэниэла. Его младшая сестренка всегда говорила, что от Сюзан нельзя ожидать ничего хорошего. Как она была права Душа Дэниэла ушла в пятки. «Неужели я это заслужил?» стучало у него в голове.
Он вырвался к лестнице и побежал наверх. Сюзан насмехалась над ним и, приняв искусительную позу, стала медленно ползти по ступенькам, словно играя с Дэниэлом. Не думая, он заскочил в комнату Макса и словно очутился в другом мире.
Макс по-прежнему лежал у себя на кровати и читал книгу. В этот момент Дэниэлу было абсолютно плевать на то, что сын сейчас читает. Он был здесь, с ним. И его это успокаивало. Одиночествовот, что пугало Дэниэла больше, чем разъяренная полудохлая любовница в коридоре.
Пап, сказал Макс, это все у тебя в голове.
Ты о чем, сынок? спросил Дэниэл, сидя на кровати у сына и держа руками свою опущенную на ноги голову.
Я о ней, Макс махнул головой в сторону двери.
Ты знаешь о ней?
Конечно, ведь мы с ней находимся у тебя здесь, Макс показал пальцем на свой висок. Она вытесняет нас с мамой. Прогони ее.
Но как? умоляюще посмотрел отец на сына.
Не знаю, пап, это твоя голова, ответил тот.
Спасибо, сынок, сказал, вставая, Дэниэл, ты намного умнее, чем твой старик.
Это все книжки, улыбнулся Макс.
Дэниэл вышел из комнаты Макса. На ступенях его поджидала улыбающаяся жуткой улыбкой Сюзан. Дэниэл решительно зашагал к ней, чем немало удивил ее, заставив улыбку смениться на слегка приоткрытый от ужаса рот. Он схватил ее за растрепанные волосы и, крепко держа их, протащил ее по лестнице со второго этажа на первый, а затем и в подвал, где ступеней было еще больше. Сюзан впилась обломанными ногтями в руку Дэниэла, но ей это не помогло. Колени каждый раз со стуком ударялись об ступени. Клетка все еще стояла неразобранная, и Дэниэл зашвырнул туда вырывающуюся Сюзан. Закрыв дверцу клетки, он подпрыгнул от мимолетного испуга, увидев Риту, что стояла теперь в паре сантиметров от его носа. Однако Дэниэл быстро пришел в себя.
Это моя голова, и мне решать, кто в ней будет на свободе, а кто будет сидеть в клетке, громко сказал он серьезным и строгим голосом Рите. Она бросила взгляд на запертую разочарованную блондинку, а потом страстно поцеловала мужа. Ледяные губы обжигали Дэниэла, но он не сопротивлялся.
Спасибо, дорогой, прошептала Рита, это лучший подарок на мой День рожденья.
Нет, нет, улыбнулся Дэниэл, я помню, когда у тебя День рожденья, но еще ведь только конец апреля.
Ты уверен? спросила Рита, доставая из кармана Дэниэла его телефон. Он разблокировал экран и проверил дату: 6 мая. Три пропущенных звонка от сестры и десять от Брукса. Все сегодня.
Сколько же дней прошло с тех пор, как яон обернулся в ту сторону, где была недавно построена кирпичная стена. Брукс будет искать меня. Надо срочно убирать клетку. Рита, ты
Рита исчезла. Клетка также была пуста. Снова реальный мир? Но все это не могло быть сном.
6 мая. Да, его Рита здесь, с ним. Но он должен был попасть на кладбище. Пока в качестве посетителя.
Дэниэл вызвал такси. Сперва он заехал в ближайший магазин и купил большой букет роз, а улыбчивый продавец-азиат сказал, что той, кому предназначены эти цветы, очень повезло.
Ее тело уже год, как гниет в земле, а душа бродит по нашему дому, периодически завладевая моим разумом, с улыбкой ответил Дэниэл. Продавец был явно ошарашен таким ответом и, ничего не сказав в ответ, изобразил ужас на лице. Хорошего вам дня, сказал ему Дэниэл.
Он вышел из цветочного магазина в приподнятом настроении, радость читалась в его глазах. Он нес своей жене цветы в День рождения, как раньше.
В какой ресторан едем? спросил таксист.
На городское кладбище, ответил, улыбаясь, Дэниэл.
Вы шутите? переспросил тот, повернувшись к Дэниэлу.
И не думал. Сегодня у моей жены День рождения!
Таксист изобразил такое же выражение лица, как и продавец в цветочном магазине. Не каждый день встретишь того, кто с радостью едет на кладбище, рассказывая, что его жена лежит в могиле. Кроме, конечно, случая, когда он сам ее туда и отправил.
Настроение Дэниэла улетучилось, как только он рассчитался с водителем и подошел вплотную к воротам кладбища. Женщина в пальто и сапогах, а еще парень с дыркой в башкебыли лишь прелюдией, началом представления, так сказать: «вышли на разогрев». Перед Дэниэлом стояла толпа покойников, каждый у своей могилы. В том, что это были именно покойники, он не сомневался: слишком мала была вероятность того, что кто-то организует столь масштабную акцию из бледнолицых людей на городском кладбище. К тому же различная одежда говорила о том, что перед нимлюди из разных эпох: здесь были и современные костюмы, и наряды начала прошлого века, и военная форма разных времен, и свадебные платья, и детские наряды, и наверняка немного дальшесиреневое пальто.
Еле дыша, стараясь не делать резких движений, Дэниэл шел между мертвецами, неся огромный букет к могиле жены. Они молчали, они не трогали его, лишь поворачивали свои головы вслед, когда он проходил мимо них. Его радовало, что среди них не может быть Сюзан, ведь она заперта в клетке в его доме. Домэто его голова, его сознание, а подвалсамый низкий его уровень, который используется только для хранения старых, ненужных вещей. Так Дэниэл решил для себя.
Наконец он дошел. На могиле Риты и детей никого не было. Их и не могло здесь бытьони ведь дома: Макс читает, Молли играет у себя в комнате, а Рита печет творожные кексы. Дэниэл сел на землю у камня с именем жены, положил рядом цветы. На соседней могиле стояла та самая пожилая женщина, с которой он не так давно столкнулся у входа в магазин. Она безучастно смотрела на Дэниэла.
У нее сегодня день рожденья, раздался детский голос. Дэниэл обернулся и увидел маленького мальчика лет пяти, смотревшего на надгробие. Он отличался от остальных: его щеки были розовыми, а губы совсем не синими.
Да, верно, ответил Дэниэл, а когда у тебя День рождения?
Малыш пожал плечами.
У меня его нет, сказал он.
Не может этого быть, у всех есть День рождения, не согласился Дэниэл. Как тебя зовут?
Мальчик снова пожал плечами.
У меня нет имени.
А где ты живешь?
Здесь, он показал пальчиком на место, где сидел Дэниэл, я живу в маме.
Коллинз! раздался мужской голос. Дэниэл!
Дэниэл открыл глаза. Он снова спал на могиле жены. Цветы лежали рядом, а его самого за плечо трепал Брукс.
Тебе не кажется, что это превращается в традициюнаходить тебя здесь? спросил доктор.
Вы знаете, где меня искать, доктор Брукс, ответил, поднимаясь, Дэниэл. Судя по сонному состоянию, его тело давно не отдыхало, то читая книги Макса, то занимаясь выпечкой Риты.
Соболезную еще раз, сказал Брукс. День рождения жены
Все в порядке, док, улыбнувшись, ответил Дэниэл, я уверен, что моей семье сейчас хорошо. Быть может даже лучше, чем мне.
Будем верить в это, сказал Брукс. Идем, я отвезу тебя домой, заодно и поговорим.
Дэниэл оглянулся: все мертвецы мирно спят в своих могилах, флешмоб окончен. Но, пройдя в сторону выхода какое-то расстояние, он обернулся и все-же увидел того самого мальчика. Он сидел, скрестив ноги у букета с розами. «Я живу в маме», сказал Дэниэлу ребенок. Ком подступил к горлу.
Пропала Сюзан, та самая Сюзан, сказал Брукс, отъезжая от кладбища. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Наверняка нашла очередного богатого дуралея и улетела с ним к океану, ответил Дэниэл.
Полиция тоже так думает, сказал доктор, но будь готов к тому, что тебя допросят.
«Надо убрать клетку», подумал Дэниэл.
Как твоя голова? Не болит?
Намного лучше, док, сказал Дэниэл. Иногда, конечно, немного беспокоит, но болит поврежденный участок черепа в месте удара. Мигрени практически исчезли.
Рад слышать, ответил Брукс. но, несмотря на это, ты все равно должен каждый месяц показываться мне.
Да-да, я помню