И вот радостный крик Петри Митрака: «Есть!»известил, что он нашел что-то, что и могло быть причиной спотыкания Ваньши. Сигнал подан и услышан. Все, позабыв прежние разногласия, мгновенно переключаются на него.
Я же говорил, обрадовался Ваньша, забывая о сбитых коленках и направляясь к ПетриПетру Рядному, известному среди мальцов больше по уличному прозвищу Митрак. А вы не верили. Теперь сами видите!
Из земли торчало погнутое от ноги Ваньши непонятное, поблескивавшее кое-где желтизной, полукольцо.
Сщас ты у меня получишь прицелился Ваньша палкой-саблей.
Тащи! нетерпеливо подал кто-то команду.
Ваньша присев на корточки, стал ворошить «саблей» землю вокруг кольца. И чем больше он терся палкой о кольцо, тем больше появлялось на нем очищенное от земли и пыли место, которое начало отсвечивать в лучах солнца.
Никак золото?.. выдохнул затаенно, не веря собственным глазам Ваньша.
Точно, золото! загалдели разом Ваньшины друзья. Вон как сияет!
Клад! предположили самые догадливые, успевшие, по-видимому, прочесть книжку о похождениях Робинзона Крузо.
Магические слова произнесены, сигнал к действию подан. И мальцы разом, сопя и отпихивая друг друга, всем «наличным оружием», быстро превращенным в орудия копания, стали ковыряться в земле.
Через полчаса на пожухлой траве склона оврага лежали пара золотых браслетов и толстая золотая цепь«аршина четыре, не меньше», как определили юные деревенские «кладоискатели».
Надо бы поделить все по-честному предложил перемазанный землей и травой веснушчатый и остролицый Корнейша Гусев, самый старший из всей большекаменецкой байстрюковщины. Чтобы без обид
Его рыжие, словно у рыси, глаза то шало, то воровато скользили по лицам «искателей приключений».
Поделить да и помалкивать А то в ЧеКе прознаютбыть беде тут же добавил он, уточняя.
Хоть и был годами мал, но о ЧК уже кое-что знал. А как не знать, коли взрослые о ней вспоминал вполголоса, оглядываясь да крестясь, как от нечистой силы. ЧКсловцо короткое, как звук пастушьего бича. Но что-то таинственное до жути, словно путь в неведомое, словно в черный омут с головой, ощущалось в нем.
Нет, не согласился с ним пионер Ваньша Петрухин. Надо обо всем рассказать нашему учителю истории Афанасию Егоровичу. Он подскажет, что с этим добром делать, указал рукой на «клад».
Завязался спор, который тут же перерос в ссору и драку: одни поддерживали Корнейшу, другие, посовестливее да посправедливееВаньшу.
Закончилась же потасовка не только кровавой юшкой из многих сопаток, что и стоило ожидать, но и тем, что Корнейша забрал себе оба браслета.
Моя доля! заявил бесцеремонно и безапелляционно. А вы со своей, что хотите, то и делайте. Но ежели обо мне кому что ляпнитеубью! пригрозил окровавленным кулаком.
Учитель истории, седой высокий, немного сутулящийся суховатый старичок еще дореволюционной поры, не расстающийся с костыликом и очками в железной оправе, был весьма удивлен, когда к нему в комнатушку, расположенную при бывшей земской школе, ввалилась делегация от ребятни.
Э-э-э, молодые люди, вздернул он козлиной бородкой, по какому случаю сия демонстрация?
А вот! выложил Ваньша перед ним на стул золотую цепь и кольцо-обруч. Нашли
Где? потрогав сухонькой рукой изделия и загоревшись глазами, спросил Афанасий Егорович.
Блеск золота и мертвеца заставит просиять взором, а тут живой человек, хоть и начинавший жить да работать еще при царе Горохе. Вот и запульсировала кровушка по жилочкам, вот и задышалось учащеннее, вот и зажглись очи живым огнем
Да в балке, что напротив школы, наперебой стали пояснять ребята. Играли и нашли
Молодцы, что так поступили, похвалил учитель детишек. Этому кладу цены нет!
Это все Ваньша подтолкнули те гамузом вперед виновника торжества. Это он все догадался Он надоумил
Спасибо, Иван Иванович Петрухин, пожал, как взрослому, измазанную землей и кровью руку учитель. Спасибо! Настоящим человеком растешь. Советским! А теперь, ребятки, пока еще светло, кто-нибудь сбегайте в сельсовет и пригласите сюда председателя, Лукьяна Петровича. Да побыстрееодна нога здесь, другая уже там!
Аллюр три креста! подсказал кто-то из пацанов, возможно вспомнив рассказ родителя об экстренности и важности донесений времен Гражданской войны.
Вот именно: «Аллюр три креста»! улыбнулся Афанасий Егорович.
А что это за кольцо такое с хитрыми защелками? указав глазами на золотой, толщиной в детский указательный палец обруч, поинтересовался Ваньша, когда часть его друзей воробьиной стайкой полетела в сельсовет. Для чего он?..
По всей видимости, это золотая шейная гривна, пояснил учитель. Такие с древних времен, возможно, еще со времен скифов, а то и ранее, поднял указательный палец, носили вожди племен. А немного позже, обведя ребятишек взором, дополнил он, и русские князья да бояре.
Вон оно как! невольно перебил речь учителя чей-то восхищенный полувозглас-полушепот.
А еще ими награждались воины за храбрость и удаль, закончил пояснение тот под восторженные взоры мальцов.
В России?
Да, в России точнее, в Киевской и докиевской Руси.
Чудно А цепью тоже награждали?
И цепью тоже И носили ее на себе, как знак достоинства и богатства.
Так в ней, прищурил Ваньша совсем по-взрослому глаз, поболе пуда будет. И как такую тяжесть на себе таскать?..
А вот носили, вновь улыбнулся учитель то ли наивности Ваньши, привравшего несколько килограммов веса цепи, то ли собственным мыслям. Крепкие были люди. Совсем как у Лермонтова: « не то, что нынешнее племябогатыри». К тому же свой груз рамен не давит
Что? не понял Ваньша.
Говорю, что свой груз плеч не давит.
Это точно, шмыгнул сопаткой Ваньша. Это точно, по-взрослому рассудительно, растягивая слова по слогам, повторил он. Свой груз плеч не тянет. Папка часто так говорит, когда чувал с зерном либо мукой тащит, а то и бревно в два охвата. И вытер засаленным от долгого употребления рукавом не раз латаной одежонки «сосульку» под носом.
К тому же, звенья цепи владельцем использовались в качестве денежных единиц, пользуясь моментом, решил расширить познания мальцов Афанасий Егорович. Отцепил одно звенои расплатился за товар.
Так не проще ли деньгами? удивился Ваньша.
Деньгами, конечно же, проще, ласково погладил по нечесаным вихрам маленького собеседника учитель. Беда лишь в том, что в древние времена не у всех народов деньги имелись. Вот и приходилось золотом, на вес, расчет вести На Руси, например, монеты чеканить куда как позже начали при князе Владимире Святославиче. Златники и сребряники А уж бумажные купюры, привычные нам, так те совсем недавно по историческим меркам.
А до того где монеты брали на Руси?
Ишь ты какой любознательный, потеплел взглядом и голосом старый учитель, радуясь за своего ученика. До появления златников и сребряников князя Владимира пользовались теми, что привозили арабские да византийские купцыдирхемами, динарами и прочими. Только все они по сравнению с найденным вами кладомничто. Молодо да зелено
А как все это оказалось у нас в балке? поразмыслив над последними словами мудрого педагога, вновь спросил Ваньша, интерес которого только распалялся. Клад кто-то зарыл что ли?
Возможно, что и клад произнес задумчиво Афанасий Егорович. Но еще вернее, здесь был похоронен какой-то древний вождь или знаменитый воин со всем своим скарбом. Когда-нибудь при случае я вам расскажу о древних народах, их обычаях, традициях, в том числе погребальных. А пока пока дождемся представителя советской власти и передадим ему находку на хранение. Оставлять при себе это опасно, ибо слаб и алчен человек А золото, хоть и светло, и блестяще, но силу имеет черную да гибельную, окисляет да разъедает ржавчиной жадности да зависти души людей. С ним всякое может случиться Потому от беды подальше
За беседой время протекает незаметно. Не успел сельский учитель наговориться со смышленым односельчанином, как прибыл, попыхивая самокруткой да попахивая самогонным перегаром, представитель власти.
Что тут за оказия приключилась? спросил властно и всех сразу.
Чтобы понимали: перед ними начальство, а не пыль с бугра. Пусть и небольшое начальство, пусть маленькое, но все равно начальство.
Да вот мальцы клад нашли, поспешил с ответом Афанасий Егорович. Древние золотые предметы Требуется по закону все оприходовать
Если золото да по закону, теряя от блеска злата всю напыщенность и представительность, сдавленно икнул председатель, то мы разом Ёк мокарёк
Золотая цепь и шейная гривна, виновница спотыкания Ваньши, тут же перекочевала в крепкие, по-крестьянски узловатые, пальцы Лукьяна Петровича.
Тяжеловата будет, встряхнул легонько, до тихого звона цепью. Но ничего, трудовому народу послужит
А уже через день-другой уполномоченный Льговского уездного исполкома черно-кожаный товарищ Федюкин в сопровождении двух сотрудников местной милиции, вооруженных «наганами» и винтовками, увозил на тряской «линейке» цепь и шейную гривну в славный город Льгов.
Вот такую повесть без лишних приукрас рассказал начальнику уголовного розыска области Андреевский, пока они шли по гулким коридорам здания областного УВД.
И это все? был явно разочарован незатейливой концовкой Бородкин.
Это только середина! подмигнул голубоглазо и по-заговорчески хитро да весело начальник следственного управления.
Так чего же тянешь кота за хвост? жаждал продолжения заинтересовавшийся начальник угро.
А для большего эффекта. Рассказ, как и месть, это такое блюдо, которое надо подавать холоднымвкус будет острее хохотнул покровительственно и назидательно шеф следаков.
Я думал, что только опера на всякие штучки-дрючки мастера. Теперь вижу: и следователиеще те хохмачине остался в долгу, подпустив шпильку, Бородкин.
А то!.. заискрился довольной улыбкой Андреевский.
5
Отправлением ценной находки во Льгов дело не закончилось. События только начали разворачиваться
Весть о золотом кладе дошла не только до губернского начальства, что вполне понятно и объяснимо, но и до Москвы. Еще быведь такое не часто случается.
И вот в феврале 1928 года из Москвы в богом забытый Большой Каменец, к удивлению всего местного населения, по зимнику на лошадках прибывают ученые археологи, профессора Городцов и Мацулевич, с командой не столь именитых исследователей древностей. Добротно, по-столичному одетые, они вызывают завистливые взгляды крестьян: «Живут же люди»!
Красные профессора и археологи, видя деревенскую нищету и неустроенность, со своей стороны, размышляли: «И как они тут живут?! Не дай бог»
Нищета и кондовая деревенская неустроенность пугали.
Однако думыдумами, а делоделом. Москвичи, готовясь к весенним и летним археологическим изысканиям, беседуя с жителями деревни, потихоньку, помаленьку выяснили некоторые позабытые уже сведения о первом кладе. Кладе, найденном в 1918 году и бесследно «растворившемся» среди большекаменевцев в силу различных обстоятельств.
Во-первых, в послереволюционной России, в том числе и в деревне Большой Каменец, происходили такие социальные протуберанцы, что находка, блеснув на день-другой, просто померкла в них. Во-вторых, оккупация части губернии кайзеровскими войсками, гайдаматчина и начавшаяся Гражданская война смешали все карты и планы. И тут было не до каких-то кладов и находок, а тем более, памяти о них. В-третьих, бескультурье самый надежный тайник, в котором бесследно могут кануть не только клады, но и судьбы. А в-четвертых, русский мужик за века крепостничества научился помалкивать, особенно про клады, чтобы барин не отобрал. Ради поучения и назидания даже сказку придумали про болтливую жену, алчного барина, умного мужика и найденный им клад. Это когда блинный дождь с неба шел, а черти барина драли так, что тот истошно орал всю ночь
Случилось же следующее. Крестьянин и бывший солдат Федот Пустобрюхов, вволю покормивший вшей в окопах империалистической, не раз легкораненый, но все же хранимый Богом, по возвращении в родной Каменец надумал заняться строительством. За годы его отсутствия домишко покосился, баз, то есть двор, без мужских рук повыбилсявсему требовался хозяйский пригляд и сноровистые руки. А тут свободаделай что хочешь. Живирадуйся. Стройся да хозяйством обзаводись, если не дурак, конечно, и не лодырь.
Федот от рождения дураком не был, спиртное употреблял в меру, большей частью по престольным праздникам. Да и в лодырях никогда не значился. А война, хоть и не мать родна, но тоже кой чему научила. Вот Федот и решил, пока силенки в теле есть, пока у новых властей неразбериха, хозяйство свое поправить.
Перво-наперво надумал двор камнем выложитьпри маршах по Польше видел подобное у тамошних крестьян да мещан. А чем он хуже? Да ничем. На плечах, чай, не кочан капусты и не тыква зеленая, а головушка буйная, правда, коротко стриженая! Но ничего, кудри отрастут Так почему же он должен в сапогах грязь на собственном подворье месить, когда можно даже и в ненастье в штиблетах пройтись. К тому же дно речонки Каменки, что через всю деревню весело журчит, усыпано камнями. Потому и Каменка, а ручей, что в нее впадаетКаменец. Да и по берегам камнейбери, не хочу! Так почему же ими, ничейными, не воспользоваться?
«Воспользуемся, с чувством достоинства и уважения к собственной персоне, решил бывший рядовой защитник Отечества. Разве я мужик не тот? Еще какой тотФедот! Даже поп сказывал, что имя мое не простое, а божественное. То ли божий дар, то ли подарок бога Вон оно как».
Ни поп, ни сам Федот в переводе имени с греческого не ошибались. Оно действительно означало «дарованный богом». А вот насколько соответствовала истине, то только Богу и известно
И вот во вторник, ибо в воскресенье работать грех, а понедельник, как известно, день тяжелый и тоже непригодный для работ, майским солнечным днем, воспользовавшись перерывом в полевых работах, подзапряг Федот кобылку Сивку в дроги с малой бестаркой, да и направился к Каменке. Надо же мечту воплощать в явь.
Место для сбора камней выбрал у подошвы мыска, недалеко от устья оврага Долгого. По дну покатого овражка в Каменку ни валко, ни шатко, а то и с ленцой, проистекал ручей Каменец. По весне, напитавшись талых вод, ручей был еще ничегоне везде перепрыгнуть можно, а вот в летний знойтак почти высыхал. Становился воробью по колено, а раку так и вообще на полклешни. Впрочем, суть не в ручье, а в месте, которое выбрал Федот для сбора камней. Именно тут и было наибольшее количество невесть когда, за какие годы и века нанесенных речкой и ручьем со всех окрестностей камней и камушков.
«Ну, приступим, благословясь», скомандовал сам себе Федот. И, взнуздав Сивку, чтобы не могла далеко уйти, стал собирать камни в прихваченную плетушку да носить их к бестарке. Принесет и с грохотом, пугая мух и оводов, вывалит в деревянное чрево, более привыкшее к злакам разным да овощам с фруктами.
Грохота камней пугалась и Сивка, кося лиловым глазом, тревожно подрагивая ушами и нервно перебирая копытами передних ног. Может и понимала, что хозяин зла ей не желает и худого не сделает, но боязливого, а то и недовольного всхрапыванья сдержать не могла. Когда же грохот был особенно силен, то и нетерпеливо постукивала копытом: «Довольно, мол. Хватит шума да грюка. Тишину куда как приятнее».
Только Федоту было не кобыльих переживанийзнай, себе трудится да трудится. Если что и сделает мимоходом, то смахнет досадливо пот рукавом с раскрасневшегося лица да глубоко вздохнув, воздуха побольше в грудь наберет. Воздух-то свежий, от речкивлажный, от веснытерпкий. И бодрит, и силами родной природы питает
Скажи кто-либо Федоту, что обустройство подворья надо начинать не со сбора камней и выкладки ими двора, а со строительства новой избы, то Федот быстро бы нашел укорот такому пустозвону. «Это, мол, лишь начало. Дай сроквырастет и теремок, будет вам и белка, будет и свисток И вообще: чья бы корова мычала, а чья бы и помолчала».
Дело подходило уже к середине заполнения камнями бестарки, когда случилась беда. Сивка, скучливо поглядывавшая по сторонам да лениво перебиравшая на месте копытами, вдруг, ни с того ни с сего, обеими передними ногами провалилась в разверзшуюся под ней земную твердь. По самую грудь. Провалилась и перепугалась, жалобно заржав и застучав беспомощно копытами задних ног.