Где-то вдалеке сверкает молния. Она озаряет все ярко-желтым светом, затем снова наступает тьма. Я пытаюсь сосчитать, сколько секунд пройдет до того, как послышится гром, чтобы узнать, далеко ли от нас гроза, но волнение мешает сосредоточиться.
Брини должен как можно скорее отвезти Куини к доктору, иначе будет слишком поздно. Как всегда, мы разбили лагерь на диком берегу. Мемфис находится на другой стороне широкой, темной Миссисипи.
Я прокашливаюсь, пытаясь избавиться от комка в горле, и напрягаю шею, чтобы он не вернулся.
Брини, тебе нужно перевезти ее через реку.
Он медленно поворачивается ко мне. Взгляд у него по-прежнему отсутствующий, но похоже, что он ждал, когда кто-то, кроме акушерки, скажет, что ему делать.
Скажи ему!подзуживает меня акушерка. Она надвигается на Брини, толкая меня перед собой.Если не заберете женщину с лодкиона умрет еще до утра.
Брини, ее нужно перенести на шлюпку, пока не началась буря,наш плавучий дом слишком трудно сдвинуть с местая это знаю, и Брини тоже сообразил бы, если б вообще мог думать.
Глава 3Эвери СтаффордАйкен, Южная Каролина Наши дни
Ничто так быстро не превращает меня из тридцатилетней женщины в тринадцатилетнюю девчонку, как голос мамы:
Эвери! Ты нужна внизу!
Он эхом скачет по ступеням лестницы, словно теннисный мяч после удара справа.
Иду! Сейчас спущусь.
Эллиот усмехается на другом конце линии. Знакомый и успокаивающий звук. Он вызывает воспоминания, которые уходят глубоко в детство. Под пристальным надзором наших матерей мы с ним никогда не выходили за рамки дозволенного, нам не приходилось увиливать от расправы за проступки, как это случается с другими подростками. Мы были обречены на правильную жизнь. Совместную жизнь.
Судя по всему, ты очень занята, милая.
Семейная рождественская фотосессия,наклонившись к зеркалу, я расческой убираю от лица светлые завитки, но они снова падают на место. После того как мы вернулись из дома престарелых, я забежала в конюшнюв итоге волосы снова закрутились в локоны, доставшиеся мне от бабушки Джуди. Конечно, я подозревала, что так и будет, но пошла на риск: прошлой ночью ожеребилась племенная кобыла, и мне очень хотелось посмотреть на жеребенка. Теперь я за это расплачиваюсь. Ни один созданный людьми выпрямитель для волос не справится с влажным ветром, дующим с реки Эдисто.
Рождественская фотосессия в июле?Эллиот покашливает, и я обнаруживаю, что сильно соскучилась по нему. Тяжело жить так далеко друг от друга, а ведь прошло всего два месяца.
Мама волнуется из-за химиотерапии. Врачи сказали ей, что с этим лекарством отец не облысеет, но она все равно этого боится.
На всей планете не найдется врача, который смог бы успокоить мою мать по поводу папиного диагнозау него нашли рак толстой кишки. Мама всегда стремилась взять под контроль все на свете и не собирается слагать с себя эти полномочия. Если она говорит, что папины волосы поредеют, они, скорее всего, вынуждены будут ее послушаться.
Очень на нее похоже, снова знакомый сухой смешок. Эллиоту ли не знать: его мама, Битси, и мояодного поля ягоды.
Она просто до смерти боится потерять отца, на последнем слове у меня перехватывает горло. Прошедшие несколько месяцев буквально вывернули нас наизнанку; там, внутри, под привычной маской спокойной уверенности, мы тихо истекаем кровью.
Ее нетрудно понять, Эллиот замолкает, и эти мгновения, кажется, тянутся целую вечность. Я слышу, как щелкают клавиши клавиатуры, и напоминаю себе, что он управляет новорожденной брокерской фирмой и ее успех значит для Эллиота всё. Вряд ли ему помогут беспредметные разговоры с невестой посреди рабочего дня. Хорошо, что ты с ними, Эвс.
Надеюсь, от меня есть толк. Порой мне кажется, что из-за меня общее напряжение только нарастает, а не снижается, как того бы хотелось,
Тебе нужно быть там. Тебе необходимо прожить в Южной Каролине хотя бы год, чтобы восстановить резидентство штата... Просто на всякий случай, этими словами Эллиот останавливает меня каждый раз, когда я борюсь с искушением сесть на ближайший рейс в Мэриленд и вернуться к своей работе в офисе Федеральной прокуратуры США, где мне придется беспокоиться о чем угодно, только не о лечении рака, преждевременных рождественских фотографиях и избирателях, среди которых немало странных людей, вроде той женщины с отчаянием в глазах, что схватила меня за руку в доме престарелых.
Слушай, Эвс, погоди минутку. Извини. Сегодня утром творится какое-то безумие, Эллиот ставит вызов на удержание, чтобы ответить на другой звонок, а мои мысли возвращаются к событиям сегодняшнего утра. Я вижу, как женщина в белом свитереМэйстоит в саду. Затем она уже возле меня: ростом едва мне по плечо, тонкие костлявые ладони сжимают мое запястье, трость свисает с руки. Даже в воспоминании ее взгляд преследует меня. В нем сквозит узнавание. Она уверена, что знает, кто я.
Ферн?
Простите?
Ферни, это я,слезы выступают у нее на глазах. О, моя дорогая, как я по тебе скучала. Они сказали, что ты умерла. Но я знала, что ты никогда не нарушишь наш договор.
На секунду я хотела стать Ферн и порадовать еедать ей передышку, чтобы она больше не стояла в саду, бездумно глядя на глицинии. Она казалась такой одинокой. Такой потерянной.
Меня спасают от необходимости объясняться: вмешивается работница заведения, красная как рак, очевидно, из-за волнения. «Я извиняюсь, шепчет она, миссис Крэндалл совсем недавно здесь». Она крепко берет старушку за плечо и отдирает ее пальцы от моего запястья. Пожилая женщина сжимает его неожиданно крепко. Она сдается медленно, дюйм за дюймом, и медсестра тихо произносит: «Пойдемте, Мэй, я отведу вас в вашу комнату».
Я смотрю, как ее уводят, неожиданно понимая, что должна ей помочь, вот только не знаю как,
Эллиот снова на линии, и я возвращаюсь в реальность.
В любом случае не падай духом. Ты справишься. Я видел, как ты выступаешь на суде против столичных адвокатов. После такого Айкен не может испортить тебе жизнь.
Знаю, я вздыхаю. Прости, что потревожила тебя. Просто... думаю, мне нужно было услышать твой голос, я заливаюсь краской. Обычно я не настолько зависима даже от самых близких. Но сейчаснаверное, на меня слишком сильно повлияли папин кризис со здоровьем и проблемы с бабушкой Джудиникак не могу избавиться от болезненного ощущения смертности. Оно обволакивает меня, словно поднимающийся над рекой густой туман. Я с трудом прокладываю сквозь него путь, даже не подозревая, на что могу натолкнуться.
Раньше я жила будто в сказке. И, похоже, не осознавала этого вплоть до сегодняшнего дня.
Не будь так строга к себе,голос Эллиота смягчается. У тебя слишком много забот. Со временем все образуется. Тревожиться о чем-то в далеком будущем совершенно непродуктивно.
Ты прав. Ты абсолютно прав.
Можешь подтвердить это в письменном виде?
Мне становится смешно.
Никогда!
Нужно как-то собрать волосы. Я беру со стола сумочку, вытряхиваю содержимое на кровать и нахожу две серебряные заколки-невидимки. Сойдет. Зачешу волосы от лба к затылку, закреплю по боками пусть на фотографии они будут волнистыми. Бабушке Джуди точно понравится. В конце концов, мне достались ее волосыименно их я сейчас укладываю, а она всегда носила локоны.
Вот и хорошо, Эвс.
Пока я укладываю волосы, Эллиот приветствует кого-то, кто только что зашел к нему в кабинет, и мы наскоро прощаемся. Я в последний раз бросаю взгляд на отражение в зеркале, поправляя зеленое платье-футляр, которое надела для фотосессии. Надеюсь, мамин стилист не станет проверять лейблы на ткани, ведь этот наряд я купила в одном из отделов торгового центра. А волосы и в самом деле выглядят достойно. Даже стилист одобрит... если она здесь... а она, скорее всего, здесь. Она и Лесли сходятся во мнении, что надо мной нужно «немного поработать», по их собственному выражению.
Слышится тихий стук в дверь.
Не входи! У меня в туалете осьминог!предупреждаю я.
Моя десятилетняя племянница Кортни просовывает в дверь светловолосую кудрявую голову. Она тоже похожа на бабушку Джуди.
В последний раз ты говорила, что у тебя там медведь гризли, возражает она, закатывая глаза,похоже, пытается объяснить, что в девять лет эта шутка была хороша, но сейчас, когда ее возраст официально достиг двузначного числа, так шутить просто глупо.
Оборотень-мутант медведь гризли, спасибо, что напомнила, говорю я, краем глаза заглянув в видеоигру, которой она слишком уж увлекается. Дом заняли неугомонные тройняшки, а Кортни большую часть времени предоставлена сама себе и своим гаджетам. Подобная свобода ничуть не тяготит девочку, но я за нее беспокоюсь.
Она упирает руку в бедро и начинает мне выговаривать:
Если ты не спустишься, медведь гризли тебе точно понадобится, потому что Пчелка спустит на тебя всех собак.
Пчелкатак ласково называет маму мой отец.
Ой-ой-ой, теперь я точно испугалась!здесь, в Дрейден Хилле, живут шотландские терьеры, и они настолько избалованы, что если в дом вломится грабитель, скорее всего будут ждать от него лакомства премиум-класса из собачьей пекарни.
Я взъерошиваю Кортни волосы и проскальзываю мимо нее.
Эллисон!кричу я и срываюсь на бег. Твоя дочь задерживает семейную фотосессию!
Племяшка визжит, и мы наперегонки мчимся вниз по лестнице. Кортни побеждает, потому что онапроворная мелкая девчонка, а мне мешают каблуки. Нет, роста мне прибавлять не нужно, но мама не обрадуется, если на рождественском снимке я буду в обуви на плоской подошве.
В комнате для официальных приемов уже вовсю работают обслуживающий персонал и фотограф. Начинается рождественская фотомания. Когда все завершается, дети-подростки моей старшей сестры еле держатся на ногах, а я не отказалась бы вздремнуть. Но вместо этого я хватаю одного из младших племянников и устраиваю шутливую борьбу с щекоткой на диване. Остальные быстро присоединяются к игре.
Эвери, ради всего святого!возмущается мать. Ты сейчас будешь вся помятая и растрепанная, а вам с отцом через двадцать минут нужно уезжать!
Лесли кидает в мою сторону взгляд, в очередной раз демонстрируя способность смотреть сразу в двух направлениях, как игуана, и указывает на мое зеленое платье.
Слишком официальный вид для конференции, а утренний вариант на ней будет официален недостаточно. Надень синий брючный костюм с кантом по низу. Представительно, но не слишком. Ты поняла, о чем я говорю?
Да,я лучше бы повозилась с тройняшками или поболтала с детьми сестрицы Миссиони говорили, что в летнем лагере хотят стать помощниками воспитателей,но эти варианты мне никто не предлагает.
Я перецеловала племянниц и племянников на прощание и торопливо поднялась к себе, чтобы переодеться. Скоро я отправлюсь вместе с отцом в очередную поездку на лимузине.
Он вытаскивает телефон и просматривает список мероприятий на остаток дня. Благодаря Лесли, многочисленному штату помощников и сотрудников здесь и в Вашингтоне и газетам, он всегда хорошо информирован. Ему приходится быть в курсе. При нынешней политической ситуации есть реальная опасность изменения в балансе Сената, если борьба отца с раком заставит его сложить полномочия. Папа скорее умрет, чем позволит этому случиться. Доказательством служит то время, когда он игнорировал симптомы болезни и оставался в Вашингтоне на сессии Конгресса, и то, что меня вызвали домой для подготовки и восстановления резидентства, как напоминает мне Эллиот, «просто на всякий случай».
В Южной Каролине любую политическую конфронтацию связывали с фамилией Стаффорд, но общественный резонанс вокруг скандала с домами престарелых заставил всех вспотеть, как туристов летним днем в Чарльстоне. Каждую неделю вскрываются новые подробности: старики, которые умерли от пролежней, заведения с неквалифицированным персоналом и те, где совсем не соблюдалось федеральное законодательствов нем прописано, что каждому пациенту положены минимум час и двадцать минут ухода в день, но которым государство исправно платило по счетам бесплатной медицинской помощи и социальной помощи для неимущих. Безутешные семьи, которые верили, что отдали своих дорогих родственников в хорошие руки. Их истории ужасны, от них разрывается сердце. И политические оппоненты отца пытаются связать его имя с этими событиями с помощью эмоционально заряженных высказываний в прессе и соцсетях. Они хотят, чтобы все поверили: за достаточно большую взятку мой отец, используя свое влияние, добьется того, чтобы его друг сохранил прибыль, полученную на страданиях людей, и избежал за это наказания.
С этим не согласится ни один человек, знающий отца. Ну и в конце концов, разве он может заставить спонсоров своей избирательной кампании предоставлять всю финансовую отчетность по своим предприятиям? Даже если отец сумел бы уговорить их пойти ему навстречу, правда все равно оказалась бы погребена под слоями подставных юридических лиц с безупречной репутацией.
Давай-ка еще раз пройдемся по списку, говорит отец и нажимает кнопку play на диктофоне. Он держит телефон между нами, наклоняется, и неожиданно мне кажется, что ядевочка семи лет. Меня затапливает теплое чувство, которое я всегда испытывала, когда мама вела меня через священные залы Капитолия, останавливалась перед дверью папиного кабинета и разрешала мне войти внутрь одной. Очень величайшей серьезностью я подходила к столу секретаря и заявляла, что у меня назначена встреча с сенатором.
Хорошо, только позвольте мне проверить, миссис Деннисон говорила так каждый раз, приподнимая бровь и едва сдерживая улыбку. Она брала трубку внутреннего телефона и говорила:Сенатор, здесь... мисс Стаффорд, она желает с вами встретиться. Можно ли ее впустить?
После того как меня успешно признавали, отец встречал меня рукопожатием, хмурился и говорил:
Доброе утро, мисс Стаффорд. Как хорошо, что вы пришли. Вы готовы сегодня выйти на встречу с общественностью?
Да, сэр, я готова!
Его глаза всегда сияли гордостью, когда я кружилась, демонстрируя, что одета подобающим образом. Лучшее, что отец может сделать для дочери,показать, что она оправдала его надежды. Мой отец всегда гордился мной, и я перед ним в неоплатном долгу. Ради пего и мамы я сделаю все что угодно.
А сейчас мы сидим плечом к плечу и слушаем описание мероприятий на остаток дня, темы, которые требуется осветить, и вопросы, которых следует избегать.
Нам дают заготовки осторожных, уклончивых ответов на вопросы о случаях плохого обращения с подопечными в домах престарелых, о неисполнении судебных решений и о подставных фирмах, которые волшебным образом обанкротились перед тем, как настала пора выплачивать возмещение ущерба. Что мой отец намеревается сделать? Он станет выгораживать своих знакомых, защищать спонсоров и старых друзей от цепких рук правосудия? Или воспользуется своим положением, чтобы помочь тысячам пенсионеров, которые не могут найти качественный уход? А что насчет тех стариков, которые все еще живут в своих домах, пытаются справиться с последствиями недавнего масштабного наводнения и выбирают между возможностью отремонтировать жилье и обеспечить себе пропитание, оплату счетов за электричество и лекарства? Что, по мнению отца, нужно сделать, чтобы им помочь?
Вопросы все не заканчиваются. К каждому прилагается хотя бы один хорошо продуманный ответ. Иногда проработаны несколько вариантовнужно выбрать подходящий, опираясь на контекст разговора и возможные возражения. Пресс-конференция в городской администрации тщательно регламентирована, но вероятность, что к микрофону проберется лазутчик от оппозиции, есть всегда. Ситуация может накалиться.
Нам даже сказали, как следует отвечать, если кто-то раскопает сведения о бабушке Джуди. Почему мы отправили ее в учреждение, оплата в котором за день в семь раз больше, чем могут позволить себе по медицинской страховке пенсионеры с низким доходом? Только по одной причине: врач посоветовал поместить ее в «Магнолию Мэнор», поскольку пожилой женщине хорошо знакомо это место. До того как в здании разместился дом престарелых, там жил один из друзей ее детства, так что оно может считаться ее вторым домом. Мы хотим сделать все возможное, чтобы бабушке Джуди было комфортно, кроме того нас беспокоит ее безопасность. Мы, как и многие другие семьи, столкнулись с тяжелой проблемой, и принять правильное решение очень сложно.
«С тяжелой проблемой... принять правильное решение...»
Я прокручиваю в голове эту фразувдруг об этом спросят меня? Когда затрагиваются настолько личные вопросы, лучше обойтись без импровизаций.