Девушку не оставляло ощущение, что она что-то забыла, не сделала какое-то важное дело, не позвонила кому-то, не сказала Больная голова, как худое ведро, не держала в себе ничего. Вика снова уткнулась в смартфон, надеясь там отыскать какое-то напоминание о забытом.
Последние фотографии: осенние пейзажи, Вика корчит рожицы в селфяшках. Взгляд споткнулся на другом лице, рядом. Улыбчивый светло-русый парень показался Вике донельзя знакомым, да и фото, на котором они запечатлены в обнимку, было сделано относительно недавно.
Смартфон издаёт красивую мелодичную трель. Рассматриваемое фото сменяется экраном вызова. «Юрка» гласит надпись, и паззл в мозгу складывается. Вика довольно долго смотрит на это имя, прежде чем нажать зелёную трубочку.
* * *
Вик, привет, ты чего звонила?
Юрка по-прежнему сидел в машине, двигатель работал на холостом ходу. В салоне стало теплее, снежинки на воротнике и волосах исчезли, и жизнь казалась почти что ништяк. Завтра выходной, сегодняпраздник (Юрка, несмотря на сверхурочные, намеревался по возможности отметить забугорный Хеллоуин), а тут ещё и девушка нарисовалась. Ему хватило буквально нескольких минут размышлений, чтобы решить, что против примирения с Викой он ничего не имеет. Наоборот, одни сплошные «за»: можно ехать к ней, а не к матери, а значит, и побеситься в Канун Дня Всех Святых, и выпить, и в общем, сплошные радости для взрослого человека.
Вика!
На том конце «провода» царило молчание. Только такие же шебуршания, как были во время гудков, пока Вика не приняла вызов.
Алло, ты меня слышишь? Викусь, ты на меня сердишься ещё?
Картины ночи примирения так живо представлялись Юрке, что он невольно допустил в голос этакие просящие интонации.
Шорохи в динамике стали сильнее и вдруг как будто сложились в слова, доносящиеся из трубки страшноватым шёпотом, словно собеседница прямо в ухо шепчет, сидя на заднем сиденье. Юрка даже непроизвольно оглянулся, чтобы убедиться, что сзади в машине никого нет.
Юра, слышится из шума помех. Юра, мне очень плохо Холодно И больно Холодно Юрка Юр, мне холодно, помоги Болит
Хрипло-шепчущий голос повторял одни и те же слова много раз. Со временем они становились более чёткими, и теперь Юрка уже не сомневался, что это Вика действительно с ним говорит, а не белый шум на уши давит.
Я сейчас приеду, Викусь, не волнуйся. Привезти что-то? Ну, вина там или мартини? Вика? А, чёрт
Звонок прервался, трубка совсем замолчала, перестав издавать даже нечёткие хрипы. Юрка откинул телефон на соседнее сиденье и дал по газам, юзом стартуя с заваленной мокрым снегом стоянки. До квартиры Вики отсюда было неблизко, чуть ли не полгорода проехать. По такой мерзостной погоде, конечно, машин на дороге не так много, да и время не час пик. Но и быстро не поедешь. По крайней мере, в обычной ситуации Юрка поехал бы осторожнее.
* * *
Теперь холод и боль терпеть стало гораздо легче. «Сейчас Юрка приедети всё будет хорошо», мысленно успокаивала себя Вика. Неизвестно, откуда у нее в голове такая глупая мысль взялась. Наверное, хотелось верить в то, что все проблемы решит кто-то другой. От этого сразу становилось спокойней и уютнее. Вика свернулась клубочком на диване и отложила смартфон в сторону. Теперь главноедождаться. Пришла ещё идея померить температуру, чтобы понятьзнобит или в самом деле холодно, но идти за градусником казалось слишком великим подвигом, чтобы совершать его в одиночку.
За временем Вика не следила. Оно будто выпадало куда-то. То ли девушка снова засыпала урывками, то ли отключалась из-за головной боли и резей в животе.
В замочной скважине скрипуче повернулся ключ.
Юрка!!!
Откуда только силы взялисьВика выбежала в прихожую и повисла на шее парня.
Тише, милая, тише, он поймал ее в объятия. Осторожно, а то упадем. У меня что-то за рулем так ноги затекли. И руки немеют. Погода черти какая, пока доехал, аж трясется всё. Аварий столько
Вика немного отстранилась и сразу же потащила Юрку в комнату. Потому что в прихожей с открытой дверью было совсем как в Антарктиде.
В руках у Юрки оказалась тыква со свечой. И откуда она только взялась? Только что же ничего не было. Он водрузил самодельного Джека на подоконник, а сам уселся рядом, как-то неловко подворачивая ногу.
Иди ко мне.
Девушка залезла на подоконник рядышком. Благо, в ее доме, старой сталинской постройки, он был широкий и прочныйхоть всей компанией рассаживайся. Они обнялись, и Юрка распахнул окно. Как ни странно, теперь не было холоднопотому что с ним рядом всегда всё исправлялось, как считала Вика.
Свеча в тыкве горела ровно, несмотря на сквозняк. Парочка свесила ноги за окно, и Вика видела, что на уровне колен у Юрки какой-то неестественный изгиб. И джинсы порваны, хотя он никогда в жизни не носил рваные джинсы.
Я же тебе говорил, аварий куча. Смотри
Он ткнул пальцем в просвет между домами, туда, где был виден поворот дороги. Там суматошно мигали красно-голубые огни мигалок.
Юра, хорошо, что ты уже здесь. А то я бы подумала, что это твоя машина.
* * *
По дороге Юрка чудом избежал нескольких заносов и столкновений. Торопился страшно, ему крайне не понравился шуршащий Викин голос в телефоне. Под сердцем ёкало от нехорошего предчувствия.
Вот и поворот к ней во двор. Юрка вывернул руль, резко сбрасывая скорость. Он был прекрасным водителем с большим стажем. Но даже жизненный опыт не улучшает видимость. В последний момент, когда его машина почти прошла поворот, прямо в бок, в водительскую дверь, влетел высокий аутлэндер.
* * *
Кто вызвал «скорую»? поинтересовался пожилой врач, уже подписывая справку о смерти. Вы?
Соседка, постоянно нервно вытирающая ладони об фартук, покачала головой:
Нет. Я уж вас услышала когда, то вышла. Непутевая она была, Виктория, но не думала, что руки на себя наложит
Врач нетерпеливо бросил взгляд на часы. Вызовов впереди ещё полно, а тут из-за простого вопроса не получается отчет дописать.
Не суицид это, зачем-то пояснил он. Токсический шок. Антибиотики с алкоголем. ОРВИ у неё было. Так кто вызвал-то?
* * *
Викусь, почему они так долго не уходят?
Юрка поправил чуть оплывшую свечу в Джеке-фонаре. До рассвета оставалась пара часов. Грань миров ещё не закрылась.
Вон и тыкву, посмотрите, как красиво вырезала. Разве ж самоубийца стала бы время тратить? врач кивнул в сторону подоконника.
Какую тыкву? удивилась соседка.
Вика еле слышно хихикнула.
Ola S. НеРадио
Дорога ложилась впереди ровной серой лентой. Разделительная полоса тянулась сплошной, без права на обгон. Но обгонять и некого: другие автомобили появлялись крайне редко, их практически не было. И это странно, раньше такого не случалось. Может, трасса свободна потому, что отремонтировали Т-03, которая соединяет с таможенным пунктом напрямую? Наверное
Тим тоже планировал ехать по Т-03, но в последний момент его попутчик из облачного сервиса отменил поездку. Тимур часто брал попутчиков: и ехать веселее, и дорога окупается. Теперь на поездке не заработаешь, но зато можно сократить путь. Приедет домой немного раньше.
Домой хотелось: принять горячий душ, поужинать и просто отдохнуть. Поездка утомила. Серое осеннее небо низко нависло над землей. Рваные тучи закрыли небо, света все меньше, сумерки сгустились. Глаза устали. Необходимо сделать перерыв. Остановиться на заправке, взять стаканчик ароматного латте с густой пеной. И можно даже хот-дог. Но заправки не было.
Он вздохнул, прибавил скорость. Тут можно и на ста двадцати в час лететь. Дорога сухая, видимость, конечно, не супер, но еще и не вечер, машин мало, населенных пунктов практически нет. Главное, выехать из глуши. Еще километров сто, и за окном появится цивилизация. И уж тогда он возьмет себе не просто хот-дог, а самый большой, который будет. И большое латте.
Тим немного отвлекся, чтобы переключить трек, и не успел рассмотреть дорожный знак. Ему показалось, что на стандартном синем фоне было нарисовано что-то похожее на звезду в круге. Он разозлился на себя. Нельзя так. Это дорога. Захотелось остановить автомобиль и посмотреть, что за знак, но он отъехал слишком далеко. Ладно, так и будет.
Он смотрел на дорогу, не отвлекаясь, и вскоре на сером полотне асфальта показался рисунок. Тим включил аварийку и остановился на обочине, чтобы убедиться, что ему не мерещится. Он вышел из машины. На всю ширину дорожного полотна белой дорожной краской была нарисована черта, и сразу за ней пентаграмма. Большие буквы возле черты вещали «START». Как раз на пути Тима лежало два конца звезды. Он посмотрел на рисунок, немного прошелся, разминая ноги, и снова сел за руль.
Вот вандалы. Мало им испорченных остановок и разрисованных стен, так теперь еще и прямо на дороге пишут невесть что. Это же шоссе. Как они вообще это нарисовали? Да еще и дорогущей дорожной краской. И куда смотрят дорожные службы?
Тим тихонько выругался. Пошарил рукой на кнопках магнитолы. Захотелось отвлечься. Он включил радио, но в салоне раздалось только мерное шипение пустых радиоволн. Он переключил частоту, но все тот же шум. Тим крутил ручку приемника, но музыки не было. Только шипение, то уютное, то навязчивое, въедалось в уши.
Ну, давай Поговори со мной, шайтан, пробормотал он.
Эх, жалко, нет Ирки. Она любое радио переговорит.
Тим немного отвлекся на дорогу, и пару секунд в салоне потрескивало шипение.
Ощущение одиночества усилилось. Пустая дорога, нет велосипедистов и пешеходов, нет заправок, молчащее радио Даже собаки или вороны ни разу не увидел. Только сосны тянут ветви к небу и смотрят на негомаленькую мошку, летящую с огромной скоростью. О чем думает этот молчаливый лес?
Стало не по себе, но он отогнал глупые мысли. Осень дает свое.
Внезапно однотонное шипение прервалось звуками. Магнитола пару секунд сбоила, но наконец поймала устойчивый сигнал. Он обрадовался. Жизнерадостный голос ведущего прогнал тревожные мысли.
«Итак, в эфире НеРадио. У нас сегодня чудесный осенний день. А как проходит ваш день?»
Да нормально. Поставьте послушать что-нибудь классное.
Тим решил побеседовать с радио. Так веселее и легче скоротать унылую дорогу. Ведущий сказал: «Ну, а теперь самое время послушать музыку».
Спасибо, мэн, сказал Тим.
Вскоре песня окончилась, и ведущий принялся развлекать интересными фактами.
Ну нет, не надо этой скукоты. Давайте что-то поинтереснее, сказал Тим.
«А теперь, специально для наших слушателей, которым хочется чего-то поинтереснее, наша особая рубрикаМагическая пятерка».
Да ну, ребята Это же еще хуже. Давайте что-то нормальное, иначе переключу.
«Но не спешите делать выводы и переключать волну».
Тим качнул головой. Получился почти диалог, как будто там, на том конце, слышат его ответы.
«Итак, правила нашей игры таковы. По звуковому сигналу вы загадаете цифру, а я угадаю ее в прямом эфире».
О, Кашпировский на проводе. Вы прямо во все тяжкие пускаетесь. Смело.
«Итак, давайте начнем. Сейчас будет звуковой сигнал длительностью пять секунд. За это время вам необходимо загадать число. Можно любое, без ограничений. А когда сигнал окончится, я отгадаю задуманное».
Тим согласно качнул головой. Прозвучал странный звук. Тим поморщился. Звук был низкий, похожий на гудение роя пчел, но громче и как-то острее. Казалось, сигнал отдается вибрацией где-то в глубине черепной коробки.
Тим сказал: «Девять». Когда звук затих, он сообразил, что нужно было загадать что-то посложнее, но момент был упущен. Раздался голос ведущего.
«Итак, давайте отгадывать».
Да. Давай, Кашпировский, удиви меня.
«Ну, как говорят в народе, я иду искать. И это что-то очень простое».
Что-то неприятное ощущалось в этих словах. Хищное, но Тим не акцентировал внимание. Вместо этого он пошутил над ведущим.
Ха Я тоже так могу. Нет уж, говори конкретнее.
«Это девять». Тим хмыкнул.
Это не считается, это просто совпадение. Давай еще раз.
«Будем честны, это было очень легко. Отгадка лежала на поверхности. Давайте повторим, и в этот раз загадайте цифру посложнее».
Сейчас я вам загадаю. Давайте, включайте свой сигнал.
«Итак, звуковой сигнал».
Раздался сигнал. В этот раз он был еще неприятнее. Казалось, что странный звук вибрирует уже не просто внутри черепной коробки. Ощущение было, как будто вибрируют кости черепа, а зубы осыпаются песком. Но времени было мало, и Тим постарался сконцентрироваться на загадке, а не на болезненных ощущениях. Нужно задумать действительно сложное число.
* * *
Сто тысяч семьсот пятьдесят две целых и три десятых! азартно сказал Тим. Ахахах! Угадай это, Кашпировский.
Хоть бы самому не забыть задуманное число.
Захотелось добавить какое-то матерное слово. Вообще-то Тим редко ругался и практически не использовал сленг, но сейчас ему так и хотелось завернуть что-то этакое.
«А теперь наши слушатели загадали что-то сложнее. Я это уже понял».
Ага, ты удивишься.
Тим довольно ухмыльнулся. Ведущий сейчас назовет каких-то девяносто девять, и Тим выиграет.
«Итак, я ищу это загадочное число. Держу пари, вы думаете, что я сейчас назову девяносто девять».
Тим присвистнул. Ничего себе.
«Но это неправильная цифра. А наше число больше чем сто тысяч, ведь так?»
Ого, ты что, и вправду экстрасенс? Но я тебе не подскажу. И что там, ну-ка называй
«Секунду, сейчас я ее угадаю. Есть! Это сто тысяч семьсот пятьдесят два И что-то еще Ага, есть, нашел Это сто тысяч семьсот пятьдесят две целых и три десятых».
Ну ничего себе!
Тим так удивился, что на секунду позабыл о дороге перед собой, но быстро вернул внимание назад.
«Итак, а сейчас давайте угадывать не просто цифры, а что-то поинтереснее. В этот раз будем загадывать слово на русском языке, кроме, конечно, нецензурных».
В голосе ведущего прозвучал смешок, но Тиму не хотелось шутить. Он не был уверен, что это совпадение. Может, розыгрыш? Ему вдруг стало тревожно, он поднял руку, чтобы переключить волну, но ведущий добавил.
«А после этого задания вас ждет очень неожиданный сюрприз. Поэтому не переключайтесь и давайте играть дальше».
Тим убрал руку. Да что он, в самом деле? Это просто радио. Просто звуки на радиоволне. Он еще немного послушает, а потом переключит.
«Итак, напоминаю. Любое слово на русском языке. Готовы?»
Тим согласно качнул головой. Раздался звуковой сигнал. Звук был еще ниже и, казалось, распространяется не только в голове, но и по всему телу. По груди и рукам прошла вибрация. Сильно закружилась голова, и он чуть не выпустил руль, но загадать слово все же успел: «коагуляция».
Вы что там, пришиблись? Что за дрянь, этот ваш сигнал?
«Итак, с нами остались только самые стойкие слушатели. И не зря. В конце нашей игры вас ожидает сюрприз».
Я жду этого вашего сюрприза. Я чуть не свихнулся только что.
«А сейчас давайте отгадывать вашу загадку. Итак, я ищу слово. Это не начало алфавита и не конец. Это что-то посередине».
Голос ведущего слегка изменился. Теперь в нем звучала ирония, с нотами высокомерия. Тимур не обратил внимания. Ему хотелось узнать результат. Он не знал, как реагировать, если слово отгадают. Он еще мог поверить в розыгрыш, но не в магию. У Тима всегда был прагматичный подход. Ему мало верилось в недоказуемое: религию, магию и тому подобное.
Розыгрыш, это просто розыгрыш. Это Ирка сговорилась с Антоном. Я вам отвечу, ребята. Обещаю достойный ответ. Вот просто обещаю.
«Есть! Вот оно, заветное слово. Коагуляция». Тим выругался. Он так сжал руль, что побелели костяшки пальцев.
Что за дела творятся? Как это понимать?
Мужик, что за дрянь? Это что, розыгрыш?
«Наверное, наши слушатели очень удивлены», вещал ведущий. Его голос снова стал приятным и успокаивающим. «Но давайте не будем тратить время на эмоции. Продолжим нашу игру с теми, кто не боится настоящей магии».
Я не боюсь, потому что магии нет. А все этоодна большая подстава.
«Итак, сейчас особое задание. В этот раз я угадаю ваше имя». Ведущий сделал паузу, и Тим постарался осознать сказанное. «Готовы?»
Ну-ну, давай, Кашпировский.
Хорошее настроение вернулось к Тиму. Обман все это, не бывает таких совпадений. Просто Ирка что-то придумала и теперь водит его за нос, как школьника. Если имя угадает, то гарантия, что это шутка.
Раздался звуковой сигнал. С каждым разом звук становился все неприятнее. В этот раз ко всем неприятным ощущениям добавилась еще и острая головная боль. Когда перед глазами поплыли круги, Тим испугался по-настоящему.
Ведущий что-то весело рассказывал, интригуя слушателей, но он практически не слушал. Нос, а потом и подбородок защекотало. Тим коснулся рукой места, где было щекотно. Пальцы окрасились в красное. Пошла кровь из носа.
«Итак, ваше имя»
Нужно найти салфетки. Они где-то в бардачке. Тим склонился, открыл бардачок, но пошарить внутри не успел. Ведущий назвал имя: «Тимур».
Что?! Что, блин?!
Тимур закрыл бардачок, а кровь вытер рукавом, не переживая об испачканном свитере. И зажал нос рукой. Стало страшно. По-настоящему страшно.