Посетителей было немного: кроме подруг, один мужчина и пожилая тетка, у которой мобильника не было вообще. Денег набралось опять всего полторы тысячи. Девчонки поснимали золото. Ната боялась жутко, возвращаясь к грабителю.
И это все?
И тут, неожиданно раздалось:
Ты, идиот! Забирай деньги и вали отсюда, покуда менты не подъехали.
Произошло именно то, чего Ната в глубине души опасалась больше, чем самих грабителей. Ольга, одна из подруг, по натуре была скандалисткой, а когда поддаст, то хлебом не кормидай поскандалить. Бояться она не умела.
Ты еще кто? Борзая, да?
Сам борзой, козел. Наглость Ольги привела в замешательство.
В магазинчике повисло тягостное молчание. Грабитель медленно обвел взглядом присутствующих, добрался взглядом до Наты. И в этот момент хлопнула дверь. Все вздрогнули от неожиданности.
Возможно, он не хотел стрелять, и рефлекторно нажал курок. Это было уже неважно для Наты. Для нее уже ничто не имело значения. Она успела лишь удивиться. Ее не стало.
Снова холодный ветер и пронзительный взгляд Собирателя.
Что скажешь теперь? Разве она плохо жила?
Слов у Лили не нашлось. Как только в магазине появились грабители, она поняла, что близится конец невольного путешествия. Было жалко девчонку. Несмотря на веселый образ жизни, она не была плохой. Помогала по дому матери, ходила в магазин для пожилой соседки. Решала чьи-то проблемы. Училась хорошо. И мечтала о большой, великой любви, которую не успела испытать потому, что мешали влюбленности.
Разве моя смерть как-то повлияла на ее судьбу?
Эта девушка никогда не смогла бы понять тебя.
Ладно, хватить на мозги капать. Я сделала шаг, меня никто не заставлял.
И тебе не жаль?
Зачем он спрашивает? Ведь наверняка читает ее мысли, как раскрытую книгу. И видит все, что творится в душе. Стало еще холоднее и неуютнее.
Потом был блокадный Питер, было 11 сентября. Были простые жизни, много жизней. Зеленоглазый решил доказать, что Лиля не права. Но она по-прежнему не жалела. На многое теперь смотрела по-другомуувидела, как пусто и никчемно жила. Многие из тех, с кем Лиля прожила последние дни, стремились к чему-то, создавали, творили. Лиле всегда что-то мешало. Она редко доводила до конца начатое дело. Энтузиазм нового начинания быстро угасал, едва столкнувшись с минимальным препятствием. Много недостатков нашла в себе Лиля. В очередной раз вернувшись из ссылки, разозлилась:
Чего ты хочешь от меня? Что бы я сказала, что неправа? Мне оставалось жить полгода, ты понимаешь?
С чего это ты взяла?
Да вот же,она достала из сумочки и сунула ему бумажки, но он не взял, и клочки полетели по ветру, словно растраченные впустую дни. Вроде вот онирядом, да уже не ухватить.
И что? Этого просто бумага Ты даже не проверила ничего. А хочешь знать, что было бы, не спрыгни ты с крыши?
Вновь Лиля стоит в коридоре поликлиники с бумажками в руках. Сердобольная женщина ее одевает, Лиля выходит на улицу. Кое-как добирается до дому. Возле дома мелькает мысльоборвать эту жизнь и не мучаться, на крышу забраться, сигануть оттуда.
Что-то остановило, она сама не поняла, что именно. То ли страх высоты, то ли боязнь совершить грех. Дома был Вадим. Она не успела ни чего сказать, как он обрушился прямо с порога:
Где шарахаешься? Я уже сто раз звонил. Для красоты телефон носишь? Лиля опять забыла включить телефон.
Хватит орать, дорогой.Дорогой произнесла язвительно, последнее время отношения совсем испортились, он все время кричал, злился, подозревая в чем-то, или просто из-за ее неприятностей. Лиля зарабатывала больше Вадима, но не думала, что он живет с ней из-за денег. Теперь же, когда нависла угроза увольнения, а возможно, и уголовного дела, начала подозревать неладное.Я тебе надоела? Тебя не устраивает что-то? Денег не хватает? Собирай вещи и уходи. Вали, как крыса с корабля. И не фиг на меня орать.
Ну, уж нет, я поору, я две недели молчал. И только попробуй меня выгнать. Я никуда не собираюсь уходить. Думаешь, я тебя брошу? Размечталась! Может, это я тебе надоел, а?когда-то Вадим не повышал на нее голоса. Лиля попыталась возмутиться, но Вадим схватил ее и насильно втолкнул в комнату к столу.Что это? Это ведь те, якобы потерявшиеся, документы. Зачем ты их прячешь здесь, кого покрываешь? Да еще овечку невинную строишь из себя. Потом передразнил.Ах, я ума не приложу, куда делись документы!
Лиля уже не слушала Вадима, ее внимание приковали бумаги на столе. Как они оказались в квартире? Она не забирала документы с работы. Подошла к столу, перебрала платежки, расходники, ордера, ведомости,здесь все, что пропало. Теперь с нее снимут обвинение.
Вадим, где ты их нашел?
Лежат здесь уже недели две, между прочим. То есть, я их две недели назад нашел, да все ждал, когда ты перестанешь притворяться.
Притворяться?! Да я понятия не имею, как они здесь оказались. Да неважнотеперь я смогу оправдаться.Она бросилась к Вадиму, обняла его, моментально простив грубость и крики, все-все.
А через час уже стояла в кабинете начальника, предварительно позвав и главного бухгалтера, которая вообще-то была лучшей подругой, и у которой из-за Лили тоже были неприятности:
Александр Андреевич, эти документы все время лежали у меня дома. Их Наташа в сумку положила вместе с журналами. Мне в тот день плохо было. Скорую вызвали. Наталья вещи собирала, документы между журналов не заметила. Я даже и не думала их дома искать. Вадим нашел.
Генеральный директор, молча, принял у нее документы, просмотрел, передал главбуху. Помолчал немного, затем сказал:
В общем, за халатность вам, Лилия Игоревна, строгий выговор,потом улыбнулся неожиданно.Я рад, что все так разрешилось. Нажал кнопку интеркома, вызывая секретаршу.
Наташа, зайдите ко мне...
Удивительнонаходка документов заставила Лилю забыть о визите к врачу. Вспомнила об этом только вечером, дома, когда доставала из сумочки кошелек. Вадим взял справки, направления, прочел. Хмуро глянул на Лилю:
Опять молчком? Почему сразу не сказала?
Так ведь документы нашлисьна радостях забыла.
Завтра позвоню отцу, он сам тебя посмотрит.
Отец Вадима работал главным врачом в частной клинике. Отношения между ними были неважные. Отец надеялся на брак Вадима с какой-то Ириной.
Может, не стоит? Ты знаешь прекрасно, как твой папа ко мне относится.
Не глупи, он давно уже понял, что на Ирке я не женюсь.
Действительно, в этот раз Сергей Сергеевич не задел, не обидел Лилю. Возможно, он смирился с выбором сына. Спустя две недели Лиля знала, что у нее опухоль, но доброкачественная, операбельная. А через месяц уже выписалась из больницы. На душе было светло и радостно. Перед операцией Вадим сделал ей предложение, хотя раньше о свадьбе разговор не заводилитак устраивало обоих. Теперь все изменилось, они стали ближе. Вадим был дорог, как воздух, он был ее хранителем и спасителем. Впереди целая жизнь.
Мужчина иронично смотрел на Лилю. Та плакала. Если бы она знала. Если бы она знала. Но никому не дано знать будущего. Внутри истерично билась надеждапопробуй, попроси, вдруг простит, даст второй шанс.
Ты был прав,робко начала она.Во всем. Каждая жизнь бесценна. И каждый, кто раскидывается ею, преступник. И я тоже. Прости меня. Дай возможность исправить ошибку. Я так бесполезно жила. Теперь я вижу это, ты показал мне
Ты такая же, как все. Знаешь, сколько раз я слышал мольбы, видел слезы? А теперь ответь честноесли бы рак подтвердился, что сделала бы ты тогда, как бы поступила?
Лиля задумалась. Прожив десятки жизней, она и умирала десятки раз. И не всегда это было быстро и безболезненно. То, чего она боялась раньше, уже не страшило. С крыши прыгала совсем другая Лиля. Не покривив душой, она ответила:
Я прожила бы остаток жизни, наслаждаясь любовью близких.
Лиля вновь поднималась по лестнице на свой этаж. Она помнила все, что случилось, до мельчайших подробностей. В душе пело от радости. Все будет хорошо. Он простил ее. Достала ключи из сумочки, потом засмеяласьтам ведь не заперто. Толкнула дверь. Та не поддалась, но Лиля как-то оказалась в квартире. Первое, что бросилось в глазазеркало, закрытое простыней. В душе все похолодело. Шаг в комнату.
Нет! Нет! Нет! Ты же простил меня! Лиля упала на коленипосреди комнаты, на двух табуретах стоял гроб. А в нем лежала она, Лиля.Ты же простил меня!закричала Лиля в отчаянье.
И услышала в ответ:
С чего ты взяла? Ты так и не изменила своего мнения, пока я тебе не показал, что все было бы хорошо. Хотя, это неважно. Я Собирательсобираю жизни, брошенные добровольно. Ты выбросила свою жизнь. Ты не ценила ее, а я знаю цену каждому дню. И твои непрожитые дни мне тем слаще, чем тебе горше с ними расставаться. Я проживу дольше на твою непрожитую жизнь. Твою и других дураков, что выкидывают ее. Впереди меня ждет бесконечность. Тебя тоже. Только ты будешь вечно подниматься по лестнице, радуясь, а потом плакать в ужасе у собственного гроба. А теперь прощай, у меня новый клиент.
Лиля вновь поднималась по лестнице на свой этаж
Юрка забрался на табуретку. Давясь пьяными слезами, надел на шею петлю. Он докажет Свете, как любит ее. Пусть она поплачет, пожалеет о том, что бросила. Пусть ей тоже будет плохо... Хуже, чем ему сейчас, ведь он-то ни в чем не виноват, а ее пусть терзает совесть за его смерть. Последний раз взглянул на фотографию любимой и шагнул вперед. С фотографии на столе за ним пристально наблюдали зеленые светящиеся глаза.
Странно, у Светки ведь глаза серые,подумалось ему в последний момент.
Геннадий Лагутин: Истребок
К моему читателю
Я рассказываю только о том, что сам видел своими глазами. Или слышал своими ушами. Или мне рассказывал кто-то, кому я очень доверяю. Или доверяю не очень. Или очень не доверяю. Во всяком случае, то, что я пишу, всегда на чем-то основано. Иногда даже основано совсем ни на чем. Но каждый, кто хотя бы поверхностно знаком с теорией относительности, знает, что "ничто" есть разновидность "нечто", а "нечто"это тоже что-то, из чего можно извлечь кое-что. Вот и извлекайте.
От автора
Когда ты работаешь в редакции газеты, будь готова ко всему. Будь готова, что, уйдя утром на работу, вернешься на следующий день, а, может, и через несколько дней. Будь готова к тому, что вдруг придется ехать в какое-нибудь Кудыкино, которое от твоего дома расположено в десятках километров. И все только потому, что в этом самом Кудыкине живет какой-нибудь чудик. И это чудик, который отчебучивает нечто такое, отчего потом газету с описанием этого самого отчебученного читают с открытыми ртами.
Я не жалуюсь, потому что сама придумала такую рубрику"Чудики", которую вела вот уже полгода, отчего считала себя прожженным писакой, отпетым журналистом и вообще гением, без ложной скромности. Если добавить к этому, что весь мой журналистский стаж измерялся этими самыми шестью месяцами, вам станет понятно, что была я наглая, напористая и самоуверенная.
А еще у меня были "колеса", которые в простонародье звались "копейкой". Это позволяло мне чувствовать свою независимость и мчаться сломя голову туда, где наклевывается очередной материал для статьи из вышеупомянутой рубрики.
Эту автомашину отдал мне мой чудный дед. Он заявил, что на ней можно еще лет двадцать ездить спокойно, хотя, по моему размышлению, машина была уже в глубоко пенсионном возрасте. Во всяком случае, когда я появилась на свет, дед уже лихачил на ней. Был он мастер на все руки и машину содержал идеально, так что была она безотказной. Вот такая преамбула к началу моего рассказа.
Итак, как поется в какой-то оперной арии: "Я начинаю!" Начинаю рассказ.
Место действияшоссе. С него, через два километра, я должна съехать на грунтовку и потом ползти десяток километров до этого самого села Кудыкина. Там живет местный Королев, который во дворе своего дома строит из старых металлических бочек космическую ракету на фотонной тяге.
Значит, я за рулем. Моя "Антилопа" бежит отменной рысью, все идет прекрасно. Наконец поворот, я съезжаю на грунтовку, и начинается тряска такая, что лязгают зубы. "Антилопа" скрипит, скрежещет всеми своими частями, но движется уверенно. Это позволяет мне иногда отрывать взгляд от дороги и смотреть вокруг. Справапологий склон, поросший густым разнотравьем. И наверху, на фоне голубого с облаками неба, пасется коньпрекрасный белый конь с длинным хвостом и гривой. Ну, сказочный конь!!! Я неравнодушна к лошадям. Вот так бы и побежала к нему погладить его белую гриву. Эх, некогда!
Подъезжаю к маленькой рощице, где дорога раздваивается и вдругмоя "Антилопа" чихает, мотор глохнет. А автомобиль по инерции катится во внезапно наступившей тишине. Растерявшись, я забыла нажать на тормоз и двигалась вперед, медленно теряя скорость, пока машина не остановилась сама собой.
Приехали! Клацнула туда-сюда ключом в зажигании. Ничего. Зачем-то передернула рычаг передач, вытянула подсос, снова повернула ключничего. Финиш!!!!!
Я вышла из машины, обошла ее вокруг. Вспомнился анекдот, как ремонтировать машину: похлопать дверью, постучать по колесам только мне не до анекдотов. Одна надеждапоявится машинапросить шофера о помощи. Сама я в устройстве автони бум-бум!
Ситуация была пикантная. Скоро ли появится помощь и появится ли вообще? Я же была не на шоссе федерального значения, а на проселочной дороге. Не уверена, что автомашины здесь встречаются часто. Выхода другого не было. Оставалось только ждать.
Хорошо, что среди всякого хлама на заднем сидении своей "Антилопы" я обнаружила три сладких сухаря в пакете. Не замечали, что стресс снимается усиленным питанием? Имейте это в виду, вдруг пригодится.
Итак, я сидела в автомобиле, грызла сухарик и размышляла о превратностях судьбы. Прошло часа полтора, сухари были съедены. Стресс снова стал забирать меня в свои лапы. И тут боковым зрением я увидела какое-то движение в зеркале заднего вида.
Увы! Это была не автомашина. Сзади приближалась транспортное средство, именуемое телегой, которую влекла за собой гнедая лошадка. Лошадью управляла русоволосая девчонка, может, одного со мной возраста. Поравнявшись с машиной, девчонка сказала: "Тпррррууу!!!"
Телега остановилась.
Мы стали молча разглядывать друг друга. Девчонка была как девчонка, обыкновенная, в стареньких джинсиках, кроссовках и клетчатой ковбойке с закатанными рукавами.
Привет!сказала она.Загораем?
Что мне оставалось делать, кроме как подтвердить это кивком головы.
Понятно-о-о!протянула она.И что дальше?
Я объяснила ей весь трагизм своего положения: мне нужно в Кудыкино, а тут такая беда. Поразмышляв чуток, девчонка заявила следующее:
Машины ты можешь здесь вообще не дождаться, а потому закрывай свою тачку, прыгай в телегу, и поехали.
Куда?глупо спросила я.
Ко мне в Некудыкино. Тут недалеко, за рощицей. Если папка мой на местевернемся, и он твой аппарат отремонтирует в секунду.
А машину бросить???
А что ей сделается? Впрочем мы ей охранную грамоту сообразим. Листок бумаги и карандаш найдется?
Бумага нашлась, нашлась и ручка. Приткнув бумажонку на капот, девчонка крупными буквами написала: "Машину не трогать!"
Внизу в качестве подписи она начертала странное слово "истребок".
А что это значитистребок?не удержалась я от вопроса.
Так отца моего кличут в округе,пояснила она.
Ястребок?переспросила я, думая, что девчонка ошиблась.
Нет. Истребок! Не бойся, теперь твоя тачка неприкосновенна!подсунула она листок под стеклоочиститель ветрового стекла.
Все еще терзаясь сомнениями, я полезла в телегу. Выбора у меня не было.
Дорога до Некудыкина действительно не заняла много времени. Пока мы тряслись в телеге, Олятак звали девушкурассказала, что она студентка, учится на экономиста, мечтает о престижной работе. Сейчас она у отца на каникулах, очень любит сельское хозяйство и, может быть, станет фермершей, если получится. Одним словом, мы быстро познакомились.
Бывают лица, что, увидев их один раз, уже не забудешь никогда. Именно такое было у отца Ольги. Лет ему, на вид, было под пятьдесят; высокий, волосы темные, заметно подернутые сединой. Поражало лицо цвета мореного дуба и серо-стальные глаза с пронзительным взглядом. Какой-то прицеливающийся взгляд, как у снайпера, наверное. Ему бы техасскую шляпу, кольт в рукии вот вам готовый герой американского вестерна, суровый и беспощадный.