Дерекотец моего отца, был подстатье своей супругегордый, черноволосый красавец с белым лицом и яркими голубыми глазами. Он был очень похож на отца и на меня. Вольготно облокотившись на спинку кресла и держа в руках трость из красного дерева с ярко-красным рубиновым набалдашником, он явно чувствовал свое превосходство над нами. Однако, его белый костюм совершенно ему не шел, и Дерек в нем походил на медбрата.
Значит, этоСедрик, ледяным тоном сказала Элен, пронзая меня взглядом, в котором, однако, вспыхнул теплый огонек. Я догадался, откуда он появился: из-за моего сходства с ее мужем, но я не разделял ее тепла и ответил ей презрительной усмешкой. Элен вздрогнула, словно обжегшись, и с большой неприязнью взглянула на Маркуса. Видимо, тот факт, что Маркус был копией нашей матери, выводил ее из себя.
Я взглянул на отцаего лицо было таким же ледяным и гордым, как у его родителей.
Да. Седрикмой младший сын. Голос отца был пропитан сталью.
Моя мать сидела молча, с напряженным лицом, а Маркус, закинув ногу на ногу, прищурившись, смотрел на гостей и явно потешался над их гордыней.
Все здесь. Теперь объясните, что вы здесь делаете, ледяным тоном спросил отец: он ненавидел своих родителей, и мы прекрасно это знали.
Мы приехали для того, чтобы прекратить нашу вражду, начал Дерек. Его голос напоминал раскат грома.
Не мы начали эту вражду, ответил ему отец.
После того, как Элен и Дерек чуть не разрушили любовь и брак моих родителей, сперваотчаянным сопротивлением, а затеммногочисленными кознями, отец был зол на них, ненавидел и презирал их. Ненавидел настолько, что ни разу не написал им и не оповестил о рождении внуков. И правильно сделал. Я нисколько не был огорчен тем, что никогда не видел этих мерзавцев.
Не пора ли забыть прошлое, Грегори? Ты даже не написал нам о том, что у тебя родились дети, и мы узнали о них от других вампиров. Прошло уже более трех веков с тех пор, как ты покинул нас, но боль, которую ты причинил нам, не прошла до сих пор, ответила ему Элен, положа руку на сердце, но не опуская своего гордого подбородка.
Это я причинил вам боль? насмешливо переспросил отец. При моих дорогих сыновьях, я не буду говорить о том, что вы заставили испытать нас. Скажу лишь одно: вспомни, что ты сказала, когда я поклялся тебе, что ты никогда не увидишь своих внуков.
Элен слегка приподняла брови, словно совершенно не понимая, что имеет в виду ее сын.
Ты сказала, что не будешь считать моих детей, в которых течет наполовину мутная чешская кровь, своими внуками, напомнил ей отец.
Прекрасный сюжет для мексиканского сериала! воскликнул Маркус.
Маркус дурачился, но я был поражен словами отца.
Если Элен и Дерек не считали нас своими внуками, что, черт побери, они здесь забыли? Как они посмели сунуть свои белые аристократические носы в наш замок, в нашу семью?!
Не обязательно было вспоминать об этом сейчас! нахмурившись, сказала Элен. Да, в те времена мы были неприятно поражены твоим выбором, Грегори, но теперь мы признаем твоих детей нашими внуками и хотим наладить
Какая честь, черт побери, какая честь! Маркус захлопал в ладоши. Но, знаете, мадам мы никогда не признаем вас своими бабулей и дедулей. Правда, Седрик?
Полная правда, Маркус! Жили без них больше двух столетий, и жили прекрасно! весело отозвался я, хотя не понимал, почему мне вдруг стало так весело от надменных слов Элен.
Они признают нас своими внуками! Да кем они себя возомнили!
Боль, которую вы причинили мне и моей любимой жене, время стерло, и даже большея познал счастье! Меня окружают любовь, уважение, искренность и мои дорогие сыновьями. Но вы делали все, чтобы лишить меня всего этого, холодно сказал отец, и меня наполнила гордость за стойкость и непоколебимость отца.
Его супруга, моя мать, с любовью посмотрела на своего мужа, и в ее глазах светилась нескрываемая радость. Ее красивые губы улыбались счастливой улыбкой.
Но родители отца едва не тряслись от злости: глаза Элен заметали молнии, а Дерек нахмурился и стал похож на живописную картину спартанского воина.
Согласнатогда мы поступили несправедливо, но сейчас мы протягиваем вам руку дружбы и смиренно просим принять ее! сказала Элен, но ее ледяной голос и глаза, засверкавшие ненавистью, были полной противоположностью ее красивых слов.
Мы не знали вас тогда и не хотим знать сейчас, спокойным тоном сказал на это я. Вы зря приехали! Надеюсь, у вас уже есть билеты в обратный конец?
Казалось, Элен задумала убить меня взглядом, но я отвечал на ее уничтожительный взгляд лишь насмешливой презрительной ухмылкой.
Как ты смеешь разговаривать с нами в таком тоне! Жалкий мальчишка! злобно прошипела Элен.
Скулы на ее лице заиграли от злости.
Чего еще стоит ожидать от гадкого плебея с мутной чешской кровью? с сарказмом ответил ей я, теперь находя в происходящем фарсе лишь веселье.
Браво, Седрик! Браво! И, только подумай, эти двое приехали из своей драгоценной Англии лишь для того, чтобы увидеть нас, жалких мальчишек с грязной кровью! Маркус громко расхохотался.
Смех Маркуса был таким заразительным, что засмеялись все: отец, мать, я. И этот смех произвел невероятный эффект: мать гордо подняла голову и с вызовом взглянула на своих свекра и свекровь.
Элен и Дерек напоминали статуй с ужасными лицаминастолько они исказились злобой. Отец удовлетворенно посмотрел на нас с Маркусом, а затемна своего отца. Тот был в ярости.
И это ваша благодарность за то, что мы как щенки просим у вас понимания и прощения? вскричал Дерек. Его голос тяжелым эхом летал по залу, отражаясь от каменных стен и высоких сводов.
Вы никогда не найдете здесь прощения! с чувством сказал отец. Вы думали, что, после всех ваших козней, интриг и подлостей, мы должны простить вас и плакать от счастья оттого, что вы соизволили приехать? Вы ошибаетесь, тихим злым голосом закончил он.
После того, как начались их козни, между кланами Морганов и Богали едва не началась вражда. Но, к счастью, отец просто отрекся от своих бессердечных родителей.
Не забывай о том, что мы дали тебе жизнь! Дерзкие речи твоих сыновей заслуживают наказания! сквозь зубы, процедил Дерек.
Я горд за своих сыновей! воскликнул отец.
Это твоя жена натравила их против нас! Конечно! Она сделала все, чтобы очернить нас в глазах наших собственных внуков! прошипела Элен.
О, мама здесь не причем! Просто, к несчастью для вас, мы не слепы и не глухи, и видим вас насквозь, милорды! вступился за мать Маркус.
Я вижу, что вы так и остались прежними, теми же лицемерами, которые думают только о себе! Яваш единственный сын, но я отрекся от вас уже давно, и никогда вас не прощу! Столетия ничему вас не научили! тихо воскликнул отец.
Мы даже были готовы смириться с той, кого ты выбрал себе в жены! Но твои отродья лишь доказывают, насколько мы были правы, выступая против этого мерзкого смешения наших королевских кровей с ее гадкой плебейской! Мы были правы, когда пытались разрушить то убожество, которое ты сейчас имеешь! зло крикнула Элен.
Мать печально улыбнулась. Она ни разу не вступила в разговор, но мужественно сидела в своем кресле, не оставляя своих любимых мужчин. И ее присутствие давало нам силы.
Отец дрожал от ярости. Он вскочил с кресла, и хотел, было, накинуться на своих родителей, но я и Маркус вовремя схватили его под руки.
Грегори, прошу тебя, они этого не стоят! умоляюще сказала мать, встав перед супругом и положив ладони на его грудь. Это успокоило отца: его глаза все еще сверкали яростью, но он подчинился любимой жене и, сделав нам с Маркусом знак, что его уже можно отпустить, взял ладонь нашей матери в свою, а другой указал на дверь.
Убирайтесь, тихо сказал отец, но в этом слове слышались ненависть и отвращение.
С удовольствием. Ты умер для нас! поднимаясь с кресла, гордо сказала Элен, и царственной походкой направилась к двери.
Ты сделал свой выбор, мрачно сказал Дерек своему сыну и пошел вслед за супругой.
Когда они покидали зал, дверь, которой они хлопнули, не выдержала силы их удара и разбилась о стенуэта тяжелая дубовая дверь стала мишенью для вымещения их злости.
Я и Маркус расхохотались: вот это клоунада! Какой фарс!
Но вдруг наша мать порывисто обняла нас, говоря, как она любит нас и как она горда за нас, и мы тесным семейным кружком наслаждались только что одержанной нами победой. Затем отец увел мать в их спальню, так как она плакала от гордости за своих прекрасных и храбрых мужа и сыновей.
Оставшиеся часы этих полных событий суток я просидел в своей комнате, у камина, прямо на ковре, и думал о том, насколько силен был мой отец и как непоколебимо и смело он противостоял против всего мира. Он боролся за свою любовь, и я буду бороться, даже если мне придется, так же, как и отцу, отречься от своих родителей. Отец, сам не того не зная, убил все мои колебания насчет нас с Вайпер. Я отрекусь от отца и матери, если они будут против моего выбора. Но они могут легко «избавить» меня от Вайпер: просто убить. Нет, моя ситуацияабсолютно другая, более сложная, и я должен охранять мою любовь не только от ненависти своих родителей, но и от того, что они могут убить ее.
Я встал, окинул взглядом свою комнату и будто впервые увидел ее роскошную обстановку: деревянная кровать старинной работы, стоявшая для красоты, письменный столтоже раритет пражских мастеров XIX века, в углах комнаты стояли четыре мраморные статуи чешских святых, словно охраняющие мой покой, огромный резной шкафвсе это было просто на первый взгляд, но, на самом делеэто была роскошь. Все вокруг кричало о дороговизне и древности, и, хотя в моей комнате был некоторый диссонанс, эта мало обставленная комната была дороже самых дорогих люксов самых дорогих отелей. Все это бросилось мне в глаза, и мой разум охватило чувство сожаления, обиды и безнадежности. Я сожалел о том, что так богат. Меня настигло понимание и того, что я никогда не приведу сюда Вайпер и она никогда не увидит то, что мне дорого. Я не проведу ее по нашему замку, рассказывая его богатую историю. Мне останется только покинуть все это, как покинул все мой отец. К тому же моя семья уже померкла перед моей любовью к Вайпер.
Но я безумно боялся того, что Вайпер отвергнет меня, когда узнает обо мне правду. Отцу нечего было боятьсяего возлюбленная была бессмертной, но Вайперсмертная, а смертные не боятся отвергнуть того, чьей любви не хотят, и легко предают того, кого любят. Ее признание в любви, ее слова, ее улыбка сделали меня живым и счастливым, я был в эйфории. Неужели я должен потерять все это? Потерять Вайпер?
Я закрыл глаза и представил себе картину: Вайпер смотрит на меня своими темными карими глазами, и они полны любви ко мне, но вдруг ее любовь сменяется страхом и отвращением. Она бежит от меня.
Нет, я не могу потерять ее. Я не знал, что буду делать, если Вайпер отвергнет меня, не знал, как смогу жить после этого.
Вдруг, вспомнив о том, что мне необходимо было собрать вещи к завтрашнему отъезду в Брно, я открыл шкаф и громко крикнул: «Маркус, зайди ко мне!», и уже через минуту открывал брату дверь.
Что тебе нужно? прямо спросил он, проходя в комнату.
У меня есть к тебе дело, ответил я, доставая из-под кровати небольшую и пыльную дорожную сумку. Я даже не припоминал, когда в последний раз использовал ее.
Какое еще дело? недовольно буркнул Маркус, развалившись в кресле у камина.
Точнее, просьба, весело ответил я. Где родители?
Уехали праздновать свою вторую свадьбу, ухмыльнулся брат и, внимательно взглянув на меня, добавил: Хм, кажется, я знаю, о чем пойдет речь!
Завтра я уезжаю, начал я, роясь в шкафу, в поисках нужной одежды. В шкафу стоял ужасный бардакя редко когда наводил в нем порядок.
Интересно, куда? услышал я вопрос брата.
Найдя нужные вещи, я бросил их на кровать, закрыл дверцы шкафа и стал аккуратно складывать вещи в сумку, но так, как путешествовал я редко, в сумке создался такой же бардак, что и в моем шкафу.
Я еду с Вайпер в Брно. Она там живет, ответил я брату.
Вайпер? Так ее зовут Вайпер? удивленно переспросил Маркус. Интересное имя!
Да, интересное. Я буду там две недели, так что
Я понял. Ты хочешь, чтобы я сказал что-нибудь родителям.
Как ты догадлив, сказал я, вновь освобождая сумку от вещей и пытаясь заново сложить их: три рубашки, три тонких свитера, пару джинс на смену, кусу носков и нижнее белье. Кроме этого, я взял грубый деревянный гребень для волос, шампунь, зубную пасту и щетку. В большем я не нуждался.
Кажется, все, сказал я, закрывая сумку.
Не забудь освежитель воздуха, насмешливо сказал Маркус. Если, конечно, он еще остался после того, как ты обрызгал им весь гараж.
Он до сих пор не выветрился? с досадой спросил я.
Нет. Но я сказал родителям, что загрыз в машине одну юную девчонку, и мне пришлось замести следы.
Спасибо, тихо сказал я.
Да ты со мной никогда не расплатишься! весело рассмеялся брат.
Его слова о юной девчонке задели меня за живоея почему-то сразу представил, что этой девчонкой была Вайпер. Мне стало не по себе.
И часто ты убиваешь молодых дев? спросил я, подходя к камину и подбрасывая в него еще пару дров.
Частенько: в отличие от тебя, я люблю молодую свежую кровь, спокойно ответил Маркус.
Маркус! вдруг вырвалось у меня, когда я понял, что Вайпер, действительно, может стать жертвой Маркуса.
У? отозвался он.
Я обернулся к нему: он стоял у камина, позади меня и пил из железного кубка кровь.
Я хочу познакомить тебя с ней, твердо сказал я.
Маркус громко закашлялся, поперхнувшись глотком крови.
Это еще зачем? откашлявшись, спросил он.
Я боюсь, что одной из твоих жертв может стать она. Ты ведь не знаешь, как она выглядит, серьезно ответил я.
Почему, черт возьми, раньше я даже не задумывался об этом? Как я мог быть таким беспечным?
Ты знаешь, что я не горю желанием видеть ее! недовольно сказал брат. Я уважаю тебя и твою любовь к ней, но знать, кто она, не хочу. А если ты боишься, что я могу случайно ее убить, просто покажи мне ее фотографию.
У меня нет ее фотографий, отрезал я. Неужели тебе так трудно будет пожать ей руку и сказать пару слов? Тогда я буду уверен в ее безопасности от тебя.
Не трудно, но мучительно.
Клянусь тебе, это будет последнее, о чем я тебя попрошу.
Маркус глубоко вздохнул.
Хорошо! сдался мой брат. Но всего на пару минут!
Больше и не нужно, с облегчением сказал я. Только веди себя галантно.
Я постараюсь. Хм, а меня очень интересует, как ты будешь питаться в гостях у твоей Вайпер?
Это не проблема, усмехнулся я.
А жить где будешь?
Пока не знаю, но думаю, что у нее дома.
Он насмешливо усмехнулся и пошел к двери.
Маркус, остановил я его, когда он уже открывал двери, так ты сделаешь то, о чем я тебя попросил?
Маркус бессильно взмахнул руками.
Куда я денусь! Дверь за ним захлопнулась.
Я облегченно вздохнултеперь я знал, что Вайпер была в безопасности.
Всю ночь я просидел в кресле у камина и думал о том, что будет завтра, что может произойти при встрече с ее родителями. Из-за моей бледности они могут подумать, что я чем-то болен.
Надо же, я никогда ни с кем не встречался всерьез, но сейчас был готов знакомиться с родителями Вайпер. Как странно будет ощутить на себе это. Что я должен буду говорить? Как себя вести? Единственное, что я зналэто то, что я должен им понравиться. И я буду прилагать все усилия, чтобы заслужить благосклонность этих смертных. Смешно! Но ради Вайпер я сделаю все, чтобы заслужить симпатию ее родителей.
В шесть часов утра, когда Прага все еще была окутана темнотой, я взял сумку, положил ее в багажник и усадил в машину Маркуса, который сгорал от нетерпения увидеть Вайпер. Он признался мне, что вопреки своим словам накануне, желал познакомиться со смертной, покорившей сердце его брата, не верящего в любовь. Маркус подтрунивал надо мной всю дорогу. Мы договорились, что я представлю его Вайпер, а затем он пойдет по своим делам.
Я не боялся показывать Маркусу улицу, где живет моя возлюбленная, ведь был полностью уверен в надежности брата, к тому же, он будет знать, в каком районе Праги ему не стоит охотиться.
Вскоре мы подъехали к дому Вайпер. Она уже стояла около входной двери, а рядом с ней лежали две большие сумки, и то, что она сама их вынесла, заставило меня нахмуриться: наверняка, они были слишком тяжелыми для ее хрупкой смертной природы.