За время нашего отдыха в моем родном городе, во мне будто прибавилось жизненных сил. Все-таки родные места и родители сильно влияют на душевное состояние, но я знала, что главным источником моих сил был Седрикон питал меня своей энергией, и я чувствовала себя самой счастливой девушкой в мире.
Но мы уезжали. Мне было тяжело расставаться вновь, почти на полгода, с моими родителями и с родным городом, в котором я была счастлива, как нигде более, даже в Праге. Но мысль о том, что в Праге со мной будет Седрик, давала мне твердую уверенность в том, что я могла пережить разлуку с родителями без потерь. Порой я думала: как я жила раньше, не зная его? Жила без него? Я существовала, втянувшись в учебу, и только изредка выходила на бессмысленные прогулки с Юлией.
Я обязательно приеду, если, конечно, Вайпер не пожелает ехать одной, с улыбкой сказал Седрик моей маме.
А кто же тогда будет нести мои сумки? шутливо заметила я.
Мне будет приятно быть даже лишь вашим слугою, мисс. Седрик подхватил эту шутливую манеру и элегантно поклонился мне.
Ах, мистер Седрик, вы так милы! рассмеялась я, жеманясь как кокетка.
Мама наблюдала за нами, и на ее счастливом лице сияла широкая улыбка. Она полюбила Седрика, и я понимала, что, в отличие от отца, не за его разум, а за то, что он делал меня счастливой.
«Как я рада видеть тебя такой счастливой! как-то сказала мне мама. Ты вся сияешь. И несмотря на то, что Седрик немного странныйон очень хороший парень!». «Я знаю, мама» только и смогла ответить я. Этот разговор стал мне неприятен, когда мама спросила, не повлияло ли богатство Седрика на мой выбор. Я была разгневана этой нелепой мыслью и дала маме довольно гневный ответ, о чем сейчас жалела. Поэтому, при нашем расставании, я отдала ей столько нежности, сколько смогла, а она обняла меня крепко-крепко и тихо сказала: «Будь счастлива». Я поцеловала ее в лоб и села в такси.
Седрик стал прощаться с моей матерью, и она что-то сказала ему, а он с очень серьезным видом ответил ей. Я могла лишь догадываться о том, что они сказали друг другу.
Наконец, Седрик сел в автомобиль, и мы поехали на автовокзал. Некоторое время мы молчали. Я смотрела на пролетающие за окном знакомые дома и деревья и мысленно прощалась с ними.
Седрик тоже смотрел в окно. По его напряженному лицу и нахмуренным бровям я поняла, что он о чем-то размышлял. С тех пор, как он сорвался в тот день, я никогда больше не спрашивала о его припадке и никогда не спрошуведь Седрик обещал рассказать мне все в Праге, и я знала, что он сдержит свое слово.
Давай сходим сегодня на наш мост, тихо сказала ему я.
Конечно. Отличная идея, как-то поспешно ответил он.
Вновь воцарилось молчание. Был слышен лишь шум мотора и тихий джаз, играющий в такси.
Ты счастлива со мной? вдруг тихо спросил Седрик, не отводя взгляда от дороги.
Этот вопрос чрезмерно удивил меня, но я улыбнулась, чтобы не показать этого.
Конечно. Я никогда в жизни не была так счастлива, тихо ответила ему я.
Седрик ничего не сказал. Лишь продолжал смотреть в окно.
Процедура посадки на автобус прошла безболезненно, и мы ехали в Прагу. Как и в прошлый раз, я заняла место у окна, но мне не спалосьслишком много мыслей было в моей голове. Я размышляла о многом, но почти все мои мысли были связаны с Седриком, который сидел рядом со мной с закрытыми глазами. «Наверно, он уснул» с улыбкой подумала я. Седрик спал очень крепко, и, кажется, ему не мешали ни громкие разговоры пассажиров, ни крики маленького ребенка на переднем сидении, ни даже мой мобильный, который вдруг противно запищалэто мама желала поинтересоваться, как прошла посадка.
Какая теперь учеба? Все мои мысли были с Седриком. Какие теперь формулы, задачи, примеры, цифры, если в своих мечтах я видела нас гуляющими по Праге или по осеннему парку, усыпанному ковром ярко-оранжевой, багряно-красной и ярко-желтой листвы, хрустящей под каждым нашим шагом? Эта картина всегда ассоциировалась у меня с Седриком, или Седрик с нейтакой же необычный, непредсказуемый и немного холодный, как осенний дождь, мягко забарабанивший по мертвым листьям, срывающий их с деревьев и напугавший прохожих. Но за окном была зима, укрытая снегом: ледяная свобода, озябшие деревья, будто обнимающие себя за плечи, озера, покрытые льдом и ставшие похожими на залежи хрусталя. Все это было прекрасным, но порой мне хотелось весны, чтобы слышать пение ранних птиц, поющих о приходе новой жизни, увидеть воскресшие деревья и новорожденные цветы, почувствовать аромат свежей зеленой травы. Но до весны было еще далеко.
Я посмотрела на Седрика: его голова была немного откинута, глаза закрыты, и на его бледном лице можно было прочитать его сон. Должно быть, ему снилось что-то тревожное, потому что его брови были немного сдвинуты к изящной переносице, и между ними легла морщина. Седрик всегда думал о серьезных вещах, и эта морщина редко сходила с его лицатолько в Брно она исчезла, но сейчас появилась вновь.
Так, в полном молчании, мы доехали до Праги: яв плену своих мыслей, Седрикв плену своих снов. Как страннотеперь мы поменялись с ним местами.
Когда автобус остановился на пражском автовокзале, я легонько потрясла Седрика за плечо. Он медленно открыл глаза, с шумным вздохом взглянул на часы, а затем на меня.
Его абсолютно трезвый взгляд удивил меняказалось, Седрик не спал всю дорогу, а просто сидел с закрытыми глазами.
Седрик вымученно улыбнулся и поднес ладонь к глазам.
Я заснул? спросил он чуть охрипшим голосом, совсем как люди, вырванные из объятий сна.
Все мои глупые мысли тут же испарились.
Да, и ты спал все дорогу! весело ответила ему я.
Черт, я заставил тебя скучать, слегка поморщившись, сказал Седрик.
Совсем нет! Я думала о своем, вспоминала, размышляла, ты же знаешь, как это увлекательно. И вообще, это твой реванш за поездку в Брно. Ведь тогда всю дорогу проспала я!
***
Обман удался: Вайпер подумала, что я спал. На самом деле, всю дорогу я просидел с закрытыми глазами, копируя поведение спящего человекая достаточно много наблюдал за спящими людьми, чтобы сделать это правдиво и достоверно, так, что никто даже не подумал бы о том, что я притворяюсь.
Я притворялся спящим не потому, что не хотел разговаривать с Вайперя размышлял и пересматривал варианты того, что будет, когда я расскажу ей правду о себе. Порой в мой разум приходили такие страшные сцены, что меня охватывал ужас: Вайпер убегает от меня, в испуге, крича «Уходи прочь, чудовище!». Но затем я вспомнил о том, как Вайпер смеялась, увидев собачку в розовом пальто, которую на тонком поводке вела серьезная дама, в таком же розовом пальто, и в моей душе тут же разлилась нежность, как бальзам на душевные раны, но через минуту очередная черная мысль вытеснила даже это светлое воспоминание. Чем ближе наступал час моего признания, тем больше мною завладевал страх потерять Вайпер.
Когда ее ладонь легла на мою, я невольно вздрогнул и сжал ее. Я не знал, что делать, не знал, когда скажу Вайпер правду, но понимал, что скоро. И, если все случится не так, как я отчаянно желал, моя душа, оттаявшая благодаря Вайпер, вновь покроется льдом. Но я отпущу ее, если она захочет уйти. У меня нет никакого права удерживать Вайпер рядом со мной, против ее воли.
Мы вышли из автобуса, забрали свои сумки и направились на автостоянку, где стоял мой автомобиль, все эти дни ожидающий нас недалеко от автовокзала. Я планировал завезти домой Вайпер, а затем поехать к себе. Скоро мы должны были ненадолго расстаться, возможно, на несколько дней: я решил, что так мне будет легче определиться с точной датой моего признания.
Как ни странно, всю дорогу мы молчали, словно устали друг от друга, но я не мог говоритьмои мысли сбивались, а Вайпер задумчиво смотрела в окно, и я заметил, что ее веки все чаще смыкались на долгие секундыее клонило ко сну.
Интересно, что это за чувствофизическая усталость? Я мог уставать морально, но никогда не чувствовал усталость физически. Я был так увлечен своим упоением любви к Вайпер, что совсем забыл о том, что она устает.
Молча доехав до подъезда дома Вайпер, мы вышли из автомобиля, я достал из багажника сумки Вайпер с едой и кофе, которыми набила их Элиза, и мы молча поднялись к квартире. Вайпер открыла дверь, и я в ее маленькую, довольно тесную прихожую и поставил сумки на пол. В этот день я впервые попал в квартиру Вайпер, но не зашел дальше этой прихожей.
Вайпер сняла свое пальто и повесила его на плечики в небольшой деревянный шкаф.
Тебе нужно прилечь, тихо сказал я.
Вайпер устало взглянула на меня.
Прости Так глупо все получается! тихо воскликнула она.
Ничего страшного. Ты устала, и я немного устал. И не думай, что я обижен. Тебе нужно отдохнуть. Я подошел к ней.
Но мы хотели пойти на наш мост! вздохнула Вайпер, обнимая меня.
У нас впереди целая жизнь, с горечью в душе сказал я. Мы еще не раз придем на него.
Вайпер устало улыбнулась и мягко поцеловала мои губы.
Хорошо, но не забудь позвонить мне вечером, сонно сказала она, и я почувствовал, что мне нужно было покинуть ее, чтобы она могла лечь спать.
Обязательно. Спокойной ночи. Я поцеловал ее в лоб и поспешил уйти.
Я закрыл за собой дверь и пождал, пока Вайпер закроет ее на замок.
Щелчок.
Я медленно спустился по лестнице, лихорадочно размышляя о том, что ожидало нас через каких-то пару дней.
ГЛАВА 21
Замок встретил меня молчанием: не было слышно ни разговоров, ни смеха, ни шепота, были лишь холодные стены, будто радовавшиеся моему возвращению. Поднявшись в зал, я вдруг вспомнил о том, что мне нужно было избавиться от аромата крови Вайпер в моем автомобиле, а значит, нужно было спуститься обратно в гараж. И как я мог забыть об этой мере предосторожности? Чертыхнувшись про себя, я быстро спустился в гараж, надеясь, что было еще не поздно исправить оплошность.
Рядом с моим автомобилем, засунув руки в карманы джинс, стоял мой брат. К счастью, он, а не кто-либо другой!
Маркус! поздоровался я, подходя к нему.
С возвращением в родное гнездо! весело откликнулся тот. Мы обнялись, и на его лице появилась хитрая усмешка. От тебя пахнет твоей красоткой!
Я знаю. Мне нужно убить ее аромат. И не называй ее «красоткой» мне это не нравится, недовольно бросил я.
От тебя пахнет твоей красавицей. Так лучше? ехидно спросил Маркус.
Да, намного. Я отвернулся от него, в поисках освежителя.
Как провел время? вновь задал вопрос брат, и по его тону я понял, что его раздирало любопытство.
Отлично. Родители дома?
Нет, в замке только я, и вот, теперь еще и ты, так что можешь говорить.
Прекрасно. Я был сосредоточен на поиске освежителя.
Что ты отвертываешься? Давай рассказывай!
Все было замечательно: мы гуляли, общались, ходили в музеи, на выставки, на кладбище для животныхтам похоронена ее собака.
И все?
Я ведь не знаю, что именно тебя интересует!
Хорошо, я спрошу сам. Как ее родители?
Хорошие люди. Понимающие.
А как они отнеслись к тому, что ты усердно отказывался от их стряпни?
Я с усмешкой взглянул на братаон откровенно издевался.
У них не было причин сердиться: я не отказывался.
Ты ел их еду?! Маркус громко рассмеялся.
Приходилось. К тому же это никак не отразилось на моем самочувствии.
Ну, ты даешь! Какие муки ты перенес! Есть еду смертных! Какая гадость!
Надеюсь, это все вопросы? Я начинал сердиться, так как нигде не мог найти освежитель.
И не надейся. А как они смотрели на твою бледность, мистер Бледная кожа?
Они не обратили на это внимания.
Как ты питался? Хотя, я догадываюсь: ночью через окно?
Ты безумно догадлив Черт побери, где он!
Ты случайно не это ищешь? осведомился брат.
Я обернулся к нему и увидел в его руках освежитель. Маркус нагло ухмылялся, довольный своей шуткой и забавляясь моими неудачными поисками.
Черт, Маркус! Я подошел к брату, забрал у него освежитель и использовал на себя практически половину его содержимого.
Так лучше? спросил я Маркуса.
Он скорчил кислую мину.
Теперь от тебя воняет апельсинами. Причем за пять километров.
Я облегченно вздохнул.
Как видишь, я знал, что тебе срочно потребуется освежитель, с улыбкой сказал Маркус.
Спасибо. Как вы с Маришкой? Уточнили дату свадьбы? спросил я, распыляя освежитель в салоне моего авто.
Пока нет: она хочет свадьбу осенью, а я летом. Так что, пока спорим. Но у нас все великолепно, и я счастлив. Брат выдержал паузу. А ты?
Я тоже, твердо ответил я.
Надолго ли? вдруг спросил он.
Надолго ли? Пока Вайпер не умрет.
Я с яростью закинул пустой флакон освежителя в мусорное ведро.
Надеюсь, что навсегда, резко ответил я.
Но ты знаешь, что это невозможно, тихо сказал Маркус.
Я не хочу думать об этом. Зачем ты сыпешь мне соль на рану? недовольно отозвался на это я.
Ладно, не заводись. Пойдем лучше перекусим. Маркус подошел ко мне и хлопнул меня по плечу. Когда ты ел в последний раз?
Два дня назад. Маркус, ты когда-нибудьЯ запнулся.
Что? Он заметил, что я задумался. Не тяни!
У тебя когда-нибудь было такое состояние Ты когда-нибудь превращался в монстра, когда долго не пил крови?
Ну, бывало, пару раз, по молодости, когда я не удосуживался питаться вовремя. А что, с тобой это случилось? с удивлением спросил Маркус, так как все мои домочадцы знали о том, что обычно я питался строго по расписанию.
Да, и это ужасно напугало меня, тихо ответил ему я. Я долго не ел и даже мог убить Вайпер. Я еле сдерживал себя. К счастью, у меня хватило сил убежать из дома, но мне пришлось очень туго. Я потерял над собой контроль. Помню все очень смутно: я убил молодого парнишку, прямо в центре города, затащил его на высокое дерево и выпил всю его кровь. Я поморщился от тяжелых воспоминаний.
На дерево? А я помню, потащил своего на кладбище, спрятался в чьем-то склепе и
Значит, это не так страшно, как я думаю?
Этонормальное явление. Такое происходит, когда наши инстинкты берут верх над разумом. В тот вечер я убил своего однокурсника, но честно оплатил его похороны, как ни в чем не бывало, сказал Маркус.
Какой благородный поступок, съязвил я.
И не говори. Просто не доводи себя до такого истощения. Захотел кровипошел и выпил. Ни в коем случае не затягивай с этим.
Это никогда не повторится, серьезно заявил я. Я мог убить Вайпер. Никогда больше!
Продолжая наш разговор, мы поднялись в гостиную, где всегда стоял графин свежей крови, спрятанный от чужих глаз в хранилище за большой картиной на стене. Маркус разлил кровь в два больших бокала. Конечно, такая кровьгораздо легче на вкус, чем та, что мы пьем из вен смертных, но это и не было полноценным ужиномскорее всего, легкий перекус. Кровь поступала в наши подвалы из донорского отделения, которым руководил знакомый отца, а так как он тоже был вампиром, никто ничему не удивлялся.
Мы взяли по бокалу и сели в кресла. Оказалось, я был немного голоден, поэтому с большим удовольствием смаковал содержимое своего бокала.
Ты собираешься говорить родителям? вдруг спросил брат.
Нет, твердо ответил я.
Я решил, что просто уеду с Вайпер далеко-далеко, на край света, где никто не сможет найти нас, и прожить с ней все ее года. Конечно, если Вайпер примет меня монстром.
А ей? тихо добавил Маркус.
Да.
Когда?
Я еще не решил.
Чем дольше ты решаешь, тем ближе приближается конец ее жизни, серьезно сказал он. Я понимаю Хотя нет, не понимаю! Признаюсь, сначала твой роман со смертной выглядел весьма забавным, но сейчас, когда ты хочешь поставить под угрозу нашу тайну
О чем ты, Маркус? Ставлю под угрозу нашу тайнуэто самое важное для тебя? гневно крикнул я, бросая свой бокал в пылающий камин.
Ты не так меня понял! недовольно воскликнул Маркус.
Но я не желала слушать егоон стал мне отвратителен. Он сказал вслух то, в чем боялся признаться себе я.
Черт, не знаю, что со мной. Я просто схожу с ума оттого, что не знаю, как поступить, после минутной борьбы с собой, отрывисто сказал я.
Не думай, что я начал этот разговор для того, чтобы отговорить тебя или угрожать жизни Вайпер. Что бы ты ни решил, ты знаешья поддержу тебя, серьезным тихим голосом сказал мне Маркус.
Спасибо. Ты не представляешь, какой тяжелый крест я несу. Но я несу его добровольно, наслаждаясь его тяжестью, хоть он и причиняет мне такие страдания. Я закрыл глаза ладонью.