Вино фей - Михайлова Ольга Николаевна 17 стр.

Сквозь эти мрачные размышления он снова услышал голос друга.

 Так вот, в планах блудников была ещё одна твоя кузина.

Флинн сначала не понял, потом невесело усмехнулся.

 Ну, у мисс Черити голова на месте, с этой у него едва ли выйдет.

Клэверинг покачал головой.

 Ты не дослушал. Я послал к тебе нарочного и просил приехать в субботу, чтобы обратиться к тебе с просьбой оберечь малышку. Она мила, и я не хотел бы Но тут случилось нечто неожиданное. В прошлую пятницу мистера Крайтона похоронили.

Флинн перестал улыбаться.

 Даже так? Отчего же он умер?

 Этого не знает и сам доктор Кардифф, подписавший бумагу о смерти, но он не исключил отравления, просто сказал, что не может понять, что было использовано.

Лицо Флинна вытянулось.

 И у него есть какие-то подозрения?

 Нет,  меланхолично проговорил Клэверинг.  Зато они есть у меня. Посуди сам, доктор со слов полицейских говорит, что в тот вечер Крайтон отпустил лакея и кухарку. В доме вообще не оставалось слуг.

 Не иначе, ждал женщину,  почти бездумно проронил Флинн.

 Я тоже так подумал,  кивнул граф,  но насколько я понял, в последние полгода у Крайтона была связь только с твоей кузиной Вирджинией Хейвуд и мисс Сесили Кассиди, её подругой. Если в гостях у Крайтона в его последний день была какая-нибудь горничная, он не стал бы беспокоиться вовсе. Зачем ради служанки отпускать лакея? Он ждал леди.

Воцарилось глубокое молчание. Клэверинг нервно вертел в руках портсигар, а Флинн, вынув зубочистку, сосредоточенно грыз её. Эта история всерьёз напугала и расстроила его. Черт знает, как некстати подобное. Убийство! Даже тень подозрения на нечто подобное в его семье убила бы все его надежды. Но он не верил в то, что Вирджиния могла совершить подобное. Несколько минут он размышлял об этом, наконец, перекусив зубочистку пополам, Флинн с досадой выплюнул её и заговорил.

 Возможно, покойнику чего-то подмешала мисс Кассиди. Что до моей дорогой кузины Вирджинии, то сомневаюсь, что она способна обстряпать подобное. Если доктор только по вскрытию мог предположить отравление, а в доме не осталось следов,  он презрительно отмахнулся,  то это стопроцентно не Вирджиния. Джин всегда была глупа как пробка, а убийстводело затейливое. Она наследила бы в доме, как кошка, ступившая в лужу. Постой,  прервал он себя.  Или ты полагаешь, что это Черити?

У Клэверинга округлились глаза.

 Упаси Бог. У неё очень чистые глаза. Это не она. И как я понял, Крайтон только планировал обольщение малышки.

 Но, предположим, с неверным любовником свела счёты мисс Кассиди. Она, насколько я помню по былым годам, была немножко поумней кузины, и если у Вирджинии ума было как у курицы, то у Сесилиаж как у трёх. Возможно, он шантажировал её, а возможно, она решила упредить его, для распутных баб это обычное дело. И что?  Флинн склонил голову набок.  Неужто ты хочешь вывести её на чистую воду? Зачем тебе ворошить этот скандал? Отомстить за распутника Крайтона?

 Нет, конечно, но коли девице сошло с рук одно убийство, порча в крови неминуемо забродит. У неё всего два свидетеля её дурных шалостей в прошломэто Крайтон и мисс Хейвуд. От одного она избавилась, очередь за второй.

Флинн присвистнул.

 Вот ты как полагаешь! Это логично.

 Нет, на самом деле, логики тут нет,  покачал головой Клэверинг.  Как я понял из их разговора, Крайтон, попользовавшись мисс Хейвуд, всё же подсказал ей способ обрести непорочность, и девицы побывали в Лондоне у некого Хардинга с Харли-стрит. Но раз это так, то скорее твоей кузине надо опасаться много знающую мисс Сесили, а не наоборот.

Флинна этот аргумент не убедил.

 Если Сесили хорошо знает Джин, она знает и то, что Вирджиния может проболтаться даже без всякого умысла, просто по глупости. Но, как я понимаю из твоего рассказа, обо всем знает ещё один человек, правда, со слов уже покойного мистера Крайтона,  это мистер Остин Стэнбридж. И он тоже может внезапно опочить, если мисс Кассиди станет известно о его осведомлённости.

 Может,  согласился Клэверинг.  Да хранит его небо. Я не считаю. Что должен беспокоиться о нем. Я просто подумал, а не связал ли изрезанный портрет с местью Сесили? Она не столько ненавидит Джин, сколько опасается, и вполне могла попытаться запугать её. Хотя, судя по печальной судьбе мистера Крайтона, мисс Кассилиособа решительная, и тогда изрезанными портретами дело не ограничится.

 Но если мисс Кассиди решила избавиться от Джин, зачем ей вообще было рвать портрет-то? В доме все думают, что это дело рук молодого Филипа Кассиди, отомстившего невесте за разрыв помолвки, но он подлинно не мог это сделать, ибо я за минуту до поездки в церковь видел портретв целости и сохранности, а Кассиди приехали в церковь задолго до Хейвудов. Это было сделано с восьми сорока в воскресение до полудня этого же дня. Это три часа с небольшим.

 В любом случае, это твоя родня, Флинн, понаблюдай за мисс Хейвуд и побереги мисс Тэннант-Росс.

 Черити-то от кого? Ведь твой ловелас мёртв.

 Других немало.

 Уж, не по нраву ли тебе пришлась кузина-то?  с тонкой улыбкой спросил Флинн.

Клэверинг лениво кивнул.

 Милая девочка, говорю же.

Флинн внимательно взглянул на дружка. Клэверинг влюблялся редко, ибо был излишне критичен и умён. Как человек светский, умел быть обаятельным, но вовсе не готов был бросить весь мир к ногам своей Прекрасной дамы. Он искал женщину-друга, что Флинн же считал глупостью. Где такое найдёшь? Фрэнсис был немногословен, внимателен и заботлив, всегда был рядом, когда кто-то нуждался в помощи, но никогда не пускал пыль в глаза.

Впрочем, он любил запускать воздушных змеев. Это было то, чего Флинн в друге не понимал.

 Ты пригласил её на танцы в Фортесонхилл?

 Нет, она просила меня не уделять ей внимания.

 Что так?  удивился Флинн.

 Насколько я понял, моё внимание может серьёзно осложнить ей жизнь.

 А, это конечно, тётушка Дороти спит и видит свою дочку графиней,  кивнул Флинн, снова начав грызть новую зубочистку.  Ты же не против сделать мисс Вирджинию леди Фрэнсис Клэверинг?

 Против,  меланхолично сообщил Клэверинг.  Я уже три года ношу старый штопаный шлафрок, уж больно он удобен, но невесту предпочту незаштопанную.

 Привередлив ты, как я погляжу,  пробурчал Флинн.

 Не больше тебя, полагаю. Ты вон выбрал себе, что получше, что же мне подсовываешь всякую гниль?

Флинн зевнул. Он уже успокоился, ибо всегда считал, что опасность, которую можно предвидеть,  это вовсе и не опасность. По-настоящему опасно только непредвиденное.

 Да ничего я тебе не подсовываю. Но что делать-то будем?

Клэверинг устало потёр лоб.

 Потихоньку во всем разберёмся. Вот что, приглашу-ка в среду мисс Сесили да внимательно пригляжусь к ней.

 Это дельно. Кстати, не пригласишь ли ты сегодня в Фортесонхилл Филипа Кассиди? Я тоже хочу приглядеться к нему. Можно пострелять бекасов. Надеюсь, твоя суровая тётушка позволит?

 Да, она любит дичь. Сейчас пошлю за ним.

* * *

Филип Кассиди не отказался от приглашения, а пока в Фортесонхилле стреляли бекасов, мистер Остин Стэнбридж только что вышедший с кладбища, столкнулся у церковной ограды с доктором Кардиффом. Врач поприветствовал сына пастора и осведомился о его невесёлом виде.

 Что это с вами, юноша?

Стэнбридж вздохнул и признался врачу, что все никак не может прийти в себя после смерти мистера Крайтона. Ведь тот в последние дни ни на что не жаловался.

Врач только вздохнул.

 Язва коварна, и иногда такое бывает. Вскрытие показало, что дела его были плохи, хоть и были ещё некоторые странности

 Какие странности?

 У него обожжён весь желудок и горло, чего у язвенников не бывает. Возможно, он что-то выпил и отравился, его перед смертью сильно рвало.

Кардифф откланялся, а Остин в полном изнеможении опустился на скамью у церкви. Правильно ли он понял? Крайтона, возможно, отравили? Но кто? Врагов у него не было, да и ядне мужское дело. Но если это сделала женщинато это, скорее всего, мисс Кассиди. Крайтон ведь хвалился, что ни за что не позволит ей вертеть дырявым задом перед графом.

Вот и дохвалился Дурак.

Но точно ли так? На минуту Остину пришла в голову мысль, что теперь мисс Кассиди в его руках, но его тут же прошиб мороз, и он покачал головой. Если Сесили и впрямь отправила Крайтона на тот свет, то узнай она, что он в курсе её похождений, он сам не даст за свою жизнь и ломаного гроша. Это все равно, что надеть поводок на бешеную собакукто знает, в какой миг она перегрызёт его и сорвётся с привязи? Вон, Крайтон думал, что держит её крепко. Нет, это куда как неразумно. Но что делать?

«А ничего,  сказал ему вдруг глумливый и страшный, точно гробовой голос внутри него самого.  Сиди тише воды, ниже травы, идиот блудливый, не то лежать тебе рядом с дружком твоимодесную»

Остина заморозило. Он не понял, кто это сказал: вокруг никого не было.

Тут из храма вышел отец. От его согнутых плеч исходило ощущение надлома и боли, но Остин ощутил совсем другое. Оттуда шло тепло, тепло отцовских рук и его объятий, тепло покоя и безопасности.

 Отец,  прохрипел Остин и ринулся к храму,  отец

Пастор Стэнбридж поднял голову на крик сына и увидел его, бегущего к нему.

 Папа,  Остин с силой сжал отцовские плечи,  прости меня, отец, я был так глуп   слёзы душили его, но с каждой секундой в отцовских объятиях страх слабел, холод отступал, гробовой голос становился все тише.

 Мальчик мой   пастор плакал и благодарил Создателя.

Он так верит, что сын образумится и вот

Глава 17. Размышления

В отличие от всех домочадцев, Черити не принимала участие в обсуждении загадки изрезанного портрета. Отчасти потому, что не знала, что предположить, а отчасти потому, что была поглощена загадкой появления в её комнате полевого букета. Кто мог принести его?

Странно, что цветы почти точно повторяли букет, что она видела на шкатулке миссис Стэнбридж. Но Черити помнила, что когда она говорила об этой гравюре жене пастора, рядом стоял граф Клэверинг. Господи, не его ли это дурные шутки? Окно её комнаты было расположено на высоте добрых восьми футов, но если залезть на фундамент, то проникнуть в комнату труда не составит. Над окнами нависала тень огромного дуба, и в его тени можно было незаметно подойти достаточно близко к дому.

Но зачем? Он хочет подшутить над ней, как над мисс Клэр Стивенс? Черити сердито поджимала губы. Что за испорченная душа? Но, полно, он ли это?

Меж тем время бала в Фортесонхилле неумолимо приближалось.

Черити была уверена, что после изрезанного портрета Джин снова сляжет в постель с мигренью, однако этого не произошло. А вскоре Черити поняла, почему. Мать и дочь в понедельник уехали к мадам Дидье и провели у модистки, по меньшей мере, четыре часа, о чём зло сплетничала по округе Элизабет Марвелл.

Черити вновь задумалась, может, стоит всё же поговорить с леди Дороти? Зачем тратить сколько усилий в погоне за человеком с подлым нравом, который, однако, при всей своей дурной натуре всё же достаточно честно заявил об отсутствии у него всяких намерений? Но она в который раз покачала головой. Черити слишком хорошо знала тётю, чтобы заранее понять, что услышана не будет. Вот миссис Флинн отнеслась бы к её словам без всякого предубеждения, и, разумеется, прислушалась, подумала Черити.

Но кто мог изрезать портрет? Право, кроме Филипа Кассиди, оскорблённого расторжением помолвки, никто на такое не решился бы, но Кассиди не приходил к ним с самого дня разрыва. Впрочем, по злобе или, точнее, из дурного желания пошутить, это могли сделать и субботние гости. Мало ли что взбредёт в голову той же Бетти Марвелл или девицам Фортескью? Однако кузен уверяет, что утром в воскресение портрет был цел, а значит, это не они.

Тут, аккурат к обеду во вторник, вернулся из Фортесонхилла кузен Селентайн, нагруженный двумя подстреленными бекасами и толстым домашним гусем. Он пояснил, что бекасов убил сам, а гуся ему едва ли не силой всучила экономка Фортесонхилла миссис Уилсон.

 Ты отлично стреляешь, племянничек,  заметил сэр Тимоти, но Флинн возразил, что он как раз настрелял меньше всех.

 Лучше всех стреляют Фрэнсис и Филип Кассиди, дядюшка, а ямазила,  рассмеялся он.

Филип Кассиди был, как знали все, действительно великолепным стрелком, но все промолчали, а Флинн, поняв, что нечаянно сболтнул о верёвке в доме повешенного, смущённо умолк. Впрочем, он тут же, как ни в чём ни бывало, начал рассказ о труппе, приглашённой в замок, и о приготовлении сцены. Спектакль будет в галерее менестрелей, сообщил он, там повесили роскошный занавес, и зал почти не отличить от театра. Кузен также зло насплетничал, что приме театральной труппы, которая играет главную героиню, не меньше сорока лет, но на вид не дашь и двадцати пяти.

 Впрочем, я, наверное, не прав. Истинный возраст актёра можно узнать только в ратное время, а так как дамы не участвуют в военных кампаниях, им можно и вовсе не иметь возраста.

 А мистер Клэверинг любит театр?  поинтересовалась леди Хейвуд.

Кузен Селентайн на миг задумался, потом несколько шутовски кивнул.

 О, да, он очень восприимчив к актёрской игре. Один раз, помню, на сцене до того натурально чокались, что его потянуло в буфет. Он и меня вытащил. Там мы и просидели до конца первого акта.

Черити прыснула. Мимика кузена была до того забавна, что невозможно было внимать ему без смеха.

 Он говорит, что времена Гаррика, Кэмбла и Кина прошли. И сегодня актёры играют королей так, словно боятся, что кто-то может сыграть туза и побить их. Раньше на сцену не допускали женщин, а ныне все актёры играют, как женщины. Но крайняя чувствительность даёт посредственных кривляк, считает его сиятельство, средняяплохих актёров, и только её отсутствие создаёт великих артистов.

 Он считает, что в основе актёрского мастерства должно лежать полное бесстрастие?  удивилась Черити.

 Да. Иначе гамлетовский накал страстей за три сезона просто разобьёт сердце артиста, кузина.

Черити задумалась, её странно изумило сходство их мнений с его сиятельством. Она тоже считала, что актрисы, вечно падающие в обмороки и не умеющие изобразить любовь без воплей и судорог,  просто бездарны.

Но тут миссис Фудс, появившись на пороге столовой, сообщила леди Дороти, что пришли от модистки, и дамы поднялись из-за стола, даже не притронувшись к десерту. Черити, с тоской глянув на кусок творожной запеканки, пошла за Вирджинией. В гостиной Джин и леди Дороти, едва пригубив кофе, исчезли в верхних покоях.

Черити не стала дожидаться мужчин и пошла к себе, однако пробыть одной ей довелось не более четверти часа. В двери постучали и, едва она откликнулась, к ней в комнату просунулась творожная запеканка на фарфоровом блюдце, потомрука в алом сукне, а после возник и весь кузен Селентайн Флинн.

 Я заметил, дорогая кузина, что вам не дали времени основательно пообедать, но разве это справедливо: оставаться голодной из-за чужих нарядов?

Черити было немного досадно, что он так хорошо прочитал её взгляд в столовой, но шутовская физиономия кузена не позволяла сердиться на него. Она рассмеялась, поблагодарила кузена и начала есть. Флинн же неожиданно стал куда серьёзнее и, присев на оттоманку, заговорил, отчётливо и тихо.

 На основании рекомендаций моей дорогой матушки, коим я обычно доверяю, а также ряда иных аттестаций и собственных наблюдений, я заключаю, дорогая кузина, что вы вполне способны понять мою озабоченность. Нелепые поступки моей сестрицы Джин не идут ни в какое сравнение с опасностью, которой она подвергается.

Черити оставила недоеденную запеканку и с испугом посмотрела на кузена. Он имеет в виду Клэверинга?

 Что вы сами думаете по этому поводу?  напрямик спросил он.  Согласитесь, не каждый день в приличных домах кромсают портреты. Это не похоже на вандализм, это ненависть. Или, воля ваша, нечто и того похуже

Черити осторожно перевела дыхание. Он, выходит, имел в виду тот воскресный случай.

Она тяжело вздохнула.

 А вы точно уверены, что ещё утром в воскресение портрет был цел?

 Да, накануне вечером, в субботу, сразу по приезде я просто увидел портрет на стене, но я шёл за вашим камердинером, в его руке был подсвечник, свет быстро исчез со стены, и мне было не разглядеть в темноте картины. Наутро же я рассмотрел портрет перед завтраком достаточно неторопливо и основательно. Я подумал, что художник обладал большим чувством юмора. Я сам во многом фигляр,  усмехнулся Флинн своей самоаттестации, и подмигнул кузине,  и потому понимаю хорошие шутки. Но во всём дальнейшем мне видится нечто совсем не шуточное.