Go to sleep, and dream of pain
Феликс свернулся клубочком и закрыл глаза, почти сразу начиная сопеть. Левиафан поставил композицию на повтор и сел рядом. Колыбельная была написана для маленького Антихриста, так что должна подойти и демонёнку, верно?
Sleep so sweet, my darling boy,
You will rule when Earth's destroyed
Левиафан смотрел на спящего Феликса. На тени от ресниц на щеках, уткнувшийся в диванную подушку острый нос, лежащие поверх пледа тонкие руки. Вслушивался в ровное дыхание и понимал, что проиграл.
Он не сможет просто его убить.
Демон встал и прошёлся по комнате, борясь с желанием обеими руками вцепиться в волосы. Нет, нет, не может быть, чтобы все эти подонки, называвшие его слабаком, оказались правы. Целый мир! Власть, свобода, совершенство! И променять всё это на какого-то мальчишку?! Поддаться иллюзии тепла и ложной заботыда-да, ложной, ведь Феликс привязан к нему лишь потому, что верит, будто Левиафан нянчится с ним по доброте душевной! Поступить так глупо, по-детски, даже хужепо-ангельски сентиментально?
Ну уж нет! В этом мире нельзя позволять себе слабину, он понял это ещё в начале. Да он да он сотню таких Феликсов создаст, когда все закончится!
Это тоже звучало как торг, жалкий, унизительный, но Левиафан вцепился в эту мысль всем своим сознанием. Ведь всё такон будет всемогущ, сможет воплотить свои желания. Любые, какие угодно. Хорошая цена за неприятное убийство.
Светало. Левиафан потянулся, отдёргивая шторы. И тут же отшатнулся, заходясь в приступе дикого, удушающего кашля.
Ему показалось, что у дороги стоит, по-акульи скалясь, давным-давно мёртвый Вик.
20
Третий компонент нашёл ангелочек.
Уж от кого, а от него Левиафан точно не ожидал такой полезности. Мальчишки как раз вернулись из школы и переодевались, горячо обсуждая какой-то то ли фильм, то ли мультсериал. Дверь они оставили полуоткрытой, и каждое слово далеко разносилось по коридору.
Нет, понимаешь, он оборотень! Человек и волк!
Так человек или волк? недоумевал Феликс, прыгая на одной ноге и пытаясь стянуть с себя брюки.
Сложно сказать, Филипп постучал козырьком кепки по кровати. Ну, вот если оборотень превращается только в полнолуние, он, наверное, больше человек. А вот если каждую ночь, то как? Это же одинаковое время в том и другом виде.
Человековолк, хихикнул Феликс. Или волкочеловек.
Челолк.
Волковек.
Ночник.
А это ещё почему?
Ну, он же по ночам не спит.
Ну ты даёшь! Ночникэто лампочка, а ты балда.
Кто обзывается, тот сам так называется! Филипп кинул в него подушкой-авокадо, и они устроили очередную потасовку. А Левиафан стоял у полуоткрытой двери и просто не мог поверить в услышанное.
Так просто? Всё действительно было так просто?
Он быстро восстановил в уме загадочную рунную вязь, над расшифровкой которой бился столько времени. Да, сомнений нет. Слово действительно может подходить двоедушникутому виду оборотней, которые перевоплощаются каждую ночь. Как правило, двоедушников проклинали ещё до рождения, и жили они, вопреки легендам, недолго: попробуй-ка каждую ночь ломать и срастать заново все кости, а в промежутках ещё и носиться по местности, вредя окружающей среде! И это уж не говоря о том, что убить такого монстра всегда считалось милым делом, даже если монстру было лет пять. По сути, чем позже те начинали превращаться, тем больше у них возникало шансов дожить хотя бы до двадцати-тридцати.
Правда, сейчас двоедушники повывелись, так что найти подходящий объект будет сложновато. Но зато они знают, что искать! Схемы давно составлены, порядок ритуала выучен наизусть, ангел и демонпрямо за дверью. В уравнении не осталось неизвестных!
Окрылённый, Левиафан кинулся на кухню:
Нашёл! Я нашёл!
Оле, ставящий кастрюлю с борщом на плиту, глянул через плечо и чуть улыбнулся:
О, привет. Погоди, сейчас подогрею мальчишкам ужин, и поговорим. И не волнуйся так, а то кашлять опять начнёшь.
Да плевать! Левиафан возбужденно махнул рукой. Я разгадал третьего! То слово, которое вроде волк, но и не совсем, это двоедушник! Осталось найти его, и мы можем завершать ритуал!
Рука Оле замерла над плитой, спина напряглась, точно готовясь к удару. Он молчал, казалось, целую вечность, а потом повернулся.
Ну? Левиафан вскинул брови, не понимая, почему тот не радуется. Почему не смотрит на него по-щенячьи преданно, почему не аплодирует демонической гениальности. Нет, не то чтобы Левиафану это было так уж нужно, просто он привык.
Оле медленно отодвинул стул, скрипя ножками по полу. Сел, опёр подбородок на сцепленные руки. И наконец посмотрел на демона.
Послушай, Леви, он произнёс это как-то особенно чётко, проговаривая каждый слог. Мы должны остановиться.
Сначала Левиафан подумал, что ослышался. Он даже засмеялся:
Что? Остановиться? Оле, ты в своём уме? Когда мы так близко, зачем?
Оле выпрямился. Незнакомцу голем показался бы совершенно спокойным, но Левиафан знал его не первое столетие и различал в голосе тщательно скрываемую дрожь.
Во-первых, голем загнул палец, не забывай, что сам научил меня читать. Твоя затея может уничтожить нашу реальность.
Ох, Левиафан досадливо поморщился, вероятность этого очень, очень мала, особенно если выполнить ритуал без ошибок. А даже если и так, что с того? Там у нас будет другая, ничуть не хуже.
Во-вторых, она буквально будет стоить жизни беспомощному демону, а возможно, и ангелу. Если мир уцелеет, ты отпустишь его, а Небеса узнают, для каких целей послужило ангельское перо
Небеса не убивают своих!
Изгоняют, жёстко уточнил голем, это лучше?
Левиафан осёкся, глядя на подчинённого так, словно у того выросли крылья.
И в-третьих, Оле отвёл взгляд, я я просто не хочу.
Повисла тишина.
Не хочешь? эхом повторил демон.
После кивка тишина превратилась в угрожающую. Лампочка на кухне замигала, а темнота сгустилась так, словно на улице не весна, а зима с её длинными ночами. Борщ на плите зашипел и тут же притих, покрываясь коркой льда. Левиафан взмахнул рукой, запечатывая дверь, и, навалившись на стол, уставился голему в лицо. В глазах полыхал никогда прежде не направляемый на Оле огонь.
Ты же соглашался. С самого начала, когда я показал тебе эту чёртову книгу. Ни одного слова против. Или, может, скажешь, что я не давал тебе права голоса? Отвечай!
Последнее слово хлестнуло, точно плеть. Оле вздрогнул и помотал головой:
Н-нет но
Тогда позволь спросить, что же именно не отвечает твоим ожиданием? Ты думал, всё будет быстро и легко? Думал, за власть не придётся ничем заплатить? Как ребёнок, который не понимает, что сладкое подают только после невкусного супа?
Голос демона клокотал и сочился ядом, он едва сдерживался, чтобы не ударить Оле, и даже не замечал, что уже фактически кричит тому в лицо.
Знаешь что? Мне начинает казаться, что ты не понимаешь вообще ни хрена! Не имеешь ни малейшего понятия, какой дамоклов меч висит надо мной каждый день, каждый миг, каждую секунду! Знаешь, за что мы восставали? Какие лозунги выдвигал трижды проклятый падшими и непадшими Люцифер? Как и все идиотыза свободу! А теперь я демон, и у меня нет ни хрена от этой долбанной свободы! Я даже не смогу защитить тебя, если Вельзевул вдруг решит, что я работаю недостаточно, и позволит остальным нас проучить! И знаешь что? Я возьму эту свободу сам, и никакие огромные глаза тупых големов меня не
Ты хочешь убить Феликса! наконец сорвался Оле. Лучше бы лучше бы ты его вообще не спасал, вот что! Бросил бы в Аду, и дело с концом! Это честнее!
Левиафан, только собиравшийся сказать, что с обретенной силой они могут опробовать и воскрешение, отшатнулся. Перед его глазами воочию пронеслись «девять кругов» прекрасная метафора, придуманная смертным, чтобы описать то, как мучения раз за разом заворачивают на новый круг. Голем действительно не может вообразить, как погибал бы ущербный демон, отданный остальным как игрушка, забава, кукла для битья? Как его рвали бы на части, день за днём, пока ничего не осталось бы от эфирной сущности?
Феликс был бы обречён, не дай Левиафан ему эти два года. Мало он с ним возился, мало защищал? Два года счастьяда у самого Левиафана столько никогда не было, потому что для счастье нужно неведение! И пусть эти два года должны закончиться на алтаре, это хотя бы не так больно. Оле действительно считает, что демона стоило бросить Внизу, потому что
Забавно, Левиафан сглотнул и нацепил на лицо кривую усмешку. Забавно, что тебя так волнует честность сейчас. Забыл, сколько крови на твоих руках? Как подложил пустой патрон в пистолет того поэта, как выбивал показания из малыша Людовика по моему приказу? Не подумай, я верю, что тебе это не нравилось. Мне самому куда больше по душе пакостить издалека, каюсь, чистоплюйство. Но заделаться белым и пушистым? Не поздновато?
Оле, кажется, понял, что перегнул. Его плечи поникли, и он уставился в стол.
Разве мы плохо живём сейчас? тихо спросил он. Почему ты всегда хочешь больше?
Левиафан молчал. Видимо, приняв это за хороший знак, Оле положил руку поверх его ладони и жалобно попросил:
Отступись. Ещё не поздно.
Куда, Оле? Мы похитили ангела. Я подставился, защитив демона. Это не может длиться вечно.
Мы что-нибудь придумаем, мы
Нет, Левиафан вырвал руку. Мне нужны не крохи и подачки, а нормальная жизнь. И если чтобы сбежать из Ада, нужно пройти по трупам, я пройду.
Оле откинулся на спинку стула и гордо вскинул подбородок:
Тогда я не буду в этом участвовать!
Левиафан хищно улыбнулся, чуть наклоняясь вперёд:
Нет, дорогой, будешь. Если помнишь, ты мой голем. Я в любую минуту могу просто приказать, и ты будешь выполнять всё, как миленькая кукла. Как тебе перспективка, м? Не подумал?
Оле замер, уставившись на него широко открытыми глазами. В них было столько чистого детского изумления, столько незаслуженной обиды, что Левиафан сразу добавил, чуть не срываясь на мольбу:
Но я не стану. Я же я хочу, чтобы ты понял, Оле! У тебя всегда получалось понимать.
Оле глядел на него и молчал. Не выдержав, Левиафан резко отвернулся, одним движением распечатывая дверь.
Поговорим, когда я вернусь, отрывисто бросил он и пулей вылетел в коридор. Там уже торчали детишки, Феликс стал возбужденно спрашивать, почему не открывали дверь, а более чуткий и проницательный Филипп тут же попятился, вжимаясь в шкаф с пальто. Левиафан рывком сорвал с крючка куртку и ключи и вылетел из дома, не оглядываясь.
21
Он не возвращался двое суток. Колесил по городу, швырял мимо урны пустые стаканчики из-под чая, часами смотрел в окна маршрутки и думал, думал, думал. Ему нужно было успокоиться, а лучше всего это получалось делать среди людей.
Почему Оле так сказал? Он же всегда соглашался. Всегда слушал, всегда помогал, хотя Левиафан ни разуни разу не использовал формулу подчинения! Неужели правда из-за детишек? Неужели так заигрался в семью, что не хочет даже гипотетически подвергнуть их опасности и боли?
«Он просто запутался», решил наконец Левиафан. Немудрено, ведь даже он, демон со стажем, чуть не поддался, так чего ждать от голема? Особенно если Феликс и к нему лез обниматься
Зря он кинулся на Оле. Надо было остаться, объяснить всё хорошенько, а не угрожать и хлопать дверью. Это же Оле. Верный Оле, который прикрывал, помогал и просто всегда был рядом. Разве на него можно долго злиться?
А не надо было открывать рот и говорить такое, пробормотал Левиафан для порядка. Ноги уже сами несли его к дому. Сгущались сумерки, улицы пустели, и очень уж не хотелось снова бродить по ним в одиночестве. Так что, недолго думая, демон спрятался за углом и открыл портал на нужную улицу.
Первое, что бросилось в глазане горели окна. Левиафан мельком глянул на часы: неужели легли, в восемь-то вечера?
Э-эй! Я дома! крикнул он, толкая дверь.
Тишина. Абсолютная, ни шороха, ни дыхания. Не показалась виноватая физиономия Оле, не высунули головы из комнат мальчишки. Левиафан почувствовал, как внутри скручивается тяжёлое предчувствие беды.
Он захлопнул дверь, прижимаясь к ней спиной, и просканировал дом. Никого. Он просканировал ещё раз, зачерпнув силу уже из себя, да с такой силой, что подогнулись колени, а слои реальности задрожали, чуть не выворачиваясь наизнанку.
Дом был пуст.
Первая мысль быладемоны. Прознали про книгу, про похищение Филиппа, про убийство Вика, да про что угоднои пришли покарать. Ведь так и знал, что этим кончится Проклятье, нельзя было уходить!
Левиафан выпрямилсярывком, схватившись за вешалку, и кинулся в комнаты. Он знал, что этого делать нельзя, что если это демоны, они точно оставили ловушку, но
Оле! Феликс! Оле!
Но он же не железный, в конце концов!
Было темно. Впопыхах Левиафан врезался в тумбочку, сбил с неё стопку раскрасок и едва не опрокинул на диван. Загнанно обернулся, метнулся к лестнице, в спальню, а сразу оттуда открыл портал в кухню. Разумеется, безрезультатно.
Левиафан понял, что задыхается. Так, нет, никакой паники Он нащупал рядом стул и тяжело опустился на него, пытаясь совладать с собой.
Всё нормально. Демоны могли оставить послание. Записку, разрисованное кровью зеркало, запись на автоответчике Нужно проверить. И не думать, ни в коем случае не думать о том, что голема с детьми могли забрать не ради приманки, а ради чего-то куда более простого и страшного
Левиафан резко встал и ударил по клавише выключателя. Вспыхнул свет, озаряя чистый стол, аккуратно составленную посуду, пустую плиту и посудомойку Пустую? Оле что, не кормил их? Нет, конечно, похитители могли прийти в тот же день, когда Левиафан сбежал но в таком случае голем бы и еду не успел убрать, верно?
Ивзгляд демона упал на пустые крючки и подставки для ботинок в коридореразве жертвам позволили бы одеться?..
Следующая пришедшая в голову мысль была такой дикой, что Левиафан захохотал. Он двинулся по квартире, зажигая везде свет, взмахом руки распахивая шкафы и ящики. Ну не может быть такого, нет, никак! Может, они просто пошли гулять? В парк аттракционов, на поздний сеанс кино, детский праздник, а он тут развёл истерику
Правда, куда тогда пропало столько одежды
На экране компьютера белел лист бумагибольшой, из детского альбома. Лист висел на кусочке скотча, Левиафан одним движением оторвал его и вгляделся в буквы. У Оле всегда был прекрасный почерк.
Я так больше не могу. Ты погубишь нас всех. Прости. Мы уходим насовсем и как можно дальше, не ищи, я выкинул все телефоны и симки. Я ничего не скажу Внизу, но позволить тебе убить Феликса и втянуть в это меня не могу. Прощай.
Мне правда жаль.
Левиафан застыл, глядя на послание ничего не выражающими глазами. Руки чуть задрожали, и демон бросил листок на пол, испепеляя одним взглядом. Сунул сжатые кулаки в карманы, зажмурился и прислонился к стене.
Он ушёл. Ушёл. Чёртов голем просто взял и сбежал. Без вопросов, без колебаний, когда встал вопрос выбора, он выбрал мальчишек. Чужих, тех, кого знал без году неделя. И это было бы нормально, даже ожидаемо, будь это кто угодно другой но Оле!
Левиафан толчком оторвался от стены. Вынул руки из карманов, медленно обвёл взглядом комнату и подошёл к сбитой в самом начале тумбочке. Поднял с пола раскраски, сложил их, выровнял аккуратной стопкой. Обернувшись, провёл ладонью по корпусу компьютера, смахивая пыльбез щёток, без перчаток. Удивительно, но разносить всё вокруг, как он сделал бы раньше, совсем не хотелось. Зачем? Никто не услышит. Не придёт. Не поможет. Ни-ког-да.
Его шатнуло, и демон схватился за дверной косяк. Перед глазами стояла пелена, он опустил голову и наткнулся взглядом на дурацкий звёздно-полосатый щит из мультика. Как они радовались, все трое, получив эти глупые игрушки! Знал бы, так заточил бы тогда и вогнал в горло, в шею, распарывая артерию, ломая позвонки
Левиафан понял, что его опять трясёт, и на сей раз не стал притворяться. А ради чего? Всё было кончено, и он сел на пол прямо возле круглой металлической дряни. Оружие выдуманного героя. Как же это Оле не взял его с собойон ведь теперь герой, что может быть героичнее, чем спасать бедных беспомощных детишек от злого-злого демона Даже если детишки совсем не детишки, это не имеет значения, ведь Левиафан хуже, всегда хуже, он же монстр, предатель Небес, изгой Преисподней, да попросту идиот, который взял бракованного голема и посмел к нему привязаться Понравилось играть в доверие? В свободу, в выбор? Так получай! Как будто кто-то по доброй воле выберет его сторону!