Все стало хуже?
Да. Не обижайся, нода.
Я не в обиде. Какие обиды? Мы снимся друг другу, верно? он улыбнулся. Со мной такое впервые! Я редко запоминаю сны, да и реалистичными их не назовешь. А сны с тобой
Ты еще не понял? перебила его Меган. Это не просто сны. Мое проклятиеделать сны реальностью. И не всегда в реальность из них пробирается что-то хорошее.
Видишь эту скамейку? сменил тему Ник. У тебя случайно нет с собой ножа?
Ножа? удивилась Меган и незаметно для самой себя потянулась рукой к карману брюк (только сейчас она с удивлением отметила, что на ней надеты деловые коричневые брюки широкого покроя под тонким пояском и белая строгая блузкаэти вещи в ее гардеробе имелись). Там лежал складной нож. Впервые вижу его, с улыбкой сказала она.
Но это же сон, тоже улыбнулся Ник и взял нож у Меган. То, что сейчас происходит, запомним только мы, верно?
Верно.
Так почему бы нам не подурачиться, словно нам по шестнадцать лет?
Ты о чем? она рассмеялась.
О, брось! Мне так давно не было шестнадцать! Я соскучился по тому возрасту! Смотри, ответил Николас и присел у скамейки. Ножом он выцарапал заглавные буквы «М» и «Н».
Но так нельзя! рассмеялась Меган.
А кто узнает? Это всего лишь сон. К тому же вдруг он окажется обычным сном, никак не влияющим на реальность?
Ты мне не веришь?
Я тебе верю. Я не верю себе.
Он выцарапал их инициалы и довольный своей работой сел на эту скамейку.
Знаешь, сказал Ник, в обычной жизни я не такой разговорчивый, как здесь, поэтому эмоции могут выйти из-под контроля, он улыбался. Нет, я не социопат, но в жизни предпочитаю чаще бывать один. Каждый вечер я нуждаюсь в одиночестве, чтобы мой внутренний человекне тот, которого видят люди, а судя по всему тот, которого ты видишь сейчас, отдохнул от шума и напитался энергией.
А откуда он берет эту энергиюэтот внутренний человек?
Из самого себя. И теперь, судя по всему, от общения с тобой.
Я тебя понимаю. Прекрасно понимаю. Ты не социопат, тыинтроверт. Как и я. Это нормально. Хотя порой странно.
Да, интроверт. Я забыл это слово, Николас улыбнулся. Не социопат, а интроверт. Спасибо, что сняла с меня один ярлык и повесила другой, он рассмеялся.
Моя подруга так меня называет. И, знаешь, она права. Но у меня есть кот. А у тебя есть домашние животные?
Меня часто нет дома. Эгоистично с моей стороны заводить существо, наделенное разумом. У меня есть аквариум с автоматической подачей корма
Меган рассмеялась. Она присела рядом.
То, что нужно для любителя тишины и покоя, сказала она. Мой мистер Блонд тоже тихий парень.
Мистер Блонд?
Да, мой кот. Он весь белый, поэтому я назвала его Джеймсом Блондом.
Весьма оригинально, рассмеялся Ник.
Меган резко обернулась: за спиной она услышала какой-то шум.
Там что-то есть, сказала она, всматриваясь в аккуратно подстриженные кусты. Нам лучше вернуться или даже проснуться.
А что там может быть? спросил Николас.
Что угодно, ответила девушка, и это «что угодно» утром может оказаться в моей квартире.
Но я еще ни разу там не оказался, немного претензионно пошутил Ник.
Наше общение отличается от уже привычного мне формата моих снов. С тобой все иначе. Ты первый, кто осознанно бываешь здесь, она коснулась указательным пальцем правой руки своего виска.
А другие? Были другие случаи?
Шум в кустах повторился, Меган схватила Николаса за руку и повела его по направлению к кафе.
Обычно, продолжила она на ходу, происходит следующее: я вижу сон с кем-то из реально существующих людей, вполне вероятномоих знакомых, но человеку это может и не снится, а если он видит тот же сон, что и яон и предположить не может, что это происходит вовсе не в его голове, а в моей. Каким-то образом в этом измерении, в измерении сна я могу повлиять на того человека, а онна меня. Я всю свою жизнь пытаюсь найти объяснения этому и не нахожу их.
А нужны ли они тебе? спросил Ник.
Не поняла
Что тебе дадут объяснения того, что с тобой происходит по ночам? Ты сможешь это контролироватьне думаю, это прекратит происходитьтоже нет. Зачем тратить время и силы на то, что, даже если ты и узнаешь, никак не сможет изменить твою жизнь?
Оно приближается, сказала Меган.
Ник обернулся: да, там действительно кто-то был. Или что-то. Он ничего не увидел, но однозначно что-то почувствовал.
Внутри нам будет безопаснее, сказала Меган и открыла дверь, ведущую в кафе.
Она открыла глаза. Это была ее комната, ее спальня, а Николас исчез. Ни на это она рассчитывала, открывая дверь. Однако она была в своей постели.
За окном было темно, белый кот мирно спал у ног хозяйки. Это был ее дом. Однако что-то здесь было не так.
Голова не сразу смогла ясно соображать, но через несколько мгновений Меган поняла, что именно не так с ее комнатой: все предметы в ней находились точно на своих местах, только в зеркальном отражении.
Что за чертовщина? пробормотала Меган, вставая с кровати.
Окно находилось на той стороне, где должна быть дверь, а дверь, соответственно, на стороне, где должно располагаться окно. Меган повернула ручку, открыла дверь и снова оказалась в зеркальном отражении своей спальни. Она обернуласьза спиной та же комната, а на кровати спит Джеймс Блонд. Снова посмотрела вперед: та же картина: постель расстелена, на ней лежит белый кот. Она перешагнула порог, дверь захлопнулась. Напротивокно, за которым солнце еще не встало.
Меган не паниковала, старалась не паниковать. Это еще один сон. Сон во сне. Такое уже случалось: в детстве, когда ей было не больше пяти лет, ей снился сон, в котором она играла на детской площадке. Маленькая девочка уже тогда догадывалась, что спит, потому, когда ей захотелось в туалет, она приложила все свои ментальные способности, чтобы проснуться. И она проснулась: увидела спящего брата, их комнату. Что-то показалось ей не обычным, но тогда она этого не заметила, или заметила, но не поняла, в чем дело. Меган спрыгнула с постели и быстро-быстро затопала в туалет, а когда села унитаз и принялась за дело, поняла вдруг, что ей очень мокро и некомфортно, к тому же держатель для туалетной бумаги висел с другой стороны. Она начала ерзать на сиденье унитаза и хныкать, пока ее не разбудил брат и, хотя знал, что это не красиво, высмеял ее за то, что она во сне «сходила под себя». Меган расплакалась, а маме пришлось ее забрать в свою постель, сперва, разумеется, переодев девочку.
Поэтому паники не было. Зачатки паникида, но до того чувства, когда от панической атаки сдавливает грудь, не давая сделать глубокий вдохеще не дошло.
Перед нейее комната «наоборот», за спинойдверь с такой же комнатой. Замкнутый круг. «Надо проснуться, подумала Меган, снова». Она несильно нанесла сама себе пощечину, но ничего не изменилось. Даже кот не шевелилсяон мирно спал.
Вдруг за спиной в дверь, ведущую в никуда, постучали. Блонд пошевелил ухом, но не проснулся. Меган осторожно повернулась, прислонилась к двери, и тут паника все же стала ею завладевать. Стук повторился.
Кто там? неуверенно спросила Меган. Только сейчас она заметила, что стоит в ночной рубашке до колен цвета темного шоколада на тонких бретелях, на ногах не было даже носков. «Если снова грязь или болото, подумала она, я этого не вынесу».
Кто там? повторила она.
Ручка зашевелилась. Меган сделала два шага назад, готовая увидеть что угодно, но не то, что она увидела, когда открылась дверь. Перед ней стояла она жев «шоколадной» ночной рубашке с босыми ногами, а за спинойвсе та же комната.
Было ощущение, что она подходит к зеркалу: каждое движение, каждый шаг их совпадал. Две одинаковые девушки с напуганными глазами и распущенными волосами подходили друг ко другу, копируя каждый жест. Комнаты вокруг них начали сглаживаться и исчезать, вместе с кроватями, на которых спали два одинаковых белых кота. Меган подняла правую руку, а вторая Меган синхронно повторила за ней. «Мое сознание разделилось», подумала каждая из них перед тем, как их ладони соприкоснулись, и Меган проснулась.
Снова.
Она открыла глаза. Перед ней были ее руки, лежащие на руле ее автомобиля, которым Меган давно не пользовалась. Она не любила водить машину, и хотя считала себя достаточно уверенной в себе личностью с серьезным подходом к жизни, все же боялась, что однажды ей не хватит быстроты реакции для своевременного реагирования на дороге в экстренной ситуации.
Но она сидела за рулем. «Еще один сон», обозлившись, подумала она. На ней был кожаный пиджак бардового, почти к коричневого, цвета, черные брюки и ботинки. Двигатель работал. Меган стала выглядывать из окон машины, чтобы понять, где она находится, но это место не было ей знакомым. Заглушив двигатель, она вытащила ключ и вышла из машины, ощутив чувство приятной ностальгии и успев подумать: «Когда проснусь, обязательно заберу машину со стоянки».
Это был въезд на небольшой мост, проходящий над широкой железнодорожной развилкой. Было темно. Внизу бесконечное переплетение металлических артерий железной дороги вызывали головокружение, стоило только посмотреть на них с высоты. Меган чувствовала, что впереди кто-то есть, но ей было не страшно: вся паника и страх остались в прошлом полусне, а на этом этапе пока еще никакие другие чувства, кроме любопытства, ею не овладели. Опасности не былоона знала. Но она знала, что и в безопасности быть уверенной никогда нельзя, особенно, если под тобой железная дорога.
Там стояла женщина. Она облокотилась на ограждения, смотрела вниз и тихо хлюпала носом.
Вам помочь? спросила Меган.
Женщина испуганно обернулась: она явно не ожидала кого-то здесь увидеть.
Я просто
Что произошло? спросила Меган.
С чего вы взяли что у меня что-то произошло? переспросила женщина. Меган удалось ее немного разглядеть: ей было до сорока лет, светлые волосы, небрежно собранные в хвост, опухший от слез красный нос, который то и дело хлюпал, не давая соплям, смешанным со слезами, вытечь на верхнюю губу.
Даже не знаю, улыбнулась Меган, может, я сделала вывод, исходя из вашего состояния?
Я просто прогуливаюсь.
Хорошо, хорошо. Я поняла, сказала Меган, уже продумывая дальнейшую речь, как и подобает хорошему психологу, но потом решила послать куда подальше все свои психологические знания и «включить» в себе обычный, человеческий режим. Послушайте, мы незнакомы. И мне должно быть абсолютно плевать, что у вас случилось, но так оказалось, что я сейчас здесь и скорее всего, я действительно здесь, Меган оглянулась по сторонам. Так что давайте, выкладывайте, что вас заставило прийти сюда в такое время ночи. Уж точно не любоваться этим серым пейзажем загородной грязи. Я даже не знаю, где мы находимся, но я хочу помочь, хотя бы потому, что время у меня есть, а чем еще заняться в этом местея пока не придумала.
Женщина удивленно слушала незнакомку. Часть ее хотела послать ко всем чертям эту нахалку, но часть все же отчаянно желала найти в ней близкую подругу-утешительницу, которой можно залить слезами все плечо.
Моя дочь, сказала наконец она, ушла.
Всего-то? Меган приподняла от удивления левую бровь, облокотилась на капот своей машины и сложила руки в замок.
Я воспитываю ее одна, поток изливающейся исповеди наконец набирал силу, чтобы обрушиться на Меган. Она не была против. Я все для нее делала, продолжила женщина, отойдя на пару шагов от ограждения, я допоздна работаю, отказываю себе во всем, чтобы обеспечить ее. Ей всего двенадцать Она всегда выглядит аккуратно и опрятно, у нее лучшая одежда, я слежу за ее питанием и здоровьем. У нее есть все. Но неделю назад она ушла жить к моей матери, которая не только ее поддерживает в этом решении, но и настраивает против меня. Я выждала два дня, но, когда я приехала к ним, дочь, стоя за спиной своей бабушки, кричала, глядя мне в глаза, что она меня ненавидит, что я испортила ей всю жизнь, что она больше не хочет жить со мной, потому что не любит меня. Она называла меня такими злыми и грубыми словами, которые, словно нож, впивались мне в сердце. Только не со стороны груди, а в спину, потому что такое предательство от самых близких мне людей я расцениваю не иначе, как удар ножом в спину. Мне было очень больно. Я пыталась отвлечься, успокоиться, но ничего не выходило. Силой забирать я ее не хочу, да и не смогу. Надеяться и ждать, что она поумнеет и вернется А если нет? Я прощу ее, безусловно, я прощу. Но забуду ли? Это так больно У вас есть дети?
Нет, тихо ответила Меган.
Но сказать она хотела совсем другое. Как психолог, она должна объяснить этой женщине, что подростковый возраст, в который вступает ее дочьэто сложный этап, к тому же, вероятнее всего, здесь присутствует психологическая зависимость самой этой молодой женщины от ее матери, которая, в свою очередь, теряя контроль над взрослой дочерью решила взяться за свою внучку, еще не осознающую, что бабушкина чрезмерная заботавовсе не забота, а самореализация своих лидерских желаний и не растраченная материнская энергия, отсутствие уверенности в себе и своей значимости, ведь стремление к тотальному контролю своих близких чаще всего возникает у тех, кто сам себя не реализовал в этой жизни, ничего не добился, кроме как умение держать в страхе неподчинения родных. Меган могла бы объяснить, что, скорее всего, девочка-подросток, ходячий закипающий гормональный гейзер, который вот-вот вырвется наружу, скоро не просто сама порвет отношения с властной бабушкой, но еще и устроит ей скандал похлеще, чем устроила матери, ведь манеру командовать она теперь начнет списывать со своей сердобольной бабули, после чего вернется к маме.
Меган бы могла, но не стала.
Я вас понимаю, сказала она, хорошо понимаю. Правда, детей у меня нет. Но, поверьте, я немного знаю о том, как устроена психология подростков. К тому же я тоже была девочкой-подростком. Нет, из дома я не уходила. Но все еще можно обернуть в лучшую для вас сторону. Поймите, она ждет. Она ждет, когда вы придете к ней и начнете умолять ее вернуться домой, говорить, как вам плохо без нее, как не можете спать, как давит грудь в области сердца (Меган вспомнила свои приступы тревоги). Но тогда она победит. Нет, не ваша дочь. Ваша мать одержит победу. Она будет с довольной ухмылкой снова стоять за спиной вашей дочери, потешая свое самолюбие за то, что у нее в очередной раз получилось установить свои правила над вами обоими. О, да, общество учит нас ценить семью, превозносить семейные отношения поверх своих личных потребностей. Бла-бла-бла Знаете, что? Да пошло оно все! Наша жизньэто не сон, это куда хуже. Монстры во сне хотят нас поглотить, монстры в жизни хотят получить над нами контроль. О, да, простите, но я имею наглость назвать вашу мать монстром. Дочкаглупая девчонка, которая решила поиграть с вашими чувствами в силу недопонимания, к каким последствиям это может привести. Но вот ваша мать, которая не просто потакает капризному подростку, а является ее кураторомвот настоящий монстр. И вы не совершите преступления, если оборвете с ней связь. Перережьте, наконец эту сорокалетнюю пуповину, которая болтается за вами на километры. От нее уже несет гнилью!
Женщина внимательно слушала Меган, которая давно уже не говорила тихо и спокойно.
Дочка вернется. Сама. Я уверена. Не падайте ей в ноги, радуясь, что она снизошла к вам. Вымать. Онаребенок. Она должна уметь уважать мать. Любовь, поцелуи перед сном и бантики в детском садуэто все ерунда. Она должна именно уважать. А для этого научитесь уважать себя. Возьмите отпуск, купите себе кучу новых, дорогих шмоток. Себе, не дочке, как бы не хотелось! Найдите номер телефона старой подруги, сходите в клуб, оторвитесь там на полную. Когда дочь увидит, что мама занята не только тем, что подтирает ей зад, а еще любит и уважает себя, она будет вынуждена признать, что ее мамакрутая тетка. Намного круче мам одноклассниц и уже куда влиятельнее, чем бабушка. Уяснила?
Кажется, да, ошарашенная, но уже с побледневшим носом женщина закивала головой.
Мне пора просыпаться, сказала Меган. Завтра с утра придется впаривать грамотную, психологическую чушь своим студентам. Но мы то знаем, что на самом деле нужно поступать не так, как учат книжки, верно?
Спасибо, ответила та.
Не бойся матери. А для дочери это будет уроком. Люби себя, правда! Меган мило улыбнулась. Ей захотелось обнять эту женщину, которая под конец длинного монолога стала ей словно родной, но она умело сдержала в себе проявление чувств. Как и всегда. Она-то и Люси редко обнимала. С чего ей обниматься с незнакомой ей дурочкой, которая не может завоевать доверие собственного ребенка? Но, садясь в машину, Меган попыталась поставить на ее место себя. Нет, ей не понять, что чувствовало материнское сердце в момент, когда родной ребенок говорил в лицо матери гадости, но она понимала и чувствовала, что этой женщине очень больно. А Меган ей помогла. Она надеялась, что помогла, а не навредила. По крайней мере, подходить слишком близко к изгороди моста той уже не хотелось.