Моя жена внутри. Она позвонила и сказала, что с нашим сыном беда. Она расстроена, и я
Охранник положил руку Маршаллу на плечо. Толстые пальцы вцепились в плоть, мужчина кивнул, повернулся и исчез в торговом центре. Автоматические двери разъехались, и зеваки замерли, вытянув шеи, навострив уши. Они ничего не услышали. Двери закрылись. Маршалл смотрел, как охранник разговаривает по мобильному, указывая в его сторону.
***
На двери темно-красными буквами было выведено: «МОРГ»слово, похожее на шрам, который никогда не побледнеет. Грубая прямота шокировала Маршалла. Он думал, что в наши дни для комнаты за этой дверью найдут более обтекаемое, мягкое название.
Место хранения покойников, куда отцы приходят, чтобы опознать мертвых сыновей. Царство холода, в котором тела не гниют и не пахнут. Место, куда приносят останки: кусочки плоти, осколки женщин, мужчин и детей.
МОРГ.
На груди санитара болтался бейдж. ЛЕО. За все время он не сказал ни слова. Полицейскогодетективазвали Николас Старк. Высокий и крепкий, с ухоженными волосами и добрым взглядом, он пах мускусным одеколоном. Ему было за пятьдесят. Детектив коснулся ладонью предплечья Маршалла.
Так много людей гладили его по руке за последние семь часов. Незнакомцы, доктора, полицейские, социальный работник с волчьей пастью, чьего имени Маршалл не помнил. Они напрасно пытались его утешить. Все казалось сном. В этом сне он сидел в гостиной и смотрел телевизор, а на экране замер его двойнику двери. На ней алели буквы. МОРГ.
Вы готовы войти?спросил Старк. Его громкий голос вернул Маршалла в реальность: он вздрогнул, посмотрел на детектива, попытался вздохнуть.
Нет,прошептал Маршалл.
Он слышал, как детектив тяжело выдохнул, катая мятный леденец во ртутот звякнул о его зубы.
Я понимаю, мистер Дикинс, но это необходимо. Вы должны это сделать.
Знаю.
И чем раньше, тем скорее сможете отдохнуть.
Ага.
Мне жаль, что все так затянулось,сказал Старк, вновь сжимая предплечье Маршалла.Процедура оказалась непростой. Уверен, вы понимаете.
Конечно.
Вы должны войти и опознать своего мальчика, чтобы мы могли найти ублюдка, который это сделал.Старк наклонился к немужест, говорящий: «Я твой друг. Ты можешь мне доверять».Мне нужна ваша помощь, мистер Дикинс.
Постепенно до него дошло. Другое слово непрошенным явилось в сознание Маршалла. Бросилось на него из темных уголков разума, преследуя по коридорам, полным теней, выкрикивая его имя. УБИЙСТВО. Дыхание Маршалла сбилось, но он все равно кивнул. Тело само ответило детективу, словно предлагая себя в жертву. Возьми от этой плоти, что хочешь, и отвали. Оставь меня умирать.
Живот скрутило. Срочно захотелось в туалет.
Ладно,сказал Маршалл.Я готов.
***
Маршалл увидел, как его жена вскочила на ноги в комнате для обслуживания особых покупателей, едва заметив его в узком коридоре. Она поставила пластиковый стаканчик на подлокотник кресла, распахнула стеклянную дверь и бросилась к нему. Через несколько секунд жена обвила его руками. Маршалл почувствовал, что вот-вот расплачется, когда она отстранилась и посмотрела на него.
Ее лицо обезобразила тревога, а взгляд напоминал о той ночи, когда он сделал ей предложение перед дверями ванкуверской галереи: в нем сплелись печаль и яростькомбинация пугала и возбуждала Маршалла.
Ох, Марс,сказала Клэр, качая головой, и ударила его кулаками в грудь.
Ш-ш-ш. Все будет хорошо, детка.
Марс Прости меня.
За что? Ты ни в чем не виновата.
Ее руки метнулись к его лицу, пальцы утонули в волосах. Она притянула его голову к своей, их лбы соприкоснулись. Кожа Клэр была липкой от пота.
Я ужасный человек,сказала она.Ужасный, мать твою, человек.
Клэр, не надо.
Это правда, я мерзкая гребаная сука. Ужасная мать.
Хватит!
Это моя вина, Марс, моя
Она взглянула на него, приоткрыв рот, словно хотела поделиться секретом. Но все слова кончились. Теперь из союзников у них осталось только молчание. Маршалл крепко обнял женуона упала ему на грудь. Охранник проводил их обратно в особую зону, и дверь закрылась за ними с мягким щелчком.
***
Детектив Старк отступил в сторону, пропуская Маршалла вперед. Морг оказался просторным, словно пещера, со сталактитами-светильниками, свисающими с потолка. Тихое место. Старк закрыл дверь, Лео встал рядом с ней, потирая глаза. Он устал, и ему явно не хотелось здесь находиться.
Они прошли дальше, в глубину белой пещеры. Она была не просто холоднойледяной. Маршалла затрясло, зубы застучали.
Простите,сказал он, обхватив себя руками.
Да, мистер Дикинс?спросил детектив, не считая нужным понижать голос.
Я я хотел спросить, не могли бы вы
Конечно Только скажите.
Я хотел спросить, нет ли у вас еще одного леденца.
Что?
Ничего.
Еще одного леденца?
Детектив улыбнулся и вытащил упаковку из кармана. Он положил мятный леденец, белый, блестящий, с тонкой красной спиралью по центру, на ладонь Маршалла. Маршаллу понравилось, что конфета не липла к коже и была свежей. Он поднес ладонь к губам. Помедлив, Маршалл поднял голову и увидел, что детектив внимательно наблюдает за ним, но опустил глаза, едва их взгляды встретились.
Я справлюсь.
Он положил леденец на язык и закрыл рот. Вкус проявился не сразу, одновременно сладковатый и горький. Маршалл закрыл глаза и во тьме увидел то, что ждало его впереди. Увидел себя, наблюдающего за тем, как детектив выкатывает к нему лежащего на столе Ноя. Его сын улыбался. Мирно.
Маршалл открыл глаза и раскусил леденец. Осколки упали на язык. Хруст был таким громким, что эхом прокатился по моргу.
Я готов,сказал Маршалл.Пожалуйста, отведите меня к моему мальчику.
Старк положил ладонь ему на поясницу и провел за угол, где в кресле, приоткрыв рот, дремал молодой санитар, которому на вид было чуть больше двадцати. Маршалла поразило, что за его сыном присматривал кто-то столь юный. Странным образом это его даже оскорбило.
Минуту,сказал Старк. Он шагнул вперед и похлопал паренька по плечу. Санитар дернулся, всхрапнул и вскочил на ноги, пытаясь разгладить медицинский халат.
Простите, сэр,сказал он высоким и тонким голосом, в котором послышалось раздражение.Тяжелый день. Боже, мне так стыдно.
Старк оборвал его:
Сынок, отведи нас куда надо. У всех был тяжелый день, но особенно у мистера Дикинса.
Понимаю. Прошу в эту дверь.
Санитар указал путь. Старк не двинулся, лишь отеческим жестом простер руку:
Сюда, пожалуйста.
Вот оно. Маршалл приказал ногам двигаться, потому что мозг отказывался делать первый шаг. Они знают, что это он, и все же хотят, чтобы я это подтвердил. Зачем им просить меня, если они уверены?
Они сомневаютсявот зачем.
Есть шанс, что это не он, что мой малыш просто потерялся, пока мы стоим здесь с пальцами в задницах и занимаемся невесть чем.
Сюда, пожалуйста,повторил Старк, на этот раз тверже.
Маршалл шагнул к двери, за которой исчез санитар.
Не ходи туда!
Я должен.
Не делай этого. Или будешь жалеть всю оставшуюся жизнь.
Они вошли в помещение, достаточно холодное, чтобы дыхание обращалось клубами пара. Стены были голы, а с потолка на длинном проводе свисала лампочка. В центре крохотной комнаты стояла каталка, а на ней, под белой простыней, покоилось тело.
***
В офисе службы безопасности к семи вечера набралось много народу: расстроенных отцов и матерей, которые тоже потеряли своих детей в обезумевшей толпе. Полицейские сновали туда-сюда мимо вялых охранников с газировкой в руках.
Клэр и Маршалл сидели, держа в ладонях одинаковые стаканчики с кофе, плечом к плечу, неподвижно. Им больше нечего было сказать друг другу. Несмотря на то, что они знали правду, официального подтверждения еще не было. Оставалось только сидеть в молчании. Ждать. Маршалл думал, что минуты будут ползти невыносимо медленно, но всякий раз, отрывая взгляд от стаканчика, он видел, что стрелки часов на стене перескочили к следующему часу. Они гнали все дальше в будущее, частью которого ни он, ни его жена не хотели быть.
Маршалл и Клэр смотрели, как другие дети воссоединяются с родителями. Каждое объятие ранило их, словно вонзенный в спину нож. Эти люди не сделали ничего плохого, но их счастье казалось предательством. На маленьких, неудобных стульях у стен сидели матери и отцытоварищи по несчастью. Обменивались словами поддержки и утешения. Все будет хорошо. Они его найдут. Я уверена, все наладится. Одного за другим их вызывали, а потом неизбежно раздавался смех. Он порождал боль в сердцах Маршалла и Клэр.
Толпа редела.
Кофе Маршалла покрылся тонкой, бликующей на свету пленкой. Мужчину замутило от одной мысли, что эта мерзость теперь была у него в желудке.
Мне нужно в туалет,сказал он.
Марс, не уходи,попросила его жена, слишком громко. Охранник посмотрел на них поверх «Журнала О». Клэр в отчаянии, будто ребенок, покачала головой.
Детка,сказал он резко и почувствовал вину, едва слово сорвалось с губ. Лицо Клэр исказилось.Меня тошнит.
Ее лоб прорезали морщины, глаза смотрели на него из темных глубин. Она смягчилась:
Ладно. Пожалуйста, возвращайся скорее.
Конечно.
Он прошаркал из офиса в коридор. Каждый шаг отдавался болью. Ноги словно налились свинцом. В глубинах черепа пульсировала боль, мир менял оттенки с каждым новым толчком. Все стало отвратительно-зеленоватым. Страшно было представить, что это только начало. Мысль о том, что все будет еще хуже, казалась невозможной.
Маршалл вошел в туалет и утонул в запахе мочи, чувствуя, как желудок сжимается в последний раз. Он бросился к открытой кабинке, и его вырвало. Грязная вода забрызгала губы. Маршалл отвернулся от неприглядной картины, потер шею и случайно увидел ламинированную табличку на двери: «Коль пописал и разбрызгал, будь молодцомвытри кольцо».
Боже.
Клэр пыталась усидеть на стулетвердом и неудобном, вроде тех, что стояли у них в школе, когда она была маленькой. Она скучала по дому, по серому Ванкуверу, по родителям и друзьям детства: они превратили ее в человека, которого полюбил Маршалл. Клэр уже два года туда не возвращалась.
Она думала, как скажет родителям о смерти Ноя. Наверное, это будет самый тяжелый телефонный звонок в ее жизни. Рассказать об этом куда труднее, чем о беременности.
Телефонный звонок.
Клэр подняла голову.
Поскольку никто официально не подтвердил, что именно Ной разбился на полу атриума, часть ее цеплялась за надежду, что она ошиблась. Охранник оттащил ее так быстро Возможно, это был чужой ребенок. Других родителей, которые, без сомнения, гадают, почему их сын не вернулся к ужину.
Что она видела? На самом деле?
Клэр потянулась к сумке. Зашелестела бумажками, отложила в сторону пудреницу и книгу в мягкой обложке, которая ее больше не интересовала. Выудила мобильник. Он лег в ладонь, словно камень. Маленькие цифры усмехались и манили.
Нажми на нас, Клэр. Тебе хватит духу?
Ты знаешь, что он не ответит.
Давай. Нажми на нас.
Нам нравится тебя мучить.
На мгновение она задумалась, не убрать ли телефон обратно в сумку, но что-то остановило еечто-то столь же слабое, как детский плач, доносящийся из соседней комнаты. Неважно, как долго и насколько громко он звучит, ты просыпаешься. Всегда.
Надежда.
Клэр поднялась на ноги. Рядом с ней стоял чахлый цветок. Она играла с его листом, растирала между пальцами, набирая номер сына. Звенела тишина, пока сигнал пробивался сквозь бетонные стены, летел в поисках абонента. Мягкие электронные щелчки раздавались в динамике. Все прочее словно поблекло.
Она посмотрела на лист у себя в руке. Настоящий.
На линии щелкнуло, и мир вокруг опустел. Исчезли стулья, кофе, несколько оставшихся родителей и полицейских. Была только она: высокая, худая, без тени. Пошел набор.
Бррр-бррр.
Вдох.
Бррр-бррр.
Выдох.
Возьмет ли Ной трубку, или сразу включится голосовая почта, как и прежде? Возможно, будет лучше, если звонок оставят без ответа. Тогда она никогда не узнает правды.
О том, что она потеряла сына. Что она живет в ненавистной ей стране.
Брр-бррр.
Из ниоткуда возник другой звук. Он разбил иллюзию, и Клэр снова очутилась в комнате. Губы стали солеными от слезвкус потряс ее.
В одной из соседних комнат звонил телефон. Она слышала. Клэр пошла на звук, сжимая мобильник в горячей руке.
За стойкой тянулся длинный коридор с дверями без табличек. Она пошла по нему, держась рукой за стену, чтобы не упасть.
Дзынь-дзынь.
Нет, ей не послышалось. Звук доносился из одной из этих комнат. Клэр прикусила ноготь большого пальца. Вспомнила о своей матери. «Дурная привычка»,сказала бы старушка, ударив ее по руке. Но все же Клэр не перестала грызть.
Самый обычный, стандартный рингтон. Ной никогда не использовал мобильник, в отличие от множества других детей, не жил в нем. Не менял мелодию звонка. Она даже не была уверена, что сын знал о возможности это сделать.
Не глупи. Телефон может быть чьим угодно. Вернись, сядь на место и жди Марса. Он знает, что делать.
Он скажет мне сидеть и ждать. Станет лгать. Скажет, что все будет хорошо.
А это не так.
Она отняла мобильник от уха и нажала на кнопку с красной трубкой, чтобы прервать вызов. В коридоре повисла тишина, только звуки шагов долетали из главного офиса и гул голосов просачивался сквозь двери.
Ее руки так тряслись, что она с трудом поднесла телефон к лицу. Клэр потребовались все силы, чтобы нажать на нужное имя. Каким-то чудом ей удалось это сделать. Щелк. Маленькая шестеренка встала на место, запустив другие, и каждая тянула ее к правде, которую она не хотела признавать.
«ЗВОНОК НОЮ»,гласила надпись на жидкокристаллическом экране. Многоточие пугало Клэр неизвестностью и тем, что должно было вскоре открыться.
Мгновение тишины. Затем коридор наполнился звуками вновь зазвонившего телефона. Рингтон чирикнул один раз, и голоса в комнате слева от Клэр стихли. Она услышала, как отодвинули кресло. Раздались тяжелые шагиближе и ближе,трель телефона. Громче.
Громче.
Молодой полицейский с короткой стрижкой и прочерченным шрамом лицом вышел в коридор. В руке он держал пакет для уликвнутри лежал телефон Ноя, включенный и вибрирующий. Полицейский не заметил Клэр и метнулся к ближайшей двери справа. Он постучал дважды, громко и четко. Ему открыли. В коридор вышел мужчина. Младший по званию сделал шаг назад, уступая место широкоплечему полицейскому.
Детектив Старк,сказал юноша с короткой стрижкой и жутким шрамом.
Он так и не закончил предложения.
Детектив взглянул на пакет усталыми, добрыми глазами, посмотрел в коридор и тут же бросился вперед со всех ног, но все равно не успел.
Мобильник Клэр упал на пол на секунду раньше ее самой.
***
А он, ну очень плох?спросил Маршалл.
Санитар посмотрел на Старка, не зная, что ответить.
Должен предупредить: он получил значительные травмы при падении.
Маршалл следил за жестами пожилого мужчины, которыми тот сопровождал свою речь. Руки Старка месили воздух, пока детектив пытался отыскать нужные слова.
Он упал на экспонат. Маршалл, от удара у него сломалась шея. Затем мальчик рухнул на пол. Ему не было больно, или почти не было.Молчание.Но да, повреждения значительные.
«Не могу поверить, что ты мне это говоришь,раздался голос в голове Маршалла.Неужели мало того, что мой сын мертв? Если это правда, он теперь не похож на себя. Это так?»
Маршаллу захотелось кого-нибудь ударить.
Я приспущу простыню, совсем немного,сказал санитар.Чтобы вы могли его опознать.
Он говорил с уверенностью, которой прежде не проявлял. Санитар шагнул к каталке и потянулся к краю простыни.
«Нет,сказал голос.Не делай этого. Уходи, Марс. Если ты это увидишь, все окажется правдой. Пути назад не будет».
Никогда.
Мгновение он медлилдостаточно долго, чтобы вдохнуть. Слишком поздно. Простыня спала, открыв часть лица Ноя. Маршалл не мог вынести того, как осторожно санитар ее придерживал: деликатно, словно чашку чая, отставив мизинец. Маршалл знал, что ему не просто так показывают только лицо и правую часть головы.
Левой он ударился о динозавра. Или об пол.
Не. Смейте. Прятать. Моего. Мальчика.