Она бросилась за угол здания, в переулок, и, как только он забежал за ней, увидел, что она в дальнем конце переулка, уперлась в тупиккирпичную стену. Он посмеялся, замедлился, прогулочным шагом направился к нейкошка играется с мышкой.
Он почти подошел, когда она обернулась, выронила освежитель дыхания, сумочка соскользнула с плеча на землю. И тут он увидел, как из нее что-то сочится. Теньи эта тень сложилась вокруг нее, как крылья таракана. Затем появились новые тени, скользили по стенам переулка из-за помойки. Тени ползли по кирпичам, как пауки, шуршали, упали на землю и в мгновение ока стали черными скелетами, а потомогромными насекомыми.
Загонщик выхватил нож из-под рубашки, который собирался применить на женщине. Тени застрекотали по стене и переулку, насекомые лапки цокали по мостовой, щупальца качались в воздухе, как алкоголики, которые ловят такси. Цокающие тени сомкнулись вокруг него.
Он полоснул ножом. Даже порезал, в этом он был уверенони были твердые, - но они так и надвигались, засовывали влажные тени под его кожу, толстые, как шерстяные одеяла. В тенях были лица, почти человеческие, но черты расплывались и менялись, как тающий воск. Мелькали зубы и слышались голоса, но слов он разобрать не мог. Тени схватили и без труда подняли его, словно бы изучая. Насекомые лапки трогали его, щупальца ласкали.
И тут возникла девушка, вышла из теней, больше не объятая тьмой, поплыла к нему. Из пор ее кожи вылезли маленькие жучиные ножки, и они росли, увеличивались, схватили его, прижали к ее рту, который открылся нараспашку. Изо рта что-то выползло и так быстро заскочило в него, что он и понять не успел, что произошло. В него вонзились острые щупальца, проникли под кожу. Щелкали зубы, потекла кровь. Он чувствовал ее тепло на лице, шее и спине, а потом ногах и мошонкеон истекал кровью из тысячи порезов и укусов.
Хотелось бежать. Хотелось кричать. Но ноги не касались земли. Он висел над ней. Когда он попытался закричать, все, что послышалось,стон, потому что рот был забит какой-то толстой ползучей гусеницей размером с банан. Оно спускалось в его горло и живот. Живот зашевелился и разбух.
Он давно выронил нож. И не помнил, когда тот упал из руки. Теперь он был беспомощной добычей.
На один счастливый миг он ничего не чувствовал. Его парализовало. Но казалось, что его опустошают, будто он только что освободил кишечник.
Затем его прижали к земле животом. Теперь он почувствовал боль. Она налетела, как поезд, такая жуткая, и спина хрустнула, как хлебная палочка. Затем последовало онемение. Он увидел по бокам от лица ботинки, пятки смотрели в небо. Хруст стоял громкий. Он уже должен быть мертв, думал он. Мертв. Но увы. Ему не повезло.
Внезапная боль исчезла. Он онемел, как будто его обкололи новокаином; нет, как будто он сам стал Новокаином.
Его постепенно скатывали в шарик плоти. Слезы струились по щекам и капали на землю переулка. Его подняли и закинули в большой черный мешок, и мешок закрылся; мешок был из влажных теней. Его понесли среди вздохов и довольного урчания, как будто он был всего лишь кулем с перьями, который закинут в огонь.
6 «Ноктюрн» в час ночной
Колеса катились по воде, тащили тушу «Ноктюрна» по мягкой темноте прохладной ночи. Горели красно-желтые китайские фонарики. Они были цвета крови и меда. Ужин кончился, стол убрали, и Элвис с остальными разошлись по каютам.
У себя в каюте, сидя на кровати, Элвис думал: Hу и пиздец. Мне надо работать над новым альбомом. Может, поучиться самому писать песни. Никогда не умел. Но зато умею петь. И как умею. Теперь я пою лучше, чем в начале. В голосе появилась глубина, мощная и резонирующая. Я становлюсь все лучше.
И на что я трачу талант. Дебильные, поганые говнокиношки, и все потому, что не могу убивать монстров с чистым разумом, если сконцентрируюсь на чем-то серьезном, что требует всей мозговой активности,приходится выбирать либо то, либо другое. Полковник Паркер, мать его. Сказал, если буду сниматься в говне и петь дурацкие песни, то заработаю кучу денег и куплю себе все, что захочу.
Зато не надо переживать, чтобы войти в роль. Играй себя и не заморачивайся. Не репетирую. Не учусь. Простые реплики. Дурацкие песни. Перепихон с коллегой. Ничего особенного. Ну, перепихонэто правда неплохой момент.
Вот только в бочке меда есть ложка дегтя, - думал Элвис.Разум у меня все равно мутный. Я принимал все, что только можно, хоть и по рецепту. В смысле, раз по рецепту, значит, мне это правда нужно?
Да блин, ты меня вообще слушаешь? С кем я там разговариваю? Сам с собой, очевидно, а я себе всегда отвечаю так, как хочется мне. Но, может, если бы я был честным, я бы себе сказал: «Элвис, ты сам себе в глаза пиздишь, сраный эгоист, только себя не одурачишь».
Наркота ломает тебе жизнь. Тебя пнут под жопу и оставят валяться в канаве рядом с пивными бутылками и псиной, которую сбили на шоссе. Это же очевидно, сынок. Очнись!
Элвис бросил думать и взглянул на чемодан на подставке рядом с кроватью. Его уже открыли за него, одежду аккуратно выложили мертвые руки.
Он подумал: «Мертвяки лапают мои трусы и разворачивают носки. Ну неправильно это».
Хотелось колес, но, к счастью, хотя он их не захватил и не знал, где достать, он справлялся и без нихздесь у него был смысл жизни, как когда-то в музыке.
Элвис бросил думать о том, что не мог изменить, о неправильных поворотах, на которые свернул. Слишком удручающе. Надо видеть себя в более позитивном ключе. На самом деле он герой. Правда, никто этого не знал. Он спасал людей от дыхания чудовищ на затылке. По большей части.
Элвис содрогнулся, словно чтобы стряхнуть уныние.
Полковник предоставил ему шкатулку с кубинскими сигарами, которые он любил, оставил у кровати. Элвис выудил сигару, взял зажигалку, которая лежала там же, вышел на палубу, встал и закурил. Втянул дым, но не глубоко, затем выпустил в ночной воздух.
А потом увидел ее.
Она стояла на палубе, и лунный свет был к лицу Рэйвен, которая предпочитала, чтобы ее звали Дженни. Как же он ей шел. Она была в нем как во второй коже, словно ангел, снизошедший прокатиться по речке. Китайские фонарики с луной отражались от воды, и другого света не было, не считая мигающих огоньков на берегу. Все цвета романтики. Дженни стояла на палубе, положив руки на перила.
Элвис сделал к ней шаг, понял, что на самом деле курить не хотелось. От сигары был гадкий вкус во рту. Он подошел к борту, выкинул ее в Миссисипи и направился к Дженни. Шел так же, как во многих своих фильмах. Слегка опустив голову, застенчиво, прикрыв глаза и нацепив полуулыбку. Его стиль отлично работал с женщинами. Элвис одновременно умудрялся выглядеть потерявшимся мальчишкой и опасным преступником. Он репетировал перед зеркалом: если не выйдетпохоже, будто у него запор, если выйдетперед ним раскроются врата экстаза.
Когда он приблизился, она сказала:
- Очень мягко ходишь. Плеск, когда ты что-то выкинул за борт, громче твоих шагов.
- Сигара, - сказал он, - не такая уж она и громкая.
- У меня необычный слух, - сказала она.Не как у Слепого, но дает преимущество. Я живу со стуками, шорохами и эхом, которые другие не замечают. Сверчок может быть громким, как скрипка, движение языком во рту у человека через комнатукак будто кто-то выжимает банное полотенце над ухом. Скрипучие ботинкисловно визжащие хорьки. При исполнении я могу идеально оценить свой голос, но приходится надевать беруши, иначе музыка, мониторы и собственное пение стали бы сущей пыткой. С берушами я слышу нормально, это удобно. Но ты ходишь слишком тихо даже для моих ушей.
- Меня часто говорят, что во мне есть кровь индейца.
- Походка не имеет отношения к генетике. Этому учатся.
- Думаешь?
- Знаю. И мне действительно приятно познакомиться. У моего папы есть все твои пластинки. Даже самые старые. И подумать только, ты занимаешься не только музыкой, с Полковником. Великолепно, в твоем возрасте.
- Кажется, моя гордость содрогнулась и упала в мучениях.
Она отвернулась от реки. Впервые она посмотрела на него прямо. Улыбнулась. Да, ангел.
- Как тебя в это втянули?спросил Элвис. - У тебя изумительная карьера, а теперь ты и здесь. Поверь, для карьеры это только хуже, а через какое-то время хуже будет и тебе. Мне сперва нравилось, но это изматывает.
- Как и тебя, меня привлек Полковник. Он умеет видеть таланты. И в пении, и странностях, благодаря которым мы особенные.
- Твоя странностьслух?
- Одна из странностей. Еще я необыкновенно гибкая.
- Вот это интересно.
- Так говорят все мужчины. Забудь. Ничего не будет.
- Нет?
- Нет, - она помолчала.Полковник только сказал, что у меня подходящие для работы разум и тело, и именно это он и имел в виду. Он не думал о том, о чем думаешь ты. По крайней мере, мне так не показалось.
- Он, конечно, деловой, но если он об этом не думал, то либо он специалист по задним приводам, либо у него не хватает яиц.
Она усмехнулась, оперлась на перила и смотрела, как мимо течет вода.
- Я знаю многих специалистов по задним приводам, как ты говоришь. И некоторые из них мои друзья.
- Ну ладно, - сказал Элвис, не желая продолжать этот разговор, не разбираясь в меняющемся мире, не понимая, где добро, а где зло. Взамен одарил ее одним из своих фирменных взглядов; про который ему говорили, что он сексуальный.Иногда на нашей работе становится одиноко. Так одиноко.
- Как я уже сказала, ничего не будет, малыш.
- Чего именно?
- Не буду помогать тебе не быть одиноким.
Элвис улыбнулся.
- Уверена?
- Да. Лично мне не одиноко.
Осечка, - подумал Элвис. Блин. Он помнил, что с ним уже однажды такое было. Сколько, лет десять назад? Та девушка оказалась лесбиянкой. Наверняка в этом все дело. Дженни лесбиянка.
Славные влажные губки Дженни исказила ухмылка.
- Кстати, я отлично вижу, что ты испугался, что не смог затащить меня в постель, а теперь думаешь, что я лесбиянка. Но ты ошибаешься.
- Не думаю я ничего.
- Забавно. Очень многие мужчины после облома думают, что это только потому, что девушкалесбиянка. А уж ты, Элвис Пресли, знаменитый крутой певец, перескочил после отказа к этой мысли мгновенно.
- Вовсе не угадала.
Она снова улыбнулась.
Твою мать, - подумал он.Видит меня насквозь. Это она такая умнаяили читает мысли? - Он решил, что просто умная. Те, кто читает мысли,а он некоторых знал, вроде Слепого, - при правильных обстоятельствах справляются, но обычно морщат лоб. Ее лоб оставался гладким. Черт, и вся она такая гладенькая.
Ладно, - подумал Элвис.Попробуем в другом стиле, вкрадчивей и в самую душу. Она наверняка дразнит или проверяет меня.
Он решил изобразить, что не так уж и заинтересован, не видит в ней ничего особенного. Давно не приходилось доставать этот козырь из рукава, но деваться некуда.
- Брось, милая. Я только развлекаюсь. Для нашей работы у тебя неподходящее чувство юмора.
- Ну конечно, ты шутил, - сказала она, и они оба послушали, как бьет по воде колесо. Потом она спросила: - А ты этого хочешь?
- Быть колесом?
- Сражаться с чудовищами.
- Больше нет. Тут как в мафии, если вступил, уже не выступай. В смысле, я рад, что мне довелось этим заниматься, но при этом я запорол себе всю жизнь. Не сохранил брак, не смог больше ни на чем сосредоточиться. В мире думают, что я полгода провожу в Вегасе, а другие полгода валяюсь в Грейсленде, слушая пластинки с блондинкой на коленях. Но нет.
- Так вот что сталось с твоей карьерой? Эта работа. Поэтому ты больше не записываешь хиты? Снимаешься в плохих фильмах?
- Ну спасибо, что заметила, в какое говно скатилась моя карьера, сразу же после того, как меня похвалила. Черт, милая, даже в самый черный день на одних роялти я проживаю получше большинства музыкантов.
- Но я говорила не о музыке. Прости. Иногда я слишком прямая.
- Вот как? Слушай. Ты права. Когда ты праваты права. Моя карьера слилась исключительно по этой причине. Ну, слиласьдля человека моего статуса. Эта работа жрет все остальное. Но есть и другая причина. Ублюдок Полковник хранит душу моей мамы в мешочке гри-гри. И не отдаст, пока со мной не закончит. А это, скорее всего, случится, только когда меня убьют. Боюсь, рано или поздно буду подавать на этой посудине ужин, как Эльвира. Знаешь, я давно подумываю все бросить. Если бы только освободить душу мамы, можно, например, отдать музыкальный бизнес двойнику. Полно людей, которые зарабатывают на жизнь, прикидываясь мной. Некоторые даже правда похожи. А некоторые и поют лучше. Отправлю такого в Грейсленд и вернусь на дорогу, петь песни. Есть один парень, Себастьян Хафф. Он даже на операцию лег, чтобы выглядеть как я. Он справится, если не дурак. Черт, да из него выйдет отличный двойник Элвиса. Пусть продолжает в том же духе, будет мной, а я разрешу ему быть мной.
- Будет смешно, если Полковник попросит твоего двойника сражаться с чудовищами. Он ни черта не поймет, да? Смешно.
- Смешно?сказал Элвис.Ну, для двойникавряд ли.
- Знаешь, что? Я сомневаюсь, что у Полковника душа твоей матери в мешочке гри-гри. Сомневаюсь. Наверняка, я не знаю, но мне кажется, это обман. Полковник очень хитрый. Я уже ловила его на лжи, хотя по большей части он обходится со мной хорошо.
- Рисковать я не имею права.
- Может, ты просто хочешь верить тому, что он говорит, чтобы оправдать самого себя.
- Вот, значит, как?
- Мне кажется, тебе хочется быть героем. Знаешь, что Фрейд говорил о героях?
- У меня отчетливое ощущение, что ты сейчас расскажешь.
- Что в основе идеи и желания героизма лежит попытка самоизлечения наших вопиющих уязвимостей.
- Так и сказал?
- У нас с тобой есть харизма. У остальных здесь тоже. Но не такая, как у нас. Наша связана с внешним видом и развлечениями. Но есть и еще причина, почему ты подходишь для этой работы. Харизма появляется благодаря внутренней энергии, уверенности.
- Иногда я не так уж уверен в себе.
- Никто не уверен в себе всегда. Но харизмаэто наше оружие. И именно она притягивает нас к нашей работе. И она же притягивает к нам ИХ.
- Их?
- Сверхъестественных злодеев. Полковник говорит, харизманаш главный источник силы. У людей вроде нас с тобой есть источник силы, мощнее, чем у других, хотя мы ее даже не раскрыли полностью. Он говорит, что свою раскрыл.
- Полковник раскрыл силу своей харизмы?спросил Элвис.Что-то на этом я перестал тебя понимать. Так себе из него харизматик.
- У него другая харизма. Ты не сможешь делать то, что делает он, - заключать сделки без какого-то таланта за пределами обычных пронырливых бизнесменов. В нем что-то есть.
Элвис кивнул.
- На этой ноте, пожалуй, отправлюсь-ка я спать. Достаточно на сегодня откровений. Нам, старикам, нужен здоровый сон.
Элвис направился к каюте, помедлил, когда Дженни сказала:
- Эйты только не подумай. Для старика ты вполне хорош собой.
- Да не такой уж я и старый.
- Зато я такая уж молодая. Так что сегодня без развлечений, малыш. Спокойной ночи.
- Спокойной, - сказал Элвис и отправился в свою каюту и постель. Несчастный. Достал из секретного отдела в чемодане плюшевого мишку, взял с собой в кровать и обнялся.
Старое колесо продолжало вертеться, а в каюте в кровати в черной пижаме с красными лошадиными головами, с коричневыми тапочками у кровати и тростью под рукой, Полковник пытался вспомнить, каково ему было в молодости, до того, как он совершил смертельную ошибку и стал тем, кем стал,проводником света на краю тьмы.
Ему оставалось еще несколько лет в личине Полковника, а потом он снова перекинется, займет чужое тело - тело очередного человека с таинственным или вовсе неизвестным прошлым, без живых родственников, возможно, кого-нибудь типа на обочине жизни. Может, буквально придется выбирать из тех, кто живет на улице. Это не страшночерез неделю-две у него уже будет работа, а потом и карьера. Он уже побывал солдатом, пекарем и даже свечником. Работал цирковым зазывалой, а в куда более привлекательном телемальчиком по вызову, потом жиголо, потом магнатом, а вот теперь он - менеджер Элвиса. Неудачный карьерный ход. Да, денег он заработал много. Конечно, он обворововал парня, брал себе половину его заработка и потихоньку тырил там и сяма как же иначе, ведь ему же нужна заначка на день перемены, когда он будет слишком стар, чтобы оставаться в этом отеле-трупе и придется переехать. Войти в кого-нибудь и стать им. Сперва он подумывал об Элвисе. Даже хотел покончить с собой, чтобы совершить скачок пораньше. Элвис трахался больше, чем кролики, и все ему преподносили на тарелочке с голубой каемочкой, но имелось в нем еще что-то такое, из-за чего не хотелось захватывать тело. Если честно, он сомневался, что получится. У Элвиса при желании была чудовищная сила волихотя и его можно было победить с помощью бутерброда с арахисовым маслом и бананом.