Доктор упрямо молчал, опустив глаза, лицо его побагровело от гнева.
Тут капитан взял доктора за рубашку, потянул к себе и произнёс тихо, проникновенно глядя ему в глаза:
И потом Меня просил за своего сына дон Родригу. Он хочет научить Жуана сражаться на саблях. Покажете ему хотя бы «мулине». Это же так просто.
Доктор Легг оживился.
Ну, если дон Родригу просил! Я с большим удовольствием, сказал он. Сейчас я возьму свою саблю.
И доктор Легг бегом направился в свою палатку. Капитан, отыскав взглядом дона Родригу, подошёл к нему и стал что-то тихо говорить. На лице старого проводника появилось изумление, несколько раз он глянул в сторону сына и, наконец, утвердительно кивнул изящной головой. Капитан бросился в свою палатку, а дон Родригу подошёл к Жуану и заговорил с ним. Жуан заулыбался. Вскоре вернулся капитан и вручил Жуану саблю.
Через какое-то время окрестности огласились звоном абордажных сабель и азартными криками матросов, сражающихся друг с другом. Доктор стоял рядом с Жуаном и что-то ему показывал. До капитана, мистера Трелони и дона Родригу, которые уходили на охоту, доносился командный голос доктора, говорившего по-английски:
Вытяни руку с саблей. Кисть должна быть в кварте В кварте, говорю тебе! Это значитвот так. Понял? Эфес на уровне подбородка. Кончик сабли слегка приподнят. Лезвиенаклонно вниз и влево. Вот так, смотри!
И доктор, встав в позицию, стал делать «мулине» быстро-быстро водить запястьем, выписывая саблей по кругу диагонали и восьмёрки. Чувствовалось, что он очень старается. В общем, всё шло именно так, как и хотел капитан. Дон Родригу отвёл взгляд от пригорка с фехтующими и сказал капитану с тихой, удовлетворённой улыбкой:
Жуаночень смышлёный мальчик. У него должно получиться. И английский будет ему совсем не лишним. Я вам очень благодарен, капитан
И джентльмены с проводником пошли в саванну, а через пару минут их догнал Платон.
Зверей здесь много? спросил мистер Трелони у португальца, на ходу поправляя на плече ремень своего патронной сумки.
О! Огромное количество, ответил тот, кротко улыбаясь. Мы даже не пойдём никуда далеко от лагеря. Нам просто надо найти тропу, по которой антилопы идут к реке на водопой.
После небольшой паузы он продолжил:
И что интересно. При таком огромном множестве, звери не мешают друг другувсе нашли своё место под здешним солнцем Одни кормятся травой, другиемолодыми побегами кустарников, третьи поедают кору, четвёртыетолько почки и бутоны. И даже побеги животные берут с разной высоты Слоны и жирафы срывают их на высоте кроны дерева, газели дотягиваются до побегов, расположенных в середине дерева, а чёрный носорог, как правило, ест побеги у самой земли Та трава, что нравится гну, совершенно не привлекает зебру, а та, что щиплет зебра, оставляет равнодушной газель. Она проходит мимо, даже не посмотрев на неё.
А все вместе? спросил капитан. Они же всю траву мигом съедят!
И этого не происходит, уверил капитана проводник. Дикие стада всегда в движении Они никогда не выбивают пастбища, как это делают домашние животные. А огромные пространства позволяют траве полностью восстановиться за короткий срок. Но здесь вы видите не саванну, а только её маленький кусочек. Настоящие бескрайние саванны находятся севернее.
Было душно и жарко, страшно палило солнце, и мистеру Трелони вдруг показалось, что после ночного дождя красноватая земля на глазах зеленеет травою, он даже потряс головой, потому что решил или даже скорее ощутил каким-то внутренним озарением, что слышит, как лопаются почки, как скрипят о землю побеги, ползущие и лезущие из нее, как эти побеги распирает от влаги, и они кряхтят, вздыхают и охают от натуги и собственного удовлетворения. Он быстро оглянулся через плечо.
«Ну, конечно, травы стало больше, а вот тот куст на спуске так просто вдвое зазеленел», подумал он Как это у них здесь, однако, быстро происходит
Тут раздался гортанный рёв. Охотники, повинуясь руке дона Родригу, пошли за ним в обход зарослей из кустарника и увидели семью антилопсамца с большими вертикально завинченными рогами и трёх самок, которые, между тем, на них не смотрели. Кто-то другой отвлёк антилоп, и самец продолжал реветь. Вдруг из зарослей выскочил кто-то удивительно хищный, с пятнистым телом и длинным хвостом, посмотрел пристально в сторону охотников, прыгнул несколько раз огромными гибкими прыжками прочь и скрылся в дальних кустах.
Этогепард! воскликнул дон Родригу. Не трогайте его!.. Стреляйте в самца куду, пока он не удрал!
Капитан и мистер Трелони почти одновременно выстрелили. Самки антилопы бросились врассыпную, задрав хвосты, а самец, сделав несколько шагов, закачался и упал. Капитан первым подбежал к немуантилопа была мертва. И она была великолепна: серо-бурая шерсть с тонкими белыми поперечными полосками, большие рога, стройные ноги.
Этокуду, малый куду, сказал подошедший дон Родригу.
Есть и большой? спросил капитан.
Да, он гораздо больше, ответил проводник. Но мы вспугнули гепарда!.. Вы видели? Мы испортили ему охоту!
Ничего. Нам самим нужна пища, сказал капитан. Донести бы теперь.
И он с надеждой посмотрел на Платона.
Донесём До лагеря недалеко, ответил Платон и, отложив свой мушкет в сторону, присел на корточки спиной к антилопе.
Капитан подошёл к голове антилопы, ухватил её за рога и ногу и сказал мистеру Трелони, глядя на него снизу вверх:
На «раз-два-три».
На счёте «три» сквайр с капитаном подняли животное и взвалили его на плечи Платона. Платон закряхтел и, уцепившись за ноги куду, всталкуду лежал на его плечах, свесив голову на длинной гибкой шее. Капитан поправил на Платоне сбившуюся шляпу, подобрал его мушкет и бросил коротко:
Пошли.
В лагере было тихоне слышно было ни звона сабель, ни бравых вскриков. Матросов на пригорке тоже не было. Доктор Легг сидел в тени палатки, вытянув длинные ноги, и время от времени разморено водил кистью с зажатой в ней саблей, в который раз показывая Жуану очередное движение мулине. Жуан стоял перед ним в стойке, увлечённо повторяя движения. Он был бодр, хоть и вспотел, обнажённое по пояс чёрное тело его мокро лоснилось, но казалось, что жара и влажность на него совершенно не действует.
Увидев Платона, нагруженного добычей, доктор сунул саблю в ножны, отбросил её в сторону и быстро вскочил на ноги. Жуан подобрал свои ножны с земли, аккуратно вложил в них саблю капитана и подбежал к охотникам. Потом он отдал саблю отцу и стал помогать Платону сгружать антилопу на землю.
А где все? спросил капитан у доктора.
Все извозились в грязи, как черти, и пошли к реке купаться, ответил тот, ухмыляясь, потом он добавил, кряхтя и прогнувшись всем телом, чтобы размять поясницу: Поздравляю вас с прекрасной добычей А львов вы не встретили?
Нет, ваши львы нам не попались, доктор, ответил капитан.
А это кто? спросил доктор, с интересом вглядываясь в антилопу.
Это малый куду, ответил капитан и переспросил: А разве в реке нет крокодилов?
И тут он замер, уставившись на дона Родригу, который, побелев как полотно даже сквозь загар, стал спрашивать про крокодилов у Жуана по-португальски.
О, господи, выговорил чуть слышно доктор. Я совсем забыл.
У Жуана вытянулось чёрное лицо. Он мгновение смотрел застывшими зрачками на отца и вдруг кинулся к костровищу. Там он выхватил из кучи хвороста топор, которым матросы утром рубили сучья для костра, и, подскочив к туше антилопы, стал отрубать у неё ногу целиком. Отсёк он ногу быстро, в три ударалихо, чётко, мощно, потом закинул её на плечо и, подхватив окровавленный топор, бросился бежать к реке.
Капитан, который сначала удивлённо смотрел за действиями Жуана, встрепенулся, подхватил с земли заряженный мушкет Платона и кинулся за чернокожим проводником. Мистер Трелони, Платон и доктор Легг ринулись следом. Дон Родригу, потерянный и бледный, остался стоять в мгновенно опустевшем лагере, держась за сердце.
Чернокожий проводник, а следом за ним Платон и капитан, вылетели на берег реки и огляделись.
Берега у реки были разные: тот, к которому причалили их лодки и на котором сейчас они стояли и озирались, был выше, деревья теснились здесь у самой воды, уходя вниз по течению плотной массой. Противоположный берег был низкий, голый и песчаный. Между этими такими непохожими берегами текла река, ещё мутная после ночного дождя, и в этой мутной воде Жуан первый увидел пловца: кто-то из матросов плыл к их берегу, возвращаясь с середины реки. Остальные матросы подбадривали его криками. Жуан протянул руку с топором и показал им капитану на пловца. Тут к ним подбежали запыхавшиеся доктор Легг и сквайр. Жуан бросился вниз по тропе, оставленной здесь животными, идущими к реке на водопой. За ним по тропе сбежали и остальные, оскальзываясь на ещё не просохшей земле.
У самой воды чернокожий проводник бросил топор, уцепился двумя руками за ногу антилопы и стал крутиться, разматывая эту ногу вокруг себя. Потом он вскрикнул и с силой выпустил ногу из рук. Нога стремительно полетела в реку и упала с плеском в воду позади плывущего матроса, который от неожиданности перестал грести и обернулся назад.
И тут пловец увидел, да и все остальные увидели, как вода в месте падения антилопьей ноги вскипела, и на поверхности показалось несколько дерущихся друг с другом крокодилов. Мощные хвосты и челюсти извивающихся чудовищ подняли на бурой воде волну.
Жуан закричал что-то по-своему. Капитан, вбежав в воду с мушкетом в руках, завопил пловцу что есть мочи:
К берегу!.. К берегу греби, дубина! Что ты встал?
На берегу поднялся истошный крик. Пловец рванул к берегу и через минуту оказался в руках капитана и Платона, которые тянули его из воды за что попало. Выскочив на сушу, они оглянулись назадв реке никого уже не было, и только длинные круги по поверхности напоминали о том, что здесь только что произошло.
И подумать только, что новорожденные крокодилы питаются насекомыми! с сердцем вскричал доктор Легг. Какие огромные твари!.. Ужас!.. Мерзость!
Мистер Трелони стоял с широко раскрытыми глазами, он только открывал и закрывал рот, словно хотел что-то сказать и не решался. Капитан накинулся на пловцаим оказался матрос Брусок, который на спор решил показать, как надо переплывать африканскую реку, да ещё при этом стирать одежду. Бледный Брусок глядел на капитана, вытянув по швам длинные руки и не в силах вымолвить ни звукагубы его тряслись, он всё ещё был не в себе от испуга. С его одежды, волос и бороды стекала вода, он являл собой жалкое зрелище.
Жуана у реки уже не было. Матросы подхватили с прибрежной травы свою ещё влажную одежду, и гурьбой пошли в лагерь. По дороге матросов охватило какое-то ненормальное, взвинченное возбуждениеони смеялись, хлопали друг друга по плечам, вспоминая, кто первый предложил переплыть эту реку и как красиво летела по воздуху нога антилопы, спорили о длине крокодилов и об их количестве, и по мере приближения к лагерю крокодилов в этой истории становилось всё больше и больше, и они вырастали, просто разбухали в размерах.
Чему радуетесь, черти? наконец, осадил их капитан. Что мы из-за вас, купальщиков, без ноги остались?
Грянул новый взрыв хохота. Так, гогоча, они и вошли в лагерь, где капитан сразу отыскал взглядом Жуана: тот стоял возле отца, что-то ему рассказывая, и были они удивительно непохожимускулистый чернокожий Жуан и изящный португальский аристократ. Капитан, а следом за ним доктор Легг и сквайр, подошли к проводникам.
Дон Родригу, если бы не ваш сын, сказал капитан. Передайте ему от меня искреннюю благодарность.
Капитан протянул Жуану руку, которую тот охотно пожал, так же как и руки мистера Трелони и доктора.
Чуть позже стали разделывать безногую антилопу, шкура которой была испорчена, что, впрочем, не должно было повлиять на её вкусовые качества. К вечеру мясо начали жарить, потом есть. И целый день у костра слышались развесёлые упрёки в адрес матроса Бруска.
Из-за тебя, с якорем тебя ешь, мы все без ноги остались, говорил ему кто-нибудь нарочито свирепо.
Хорошо, что у нас их было четыре, вторил, ухмыляясь до ушей, кто-то другой.
И все смеялись. Брусок терпеливо сносил это, улыбаясь всем своим длинным лицом и покорно моргая глазами. Но только он вставал, чтобы идти из лагеря, его кто-нибудь обязательно окликал:
И куда это ты похрял?.. Никак за ногой собрался?
Так продолжалось весь день, и до самого вечера матросы возбуждённо гомонили. Под конец кто-то из них сделал вывод, что крокодилы не едят английского матроса, и с ним все сразу охотно согласились.
Самое удивительное, что матросы трезвые, тихо сказал капитан уже ближе к ночи, когда джентльмены, поужинав и закончив дневные дела, разлеглись и расселись у костра.
Да ладно, они просто здорово напугались, ответил ему доктор Легг.
Я сам здорово напугался, сказал мистер Трелони.
Мы все здорово напугались, успокоил его Платон. Крокодилы нападают даже на львов и слонов.
Ах, твою наперекосяк Вот твари! сказал доктор восхищённо и подложил в костёр ветку.
Костров сегодня почему-то было решено развести три, и на ночь оставить двоих вахтенных. Дон Родригу и Жуан сидели у костра с капитаном и остальными джентльменами. Жуан что-то сказал, и дон Родригу перевёл:
Сын говорит, что крокодилы прекрасно передвигаются по суше, причём на большие расстояния А мне рассказывали туземцы, что они могут даже скакать галопом, несмотря на свои короткие лапки и большой вес.
Джентльмены притихли.
А не разжечь ли нам четыре костра? вдруг спросил доктор Легг.
Завтра ночью разведём четыре, сказал капитан. Сегодня дров мало А что вам ещё рассказывали, дон Родригу? Про крокодилов?
Дон Родригу мягко улыбнулся, сложил ладони вместе и прижал их к губам. Несколько секунд он молчал, собираясь с мыслями, потом пригладил усы и стал рассказывать, как всегда медленно и степенно, в своей необыкновенно приятной, завораживающей манере:
Свою будущую добычу крокодил поджидает в воде Возле самого берега. В ожидании может пройти несколько часов, прежде чем какая-нибудь живность подойдёт к водопою.
Услышав, что проводник стал рассказывать, к офицерскому костру потянулись морякивсем хотелось послушать про крокодилов. Жуан, который ничего не понимал из того, что говорил его отец, смотрел на него с тихой улыбкой.
И всё это время крокодил лежит под водой, продолжал рассказывать португалец. И только глаза и ноздри его находятся на поверхности
Мистер Трелони отвернулся от костра и посмотрел в саванну. После яркого пламени он ничего не различал какое-то время, а потом посмотрел наверх и увидел звёзды. Небо было сегодня свободно от туч, и оттуда, сверху, как из-под купола огромного величественного храма, на него смотрели миллионы синих, зелёных и багровых огней. И эти звёзды сверкали так, как никогда они не сверкают в Англии, и ему представилось, что это мерцание уж точно на что-то намекает, что-то хочет сказать ему, ему одному, и он, силясь понять смысл этих таинственных, загадочных речей, закинул голову и смотрел, и смотрел, не в силах оторваться, но уже начинал с горечью понимать, что ему никогда в жизни не разгадать этого