Она отошла в сторону и помахала рукой у открытой двери.
- Иди скорее сюда! Дай мне выпить пива.
Терри передал стяжку с пивом и увидел, как Симона достала зелёную бутылку из упаковки.
Она улыбнулась.
- Ты же не против поделиться, не так ли?
Терри снова улыбнулся.
- С тобой, конечно же, нет.
Конечно же, нет, - подумала Симона.
Она прекрасно знала, что Терри никогда ей не откажет. Чувство власти, которое это давало ей, могло заставить её чувствовать себя удовлетворённой, хотя при нынешних обстоятельствах ей было всё равно.
Её безнадежно преданный друг-ботаник вытащил ключи из другого кармана и предложил их Симоне.
- Это не шутка. Тебе понадобится открывалка.
К брелоку для ключей была прикреплена дешёвая открывалка, которую можно было купить практически в каждом магазине по всей стране. Она сняла крышку с бутылки и позволила ей упасть на заснеженное крыльцо.
Симона передала бутылку Терри.
- Это тебе.
Она открыла для себя ещё одну бутылку и сунула ключи Терри в карман своей куртки.
- Для сохранности.
Всё ещё улыбаясь, Терри взял стяжку с бутылками пива - больше для того, чтобы показать, каким мужественным и сильным он был, без сомнения - и вошёл в дом Херзингера. Он держал свой телефон на уровне плеч, когда углубился в прихожую. Симона сделала глоток из собственной бутылки и пошла за ним в дом.
Вкус пива вызвал на её лице гримасу. Оно было резко горьким, аромат был слишком сильный, привкус был дешёвого пива. Она подумала, что переключится на Budweiser, когда они догонят её бойфренда и других. А Терри мог бы сохранить своё пиво нетронутым.
Терри повернул налево на несколько футов глубже в дом, двигаясь по широкой арке в то, что казалось гостиной. Симона увидела длинный диван и несколько кресел. Диван стоял перед подставкой для телевизора, но электронное оборудование, которое он когда-то размещал, больше не присутствовало, вероятно, оно давно было убрано Люком Херзингером или ворами. Она была поражена, что всё ещё присутствовало так много мебели. Она ожидала найти пустой дом, а его содержимое либо было убрано на хранение, либо было вытащено на свалку. Это имело бы смысл. Никто не жил здесь десять лет. И всё же, за несколькими исключениями, такими как отсутствующий телевизор и сопутствующие компоненты, внутренняя часть дома выглядела так же, как и все эти годы назад.
Признание этого было немного расстраивающим. Ряд пустых комнат был бы гораздо менее жутким. Сохранившееся состояние этого места усилило чувство проникновения в давно опечатанный мавзолей. Стоя в примерном центре гостиной, Терри медленно повернул телефон и направил луч света на стены. Изумление Симоны выросло, когда она увидела несколько семейных фотографий и несколько репродукций, всё ещё висящих в их рамах. Терри сопровождал её, когда она подошла к участку стены, украшенному множеством картин. Её рот открылся от удивления, когда она уставилась на выцветшие изображения знакомых людей. Она сталкивалась со многими из этих лиц в ходе расследования дела о резне в семье Херзингер.
Она потянулась, чтобы слегка коснуться лица одной маленькой девочки. На снимке девочка стояла со своим отцом на свежем воздухе. Фотография была сделана в яркий день где-то в парке. Маленькая девочка была одета в жёлтое платье, и её руки сильно обвились вокруг одной из крепких ног её отца. Отец улыбался и держал на руках младшего ребёнка.
Человек на фотографии был Джон Херзингер, младший брат Сайласа. Девочкой в жёлтом платье была Марли, дочь Джона. Ребёнок на руках - Далтон Херзингер, его единственный сын. Была ещё одна дочь, Лора, на несколько лет старше Марли. Её не было на фотографии.
Все они были мертвы.
Симона выдохнула и убрала руку от картины.
- Это так странно, - сказала она, глядя на Терри, который смотрел на неё со странным выражением лица. - Я не могу поверить, что всё это ещё здесь.
Он указал на фотографии кивком подбородка.
- Может быть, ты должна взять одну? Ну, знаешь как сувенир.
Симона нахмурилась.
- Я не знаю, - медленно произнесла она, возвращаясь к старым фотографиям. - Я не уверена, что это будет правильно.
Терри хмыкнул.
- О чём это ты? Они были здесь всё это время, и никто не захотел их забрать. Чёрт, никого не осталось в живых, чтобы заниматься этим.
Симона подумала о Люке Херзингере, который сбежал отсюда много лет назад, и о нём больше никто ничего не слышал. Она следила за страницами в Facebook некоторых его старых друзей и одноклассников. Иногда они спрашивали друг друга о Люке, но, похоже, никто ничего не знал. Как будто он исчез с лица земли. Возможно, он даже сейчас мёртв. Терри был прав. Было бы хорошо, если бы она взяла некоторые из этих фотографий. Может быть, хотя бы одну из них?
Терри отвернулся от фотографий и возобновил исследование гостиной. Симона последовала за ним, её увлечение не ослабевало, когда она изучала книжные полки, частично заполненные книгами, DVD-дисками и лентами VHS. Полки выглядели несколько истощёнными, с небольшим ассортиментом книг и коробок с видео. Ещё несколько вещей были разбросаны по полу поблизости. Таким образом, здесь были предметы явно более интересные, чем картины и заплесневелые предметы мебели - медиа-коллекция семьи Херзингеров, но для предыдущих нарушителей порядка и мусорщиков она оказалась совсем не нужной. Некоторые из оставшихся предметов были стандартными вещами, которые есть в любом доме с детьми. Шрек, Король Лев, История игрушек. Совсем обычные. Из относительно более ориентированных на взрослых вещей, которые остались, не было ничего, что вызывало бы интерес у Симоны. Знакомство с родителями, Титаник, Поле чудес, и несколькими другими. У неё было чувство, что действительно интригующие вещи были давно украдены другими. По какой-то причине она вообразила себе вкус Сайласа Херзингера в фильмах, который больше склонялся к таким вещам, как Заводной апельсин или Генри: портрет серийного убийцы.
Или, чёрт возьми, может быть, любимый фильм этого ублюдка действительно был Знакомство с родителями? К ней на ум пришла фраза, которую она часто встречала в чтении об убийцах, о банальности зла. Самое странное в истории Херзингера было то, как все были шокированы тем, что Сайлас совершил такое. Его часто описывали как милый, нежный и заботливый. И всё же, он сделал что-то бесспорно злое с большой буквы З. Это не могло прийти из ниоткуда. В нём было глубокое недомогание души, что-то гнилое, что он очень долго скрывал, пока, наконец, оно не проявилось. Симона думала, что это самая тревожная вещь из всех. Потому что этот уровень зла мог жить в любом из людей.
Например, в её собственном отце.
Или в Спенсе.
Или в Терри.
Возможно, даже в ней самой.
Терри снова посмотрел на неё.
- Так ты хочешь взять что-нибудь из этого дерьма?
Симона засмеялась.
- В моей семье уже есть всё это дерьмо, я думаю. Как и у всех остальных на планете.
Она выпила остатки своего пива и бросила бутылку через плечо, ухмыляясь, как Терри поморщился, когда бутылка разбилась на полу где-то позади неё.
- Расслабься, - сказала она, всё ещё улыбаясь. - Владельцы не будут против. Обещаю. Вот, теперь ты будешь нести пиво некоторое время.
Она протянула стяжку с пивом одной рукой и вырвала телефон у Терри другой.
Терри испуганно удивился.
- Эй!
Симона всё ещё протягивала стяжку.
- Возьми пиво, Терри.
Он помедлил мгновение, прежде чем взять стяжку из её пальцев.
- Ты даже не спросила, можно ли тебе взять мой телефон.
Она засмеялась.
- Это то, что ты до сих пор не понял в жизни. Иногда нужно просто взять то, что ты хочешь.
Наступило несколько секунд тишины, когда они уставились друг на друга в полумраке. Глаза Терри сузились до щелей, потому что Симона направила свет от фонарика на его лицо. Затем он выдохнул и шагнул к ней.
Симона отступила на шаг и покачала головой.
- А иногда есть вещи, которые мы просто не должны иметь.
Она почувствовала лёгкое чувство вины, когда увидела, что лицо Терри сконфузилось. Чувство усилилось, когда она повторила в своей голове слова, которые произнесла. Это была немного жестокая вещь, которую она только что сделала. Может быть, более чем немного. Она нахмурилась.
- Мне жаль. Я не знаю, почему я так сказала.
Была ещё одна короткая пауза. Затем Терри вздохнул.
- Всё нормально.
Симона покачала головой.
- Нет. Это не так, - oна решила, что должна сменить тему и быстро. - Как ты думаешь, правдивы ли истории, которые мы слышали в детстве?
- О призраке Сайласа Херзингера?
- Да.
Терри пожал плечами.
- Я не верю в призраков. На самом деле, не верю. Я имею в виду, вполне возможно, что то, что мы считаем призраками, является неким необъяснимым научным феноменом. Но
- Другими словами, ты не уверен. Это означает, что это возможно.
Терри нахмурился.
- Это то, о чём ты сейчас думаешь?
- Как ты думаешь, я такая тупая?
- Нет. Конечно же, нет. Господи
Симона ухмыльнулась.
- Перестань быть таким чувствительным. Я просто шучу с тобой. Я не знаю, что я на самом деле думаю, когда дело доходит до потустороннего дерьма. Я имею в виду, я склонна не верить, но всё возможно. Мы не знаем всего. Я права?
Она отошла от Терри, обошла диван и направилась к дальнему концу гостиной, где столкнулась с лестницей, ведущей на второй этаж. Рядом с лестницей была тёмная прихожая. Ещё больше картин там украшали стены. Кухня была где-то в этом направлении, может быть, также здесь были прачечная и кабинет хозяина дома. Наверху были спальни, где погибло так много людей.
Симона подняла телефон и направила свет на лестницу.
Терри стоял рядом с ней и тоже смотрел туда. Они могли видеть примерно половину лестницы. Свет от телефона был слишком слаб, чтобы проникать дальше. Пока они стояли в тишине ещё несколько мгновений, Симона была поражена полным отсутствием звука, исходящего из любой точки дома. До сих пор она была слишком очарована исследованием гостиной, чтобы это можно было заметить.
Спенсу и остальным было в новинку вести себя тихо. Они бы уже давно шумели, пили пиво и разбивали пустые бутылки. Её парень был слишком отвратительным, чтобы так долго молчать. Она почувствовала свой первый настоящий страх, когда это понятие укрепилось в её голове. Любая затянувшаяся обида, которую она всё ещё испытывала к Спенсу за его грубое поведение, рассеялась при мысли, что могло произойти что-то плохое. Ладно, может быть, здесь не было призраков, но это не означало, что других опасностей тоже не было. Это был старый дом. Ничего не было сделано, чтобы поддерживать его всё это время. Может быть, некоторые гниющие доски под их ногами рухнули, и они провалились куда-нибудь. Чёрт, она не знала, что могло случиться.
Но какое-то происшествие было определённо возможно.
Она перекинула телефон в левую руку, подняла её вправо к перилам и начала подниматься по лестнице.
Терри схватил её за запястье, останавливая на первой ступени.
- Стой, мы не знаем, безопасно ли там наверху.
- Мне нужно разыскать Спенса. Разве это полное грёбаное молчание не пугает тебя хоть немного?
- Просто подожди секунду. Давай сначала попробуем позвать их?
Признавая это как разумное предложение, Симона приложила ладонь ко рту, чтобы закричать:
- Спенс! Где ты, чёрт возьми!?
Терри добавил свой, ещё более громкий голос:
- Карэн! Брэдли! Хватит играть, придурки! Мы знаем, что вы прикалываетесь над нами!
Они стояли там и ждали некоторое время.
Никакого ответа не было ни наверху, ни где-либо ещё в доме.
Симона выдохнула.
- К чёрту всё это!
Она вырвалась из рук Терри и снова пошла вверх по лестнице.
Терри немного помедлил, а затем последовал за ней по скрипучей лестнице в глубокий мрак второго этажа.
ГЛАВА 6
В течение следующего часа Люк узнал некоторые интересные факты, продолжая пить и разговаривать с Грегом Ланкастером и завсегдатаями в Sals Place. Как это часто случается с разговорами, разжигаемыми обильным количеством алкоголя, они протекали на совершенно разные темы. Тем не менее, они всегда возвращались к теме трагедии, которая постигла Люка и его семью десять лет назад. Сначала это делало Люка сконфуженным, как обычно, но его нежелание обсуждать этот вопрос вскоре испарилось перед натиском неутомимого Грега.
Среди прочего он узнал, что дом Херзингеров на холме Крэндалл стал центром местной истории в последующие годы после трагедии. Прошло совсем немного времени, прежде чем все в Рэйфорде стали называть это место Холмом Призраков, а не его собственным названием. Истории о потустороннем присутствии впервые начали широко распространяться примерно через два года после убийства. Говорят, что по ночам из якобы пустого дома слышались крики и другие тревожные звуки. Некоторые посетители клялись, что слышали то, что звучало как лезвие тяжёлого топора, вонзившегося в плоть или дерево. Время от времени полиция решалась зайти в это место, чтобы проверить его после получения особо истеричных звонков от людей, которые нарушили эту собственность, но они так и не находили никаких свидетельств о привидениях или новых убийствах. Тем не менее, рассказы продолжались в течение следующих нескольких лет, и элементы основной истории изменялись по пути. В какой-то момент времени, стало общепринятым мнением, что призрак Сайласа Херзингера можно было увидеть, бродя по дому ночью каждый канун Рождества. Призрак всегда был там, поэтому всё новые истории появлялись, но в эту одну ночь каждый год он становился телесным, приобретая физическую субстанцию. Те, кто утверждал, что видели призрака, обычно описывали его так же, говоря, что он был одет в окровавленный костюм Санты и нёс большой топор с тяжёлым лезвием. Грег связывал всё это со слухами и откровенной ложью, которую рассказывали местные подростки, которые просто пытались напугать друг друга.
Настроение Люка значительно ухудшилось, когда ему рассказали об этом.
Грег заметил это и попытался направить разговор в другое русло.
- Если хочешь знать моё мнение, то нет призрака, столь страшного, как некоторые из этих клоунов, баллотирующихся в президенты на этот раз. Представь себе одного из этих нарциссических маньяков, который на самом деле доберётся до Овального кабинета. Эту страну смоют в унитаз быстрее, чем утренний кал.
Дэйв Ванамейкер и Вирджил Алстон тихонько посмеивались над этим, оба мужчины ясно ощущали, что пытается сделать Грег.
Но Люк не отвлекался от своей истории. Его беспокоило, что ночь ужаса, которую он пережил десять лет назад, превратилась в источник жутких развлечений для местной молодежи, но слух об этом пробудил ненасытное болезненное любопытство. Ему нужно было узнать больше и надавить на Грега для дополнительных подробностей.
Видя, что его друга никто не отговаривает услышать всё остальное, Грег глотнул из стакана виски и задумчиво посмотрел на Люка, прежде чем поставить бокал на стойку.
Выражение его лица было мрачным, когда он рассказывал остальным то, что знал.
- Хорошо, я расскажу. Какое-то время назад, примерно, пять или шесть лет, среди подростков стало своеобразным обрядом посещать Холм Призраков в канун Рождества. Частично это было для того, чтобы показать, насколько они смелы, но в глубине души это был просто ещё один повод убежать от взрослых в их жизни и потусоваться на вечеринке. Ты знаешь, как это бывает. Мы тоже делали подобные вещи. Ну, некоторые из этих подростков получили необъяснимые травмы, когда они были в твоём старом доме, некоторые из которых были достаточно серьёзными, чтобы требовать медицинской помощи. Один мальчик даже был госпитализирован из-за раны на животе. Он сказал персоналу больницы, что едва избежал того, чтобы его не порезал пополам призрак Сайласа Херзингера.
На этом моменте рассказа цвет лица Люка поменялся.
- Иисусe Что на самом деле произошло?
Грег пожал плечами.
- Никто не знает. И это был последний инцидент. Полиция снова пошла расследовать туда и снова ничего не нашла. Никаких доказательств бродяг или злоумышленников, кроме тех подростков, которые были там в ту ночь. Некоторые люди предполагали, что рана мальчика была нанесена им самим, что он сделал это, чтобы привлечь внимание. А потом он выдумал историю о нападении призрака Сайласа.
Люк кивнул, медленно выдохнув и уставившись на почти пустую бутылку пива, которую он перекатывал из руки в руку.
- Думаю, он этого не делал.
Грег тихо рассмеялся.