Александр Валентинович ЛедащёвГород, который ты любишь
1
«Несмотря на всю непроходимую тупость белых, которым духи, совсем уж непонятно, зачем, надавали страшного оружия и отправили им на службу кучу чудовищных тварей, оживляемых злыми духами, не может среди них не найтись хотя бы несколько разумных людей, которым была бы нужна тсантса. Даже среди них!» Твердо решил Маронге и толкнул спящего в бок свой крохотной ножкой.
Хотя, впрочем, нет. Начиналась эта история совсем не так. Точнее, совсем не с этого.
2
Скажите, господин сенатор, верите ли вы в то, что принято называть американской мечтой? Тон спрашивающего был столь же безукоризненно вежлив и корректен, как и безукоризненно выглядел и его, пошитый в очень дорогом доме моды, костюм, прическа и прочие внешние атрибуты, которыми он укрывался от мира.
Это риторический вопрос, сэр! Возмущенно, ноумеренно возмущенно отвечал сенатор Крейм, которого и постарались огорошить этим вопросом. Утро у сенатора выдалось неважным. Помимо скандала дома и пролитого на туфли горячего кофе, именно на сегодня и была назначена эта, даваемая в данный момент аудиенция.
Превосходно, человек, сидевший напротив, мягко улыбнулся, то есть, американская мечта существует и, пожалуй, является наиболее верной в мире мечтаний, которыми вы снабжаете олухов, что на вас работают и огорожены друг от друга границами?
Что? Сенатор был и впрямь слегка огорошен. Разговор шел как-то не совсем так. Точнее, он вообще не шел, а сидевший напротив человек направлял его.
Господин сенатор, давайте говорить по существу. Нашей компании нужно ваше содействие в получении прав на разработку недр. Полное. Совершенно полное. Со всеми вытекающими. Да, я говорю именно о том бассейне в долинах Амазонии, что не так давно были открыты и оголтело названы «Эндемиком в чистом виде» теми полоумными людьми, что уверены в смерти природы без их вмешательства. Я имел в виду, говоривший чуть подернул манжету сорочки, что найдены были эти земли людьми умными, а вот заперты для эксплуатации, пусть пока и не окончательно, этими полоумными.
Мистер Снор, вы понимаете, что вы от меня пытаетесь добиться? Это место, как вы сами сказали, эндемик в чистом видеот растений до живущих там людей!
Людей? Каннибалы-пигмеи, что уже убили несколько человек, не делая различия между нашими поисковыми партиями, ни группами их горе-спасителей? Растения? Травка и цветочки? А вы понимаете, что там, в какой-то парадоксальной случайности, пролегает чуть ли не под слоем дерна нефтяное месторождение, господин сенатор? Сенатор США, позволю напомнить. А чуть дальше, что, собственно, вообще уже полный геологический бред, находятся кемберлитовые трубки, даже по первым разведкам превосходящие даже трубки, расположенные в ЮАР? Нефтяное месторождение, над которым, как шутят в инете, американские геологи не нашли, на сей раз, не какую-то арабскую страну? А вы говорите о племени, которое насчитывает от силы голов пятьсот и пропади оно, никто и не узнает, глаза человека, спокойно просящего разрешение на резню, не изменились.
Пропади пятьсот человек бедных язычников?! Только и всего, да?! Сенатор хорошо умел выходить из себя, но войти обратно ему пришлось куда быстрее.
Так. Кажется, мы встали в тупик лицемерия. Мне нужны права на разработку этой территории и помощь армейских соединений спецназа, для полной зачистки территории от живущих там дикарей. Это первое. Второе. Такие операции по зачистке, с одобрения правительства, проводились и проводятся по всему миру, без лишней помпы, вы это знаете прекрасно. Третье. Если вы думаете, что все, что я могу, это лишь увеличить сумму вашей доли, то зря. Вы помните жуткую историю, о двух мертвых телах, выловленных в прибрежных водах? Я имею в виду историю месячной давности, господин сенатор, да, ту, с телами двух мальчиков двенадцати лет? Со следами сексуального надругательства, побоев, пыток и явными признаками насильственной смерти. Помните, еще бы, тогда СМИ и интернет рвали ваши подолы, требуя найти и покаратьтак как это были не никому не нужные негры или латиносы из гетто, а два прекрасных маленьких мальчика из классических американских семей среднего класса, что ходили в школу, посещали церковь, общались с друзьями и верили в то, о чем я вас спросил в самом началев американскую мечту. Увы, полиция и ФБР встали в странный тупик. И не нашли ничего. Кроме ДНК убийцы. Которое, увы, опять-таки, ничего не дало. Им. Но дало мне. Я уточню. У меня есть отменного качества видеозапись, где вы, господин сенатор, заставляете одного из этих мальчиков отсосать вам вашего сморщенного, который никак не хотел встать, а на заднем плане привязан в однозначной позе второй мальчик, кричащий и плачущий. Первый, впрочем, тоже плакал, и еще его тошнило, но куда деватьсяпалка и плеть, плеть и палка! И паяльник. И вы, совместными усилиями, добились своего, в результате чего двум мальчишкам удалось привести вас к заветному семяизвержению, результаты которого и остались в их телах. Показать запись? Или сразу послать в СМИ, интернет, а потом уже в ФБР?
Сенатор молчал.
Что-то говорит мне, что вы немного перепутали эпохи, место и самооценку. Это не период до нашей эры, а двадцать первый век, страна не Римская империя, а Соединенные Штаты Америки, а вы, при всем моем безграничном к вам уважении, не Калигула. Что до детейони не ваши рабы. Хотя тога, что была на вас, антураж и даже черные рабы с опахалами, признаю, выдержаны с отменным вкусом. Так что, господин сенатор, подпишите, что велено, и перестаньте, бракованный вы ублюдок с нарушенными функциями головного мозга, тратить мое время! Мистер Снорк брезгливо кинул через стол листок дорогой бумаги, а заодно и папку с прочими документами.
Заскрипело золотое перо неумирающего «Паркера».
3
Единственная возможность накрыть все племя разомнападать ночью. Наши наблюдения показали, что, в течении часа, в деревне все прячутся по домам. С часу ночи до двух. По деревне бродит только какой-то полудурок, маша связкой сушеных голов и орет, как кошку, которую заживо сунули в духовку. Еще их часовые, вот оникомандир показал на стене карту деревни, которой оставалось пребывать в существующих еще от силы несколько часов, здесь, здесь, здесь и здесь. На четыре стороны света. Взяли их тепловизорами, смысла в ПБН-ах, аэросъемкеникакого, они исчезают среди листвы, да еще и ростом с сидячую кошку.
Тут бы вся суть написать, что все дружно и грубо, обязательно грубо, загоготали, но никто, сволочи, даже не ухмыльнулся. Народ подобрался на эмоции, скажем так, скуповатый, профессия не располагала. Это было далеко не первое селение в далеко не первой части света, которому суждено было пропасть бесследново имя денег, в общем, если не кидаться громкими словами и не марать понятия патриотического долга перед Отечеством. У них отечества, как такового, не быловоскликнул бы досужий мыслитель и сильно бы ошибся. Было. Есть и будет. Просто такие люди есть во всяком государстве, которое путают с родиной и отечеством. Вот и вся разница, а таквсе хорошо. Ладно, черт с ними, наемник и есть наемник, а если он еще и лицемер, говорящий про отечество, то просто скотина. Нехорошая.
Наша задача. Поснимать часовых и дурака с головами, затем начинаем, с двух верхних углов квадрата, просто выжимать их из хижин, максимально плотный огонь, крупнокалиберные пулеметы, автоматические противопехотные гранатометы, двумя лучаминагоняя один (мелькнула лазерная указка) на другой, сужая угол и выдавливая тех, кто остался, на противоположную сторонуна юг. Да в любые стороныпросто на той стороне будут растяжки и, по сути, минное поле. С других двух сторон их будет поменьше, но вряд ли туда вообще кто-то успеет уйти. Сложностивремени один час. За это время надо оказаться в нужном месте на нужном расстоянии от деревни и успеть установить растяжки, мины и огневые точки, успев, ровно к часу ноль одной минуте, вырубить часовых, которые от деревни довольно далеко, и дурака с головами. Орать за него будет громкоговоритель, его ночной вой, кстати, удивительно, как эта скотина орет секунду в секунду, записан с начала и до конца, так что перерыва не будет. В час ноль две начинаем ставить растяжки и устанавливать крупнокалиберные пулеметы, легкие пулеметы и гранатометы. Два минометных расчета и боевые машины пехоты. В час сорок пять должна начаться наша атака. По завершению проходим деревню и зачищаем сектор. Дальше вызываем саперов, и они устроят тут массовое погребение единственного племени на земле. Вопросы?
Один, сэр, рано поседевший наемник поднял слегка руку и начальник коротко кивнул, разрешая. Это, в самом деле, единственное племя на земле? Больше таких вообще нигде нет?
И слава Богу, что нет. Это каннибалы. Людоеды, мастера маскировки и охоты на человека. Их боятся даже те амазонские дикари, о которых с дрожью пишут в этих ваших интернетах. Абсолютная дикость по всем общечеловеческим и не общечеловеческим меркам. Им все равно, кого убивать, будь то белые, или красныеместные, единственным ценимым тут товаром является тсантса, человеческая голова, которую они выделывают так, что носят на поясе, уточню, что их рост не превышает метра. Это у мужчин. Женщины еще мельче. При этом они не карлики в привычном нам пониманииони абсолютно гармонично, можно сказать, сложеныразве что голова больше, чем положено. Если мы растревожим это гнездо до операции, мы ее провалим, я не шучуони не дадут нам зачистить сектор и многие уйдут, а многих мы не досчитаемся, пока будем ловить по джунглям. Что дальше в джунгляхчерт его знает, возможно, что-то вроде, или еще хуже, давайте учитывать и это. Но пока это не наша забота. В племени несколько родов, много семей, что позволяет им, как ни странно, избегать повального инцеста даже при такой сплоченности. Язык аналогов не имеет, не похож ни на один из языков, что ныне существующих, что мертвых. Диалектом это тоже не назватьили это диалект языка, который исчез тысячи лет назад, не оставив следа в современных. Местные племена тоже его не понимают и не стремятся, они боятся мелкую погань сильнее, чем своих злых духов.
Простите, сэр, вам не кажется, что такая интересная информация никак не могла быть собрана группами разведки или же «Гринписом», которых они едят с одинаковым удовольствием? Задал следующий вопрос тот же наемник.
А тебе не один черт? Но, если так интересно, то я прибавлю штрих к портрету. Жизнь там еще оценивается в свиньях. Только эта информация идет, как понимаете, под грифом «Совершенно секретно», вам сообщаю потому, что официально ни меня, ни вас на свете нет, а этих скоро не будет. Среди них жил один яйцеголовый, который старался их изучить, строчил отчеты и слал, как думал, в академию. Туда они тоже попадали, но попадали и к нам. Академия ходила от восторга на ушах, наши седели, узнав, какие там месторождения и кто там живет. Он пригнал им несколько свиней, и они позволили ему жить в одной семье, пока та ела его свинину. Суть была простаон должен был уйти до того, как будет доедена свинина, но он увлекся и они съели его самого. Вас все еще волнует судьба этих людей, сержант?
Никак нет, сэр. И сначала не волновала, сэр. Простое уточнение, сэр, говоривший подобрался из «вольно» в «смирно», начальник широко улыбнулся.
Не напрягайся, парень, ты спросил, я ответил, мы же все тут свои и давно, начальник снова улыбнулся и люди, на сей раз, как ни странно, посмели улыбнуться ему в ответ.
Свои.
Час ноль одна минута.
4
Маронге был изгнан из племени в джунгли три зимы тому назад за какую-то мелкую провинность. Все так. За крупную его бы убили и съели. Но вождь был мудрым человеком и потому понимал, что без особой нужды есть лучшего охотника не стоит, а если тот ухитрится выжить в джунглях один в течении трех зим, он станет еще лучше. Оно и верно, дураков в вожди не ставят, а сан вождя в этом народе не был наследственным. Маронге подумывал порой, что однажды он вождя, все же, съест, а потом станет вождем сам, но это было еще делом далекого будущегочтобы быть вождем, надо знать никак не меньше, чем вождь съедаемый, иначе племя вскоре отправит тебя следом, но это не самое страшное. Страшно то, что твое имя станет чернымчеловек, который поставил племя на край смерти, выбившись в вожди? Хуже такого придумать Маронге ничего не мог, и Калонге, его отец, не мог, и Торонге, его дед, тоже не смог.
И никто не смог. Так что Маронге три года выживал в джунглях совсем один, понемногу набираясь ума-разума, как он надеялся, а попутно пополняя свой банковский счет головами тех, кто попадался ему в его странствиях. Разбогател он до неприличия, причем несколько тайных хранилищ, где его ждали заготовленные тсанты, что он не мог уже таскать с собой, находились от мест охоты племени весьма и весьма далеко.
Маронге шел на запад, на юг, на восток и север, куда глаза глядели. А так как под его огромными и очень зоркими глазами почти потерялся маленький, но чрезвычайно любопытный нос, он, ведомый им, порой так и шел ни строго на север, или ни точно на восток, а где-то между, что почиталось несколько неприличным. Это была одна из немногих прелестей изгнания, но что она стоила, если он был один? Он открыл новые земли, новые места, где подземные духи выкинули проигранные друг другу блестящие камешки, которые резали даже кость, на поверхность, нашел места, где вонючая земная моча, которую белые, на которых он охотился, зачем-то собирали в прозрачные сосуды и восторженно цокали языком, так вот, где моча земли текла прямо по земле, в целом, время провел не зря. Да и белые оказались, признавал он, вкуснее тех, на кого обычно охотилось его племя.
Маронге очень торопилсяон должен был вернуться к селению в тот же день, когда был изгнан, в день, что идет перед ночью черного неба, когда Белый Череп, рассердясь, прятался за облаками совсем, отчего злые духи вообще теряли всякий стыд и порядочные люди зачастую терпели весьма серьезные неприятности. Разумеется, заявись он в селение ночью, его бы тут же убили и выкинули в реку, что было совершенно правильнымв такое время если кто и являлся в селение, то уж точно не человек, а только злой дух, своровавший его тело и оттого ставший уязвимым. Он был слишком далеко от дома, когда срок стал поджимать, а потому спешил все сильнее, иначе пришлось бы ждать еще тридцать лун. Тащится такой ночью по джунглям он не хотелс него хватило воспоминаний о той ночи, когда вождь его выгнал. Как раз в ночь черного неба. Суровый поступок. Но очень запоминающийся. Следовательно, разумный. Нет, есть вождя следует повременить, пока его дух и разум не станут столь же сильными. Потом таких ночей было много, и он, можно даже сказать, чуть пообвык, но почуяв приближение срока, снова стал относиться к таким ночам с опаской.
Он спешил, как мог. С собой он нес вяленую змею, так как на охоту не было времени и самые ценные свои тсанты, головы белых любителей мочи. Кому нужна моча, кроме как для того, чтобы заправлять ей плошки? Да и то только в деревне, в джунглях запах такого светильника выдал бы человека с головой. Может, белые вообще не люди? На вкус, конечно, хороши, но мало ли? Помнится, вождь и шаман долго изучали пойманного первым белого человекапостепенно снимая с него кожу и исследуя внутренности, при этом тот орал так, словно понятия не имел о том, как должно вести себя воину. Посовещавшись, они пришли к выводу, что это, все же, человек, после чего объявили племени о том, что его дозволено употреблять в пищу. А так как попадался он редко, то тсантса белого ценилась очень и очень высоко.
Тсантсы белых, выделанных до размера среднего яблока, Маронге повесил на пояс, но пояс кончился, а тсантсы нет, так что пришлось еще накинуть крест-накрест два ремня через плечи и увешать их тоже. Тоже не помогло. Оставшиеся он сложил в мешок, который пристроил за спиной. Помимо этого нес он с собой обсидиановый нож, духовую трубку, с него ростом, коробку со стрелами, крупицы ядов, которые следовало разводить с водой и кровью для получения нового яда для стрел и упомянутую змеятину.
Маронге мечтал добраться до первого дерева с воином, хранившим покой деревни по ночам с наступлением темноты, а в деревню, как и следовало, прийти уже с рассветом, сначала дав себя осмотреть охраннику, а затемшаману. Но все пошло не так. По пути он, явно чем-то прогневав злых духов, напоролся на пятнистую кошку. Убивать ее он не могв еду она не годилась, а шкуру он выделать или унести не имел времени и сил. Следовательно, пришлось уговаривать эту кошку, да еще и с котятами, пропустить его, Маронге, через ее тропу и убедить ее, что ничего дурного он не затевает. Маронге не боялся кошки, не было случая, чтобы человек его племени не нашел бы с ними общий язык, но злить ее без нужды не стоилов конце концов, соглашение с ними тоже когда-то заняло массу времени и нарушать его ни люди, ни кошки не стремились. Но кошка с котятами бывает весьма вздорной, а потому на ее уговоры времени идет больше, чем на ее хозяина, который, как и должно мужчине, требует лишь должного уважения и его демонстрации, после чего позволяет пройти. Нет, пятнистая баба куда хужекотята сбивают ее с толку, а потому он опаздывал. Ну, если ночью перед рассветом дойти до дерева с охранником, но к нему не подходить, а остановиться на расстояние выстрела из трубки, то его, хоть и заметят, но убивать не станут. Жаль. Костер разводить он права потерял, придется сидеть ночь, что накануне дня возвращения, без огня. Чем он мог разозлить духов? Он пробежался по памяти, как по бусинкам и вспомнилточно! Пять лун назад он, спросонок и не евши сутки, сорвал с ветки обе ягоды. В смысле, там росли две, но брать-то человеку разумному позволено только одну! «Дурак, дурак, дурак, тур-тур-тур!» Обругал себя Маронге вслух и поблагодарил духов за то, что ограничились кошкой с котятами. Могли бы ведь и наслать Змея, того, что ростом в десять Маронге, а встреча с нимверная смерть, просто потому, что остается только лечь поудобнее, скинуть все, что Змею помешает и ждать, пока он тебя съест. Убивать Змея?! Тому, кто бы это сделал, места на земле больше бы не нашлось. Шаман взял бы глиняную куколку, дав ей имя этого грязного человека и разбил, запретив впредь считаться как человеком, так и зверем, как растением, так и птицей. Вот так-то. Это вам не медленное дробление костей, начинающееся, по всем канонам, с пальцев ног и кончающееся первым шейным позвонком. О таком мечтать будешь! Никто! Вообщеникто! Ведь шаман не может объявить человека духом, пусть даже злымэто не в его власти. Но зато они придут точно и заберут с собой. Ты же никто. Тебя вообще нет. Нет ни покровителя, того самого змея, мудрого, как сама жизнь, ни рода, ни племени. Куда тебя еще девать-то? Только в духи. Единственный способ остаться после убийства Змея человеком и не оказаться никем, был одиноказаться безумным. Но таких племя держало взаперти, никогда не пуская в лес, соображая, что те способны натворить, чего угодноот обрывания недозрелых плодов, до разорения муравейника полностью, а не для достаточного разорения для добычи муравьев, от охоты на своих соплеменников (это бы еще ладно, что взять с человека без ума!), до убийства матки зверя в момент кормления или родов. А вот это уже беда. А таких бед безумец способен натворить столько, что потом добрые духи просто отвернутся от племенипонять-то они поймут, что этот человек безумен, но проститьвряд ли. И это тоже правильнокто виноват, что вы не уследили за своим безумцем? И не поспоришь.
Но сорвать две ягоды? Маронге грустно поцокал языком. Три года в лесуи так мало ума. Куда тут вождя есть! Рано, рано.
За всеми этими грустными мыслями он добрался до деревниточнее, почти добрался.
Ночь пахла дурной смертью. Ветер лежал в траве, не помогая запахам разноситься по лесу, но Маронге чуял дурную смертьв его роду были и шаманы, а тем, понятное дело, положено. Ну, дело простоезавтра ночь черного неба, будет еще хуже, но и сегодня особенно расслабляться не стоит. Маронге стоически вздохнул и решил к деревне не ходитьуж идти, так на рассвете, спать все равно не хочется. Слишком уж он волновался в душесоскучился. Он бежал все утро, весь день и вечер, но, остановившись, даже духа не перевелгрудь его не вздымалась, дышал он ровно, спокойно и бесшумно. Он погладил дерево, у которого встал, по стволу, попросив позволения переночевать на его ветке, а затем взлетел по стволу, уверенный, что там никого опасного нетиначе дерево бы укусило его за ладонь незримыми зубами. Так было всегда. Что спасало жизнь порой. Не умей человек говорить с деревьямисколько бы дураков влезли на деревья, где отдыхает (что еще полбеды!) или охотится Змей! Или муравьи-воины, чей укус по ощущениям сравним с горящей головней, а несколькоотправят на тот свет. Маронге устроился на суку, меланхолично жуя змею, из тех подлых змей, что притворяются Змеем, а сами ему даже не родня, а сам в неприличном воину нетерпении, ожидал рассвета. О, это будет лучший рассвет в его жизни! Столько тсантс не приносил никто и никогда, а уж белых тсантс! А то, что он нашел и узнал в странствиях, пойдет племени на пользу. А те тсантсы, что лежат в лесу, пойдут выкупом за Мароне, на которой он и подумывал жениться. А те, что останутся (на его тсантсы можно было выкупить не одну Мароне, но куда мужчине много женщин?), можно будет наменять свиней. Хоть у тех краснокожих, что живут вниз по Великой Реке. Они так боятся маленьких людей из джунглей, что цену просят вообще смешную. Правда, тсантса из головы маленького воина у них идет даже выше, чем тсантса головы белого, но тут уж сам следи за своим добром. И это тоже правильно, и не поспоришь. Твоя голова. Хотя рисковых ребят на такое находилось очень немногоджунгли всегда отвечали местью. Но молодежь или вконец отчаявшиеся холостяки порой и не такое выкидывали.
А что до многих жен сразуглупость это. Если духи дали тебе женщину, а потом забрали, к примеру, значит, ты не должен оставить после себя никакого следа. Это решать шаману и решение его почти всегда в пользу того, что так и жить человеку без женщины семь зим. За это время духи могут передумать. Но, если она успела тебе родить ребенка, то тут уже, конечно, прощеесли духи не забрали и ребенка тоже, разумеется. А вот если потерять и вторуювсе, на этом твою семейную жизнь можно считать законченной.
Ну, а то, что женщину, потерявшую мужа, следует съесть, говорить не приходится. Объяснять это не надо никому, человек с умом понимает такое сам. Куда смотрела и почему так плохо ухаживала за хранителями дома?! Чем кормила духов и о чем просила?! Дура. Лентяйка. Плохо. Кому такая нерадивая и несчастливая будет нужна? Да и себе-то будет не нужна. Детейродителям отца, если мальчики, если девочкито пополам с родителями жены. Если один ребенокто шаману решать. А ее, конечно, съесть. Сами подумайте.
Ночь пахла дурной смертью. Даже приятные мысли о том, что он возвращается из такого опасного похода из таких непостоянных джунглей в свое селение, живущее по вечным и мудрым правилам, не могли заглушить этого свирепого духа, сравнимого по вони только с дыханием Змея. Но дурную смерть чуешь, конечно, не носом. Кожей. И тем, что под ней.
Маронге тихо повернулся на веткеночь уже лежала в джунглях, плотно обосновавшись везде, где нашлось для нее место, в сплетении лиан и веток, в ямах, в прогалинах, заняла все небо и все расстояние от верхушек деревьев. В селении запел шаман. Вовремя! Совсем плохая шла ночь, шла с севера, совсем, совсем плохая ночь!
5
Час ночи, ноль одна минута. Снайперы отработали четкозаранее зная, где прячутся эти черноголовые мелкие бесы, до градуса, до минуты, до точки на карте, их все же удалось высмотреть на деревьях. А дурака с головами, что шлялся по деревне, завывая, как шакал в мясорубке, и искать было не надо.
Голос начальника прошелестел в пяти наушниках, пять голосов шепотом ответили: «Цель взял, работаю по приказу».
Начали, негромко приказал главный, и дурная смерть пошла с севера на деревню. Пять неслышных хлопков прозвучали в разных участках леса почти одновременновряд ли бы кто услышал их, даже стоя неподалеку. Начальник слышал их только потому, что звук выброса гильзы и хлопок принял и передал микрофон каждого стрелка. Связь не выключаликто ее тут засечет?
«Цель взята» последовало пять отчетов, голос шамана и на миг не пресекся, падая, казалось, с небес (звуковики не подкачали»!) и бесшумные, по меркам белого человека, люди, скользнули в ночные джунгли, окружая деревню проволокой растяжек и густо, щедро, минируя землю. От условной центрально точки воображаемой южной линии к ее краямчтобы не напороться на мины самим. Быстро, ловко, сноровисто, рядами. А попутно еще и просто кидая взрывчатку, куда придетсясработает от детонации, тоже не лишнее. Бить будут «трассерами», тут и белые бы побежали, куда глаза глядят, когда начнется этот ад, а уж про этих-то, что ничего, страшнее «гринписовца» не видели, и говорить нечего.
6
Маронге затаился, хотя и так был неразличим на фоне лесаон всматривался в ночь, хотя понимал, что увидеть ему вряд ли что доведетсяесли дурная смерть начинается, то тут вся надежда на шамана. Но все же он увидел несколько искр, промелькнувших в джунглях почти одновременно. А голос шамана почему-то переместился куда-то из деревни вверх и почему-то на север. Может, тот отважно пошел на север, выйдя из тела? Очень сильный стал шаман, очень! Это хорошо. Но дурная смерть не стала вонять слабее, наоборот. Маронге напряг всю силу воли, чтобы не слезать с дерева и не побежать к сторожевому деревуподелиться соображениями, может, деревню надо будить? Но это был просто бред, малодушие, шаман есть шаман и не Маронге и не сторожевым будить деревню в то время, когда шаман борется со злыми духами, совсем, совсем поглупел Маронге в странствиях, если такие мысли вообще приходят в его большую голову. Со злости на мысли Маронге стукнул себя по голове.
Время текло, шаман пел, а смерть все ощутимее давила на Маронге с севера. Почему он не пошел на южную, хорошую сторону?! «Тур-тур-тур!», в смысле, «дурак-дурак-дурак»! Потому и не пошел, что он, опоздав, должен принять на себя первый удар дурной смерти, вот почему ему и захотелось сюда! Не отгородиться своей же деревней хотел глупый каннибал?! Конечно, нет. Весьма может быть, что он просто должен стать жертвой, которой дурная смерть и наестся, вот. Неужели вождь видит так далеко вперед? Да Его не есть. Ему надо падать в ноги и проситься во внуки его сынаучиться! А шаман, разумеется, просто указывает, где его, Маронге, искать. Все просто. Все правильно.
На этой мысли Маронге совершенно успокоился.
Но тут ночь превратилась в день, а точнее, в смерть. Пламя ударило с севера, казалось, тысячи огромных светлячков, ровными рядами, с ужасным треском кинулись на деревню! Затем начался такой грохот, такой треск, что Маронге чуть на землю не свалился. Ночь осветилась пламенем, занявшимся в деревнеи Маронге видел, как взлетает, сама по себе, земля, комьями разлетаясь в разные стороны, как падают, рассыпаясь, прочные их уютные, хижины, как воют злые духи, непрерывно гоня на деревню своих жутких светляков Да что там шаман, уснул, что ли?! Что происходит?! Почему дурная смерть не нашла его, Маронге?! Он вскочил на ветке, маша крохотными ручками и истошно крича: «Я здесь! Я здесь! Я здесь!» раз шаман оплошал, приходилось делать все возможное.
Но за поднятым грохотом и ревом дурная смерть не слышала бедного охотника! Тот спешно разрезал себе ладоньуж кровь-то она почует! и поднял руку вверх, измазав в крови и лицо, для верностино крови хватало и без него. Светляки валили деревья, что-то более крупное, чем светляки, рвали ночь в куски, разбрасывая землю, ветки и лианы, да что происходит?! Они тут что, все три зимы непрерывно охотились на Змеев, что ли, что злые духи так кинулись на них? О таком не рассказывали и самые жуткие легенды старины.
Маронге видел, как его сородичи, освещаемые пламенем пожара, падали под укусами светляков, видел, как его хижина превратилась на миг в огненный цветок, видел, как оставшиеся кинулись в добрую сторону, на юг.
Но для его народа в эту ночь не было в мире добра. С юга отвечал такой же грохот, разве что другого чуть звучания и оттуда не летели светляки, но зато там деревья падали еще быстрее и чаще.
На ветку Маронге упала оторванная голова Змея и маленький людоед не выдержалон схватил голову Змея, сунул ее в сумку, шепча срывающимся голосом слова прощения, а сам полез на верхушку дерева. Стоя на самой верхушке, Маронге истошно кричал в черное небораз духи сошли с ума, то пусть Белый Череп выглянет! В такой тьме его народ обречен! Раз уж настал конец света, то люди должны это видеть, видеть, куда они бегут!
Но ничего не изменилось. Мир Маронге рушился в безднуон понял, что обречено только его племя, а сам он, видимо, должен идти туда же? Или нет? Но тут голова Змея, что он взял с собой, вылетела из сумки и пропала во тьме и он понял, что идти нельзяЗмей с ним идти не хотел.
За что?! Он же предлагал дурной смерти себя, неужели его так мало?! Он снова завыл, требуя Белый Череп опомниться и угомонить дурную смерть, заткнуть глотки злым духам, погасить светляков, запретить земле взлетать, как воде, когда в нее падает камень! Он чуть было не предложил Белому Черепу свои тсантсы, но опомнилсябелому белое не предлагают. Ну, почему он не сообразил взять хотя бы десяток тсантс настоящих людей? Жадный дурак! Хвастливый и жадный дурак! Тур-тур-тур!
Белый Череп не слышал Маронге. Кошмар продолжался.