Она, судя по её мимике, и сама была до смерти перепугана, но пыталась сдержать себя... Но странное дело, не краснела, и от неё не начинал валить дым. Очевидно, что то, что произошло с ней до этого, никак не было связано с состоянием её эмоций, либо этот самый препарат 5 действительно помог ей в этих её «аномалиях и сильном физическом недомогании».
Или же это был какой-то новый трюк потустороннего мира, в котором я имел несчастье оказаться.
- Это, наверное, просто сон, - сообщил ей толстяк изумлённо вместо ответа, уже добравшись до угла комнаты, и вжавшись в него, как напуганная кошкаЯ на самом деле дома, и надо просто проснутьсяведь сны бывают настолько реалистичными, ведь правда же, скажите?
- Боже, - Нэнси некоторое время смотрела на него, а потом прикоснувшись пальцами к своим вискам, резко встряхнула, даже помотала головой, словно бы несколько секунд тому назад с силой врезалась лбом во что-то твёрдое. Потом кое-как опять сосредоточила внимание на моём соседеЭй, приятель, послушай, это никакой не сон, это вполне нормальная для нынешнего времени реальность... Ты, конечно, ничего не знаешь, потому что был, как ты говоришь, дома, но я-то была тут. Эй, - она посмотрела на меняЖан? Тебя ведь зовут Жан Бен Морти, верно? - я кивнул ей, и в это же самое время где-то за входной дверью, в коридоре, с глухим стуком мешка, набитого баскетбольными мячами, упало нечто неопределённое, но, судя по звуку, весьма тяжёлое. Поскольку его предварил чей-то тяжёлый, усталый бег по коридору, ввиду этого легко было предположить, что это нечто было, скорее всего, человеческим телом. Возможно, что упавший был ещё живно он не просил ни пощады, ни того, чтобы мы впустили его, а я вовсе не торопился узнавать, нужно или не нужно ему всё оное на самом делеВедь ты же был тут все каникулы? Ты должен, наверное, понимать, о чём я?
- Я был тут не все каникулы, - сообщил я, наблюдая, как из-под входной двери медленно и вязко начинает вытекать что-то красноеВ самом их конце я, Жанна, Айко, и ещё одна девушка пытались бежать с острова...
- Бежать? - я слышал только изумлённый голос Нэнси, а сам наблюдал за ширящимся пятном крови под дверью, постепенно доползающем и до края многострадального ковра, уже начинающего понемногу ею пропитываться - так внимательно люди обычно наблюдают за вознёй котят с клубком шерсти, или за трансляцией футбола по телевизору - И, что, удачно?
- Нет.
- Вас поймали и вернули?
- Кто? - посмотрел я на неё, наконец.
- Ну, те, кто усыпил нас, - произнесла Нэнси, рассматривая меня в упорТех, кто не уехал, и не сбежал. Ты, что, не помнишь вообще ничего? Даже про эту болезнь, про которую все говорили?
- Какую ещё болезнь? - прервал её толстяк испуганно и нервно. Губы его тряслись, как у зайцаВы все тут попросту сбрендили! Это сон. Просто сон. Смотритесейчас меня не будет.
Он поднял руку, зажмурил глаза, а потом с силой ущипнул за её голую кожу пальцами другой. Взвыл от боли, стиснув зубы, потом некоторое время подождал с закрытыми глазами, а когда открыл их, чертыхнулся, зажмурился снова, и опять попытался ущипнуть себя за руку. Его остановила Нэнси, которая, скривив рот на бок, резко подошла к нему и вытащила из угла, в котором он пригрелся.
- Это не сон, и прекрати дербанить себя, будто ты тут волосами порос, - закричала она на негоА ну, сядь! Сядь на кровать, и следи за дверью! Жанили как там тебя ещёты можешь помочь мне посмотреть, что происходит в соседней комнате? Нам нужно узнать, закрыта ли дверь в неё, и можем ли мы пересидеть тут, пока вокруг происходит всё это!
Я пожал плечами, и встал с кровати.
- Ну, давай, - произнёс я безразлично.
***
Входная дверь в соседнюю комнату была раскрыта, и при этомнастежь. В коридоре всё ещё клубился парно не такой густой, как прежде, и были видны чьи-то ноги, в джинсах, носках и тапкахно они (и их обладатель) лежали, к, наверное, счастью, смирно, и не дёргались. Нэнси торопливо подбежала к ней, и закрыла на замок, а потом, повернувшись ко мне, сказала:
- Так, хорошо. Теперь мы как будто бы в безопасности. Так ты, получается, пытался удрать отсюда?
- Да, - согласился я, постепенно сознавая, что имела в виду, и в чём пыталась убедить меня Нэнси в «моей» комнате. Уверенность в моей «адской теории» опять начала слабеть, так как то, что, возможно, предполагала себе она, очнувшись в этом месте, было не таким уж и неправдоподобным, особенно если учесть то, что происходило в Санхилл до нашего побега и его жуткого итогаЯ... И ещё несколько... Но с побегом у меня и остальных ничего не вышлоно не из-за того, что нас сумели поймать по дороге.
- Но из-за чего же ещё, - приподняла Нэнси брови удивлённо.
- Ну, из-за того, что мы с самого начала плохо спланировали эту операцию... В общем, по нашей же вине катер врезался в какую-то хреновину у самого противоположного берега протоки, и взорвался...
- О... Ясно...
- Проблема в том, что, - я поднял на неё свой взглядПроблема в том, что в этой катастрофе мы все должны были погибнуть... Во всяком случае, я должен был умереть точно, потому что катер взлетел в воздух вместе со мной, а потом рухнул на меня, когда я упал из него вниз, на берег...
Нэнси смотрела на меня столь внимательно, что я, волей-неволей, почувствовал себя какой-то диковинной тропической зверюгой, ко всему прочему, ещё, кажется, и напрочь сумасшедшей.
- То есть... Ты хочешь сказать, что ты погиб?
- Да, у меня не было никаких шансов выжить, даже если бы рядом с берегом курсировала команда спасателей, которая смогла бы выволочь меня с места аварии, и тут же отправить меня на госпитализацию. Это должна была быть мгновенная смертьпросто представь себе, что было бы, если тебе на голову упал автомобиль весом в три тонны...
- Чёрт... Думаю, что от меня в этом случае не осталось бы даже соплей... Но нет, постой жеведь ты же живой, а не мёртвый, я вижу это самым прекрасным образом... Или ты думаешь, что ты оказался на том свете, в каком-нибудь месте, вроде преисподней?
Я только лишь пожал плечами, не зная даже, сказать ей на это да, или нет.
- Я не умирала точно, - покачала головой НэнсиЕсли честно, то просто заснула в своей комнате, а оказалась в другой, этажом ниже, хотя тоже в женском общежитии. И этот парень, который кричал, что ему всё это снитсяон, кажется, тоже не умирал... Зато кто-то приволок его из его дома, когда он был там на каникулах, обратно, в Санхилл, да так лихо, что он этого даже не заметил... Нет, нет, ты не в аду, ты либо каким-то способом сумел выжить в этой катастрофе, либо... Либо за тебя взялся какой-то чудо-реаниматор, который сумел восстановить твоё тело, даже после всего того, что с тобой произошло. Нет, ну ты подумай самразве ты не чувствуешь себя живым?
- В том-то и дело, что нет, - пробормотал яЯ... Дело в том, что я даже не чувствую себя напуганным, несмотря на всё то, что здесь происходит... Как будто бы вообще потерял всякую возможность чувствовать какие-либо человеческие эмоции.
- А до того, как вы попытались сбежать, с тобой было что-то похожее?
- Да, было, но не в такой мере...
- Может быть, тебе стоило бы попробовать проглотить эту самую таблетку?
- Препарат К-5?
- Ну, я не знаю, как он там называется... Ведь ты имеешь ввиду те самые голубенькие таблетки?
Я кивнул головой.
- Да, попробуй принять их. Может, они способны помочь и тебе? Если они помогли мне, то...
Она не продолжила своей фразы, просто неуверенно пожала плечами. Я был уверен в том, что у неё была сейчас какая-то своя теория, но она была уверена в ней ровнону, или быть может, чуть больше, но всё равно не до концанастолько же, насколько я был уверен в своих мыслях насчёт того света.
- Попробуй, - повторила онаЕсли у тебя пройдёт это твоё ощущение... Потустороннести... Или как ты его там называешь... То, я думаю, не будет больше смысла убеждать себя, что ты оказался на том све...
Сзади что-то скрипнулокажется, петли на дверцах в платяном шкафу, который, кстати говоря, в этой комнате находился ровно там же, где он находился и в «моей» - и Нэнси, испуганно побледнев, уставилась на что-то за моей спиной. Я обернулся тожеи увидел некое несуразное существо, и впрямь вылезающее именно из-за раскрывшихся створок шкафа. Существо это, в принципе, было похоже на человекаесли бы не одно «но» - его человеческий облик и фигура словно бы таяли, едва держась на его костях, отчего они напоминали эскимо на палочке, тающее в руке ребёнка в жаркий летний день. Плоть его опадала вниз, как оплавленный пластилин, собиралась в лужи на ворсе ковра, оставляла следы и текла по раскрытой и придерживаемой им дверце шкафа... А потом каким-то невообразимым образом подползала обратно к её источникучему-то неясному, скелетообразному, и жуткому, как полуночный кошмар. На секунду то, что кипело и стекало у него с «лица», превратилось в ясно видную человеческую физиономию, но потом она расплылась, как кусок воска на сковороде, и от неё остался только рот, который вполне спокойно, хотя и немного нервно, спросил:
- Извините, о каких-таких таблетках вы говорите?
Если бы я мог, я бы заорал от ужаса, но я молчал, продолжая сосредоточенно изучать явившуюся нам фигуру, вежливо, и одновременно трусовато улыбаясь нам своим клочком кожи на месте ощеренных зубов покрытого какой-то багрово-серой, текучей слизью черепа.
Вместо меня вскрикнула Нэнси. И опять покраснела... Но потом всё-равно побледнела. Потом стиснула кулакия прекрасно видел, как она это сделалаи заставила себя улыбнуться этому монстру в ответ.
***
- Когда я только очнулась, - сказала НэнсиЯ сразу же поняла, что это такое, потому что приступы вроде сегодняшнего у меня случались ещё и до того, как я пришла в себя лежащей на кровати в чужой комнате на чужой кровати, и с иголкой капельницы в собственной вене. Да и все эти истории и слухи, которые бродили по интернату... Вы все их слышали, не так ли?
Все, кроме Тадеуша, закивали головами, потому что все каникулы он гостил у себя дома, в Карловых Варах. На руках Тадеуша синели три или четыре синяка от ещё нескольких попыток привести себя в сознание, и вырваться прочь из «этого кошмарного сна», но, в целом, он выглядел, чувствовал и вёл себя вполне нормально. Оказалось, что дома у него было тоже несколько приступов «болезни», которую он про себя назвал «синдромом человека-молнии». Я думал, что превращаюсь в кого-то вроде супергероя, объяснял он нам, но, после того, как я чуть было не прикончил грудного ребёнка своей двоюродной сестры, приехавшей к нам в гости, мои родственники подумали, что это, скорее, какая-то напасть, нежели сверхспособность, и решили показать меня одному «знающему специалисту». Его отец, как он нам объяснял, почему-то высказался против этого, говорил всем, что этому шарлатану нельзя доверять осматривать даже мозоли, натёртые неудобной обувью на пятках, но ему устроили скандал, и он сдался. Так или иначе, «знающий специалист» с Тадеушем так и не повстречалсятак как уже на следующий день(?) Тадеуш очнулся в соседней с «моей» комнате мужского общежития интерната Санхилл.
- Тем не менее, я думаю, ты всё равно понимаешь, о чём я говорю, - спросила его Нэнси, и он тут же молча с ней согласился.
- Это, конечно же, какой-то эксперимент, - убеждённо закивал головой австралиец Тим Чейнсейфер, экс-«скелет-в-шкафу» - Никакая не болезнь, а эксперимент, и мне было ясно это с самого начала.
К Тиму это осознание начало приходить после того, как он, вставая с унитаза, вдруг обнаружил на его дне своё (вернее, чьё-то, потому как такие части тела обычно не так уж и легко узнаваемы без каких-то особенных примет) ухо, в окружении ошмётков мирно покачивающихся в лужице его же собственной мочи плоти. Тогда он был настолько ошарашен, что попросту зажмурил глаза, спустил воду, и, решив, что ему всего-навсего снится какой-то неприятный сон, отправился в кроватьдобивать эту ночь дальше. Однако, проснувшись с утра, когда он обнаружил, что ухо на его голове присутствует лишь в единичном экземпляре, и что второе ползёт по его одеялу, к нему словно какой-то чудовищный паук, и, кажется, с вполне осознанными целями... В общем, когда это всё закончилось, он решил не говорить об этом никому, потому что побоялся того, что его сочтут спятившим, или, что ещё хуженаркоманом, а у него и впрямь хранился небольшой запас ядрёного афганского гашиша под днищем нижнего ящика стола, и он очень не хотел, чтобы его кто-то обнаруживал. Однако, когда по телевизору, радио, и в Интернете стали говорить о какой-то непонятной болезни и карантине в штате Лабрадор и Ньюфаундленд, и слухов, передающихся из уст в уста, стало так много, что Санхилл стал подобием какого-то древнего проклятого шотландского замка, а его самого вырвало двумя пальцами с его левой ноги, он сказал себес меня хватит. И направился в кабинет к миссис Тауншелл, с целью выпросить у неё для себя путёвки в Сент-Джонскую центральную больницу. Она пообещала ему, что отправит его туда завтра же... А завтрашний день оказался для него днём сегодняшним, днём, когда мы все познакомились, и днём, в который он понял всю суть происходящего окончательно.
- Эксперимент, - согласился Тадеуш, а Нэнси согласно кивнула своей обожжённой головойИнтересно только, кто решился его поставить над нами...
- Ну, естественно, эти парни... Ну те, кто управлял этими «подводными катерами», или как ты их там называл...
- Нет, я имею ввидукто они сами по себе... Что за организация? И какие цели они преследуют?
- Лучше бы озаботился тем, как нам отсюда выбираться, - фыркнул Тим в ответЕсли нас превращают в этаких монстров, то я согласия на этот эксперимент подписывать совсем не намерен. За такие эксперименты с экспериментаторами, на мой взгляд, надо поступать так, как в своё время поступили с доктором Геббельсом...
- Я согласен с тобой, - сообщил ему Тадеуш интеллигентным тоном, опустив взгляд на свои пухлые рукиНо сначала нам надо хотя бы понять, что творится там снаружиа для этого, в свою очередь, нужно, чтобы вся эта возня, что мы слышим за дверями этих двух комнат, наконец, улеглась. Бог знает, на кого мы сейчас можем наткнуться, и что станет с нами, или с ним при этой встрече. Вот у пана Морти, например, под дверями до сих пор валяется труп, и кто это, и при каких обстоятельствах этот труп сделался трупом, я не знаю, и знать совсем не желаю...
- Не трусь, - нажимал на него ТимПрислушайся, если хочешьвсё вокруг почти что стихло... Наверняка не мы одни нашли эти таблетки, да даже если и не нашли, они наверняка нашли способ взять себя в руки, и не будут бросаться на нас, просто потому, что мы попались им на глаза.
Насчёт того, что вокруг стало довольно тихо, лично я не мог с ним не согласиться. Крики, вопли, стенания, визг и ругательства действительно прекратилисьсначала пошли на спад, а потом исчезли почти вовсе. За окном комнаты Тадеуша (мы решили остаться именно у него, так как в той комнате, в которой очнулся я, погано воняло палёным ворсом от пережжённого ковра, а у самого порога входной двери разлилась огромная кровавая лужа, пропитавшая край вышеупомянутого ковра насквозь, и наводившая нас всехдаже меняна отнюдь не самые весёлые размышления) уже начинало темнеть, а вместе с остатками солнечного света из Санхилл уходили и последние признаки обитания в нём чего-то живого. Гигантское здание молчало, как поле какой-то жуткой битвы, после того, как она закончилась, и от этого в голове невольно напрашивался выводони, те, кто был там снаружи, не просто утихомирились, а попросту переубивали друг-друга... Или, что ещё хуже, попрятались от друг-друга, как, например, мы, и теперь трясутся в своих комнатках и укрытиях, готовые, в случае чего, на самые непредсказуемые и опасные действия. До смертипусть даже и не вполне оправданно - напуганный человек с пистолетом в руке представляет серьёзную опасность для окружающих, размышлял я, люди же вроде Нэнси, или даже Тадеуша в точно такой же ситуации будут представлять из себя нечто вроде заряда термической бомбы с очень нестабильным пусковым устройствомодин неожиданный для них скрип и щелчок, и ты уже будешь валяться в коридоре с оторванной головой, или со сломанной вдребезги грудной клеткой... Если ни чего-нибудь похуже. Я предпочёл бы остаться здесь до утра, когда разговоры о каком-либо спаде паники можно будет воспринимать хотя бы как-то серьёзно.
Нам, правда, не было где здесь разместиться всем и сразу, но я полагал, что мы, во-первых, всё равно не будем спать в эту ночьслишком уж сильно напряженны были наши нервы, а, во-вторых, я мог запросто убраться в «свою» комнату, если кого-то стеснял тут...
- Если даже ты не уверен в этом, - продолжал Тим, обращаясь одновременно и к Тадеушу, и ко всем остальнымТо мы можем найти выход из этой мышеловки другим способом...
- Каким? - вяло осведомился я, вдруг вспомнив о своих приключениях на канате из связанных простынейТы хочешь попасть наружу так, как это сделал я в тот день, когда пытался сбежать отсюда с моими друзьями?
- Ты считаешь этот способ не слишком надёжным?
- Ну, я могу допустить, конечно, что эта хреновина из простыней может выдержать спуск одного человека, но вот сразу четверых... Даже не знаю, стоит ли вам рисковать своими жизнями ради этого... А может, и мне - моей... Нет, я бы не стал бы...
- Ну, мы можем придумать что-нибудь покрепче того, что тогда выдумал ты... Что-нибудь из брючных ремней, или...
- Нет, нет, дело тут даже не в этом, - прервал его Тадеуш, всё ещё не подымая глазТогда пан Морти... То бишь, Жан и его друзьяони хотя бы примерно знали, на что они идут, как будут поступать дальше, и какие неприятности могут ждать их за пределами Санхилл. А что можем сделать на их месте мы? Мы даже не можем быть уверенными в том, что то место, в котором мы находимсяэто всё тот же Интернат, его мужское общежитие! - Тим, и даже Нэнси удивлённо и неодобрительно уставились в его сторону, одновременно и не понимая, и не одобряя его словКакие доказательства мы можем предъявить сейчас этому? Тот факт, что мы мгновенно узнали обстановку, мебель и планировку привычного для нас здания? Или то, что за окнами этих двух комнат находится знакомый нам пейзаж? А что если этовсего лишь наведённая кем-то на нас оптическая иллюзия, и никакого Контремора тут уже нет, а вместо него под стенами этого зданиябездонная пропасть, или ров, заполненный отравой, или вооруженные люди, готовые расстрелять всех, кто посмеет хотя бы высунуться с балкона больше, чем указанно у них в инструкциях....
Тим презрительно и издевательски фыркнул.
- Ты не то обчитался научной фантастики, не то окончательно спятил... Какая-такая, к чёрту, оптическая иллюзия?
- Если реально то, что происходит сейчас с нами, то почему бы и не быть реальным и этому?
- Нет, Тадеуш, - покачал я головойТут в твоих предположениях всё-таки есть некоторый перебор, потому что, если мы все не находимся ни в аду, ни в параллельном измерении, и ни посреди чьего-то полуночного кошмарачто подтверждают наши последние наблюдения и размышлениято мы находимся на Контреморе, потому что все эти хреновины, все эти чёрные вертолёты и катера в ту ночь мчались именно сюда, а не отсюда... И под нами именно Контремор, а не планета Икс в созвездии Ориона, и не тайный бункер под ледяным покровом Антарктики... Хотя мысль насчёт стрелков, расставленных по периметру острова, выглядит сейчас вполне реалистично... Нет, - закончил яТаким способом выбираться отсюда я не намерен. Повторюсья за то, чтобы выбраться отсюда не прямо сейчас, или даже сегодня, а позже, например, завтра с утра. И без всяких там экстремальных способов. Просто пройдёмся по коридорамради того, чтобы узнать, насколько такая прогулка будет для нас безопасной...
Тим с сомнением посмотрел на меня.
- А если не будет безопасно, - спросил онБудем опять тут прятаться?
- Нет, не будем, просто вернёмся, и обсудим, как нам быть дальше. Можем попробовать пройти вниз по пожарной лестнице. Если она будет закрыта, то нам будет достаточно взломать её, и спокойно воспользоваться ейтам для нас будет гораздо более безопаснее, даже если вне неё повсюду будут твориться одни лишь бардак, и анархия.
- На каких основаниях ты уверен в том, что там будет безопасно? - спросил меня Тим недоверчиво.
- На тех, что там, на лестничной клетке, нет жилых комнат, и людям там прятаться не имеет никакого смысла, - сказал яА потому и пройти там можно будет свободнотем более, если она будет закрыта на всех этажах...
- А если не будет? - не успокаивался онБыть может, двери туда уже выломали, и не только на этом, а на всех этажаходному Богу ведомо, что могла натворить вся эта толпа во время паники, когда они пробудились...
- Даже в этом случае там будет безопаснее. Никто не будет прятаться там так долго, до завтрашнего утра, тем более, если там будут вырваны все двери. Ты бы стал там прятаться, если бы не смог добраться на нас?
- Я не знаю, - он вдруг почему-то покраснел, словно бы заданный ему вопрос оказался для него очень неудобным.
- Если бы там были вырваны все двери, там не стал бы оставаться ни один вменяемый человек, - сказал Тадеуш задумчивоЛестницей бы могли пользоваться, как путём для более или менее безопасного бегстваи то, не всякие, потому что большинство, я уверен, решило убежать отсюда именно при помощи лифта, или при помощи общих лестничных пролётов...
- Может быть, и нет, - воскликнул Тим уже совсем раздражённо, и тогда Тадеуш наконец-таки с изумлением поднял на него глаза
- Ну, если ты такой пессимист, то остаётся только удивляться тому, что ты так яростно рвёшься наружу, - сказал онМожет быть, нет, может, да... В общем-то, - он снова опустил глаза в полТам в любом случае, к утру там не должно быть никаких людей, разве что пара-тройка покойников, которые оказались там сегодня во время этой волны паники... И, которые, возможно, ещё были живыми людьми в этот момент... А если пожарный выход закрыт сейчас полностьюи в этом не было бы ничего удивительного, потому что в панике человек не будет пытаться проламывать закрытую дверь, а просто в отчаянье подёргает её за ручку, и убежитто там не будет никого просто потому, что туда никто не попал. Мы сами сломаем еёи пойдём по пожарной лестнице вниз, ничего теперь уже не опасаясь...
Тим посмотрел на замолчавшую почему-то на время Нэнси, и поинтересовалсяона поддерживает нашу с Тадеушем мысль, или его идея ей нравится больше? Та коротко пожала плечами, и сделала равнодушный жестона, кажется, сейчас думала совершенно о других вещах. Как будто бы её решение что-то могло изменить, подумал я вяло, если бы даже решивших выйти из комнаты прямо сейчас было бы большинство, я бы всё равно остался здесь, и никуда, и ни с кем бы не пошёл, потому что мне эта мысль казалась не слишком обдуманной, и опасной. Тадеуш бы, я думаю, не пошёл бы никуда в этом случае тоже
Тим горько и раздражённо вздохнул, спрыгнул с края письменного стола, который облюбовал в качестве своего места на этом странном «консилиуме», и с нервным видом прошёлся от него к платяному шкафу, и обратно.
- Вас не переубедить, - произнёс он, странно лишь, что без всякой досады в голосеНо вы, наверное, не станете и удерживать меня здесь силком, верно? - он зачем-то оглядел нас всех, но мы ему не ответилиЕсли я захочу, то я смогу уйти отсюда, верно?
Мы трое переглянулись, а потом я кивнул, а Тадеуш прибавил:
- Если тебе не дорога твоя жизнь, то мы не будем убеждать тебя сохранить её. Просто знай, что это очень дурная мысльвыйти отсюда прямо сейчас. Я бы на твоём месте остался.
- Я не могу остаться здесь до утра, - пробурчал Тим в ответУ меня в интернате были друзья, и мне надо узнать, где они... И вообще, я не чувствую себя здесь в безопасности. Вы, что, думаете, вас спасут эти двери, если какой-нибудь сумасшедший решит узнать, что там за ними?
- Сейчас здесь нет никаких сумасшедших, тем более, таких сумасшедших, которые могли упорно куда-либо ломиться, чтобы узнать, что там, за закрытыми дверьмитолько до смерти перепуганные люди, многие из которых готовы на что угодно, если их невзначай потревожить, - сказал ТадеушЕсли мы будем сейчас сидеть спокойно на одном месте, до нас никому не будет никакого дела. Может быть, по прошествию сутока то и большечто-то и изменится, и нам в самом деле придётся опасаться кого-то со съехавшей на почве всего этого крышей. Но сейчаснет. Сейчас мы посреди гнезда напуганных гадюк, и я не уверен, что мы можем выбраться отсюда, не наступив ни на одну из них. Лучше подождать до утраа потом спокойно перейти ко всем остальным делам, вроде попытки убраться отсюда. Быть может даже, с утра появится кто-то, кто сможет навести порядок... Не из тех, естественно, кто очнулся тут вместе с нами, а кто-то такой, кто придёт сюда извне специально... Ну, для наведения порядка.
- Этого я тоже боюсь, - сказал Тим мрачноКак бы этот кто-то не явился сюда до утра... Ещё неизвестно, кто и каким образом будет наводить здесь порядок. Не наши же преподаватели, в конце-концов, не так ли?
Тадеуш пошевелил пальцами на своих сложенных руках, но ничего ему не ответил. Его эта мысль, кажется, беспокоила не меньше Тима... Однако уходить отсюда, судя по всему, он никуда не планировал.
- Ну, как хотите, - пробормотал Тим, в свою очередьНе хотитетак не хотите. Я здесь оставаться не могу. Жан, я могу оставить себе твою одежду?
Я пожал плечамикак хочешь. Недавний подробный осмотр моей комнаты показал мне, что насчёт гардероба я мог не беспокоитьсявсе мои одежда и обувь были аккуратно развешаны и расставлены в платяном шкафудаже та, от которой я, в своё время, жаждал избавиться, потому как она пропиталась запахом Райсверк, и та, в которой я был в ночь своей «гибели». Одежды у меня было многоя думаю, как и у большинства из нас, здесь обучавшихся, в том числе, и у самого Тимаи жалеть её в такой ситуации было бы нелепо. Я дал ему свои брюки от Eddie Bauer, футболку с капюшоном и длинным рукавом, вышедший из модыно совсем не ношенныйпиджак в крупную клетку от Tom Tailor, и ещё какие-то туфли, вроде теннисных. Просто чудеса, Жан Бен Морти, подначивал меня в этот момент чей-то противный, исполненный неприятной иронии голос, никто бы никогда и подумать бы не мог, что кому-то здесь понадобится благотворительность, не так ли?
Главное, чтобы здесь никто не дошёл до воровства еды у друг-друга, подумал я в который раз, отвечая про себя на свои же мысли, потому что очень голодный человеккуда страшнее, чем очень напуганный.
- Ладно, в таком случае, я пойду в ней, - сказал Тим, и двинулся к выходу. Тадеуш встал из кресла, чтобы последовать вслед за ним, и на правах хозяина закрыть за ним входную дверь. На ходу Тим прибавилЕсли ещё повезёт, и мы увидимся ещё раз, я обязательно верну тебе всё это.
Я молча кивнул ему в ответ. Тадеуш открыл ему замок на двери, и слегка приоткрыл еёсовсем немного, словно бы боялся, что пока Тим выходит наружу, внутрь комнаты проскользнёт кто-нибудь, очевидно здесь ненужный, и опасный.
Тим вышел, и Тадеуш закрыл дверь за его спиной.
- Идиот, - печально покачал он головой, а потом, отмахнувшись рукой в усталом безразличии, с понурым видом вернулся на своё место.
- Интересно, через какое время он нарвётся на неприятности? - спросил он спустя некоторое время невесть у кого, возможно, у нас, а возможно, у воздуха у себя над головойИ что с ним будет в итогеон умрёт или побежит обратно?
- Смотря куда он сейчас направится, - ответил я, тоже смотря ни на кого-то, а прямо перед собойМожет быть, он вообще сумеет избежать неприятностейон же, в конце-концов, был предупреждён о них...
Тадеуш не стал продолжать развивать эту тему, а молчал, подпирая голову рукой.
- Нам надо было попросить его как-то сообщить нам, что он сумел выбраться на улицу без приключений, - сказала вдруг НэнсиВдруг у него получится? Он мог бы подойти к нам со стороны улицы, и хотя бы крикнуть оттуда, снизу, что там происходит, и нужно ли нам этого опасаться.
- С чего ты взяла, что он пойдёт на улицу? - поинтересовался Тадеуш, удивлённо оглянувшись на неё.
- Ну, а куда ещё? Он же говорил, что хочет найти способ удрать отсюда
- Не знаю. Может быть, в подвал. Там безопаснее, чем на улице, и чем здесь. На улицу в одиночку он не полезет, потому что не знает, что там. Быть может, там ещё опаснее, чем здесьбыть может, там расстреливают ещё на выходе.
- Рас... Что?!
- Да, расстреливают, - повторил Тадеуш спокойночтобы лабораторные мыши не разбегались из клетки по всей лаборатории.
- Господи, - пробормотала НэнсиКуда же мы попали?
- Хорошенький вопрос, - ответил Тадеуш... А потом повернулся обратно, к себе, и вновь принялся за изучение своих рук, лежащих у него на коленях.
****
В результате двух или трёх часов исследования тех двух комнат, которые теперь формально принадлежали мне и Тадеушу, мы сумели найти в них всю свою одежду, канцелярские принадлежности, книги, постельное бельё, посуду, документы и деньги, а так же предметы гигиеныно ничего из нашей бытовой электроники, вроде компьютеров, телевизоров, устройств для воспроизведения записанной на носители информации, даже самих носителей, даже такой мелочёвки, как электронный будильник и специальное устройство для чтения электронных же книг, некогда принадлежащих Тадеушу. Не было и телефоноввообще никаких, ни стационарных, ни мобильныхя не нашёл даже той жалкой половинки, которая осталась у меня после того, как я случайно выронил свой аппарат, когда пытался отнести своё заявление о самовольном отчислении нашему ректору Бреквину. Впрочем, их отсутствие могло бы объяснить и пропажу всего остального. Хотя бы отсутствие наших ноутбуков, факсов, и интернет-модемовесли кто-то запер нас тут в клетке, как лабораторных мышей, и без нашего ведома, то, значит, он же и постарался, чтобы у нас не было ни каких возможностей для связи с большим миром. Правда, не было понятно, как с этим могли быть связаны наши домашние кинотеатры, телевизоры, карманные MP3-плееры, и всё такое прочееразве что эти неизвестные предполагали, что кто-то из нас, пришедших в себя после каникул в этом жутком месте, приобрёл не просто возможность плеваться огнём, или ползать по стенкам, как будто бы одержимые нечистым духом из какого-нибудь мистического триллера о экзорцизме, но ещё и мыслить со скоростью суперкомпьютера на службе у крупной военной или промышленной организации, и способен собрать передающую сообщения SOS радиоточку в буквальном смысле из кухонного комбайна, CD-проигрывателя, и нескольких дисков с записями концертов Pink Floyd, или Siosix The Banshees. Так или иначе, но сейчас развлечься нам было ровным счётом было нечему моего соседа Ахмета Рашмедина, того, что был до Олафа Торнвальдсона, и вообще, до того, как всё это дерьмо вообще стало происходить с нами, была целая куча настольных игр, которые он вывез ещё со своей родины, и будь он здесь, проблем с тоской и страхом, у нас, наверное, не былопотому что сейчас, не зная, чем заняться, мы трое не могли не то чтобы завязать какой-то более или менее не относящийся ко всему происходящему вокруг разговормы не могли даже толком расслабиться, и ждать исхода этого дня в хотя бы каком-то подобии спокойствия.