Она пела, и завсегдатаи падали от похоти, некоторые даже делали ей предложение, но, как и в большинстве случаев, случилось убийство, и Джейк оказался с окровавленным ножом и сердцем сеньориты, которая пела с ангелами. Для человека, который ненавидел краснокожих, было удивительно видеть, как он так упорно сражается за женщину с коричневой кожей.
Федералы собирались навестить его, но никто не мог опознать какого-либо гринго из-за границы, и еще меньше было желающих преследовать его. Так Джейк Хоу поймал себя на том, что обещает сеньорите, что вернется с деньгами в карманах, готовый отвезти ее туда, где они в конце концов поселятся.
- Я видел, как ты пристально смотрел на мисс Холлоуэй, когда она была с нами. Твой шест причиняет тебе столько горя, что ты отворачиваешься от сеньориты, которая поет, как ангел?
Джейк лежал на спине, его лицо было покрыто блестящим потом, гниль и слабость покидали его вены. Он улыбнулся мне и покачал головой.
- Я просто пытаюсь быть дружелюбным, Салем. Не то что ты.
Я усмехнулся. Голос Джейка был хриплым, и он закашлялся слюной и зеленой мокротой. Его глаза превратились в узкие щелочки, и голос звучал слабее, чем у хромой лошади.
- Что бы ты мне ни дал, Салем, я не думаю, что это работает правильно. Проклятое краснокожее лекарство, оно убьет меня.
Последнюю фразу он произнес с усталым смешком, который все равно привел меня в бешенство.
- Если бы я не пообещал, что ты выживешь, я бы отправил тебя на встречу с самими ангелами.
Джейк крепко сжал мою руку.
- Не давай мне ложной надежды, Салем. Ты и я - оба знаем, что в конце этого путешествия меня ждет пуля.
Его голова откинулась назад, и усталость овладела имлекарство высасывало из него энергию.
Я встал и вытер пот со лба; я даже не заметил, что вспотел. Следующая часть должна была выбить меня из сил, но это было необходимо сделать.
Взяв лопату из повозки, я принялся рыть яму, в которой собирался похоронить своего спутника.
* * *
На следующее утро Джейк пришел в себя с криком. Его нос едва высовывался из земли, когда он корчился под ней. Его рука потянулась к небу, как у мертвеца, только что сбежавшего из ада.
Я сел на камень неподалеку. Я следил за его носом всю ночь, чтобы убедиться, что он продолжает дышать. Он с трудом выбрался из грязи и, увидев меня, зарычал.
- Ах ты сукин сын! - oн потянулся за пистолетом, но нашел только пустую кобуру.
Я наслаждался внезапной паникой в его глазах, мог практически видеть его воображение, гадающее, выстрелю ли я и отправлю его обратно в грязь, навсегда в этот раз. Вместо этого я спросил его:
- Как ты себя чувствуешь?
Ошеломленное выражение лица Джейка вызвало улыбку на моем усталом лице. Солнце уже стояло высоко в небе, и мы уже давно не оставляли следов.
- Как я себя чувствую? Ты, блядь, похоронил меня! Я не такой, как твой мертвый краснокожий, я не собираюсь притворяться, что жив в следующей жизни!
Я встал и подошел к нему, протягивая руку.
- Втяни рога и посмотри на свою грудь.
Джейк сразу же взглянул на кожу, покрытую шрамами, но без следа зараженного струпья там, где раньше был сосок. Шрам выделялся на фоне бледной кожиуродливое месиво пятнистой плоти на левой груди, которое он будет носить всю оставшуюся жизнь.
- Что за... черт... - он не мог правильно произнести ни слова.
Трудно понять, когда впервые сталкиваешься с доказательствами реальной власти в мире. Сидя в яме, он не мог найти слов, наконец остановившись на:
- Это... это колдовство.
Он взял меня за руку, и я указал на поводья, Солдат и Маэстро нетерпеливо ждали.
- Ты можешь пережевывать это до конца своих дней. Я провел ночь, чтобы убедиться, что ты не умер в этой яме, и мне нужно немного отдохнуть.
Я помог ему собрать лагерь, а когда закончил, устало забрался в темноту повозки и крикнул, прежде чем закрыть дверь:
- Оставайся на тропе в Граверанж и разбуди меня, если у нас возникнут какие-нибудь неприятности.
Я едва успел снять рубашку и шляпу, когда почувствовал, что мы начали двигаться, позволив шепоту пистолета унести меня в это огромное ничто, которое казалось более мирным, чем залитая солнцем реальность, которую я иначе называл домом.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Мы уже почти пересекли Небраску, когда Джейк задал мне вопрос, который, я был уверен, не выходил у него из головы со времен Литтл-Kрика.
- Это правда? Что они говорят о тебе и об этом пистолете? - oн указал на оружие у меня на бедре, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы не прижать его к груди, словно это был мой ребенок.
Он много раз слышал, как я говорю правду, но у меня не было желания сесть и поговорить об обстоятельствах моей жизни. Это была история, которая была известна только одному человеку среди живых, и он не был из этого мира.
- Вы не нуждаетесь в том, чтобы я вам что-то объяснял, мистер Хоу, вы уже определились, что правда, а что нет, - я скользнул взглядом по его рубашке, которая скрывала шрамы от раны. - Ты уже видел немного в качестве доказательства.
Его рука бессознательно скользнула вниз и лениво почесалась, глаза были напряжены, когда он смотрел на каменные башни, которые были скалистыми горами.
- Это чертовски здорово, мистер Ковингтон, слышать эти истории и видеть их. Как тот медведь. Я так и не смог понять, как вам это удалось. Большая часть вашего Мумбо-Юмбо, которое я видел, как вы работаете, была подготовкой.
Дилижанс задребезжал, когда мы пересекли ручей, остановив Джейка в его расспросах. Я ни с кем так долго не путешествовал с тех пор, как закончилась война. Большинство из тех, кто был с Куантриллом, знали, что лучше не задавать вопросов; смерть, казалось, находила тех, кто подходил слишком близко. Тогда я был моложе и больше стремился что-то доказать. Убийство моего брата научило меня, что все остальные были просто ходячим мясом, и нож в спину было намного труднее увидеть, чем пистолет перед собой.
- Вы много читаете Библию, мистер Хоу? Регулярно посещаете евангельскую церковь?
Джейк растерянно посмотрел на меня, вероятно, недоумевая, какое отношение Библия имеет к его вопросу. Мне никогда не нравились банальности давно умерших пророков, но любопытство было чертовски сильным. Я поймал себя на том, что надеялся, что Джейк не свалится в яму, где он уже балансировал на краю.
- Да, папа часто читал мне, когда я был маленьким. Меня крестили в реке Сабина. Не думаю, что добрый Господь слишком благосклонно смотрит на то, что ты делаешь. Меня никогда не просили учиться таким вещам, не думаю, что я стал бы, даже если бы меня попросили, но я знал скользкий путь, который вел к погоне через огромный и открытый Запад.
- Там есть что-то о державах и княжествах, невидимых мирах, которых все добрые христиане должны избегать.
Я не был одним из тех, кто цитирует Писание, но я мог вспомнить это.
- А вы? - cпросил он.
- Я тоже никогда не был хорошим набожным мальчиком. Так что просто прислушайтесь к моему совету, мистер Хоу, и не задавайте вопросов о вещах, которые закончатся тем, что ваша душа будет содрана до костей и приготовлена на огне горячее, чем бордель в никелевую ночь, - я надеялся, что мои слова поколеблют его.
Я не собирался учить его, несмотря ни на что, но это не означало, что не было людей, готовых показать ему веревки. Я нашел их много в своё время.
Это было забавно, на самом деле; я задавался вопросом, сколько кредита, пытаясь удержать его от темноты, я получу на Страшном суде, особенно с учетом того, что у меня было намного больше запланированных убийств.
- Я понимаю; Иисусэто тот человек, в которого я должен верить, а не в то, что ты делаешь. Я не собираюсь лезть на рожон, но я должен знать, что это был за медведь?
Иногда, даже будучи предупрежденным, любопытство и этот зуд, как слепень, от неотвеченных вопросов превозмогали всякую осторожность. Я почувствовал, как улыбка пляшет на моем лице, почувствовал, как кто-то невидимый смотрит на меня... мой учитель, гадая, что я скажу.
- Жизнь и смертьэто линия. Если ты достаточно опытен, силен, как дьявол, и знаешь дорогу назад, ты можешь вернуться в форме, которая подходит тебе лучше всего. Сильные чувства помогают, а нет ничего сильнее гнева и ненависти. Несправедливое убийство? Ничто так не порождает ненависть.
Его глаза могли быть сосредоточены на тропе, колеях, вырезанных в грязи и траве от всевозможных стадий и фургонов, которые приезжали раньше, но он был весь внимание, нетерпеливый, как новичок, чтобы узнать, что будет дальше.
- Вся эта ненависть и гнев, они движут тобой, поглощают тебя. У меня самого их полно. Ты склонен набрасываться с течением времени, и обнаруживаешь, что застрял и не можешь пройти дальше, не в состоянии больше причинять боль.
Что-то стукнуло по задней стенке повозки. Большинство людей подумали бы, что заднее колесо подняло камень и швырнуло его на обшивку. Большинство людей.
- Ты не думаешь. Ты не можешь отделить друга от врага. Этот вид гнева должен быть связан, сохранен в безопасности, чтобы ты не обрек себя на усталость отныне и до пришествия царства Xристова.
Джейк оглянулся на гроб, цепи, туго обмотанные вокруг дерева, подпрыгивали и стонали при каждом повороте колеса. Он начинал понимать, почему я уважаю своего учителя даже после смерти.
Пора вчетвером смыть его и убить это любопытство. Так безопаснее.
- Конечно, иногда, когда куча мяса только и ждет, чтобы его сорвали, медведьэто просто медведь.
Джейк посмотрел на меня так, словно мул пнул его в зад, потом медленно покачал головой.
- Вам нравится говорить загадками, не так ли, мистер Ковингтон?
С камня свисала табличка: "Вы покидаете Небраску". Наконец-то мы добрались до территории Колорадо.
- Только потому, что у меня не так уж много желающих поговорить со мной, мистер Хоу. Обычно я их сразу убивал.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Над горами прогремел гром, когда мы увидели Граверанж. Это был небольшой городок; снегопад начался рано, и в угасающем солнечном свете город казался убежищем от стихии. Внизу в долине мерцали оранжевые огни, перед нами раскинулось несколько усадеб.
Зима, казалось, принесла мир в это место. Жаль, что я собирался покончить с этим.
Я не ожидал, что это место будет похоже на другие. Братья Вебер и Август Лэмб стали общественными деятелями, вероятно, любимыми своими горожанами. Здесь не будет никакого избиения ублюдков или прямого убийства. Это потребует хитрости и умения обогнать отряд. Пистолет, возможно, и не может убить меня, но петля и соответствующее количество кулаков, несомненно, сделают свое дело.
- Какой у тебя план? Будем штурмовать город, убьём всех, кто поднимет оружие? Но помни: не все эти люди убили твоего краснокожего, - Джейк стоял в снегу, дрожа под шкурой волка, которую я дал ему, чтобы согреться.
Его слова раздражали меня; я был вежлив во время нашего путешествия по равнинам, и я признаю, что проникся симпатией к этому молодому человеку, хотя бы потому, что он прожил рядом со мной дольше, чем большинство людей, которых я знал.
Штурм города был первым вариантом, и это была не моя вина, что они решили избрать убийцу своим шерифом.
Я хочу его крови.
- Хотя уничтожение какого-то мехового городка на краю заинтриговало меня, у нас и без того хватает дел, чтобы вся территория преследовала нас.
Джейк жестом показал на бинокль, и я передал его ему, чтобы он мог оценить ситуацию и прийти к собственным выводам.
У меня на уме было нечто более взрывоопасное.
* * *
Динамит легко поместился в снегу. Джейк поднес фитили к поршню, его пальцы покраснели и дрожали на холодном воздухе.
- А что будет, если у них был плохой год? Скверный урожай или целая куча дохлого скота? Мы обречём их на голодную смерть.
- Вы уже некоторое время ездите со мной, мистер Хоу. Проблемы этих людей меня не волнуют. Смерть придет за каждым, от пули или от времени. Это просто удерживает меня от того, чтобы отправить их на встречу с создателем раньше времени.
Мы закончили работу и оседлали Солдата и Маэстро. Джейк выглядел больным, его руки дрожали, и казалось, что он вспотел, несмотря на холод.
- Тебя что-то беспокоит?
Солдат топнул копытом, и руки Джейка вцепились в седельный рожок, словно он боялся, что животное сбросит его.
- Он не такой как Крафт или Мэддокс, они - законники. Те несколько раз, когда я видел его в Форт Силле, он не был похож на сержанта...
Как будто он пытался повлиять на меня, как будто я убил достаточно людей, чтобы месть была исполнена и я оставил все как есть.
Я не был близок к завершению.
- Он хороший человек, Салем. Отпусти его.
- Я ценю ваше мнение, мистер Хоу. Вам нужно опознать трех человек, а потом вы получите свое золото.
Джейк откинулся в седле и кивнул головой.
- Значит, так оно и есть. По крайней мере, когда меня повесят, я не буду чувствовать себя виноватым.
Я усмехнулся и подтолкнул Маэстро вперед, окликая его сзади.
- Они не повесят вас за то, что вы покинули Форт и осели в Мексике с мешком золота в руках и с сеньоритой на члене.
Высокомерие, как правило, исчезает, если напомнить им о побеге, который они могли бы совершить, размахивая морковкой, чтобы соблазнить их идти вперед. Джейк не был исключением, и я услышал, как копыта Солдата затопали по снегу, когда мы спускались в долину.
* * *
На юге располагалась конюшня, в центре города примостился салун братьев Вебер, а через дорогу от негоуниверсальный магазин, мясная лавка, похожая на оружейную, а за всем этимцерковь, окруженная мраморными кругами местного холма.
Я заметил висящий знак "Шериф" и направился прочь. Я знал, где найти Ночного Всадника, когда придет время, но братья Веберсовсем другое дело. Это мог быть кто угодно в этом городе. Я был уверен, что Джейк попытается убить меня, если я просто начну выбирать горожан наугад.
Глаза следили за нами, когда мы въезжали в город, отблески огня из трубок и зажженных сигарет в тени, крошечные оранжевые уколы. Я путешествовал достаточно долго, чтобы знать, когда за мной наблюдают, побочный эффект незнакомцев; или нас ждали?
Тем не менее, моя рука потянулась к пистолету, шепот почти подавлял, призывая меня не слушать глупую наивность Джейка, пусть вся чертова страна знает, что происходит, когда они убивают кого-то, кого ты уважаешь. Я прошептал в ответ оружию, давая ему понять, что скоро он сможет выпить свою кровь.
Мы запрягли лошадей возле салуна. Джейк подул на свои руки, но мои не покидали внутренней стороны моего пальто; я не собирался терять бдительность теперь, когда я был в центре земли моего врага.
Казалось, люди вернулись со своих ферм; из салуна доносились смех, музыка и звон кружек о стойку бара. Мы подошли к двери, и я жестом пригласил Джейка войти первым, желая прикрыть его на случай, если кто-то решит, что выстрел нам в спину стоит жизни их друзей, обвиняющих их в трусости.
Несколько голов повернулись, когда мы вошли. Раздалось несколько криков, чтобы мы закрыли дверь, и то немногое тепло, что там было, просочилось наружу, пока мы стояли в прихожей.
- В бар, тихо и спокойно, - мой шепот достиг ушей Джейка, когда мы двинулись вперед, стуча шпорами по деревянному полу, но никто не обратил на нас внимания.
Это было неестественно; в таком маленьком городке, как этот, головы должны были поворачиваться каждые несколько секунд, чтобы взглянуть на вновь прибывших. Моя рука, уже сжимавшая оружие, сжалась еще крепче, и шепот сказал мне, что все в этой комнате хотят, чтобы моя шея оказалась в петле.
Я бы не стал на это надеяться, только не сегодня.
У бармена было длинное лицо с маленькими усиками, припудривающими губу, заляпанный красный жилет, красные щеки от холода, и его дыхание вырывалось маленькими клочьями тумана.
- Добрый вечер, джентльмены. Добро пожаловать в Граверанж.
Я приподнял перед ним шляпу и сел. Джейк улыбнулся и сел на стул рядом со мной.
- Чертовски холодно тут у вас, бармен. Надеюсь, у тебя есть что-нибудь потеплее обычной мочи, которую мы пили в прериях.
Бармен усмехнулся.
- Все ищут хороший алкоголь, мистер. Не могу сказать, будет ли это соответствовать вашему причудливому вкусу или нет, но я уверен, что готов попробовать. До тех пор, пока вы можете платить.
Монеты звякнули о стойку бара. Мужчина нетерпеливо сгреб их, и я услышал, как он начал открывать кран, наливая нам пиво.
Мои глаза не отрывались от столов; мужчины пили и играли в карты, играли в покер в углу, вели другие разговоры, расслабляясь после долгого рабочего дня или просто желая сбежать от своих семей на ночь в салун. Напряжение охватило комнату больше, чем обычное количество напряжения, которое приходит при игре в азартные игры, которые убьют вас из-за проскочившего туза.