Мужчина, Флойд, и его сын Томас оглянулись. Я услышал, как Флойд крикнул сыну, чтобы тот шел за ним, когда увидит меня.
Я широко улыбнулся. Пистолет запел, и я выстрелил прямо в сердце Флойда. Он посмотрел вниз на мгновение, дыра сочилась ярко-красным. Он кашлянул, растерянно глядя на сына.
Теперь я был не дальше от него, чем на расстоянии вытянутой руки. Томас начал плакать, когда его отец упал, все еще хватаясь за винтовку, чтобы попытаться защитить своего мальчика.
Что-то в моем сердце дрогнуло, но пистолет заглушил это. Пуля попала бы в каждого, и Флойд защитил бы моего врага. Я устранил проблему до того, как она стала одной из них.
Мэддокс выл проклятия и вопли из-за спины бизона. Томас переводил взгляд с меня на Ирландца между своими прерывистыми рыданиями. Потом он посмотрел на ружье отца.
- Я бы этого не делал, парень, - просто сказал я. Он посмотрел на меня со всей ненавистью, с которой имел право смотреть. - Тебе это не поможет, а мне сегодня не хочется убивать детей.
Мальчик закричал и потянулся за винтовкой, но мой пистолет отнял у него два пальца, прежде чем он успел схватить его. Малыш плюхнулся на землю, выглядя почти зеркальным отражением своего отца, если бы не червеобразные извивания.
Я склонил голову набок, глядя на обрубки на его левой руке. Маленькие кусочки кости торчали, как ногти. Его рука была залита двумя струйками темной крови. Он тяжело дышал и крепко сжимал свою искалеченную ладонь, проклиная Бога и меня по очереди.
Я наклонился и крепко схватил мальчика за рубашку, подняв его на свой уровень, и пристально посмотрел ему в глаза.
- Запомни меня хорошенько. У тебя ведь есть мама, верно? Она ждёт, пока ты принесешь мясо в лагерь? Гордишься собой?
Томас смотрел широко раскрытыми глазами, забыв о боли. Я видел, как крутятся колесики в его голове, удивляясь, откуда я знаю, что говорила ему мать перед тем, как он покинул лагерь.
- Проваливай, пацан. Садись на лошадь и уезжай. Скажи, что это был волк или медведь; это не имеет значения, если ты всё же сможешь отыскать свой лагерь, то для вас всех будет лучше не упоминать, что здесь произошло, - я указал пистолетом на его мертвого отца. - Я устрою ему достойные похороны, даю слово, но, если ты вернешься сюда, я не сделаю того же ни для тебя, ни для твоей матери, когда закончу с вами обоими... - я позволил угрозе повиснуть в воздухе, наблюдая, как его глаза следят за моими, запоминая мое лицо.
Я не сомневался, что он будет помнить мое лицо всю оставшуюся жизнь.
- А теперь пшёл.
Я бросил его как раз в тот момент, когда Джон Мэддокс, спотыкаясь, обошел бизона, прыгая на одной ноге, как птица, ищущая что-нибудь поесть. Он поднял винтовку, но это не принесло ему большой пользы. Его вторая коленная чашечка взорвалась, когда я выстрелил, его вопль был диким. Это было похоже на сладкую музыку, когда я услышал его пронзительный крик.
Оставив Томаса на земле, я подошел к Мэддоксу и пинком отбросил его винтовку. Я присел на корточки, потянулся к подбородку Ирландца, слегка приподнял его и увидел, как гнев и боль исчезли с его лица, когда он увидел клеймо у меня под глазом.
- Привет, Джон, - улыбнулся я. - Я искал тебя.
Я крутанул пистолет и ударил его по голове, лишив сознания и заставив его замолчать. Он истекал кровью из рваных ран на ногах; мне нужно было действовать быстро, пока он не истек кровью.
Я услышал хруст пыли и, оглянувшись, увидел, что Томас направляется к своей лошади. Он шел боком, спотыкаясь, крепко сжимая руку. Все это время он не сводил с меня глаз.
- Сколько тебе лет, Томас? - крикнул я.
Мальчик был уже у своей лошади. Он немного поколебался, прежде чем ответить:
- Тринадцать, сэр.
- Помни о нашем соглашении, Томас. Не говори о том, что произошло здесь, и не возвращайся, - я сказал это весело, ничего не мог с собой поделать; волнение всегда переполняло мои чувства, когда я догонял человека, за которым охотился.
- Я помню, сэр, - oн вскарабкался на лошадь, слегка поморщившись, но потом снова позвал меня. - Я собираюсь найти вас в один прекрасный день, мистер. После того, как я позабочусь о маме, я убью вас.
Он пришпорил лошадь, и пыль поднялась в воздух, когда он исчез в ночи.
Я усмехнулся про себя, снова глядя на Джона Мэддокса.
- Я буду с нетерпением ждать этого дня, малыш.
* * *
Близился рассвет. Я сделал все возможное, чтобы остановить кровотечение. С одной ногой было довольно легко, но мой выстрел оказался верным, и пуля все еще была в его другой ноге. Я предположил, что мне не нужно было вынимать ее, но мне не терпелось, чтобы Мэддокс встал и понюхал пепел.
Руки Мэддокса были связаны вместе кусками веревки, которую я принес. Дыра в ноге была темной и запекшейся. На ране висели куски разорванного мяса и торчало несколько осколков костей.
Я потянулся вниз большим и указательным пальцами. Рана не казалась достаточно большой, чтобы вместить оба пальца, но, с другой стороны, я был готов дать ей шанс старого дьявола. Внутри онa былa мягкой, как помада или желатин. Я представил себе, что мои пальцы похожи на червей, копающих туннели под землей, и мне не потребовалось много времени, чтобы коснуться чего-то твердого.
Мэддокс очнулся, когда я обхватил пальцами пулю. Были свежие слезы и тихий стон, когда он метался взад-вперед по земле, как жирная гусеница, пытающаяся проползти по листу.
- Тише, приятель, уже все кончено.
Моя рука была покрыта его кровью, крошечная пуля зажата между моими пальцами. Я помахал у него перед глазами: красные бараньи отбивные, заляпанные грязью.
- Да пошел ты, чертов ублюдок. Я убью тебя, слышишь? Я убью тебя...
Я выстрелил один раз в землю, а затем приставил ствол к кровоточащей ране. Кожа зашипела, и я почувствовал сладкий запах горящей плоти. Мэддокс кричал громко и долго, его крики и шипение от его готовящейся плоти смешивались друг с другом. Темное пятно расплылось по его штанам, и его тело задрожало и дернулось, прежде чем он упал обратно в черноту.
К тому же мне нужно было, чтобы он был в лучшем положении, прежде чем я начну вытягивать из него ответы. Рядом лежала скала, серая штука, достаточно большая, чтобы я мог дотронуться до нее руками. Как будто ее оставили здесь специально для меня.
Я похлопал его по щекам, наблюдая, как его глаза закатились, прежде чем устало моргнуть.
- С возвращением, мистер Мэддокс. У меня есть к вам несколько вопросов.
- Ты... - он закашлялся и попытался сесть, но я положил руку ему на грудь и медленно покачал головой. - Ты тот самый, о ком говорил старый краснокожий: Черная Сорока. Он рассказал о тебе до того, как сержант Крафт занялся им.
Я слушал, как он говорит. Интересно, знал ли он, что это будут его последние слова?
- Ну вот, ты поймал меня. И что будешь делать дальше? Угостишь меня виски? - oн пытался пошутить, обратить все в шутку, может быть, воззвать к той лучшей натуре, которая, по его мнению, была у меня. - Послушай, я знаю, ты думаешь, что я виноват перед тобой, но у меня есть деньги; золото. Никому из нас больше не придется работать с оружием, да? Ты приведешь меня в порядок и отвезешь на территорию Дакоты, и я разделю его с тобой, по-настоящему цивилизованно! - oн что-то быстро бормотал, как будто пытался продать мне старую клячу, которая упадет замертво на рассвете.
На это у меня не было времени.
- Джон Мэддокс, где находятся сержант Эрнест Крафт, братья Вебер и капитан Лэмб?
Ирландец, казалось, вздрогнул и поднял руки ко мне, ладонями наружу.
- Пожалуйста, мистер Ковингтон, я еще не готов. Я не трогал твоего дикаря, я просто нашел его. Я просто пытался выжить! - новый поток слез вырвался из него, и он сжался в комок, его руки вцепились в мои ботинки, когда он всхлипнул от новой волны боли.
- Повторяю, мистер Мэддокс, где эти люди?
Ирландец выругался и забился под моим сапогом. Я позволил ему немного повозиться, прежде чем протянул свободную руку и дернул один из его пальцев вправо. Я услышал сладкий щелчок и очередной крик. Послышались рыдания, и я подождал, пока он закончит.
- Где они, мистер Мэддокс?
Мэддокс снова и снова кивал, держа свои связанные руки с отвратительно согнутым пальцем перед собой, как будто это могло спасти его от моего гнева.
- Ладно, ладно! Я не знаю, где сейчас братья Вебер и капитан Лэмб! Но сержант Крафт собирался встретиться со мной в Дедвуде. Чертов псих безумен, как черт, из-за убийства краснокожих.
Ему пришла в голову одна мысль, и он широко улыбнулся, показав отсутствующие передние зубы. Его глаза прыгали от света.
- Я никогда не дружил с ним, ни с кем из них. Эти ублюдки всегда смотрели свысока на меня, потому-то я ирландец. Я найду их для тебя, я укажу тебe на них!
Братья Вебер и Август Лэмб все еще были в дороге, но серьезный ремесленник, практикующий пытки, был в Дедвуде. Интересно, проснется ли он сегодня утром в холодном поту, в кошмаре, который никак не сможет вспомнить?
- Хорошая сделка, да? Я даже поделюсь с тобой частью золота. Это же отличная сделка! Соглашайся!
Я достал молоток, который принес с собой, вытащил его из сумки и убрал пистолет в кобуру. Джон Мэддокс заметил блеск металла, и его глаза расширились. Он начал качать головой.
- НЕТ, НЕТ, НЕТ! Я ЖЕ СКАЗАЛ ТЕБЕ, УБЛЮДОК! Я ЖЕ СКАЗАЛ ТЕБЕ ТО, ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ.
Я выдернул его руки обратно на камень и вежливо кивнул ему.
- Большое вам спасибо за информацию, но я не говорил, что пощажу вас.
Он бессвязно закричал, потом завыл от боли. Мой молоток упал на хрупкие кости его правой руки. Я продолжал колотить, пока они не превратились в порошок под кожей, глубокий черный цвет распространялся под его плотью. Затем я занялся его пальцами, убедившись, что каждый из них был искорежен и непригоден для использования.
Он снова погрузился в темноту, когда я начал работать над его гениталиями. Я потащил его к туше бизона, размышляя, достаточно ли я принес, чтобы закончить работу. Обеими руками я потянул за лоскуты меха и мускулов, которые были разрезаны, чтобы добраться до мяса животного. Он был изуродован, но вполне годился.
Когда я связал Ирландцу руки и ноги за спиной, это вернуло его из той пустоты, в которой мирно покоился его разум.
- С возвращением, - сказал я в ответ на крики.
Джон Мэддокс поднял на меня налитые кровью усталые глаза, губы его дрожали, а губы были бледны.
- Просто убей меня, пожалуйста. Ты размозжил мои яйца и член, просто убей меня, больной ублюдок... - он замолчал и опустил голову в грязь, едва слышно шепча снова и снова. - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...
Я присел на корточки рядом с ним, приподняв его подбородок, пока он не увидел мои глаза.
- Бесполезно, Мэддокс. Боль только начинается.
Я выдолбил внутри туши достаточно места, чтобы засунуть туда человека размером с Мэддокса. Труп уже начал пахнуть, но это не имело значения для Мэддокса. Он кричал и извивался, когда я толкал его мимо мяса и костей.
- Не делай этого! НЕ НАДО, УМОЛЯЮ...
Темнота поглотила его, и у меня не осталось ничего, кроме его криков.
- Может быть, стоит вести себя потише, там немного воздуха, - крикнул я в мясо.
Если мужчина и услышал меня, это не помешало ему закричать еще громче.
Затем я начал зашивать мех, перевязывая разрез, который сделали Мэддокс и два Брэдфорда. Я напевал в такт слабым мольбам. Глаза бизона, казалось, смотрели на меня с благодарностью, когда я закончил. Единственный способ слышать Мэддокса теперь был, если приложить ухо к меху животного. Бок бизона вибрировал, как рельс при приближении поезда.
Я повел Маэстро на поле боя, но он почувствовал запах крови и замер. Я похлопал его по шее, нежно поглаживая старого боевого коня. Я не мог позволить ему уйти и испугаться, когда у меня было обещание, которое я должен был сдержать.
Я связал ноги Флойда Брэдфорда веревкой и перекинул петлю через седельный рожок. Мой взгляд метнулся к туше бизона; время от времени раздавался глухой стук, но больше ничего.
Я подошел и положил руку на мех. Все было тихо. Я принялся упрекать себя; надо было сделать так, чтобы это продолжалось дольше. Но потом кожа шевельнулась, совсем чуть-чуть, и я едва расслышал глухой крик.
Похлопав по боку труп, я прошептал в зашитую смертельную рану:
- Мужайся, Мэддокс, ты легко отделался. Я планирую гораздо худшее для твоих товарищей.
Я оставил его там, когда взошло палящее солнце, подхватив цилиндр, который носил Ирландец, когда я уходил. Я направился к дилижансу и своим спутникам.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Утреннее солнце ярко светило, когда я подъехал к нашему лагерю. Руби сидела на корточках возле сковороды, на которой поджаривались несколько кусочков бекона, разжигая огонь в моем животе.
Она переоделась; теперь ее не украшали городские наряды. Она взяла широкую коричневую шляпу скотовода, которую я приобрел у пьяного ковбоя, у которого не хватило здравого смысла отступить, и желтую рубашку с подтяжками с коричневыми штанами.
Рядом с ней сидел Джейк с широкой повязкой на голове. Выглядел он не намного хуже, если не считать его угрюмого взгляда.
Они услышали стук копыт, оба выхватили оружие, направив на меня два пистолета, когда я спешился. Взгляд Джейка метнулся к телу позади лошади. Его рот слегка приоткрылся, но он так же быстро пришел в себя.
Я крепко обмотал веревку вокруг руки. Шляпа Мэддокса ненадежно сидела на моей голове, и даже сейчас от нее исходил запах смерти, пропитанный кровью Флойда Брэдфорда.
Джейк встал. Руби положила руку ему на плечо, слегка покачала головой и прошептала что-то, чего я не мог расслышать с того места, где стоял. Бывший армейский разведчик стряхнул с себя ее руку и подошел ко мне.
Я направил тело Флойда к дилижансу. Гробовщику придется потрудиться, чтобы придать трупу презентабельный вид; прерия сделала свое дело, содрав кожу и покрыв труп грязью.
- Это не Джон Мэддокс, - сказал Джейк, подходя ко мне.
Я молча кивнул.
- Просто один из тех невинных людей, которые не понимали, что сегодня их последний день.
Джейк облизнул губы, открыл рот, как будто собирался найти свои силы и плюнуть в меня за то, что я убил невинных людей.
- Тебе хотя бы удалось его убить?
Я натянуто улыбнулся.
- Он еще жив, но я даю ему день, может быть, два, прежде чем это изменится.
Джейк поморщился, приложил руку к повязке и отдернул ее в поисках крови.
- Как твоя голова? - cпросил я.
Рука Джейка сжалась в кулак.
- В порядке, учитывая все обстоятельства.
Может быть, между нами что-то произошло, какое-то взаимопонимание, или, может быть, Джейк планировал попытаться убить меня, когда я отвернусь. Я задумался об этом, когда он прошел мимо меня.
- Куда мы направимся дальше?
- В Дедвуд, - ответил я, перекидывая веревку через плечо и волоча труп вниз по склону холма к небольшому костру, на котором Руби готовила завтрак.
Она взяла маленькую миску с недоеденным беконом и печеньем для меня и сделала движение, чтобы освободить место, когда я махнул рукой, чтобы остановить ее.
- Не волнуйтесь, мисс Холлоуэй. Это была адская ночь, и я очень благодарен вам за то, что вы сделали.
Она не была глупой женщиной, поэтому она села обратно.
Я принялся стягивать сапоги. Руби задрала нос от запаха моих немытых ног, передавая мне тарелку с завтраком. Мой желудок застонал, и я жадно вцепился в нее. Я понятия не имел, какой шлюхой была Руби, но из нее получился отличный повар.
Я уже наполовину съел печенье, когда Руби спросила:
- Каково это? - eе голос был мягким, неуверенным.
Без сомнения, Джейк рассказал ей, как получил удар по голове.
Я жадно съел вторую половину печенья, ответив ей только после того, как проглотил.
- На что вы намекаете?
Ее взгляд метнулся к трупу, лежащему лицом вниз в грязи. Я проследил за ее взглядом, прежде чем разум одолел меня, и коротко улыбнулся.
- Понятно. Каково этоубить человека? Удивлен, что вы хотите знать, учитывая, что вы были на качающемся крыльце. Так, значит, вы и вправду не убивали того человека?
Между нами возникло взаимопонимание. Она не отрицала ничего; она действительно убила человека, который был груб с ней, но её интересовало, каково этонаслаждаться убийством.
- Это всегда приятно, мисс Холлоуэй. Большинство людей этого не заслуживают, так что, к сожалению, приходится действовать быстро. Но для действительно плохих людей, вроде меня, я всегда выкладываюсь по полной, - я указал на тело Флойда. - Вот этот был хорошим парнем, а Джон Мэддокс сейчас весь в крови гнили и вопит громче роженицы.
Руби выбросила остатки еды в огонь, встала и стряхнула пепел, который осыпался на ее рубашку.
- Я запомню ваши слова.
Джейк прошел мимо, ведя Маэстро к полю, где мирно паслись Солдат и Тобиас. Он кивнул нам обоим, когда проходил мимо, но глаза Руби следили за ним, как ястреб за мышью.