О'Мара посмотрел на нее. Одного взгляда было достаточно, чтобы увидеть белую кружевную блузку с вырезом в форме сердца и бриллиантовой брошкой, длинную прямую черную юбку с разрезом до икры, через который можно было видеть маленькие, украшенные бриллиантами атласные туфельки и стройные лодыжки.
Не только красива, но и эффектна,сказал он, широко улыбаясь.
Она улыбнулась в ответ.
Два основных женских качества, до сих пор незамеченных вами. О'ревуар, О'Мара.
Он закрыл за ней дверь, вернулся к столу, налил стаканчик бренди и выпил. Затем вышел на лужайку позади дома через открытую веранду. Пересек ее и встал, глядя в сторону устья Сант-Брие, где уже начали зажигаться огни. Слева он видел освещенное окно «Кафе Воланона», а выше комнату Воланона в гараже, в которой тоже горел свет.
Он пошел по мощеной тропинке в дальний конец лужайки. Тропинка бежала к холму, петляя между деревьями. О'Маре чудилось что-то таинственное в этом месте, которое в другое время могло быть очень приятным.
Среди деревьев было темно. Полная луна сияла над морем. О'Мара взглянул на ручные часыбыла половина двенадцатого.
Он подумал о Дезарестаром помощнике садовника на вилле,который был очень удивлен, узнав в госте графини де Сарю Гареннсавечно пьяного подсобного рабочего из «Гаража Воланона».
«Это,подумал О'Мара,было слишком много для Дезаре». К данному моменту он уже, видимо, рассказал новость компании зевак в кафе Нувосамом людном местечке рыбацкого поселка Сант-Брие.
Сейчас эта история должна быть у всех на устах. «Дошла ли она до Воланона?»,подумал О'Мара.
Ночь была теплая, идеальная для поездки. О'Мара вернулся к лужайке, пересек ее, прошел к гаражу на восточной стороне дома и открыл ворота. Он завел «тайфун», вывел машину из гаража, закрыл ворота и стал, прислонившись к машине, ожидая, пока прогреется двигатель. Он думал о Розански, размышлял, где он мог быть, что делать и много ли мог знать о событиях в Сант-Брие.
Он должен много знать. Связники Розански были достаточно оперативными, и информация, полученная от О'Мары Мороском и Наго, должна быть уже у него. Всего несколько часов потребовалось, чтобы несчастный новый владелец конторы Куэйла был застрелен, принятый за Куэйла. Розански имел хорошую организациюдо настоящего момента.
О'Мара сел в машину и по дорожке выехал через задние ворота. Он свернул налево и через лес проехал мимо фермы Гура. Машина шла плавно, и О'Мара, хотя и не водил машину несколько месяцев, чувствовал себя за рулем как дома.
На холме за фермой он свернул налево, проехал три мили по боковой дороге, затем повернул направо и поехал по главной дороге КвимперГуарес, которая проходила за Сант-Брие и от которой боковая дорога вела к церкви и тиссовой рощице на дальнем конце устья Сант-Брие.
Дорога перед О'Марой серебрилась лунным светом, то там, то тут затененная группами деревьев. Он нажал на акселератор, и стрелка спидометра ушла за шестьдесят миль в час.
Он сидел за рулем, наслаждаясь скоростью, и ветер раздувал его волосы. Почти десять миль он мчался со скоростью шестьдесят миль в час, слегка уменьшая скорость на плавных поворотах и резко тормозя на крутых.
Затем сбавил ход, остановил машину под группой деревьев, полез в карман и вытащил одну из своих маленьких сигар. Закурил и сидел, наслаждаясь ночью и радуясь тому, что почти десять месяцев дрянной выпивки и еще худшей еды не повлияли на его водительские навыки.
Он снова завел машину. Спустя две мили свернул на боковую дорогу. Теперь он спускался с холма. Сант-Брие остался внизу и сзади. Дорога становилась все уже, пока не слилась с проселком, проходящим мимо церкви.
Он увеличил скорость, затем сбавил ее, когда увидел в миле впереди свет. Свет, казалось, исходил откуда-то с края обрыва. О'Мара уменьшил скорость до тридцати миль в час, остановил машину, вышел и направился к краю обрыва, к одинокой фигуре, стоявшей с фонарем.
Полицейский из жандармерии Сант-Лисса подошел к нему.
Что-нибудь случилось?спросил О'Мара.Не могу ли я помочь?
Полицейский покачал головой.
Слишком поздно, мсье. Кто-то решил упасть с обрыва. Или ему помогли.Он пожал плечами.Ему ничто уже не поможеткроме морга.
Местный?спросил О'Мара.
Никто не знает. Шеф полиции Сант-Лисса был тут и сам проводил расследование.Полицейский ухмыльнулся.Он не оказал мне чести обсуждать этот вопрос со мной. Они обещают забрать его утром.
Здесь далеко падать. Ну Спокойной ночи.Значит так, Варин сообщил сант-лисской полиции, и тело Тодрилла уже найдено. О'Мара подумал, что теперь дела закрутятся. Пришло время.
Он вернулся к машине, проехал мимо церкви на дорогу в Гуарес, затем пятнадцатью милями дальше объехав Гуарес, повернул на главную дорогу на Сант-Лисс. На перекрестке примерно в восьми милях от Сант-Лисса остановил машину на обочине и пошел пешком. Пятнадцать минут ходьбы привели его к дому Тодрилла.
Коттедж с белыми стенами и красной крышей представлял собой весьма приятную картинку в лунном свете. Дом стоял в стороне от пустынной дороги на хорошо ухоженной лужайке, окруженной белой стеной, в конце которой были видны ворота.
О'Мара прошел в ворота, затем по ухоженной тропинке справа от дома и остановился у черного входа. В нескольких ярдах находился гараж и на гравийной дорожке можно было видеть свежие следы шин там, где Гелвада загонял в гараж машину.
В нескольких футах от двери было окошко, забранное проволочной сеткой. О'Мара исследовал его. Оно не было заперто. Он открыл его, влез внутрь и закрыл окно за собой. Комната, в которую он попал, похоже, была кухней. О'Мара открыл дверь и оказался в коридорчике, ведущем от черного входа к парадному. Слева находилась просто обставленная спальня, а гостиная впереди была во всю ширину маленького коттеджа.
На окнах висели бархатные портьеры, но лунный свет, все же проникавший в комнату, давал возможность увидеть, что она обставлена гораздо лучше, чем спальня. Это была чистая, удобная комната с диваном, двумя креслами с обеих сторон камина и маленьким книжным шкафом, который был почти пуст. Обстановка была старомодной.
О'Мара посмотрел на наручные часы. Был почти час ночи. Он вернулся на кухню и начал систематические поиски, используя маленький фонарик в виде карандаша, которым его снабдил Гелвада. Он обыскал кухню, спальню, перешел в гостиную и внимательно обыскал ее. Искать, не зная что, было трудно. Он стоял перед книжным шкафом, глядя на две книги, занимавшие голые полки. О'Мара вытащил одну из них, оказавшуюся «Жизнью Наполеона» Чарльза Дюрока. Это была старая книга, в хорошем переплете и на хорошей бумаге. Большинство страниц не было разрезано. О'Мара поставил «Жизнь Наполеона» на полку и взял другую книгу. Это был перевод на польский пьес Шекспира, сделанный Юлианом Корсаком в Вильно в 1840 году.
О'Мара понес книгу к столу, поставил ее корешком на стол, держа обложки книги рукой. Затем он отпустил руку, и книга открылась на страницах 410411. Страницы были чистыми, кроме одного места.
Он отнес книгу в дальний от окна угол комнаты, встал спиной к лунному свету и начал просматривать страницы, пользуясь своим фонариком. Две строчки были подчеркнуты карандашом, кто-то позаботился стереть карандаш, оставив грязь от ластика.
О'Мара прочитал по-польски подчеркнутые строчки и перевел их на английский. Он подумал, не хотел ли Юлиан Корсак улучшить Шекспира, потому что его слова в обратном переводе на английский звучали так:
«Что значит имя? Роза, как ее ни назови,
Не перестанет чаровать меня своим румянцем.»
О'Мара подумал, что оригинал Шекспира звучит проще:
«Что значит имя? Роза пахнет розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет».
Ему было непонятно, почему он должен заострять на этом внимание. Возможно, перевод Корсака был лучше для кого-то.
Он пожал плечами. Затем закрыл книгу, пересек комнату и поставил ее на место. Он подумал, что у Тодрилла, должно быть, было мало времени для чтения. Во всяком случае, вкусы его были весьма оригинальные, если у него были только «Жизнь Наполеона» и пьесы Шекспира на польском.
О'Мара прошел в центр комнаты. Он достал из кармана последнюю сигару и обрезал ее кончик. Он чувствовал смутное разочарование, хотя и понимал, что поиски в доме Тодриллапросто рутинная работа; все же в глубине души он надеялся что-нибудь обнаружить: что-то в общей атмосфере дома или какую-то вещь, которая подскажет направление последующих действий.
Он понимал, что, должно быть, этот дом играл важную роль в планах Тодрилла и, что более важно, в планах человека за спиной Тодрилла, человека, который более всего хотел убрать Куэйла,нациста, называвшего себя Розански. Этот дом находился почти в центре круга вокруг Гуареса, где четыре агента Куэйла нашли себе смерть. Он должен был бы сказать что-нибудь, но ничего не сказал. Вообще ничего.
О'Маре не терпелось. Он был известен своей скоростью, удачливостью и жесткостью. Он знал это. Он знал, что Куэйл считал эти три качества способными обеспечить успех в работе, какой бы тяжелой она не была. О'Мара подумал, что он, возможно, поспешил с Тодриллом. От него было больше пользы от живого, чем от мертвого.
Если бы было можно сохранить ему жизнь
Он пожал плечами. Достав зажигалку из кармана, закурил. Здесь ему нечего было больше делать. Он повернулся к входной двери и остановился. Он увидел, что дверь открывается.
В дверях стоял Воланон. Лицо его было темным от ярости и грязным от пота. Живот свешивался над ремнем грязных голубых штанов. Вид у него был устрашающим. О'Мара понял, что он не был даже пьян. Загорелая рука, державшая автоматический пистолет, не дрожала.
Они стояли, глядя друг на друга. Воланон попытался говорить. О'Мара понял, что француз почти задохнулся от ярости. Он затянулся сигарой и подумал, что было бы очень глупо погибнуть в чужом заброшенном доме от руки взбесившегося француза. Воланон нашел слова.
Грязное свиное отродье Вшивый ублюдок! Ты думал обмануть папу Воланона. Я убью тебя, Гареннс.
Он шагнул в комнату и поднял пистолет.
Не будь круглым дураком, Воланон,сказал О'Мара.Не будь большим кретином, чем судьба тебя сделала. Твоя беда в том, что ты пьешь много, и твои мозгиили их остатокоставили тебя совсем. Успокойся.
Не пытайся разговорами тянуть время,сказал Воланон,это не пройдет. Я прикончу тебя. И сделаю это с удовольствием.
Возможно, ты это сделаешь и с удовольствием, но едва ли ты получишь удовольствие, когда тебя гильотинируют.
Воланон захохотал.
Неужели ты в самом деле думаешь, что меня гильотинируют за то, что я убью тебя? Ты уже достаточно давно в этих местах и знаешь, как маки расправляются с предателями, когда их находят? Ты думаешь, что полиция захочет меня гильотинировать, когда она узнает все о тебе?Воланон перевел дыхание.Ты вшивый грязный предатель. И ты смеешь разговаривать с Эмилем Воланоном, который работал с маки. Ты смеешь говорить с человеком, который помогал английским летчикам вернуться в Англию во время войны, который помогал английским и французским разведчикам во время войны? Папа Воланон помогал всем, кто попадал в эти места и кто выступал против нацистов.Он засмеялся.Твое тело найдут здесь. Полиция узнает, кто и что ты такое. А все мои друзья поздравят меня с тем, что я убил тебя.
Вот как?сказал О'Мара.А что ты имеешь в виду, говоря, что полиция «узнает, кто я»? Я просил тебя не быть кретином, Воланон. Я повторяю свой совет.
О'Мара сунул руки в карманы брюк и смотрел на француза невозмутимо.
Ты убил хорошего француза,сказал Воланон.Ты убил Тодрилла. Его тело нашли сегодня ночью. Он был сброшен со скалы недалеко от церкви. Недалеко от тисовой рощи, куда ты обычно ходишь, когда запиваешь. Я думал, ты отсыпаешься там после выпивки. Теперь я вижу, что ты продолжаешь игру,возможно, встречаешься со своими сообщниками, остатками недобитых нацистских шпионов, «вервольфом», подонками, которые пытались осуществлять идеи Гитлера и после его смерти. И после того как его сообщники заплатили за все, ты убил Тодрилла.
Да, я убил Тодрилла, если тебе это нравится. Но не все так просто, как кажется, Воланон. И тебе не поздоровится, если ты сделаешь ошибку. Тебе будет очень худо, если ты убьешь человека, который окажется другом Франции.
Воланон сказал глухим голосом:
Тыдруг Франции. Не смеши меня.
Обожди немного, прежде чем начнешь стрелять. Я хотел бы обратить твое внимание на два момента. Ты сказал, что ты работал на маки и помогал англичанам. Это должно заставить тебя подумать. Когда ты работал с маки в оккупированной Франции, разве ты не слышал о случаях, когда люди, обвиняемые в сотрудничестве с немцами, на самом деле работали на Францию? Конечно, ты слышал. И откуда ты знаешь о Тодрилле? Говорят, что Тодрилл был честным французом. А почему ходят такие слухи? Я скажу тебе. Потому что в карманах трупа нашли его фотографию и документы, подтверждающие его сотрудничество со Вторым отделом, с маки и французской армией. Откуда я знаю это? Потому что я сам положил эти документы. А если бы я убил Тодрилла, зачем бы я стал это делать? Предположим другой вариант. Что человек, найденный под обрывом, не Тодрилл, а кто-то другой.
Зачем мне слушать тебя?спросил Воланон. О'Мара уловил нотку сомнения в его голосе и сказал:
Не знаю, почему ты должен слушать, но ты слушаешь.
Ты сказал мне о двух соображениях, по которым я не должен убивать тебя, и объяснил первое. Оно мне кажется достаточно веским, но из любопытства я хотел бы послушать и второе.
Он подошел ближе. Автоматический пистолет смотрел в грудь О'Мары.
Объясню и вторую причину,сказал О'Мара. Он посмотрел на пистолет и увидел, что предохранитель на нем спущен. Воланону оставалось только нажать на спусковой крючок.Ты используешь очень старое оружие, Воланон.Затем он рискнул и продолжал:Ты не очень хорошо разбираешься в оружии, несмотря на твою службу в маки. Предохранитель твоего пистолета поднят. Тебе потребуется пару секунд, чтобы его спустить. Подумай об этом.
Воланон сделал то, на что и рассчитывал О'Мара. Он посмотрел на пистолет.
И в этот момент О'Мара прыгнул. Он ударил коленом по руке, державшей пистолет и двинул Воланона в челюсть. Пистолет выстрелил, и пуля ушла в потолок. Воланон описал в воздухе дугу и закончил ее на полу, ударившись головой в дверь. О'Мара наступил ногой на пистолет, все еще зажатый в руке Воланона.
Отпусти оружие,сказал О'Мара,или я выбью тебе зубы.
Воланон отпустил пистолет. О'Мара отбросил его ногой, наклонился, осторожно взял его больной рукой и положил в карман.
Я добавлю его к своей коллекции в Англии,сказал О'Мара.А теперь, садись в кресло и расслабься. Я приведу тебя в чувство.
Воланон встал, помассировал челюсть. Глаза его зло блестели. О'Мара мельком подумал, что Воланон не такой уж и плохой человек. Несмотря на плохую выпивку, плохую еду и небольшие деньги, он оставалсяподобно большинству бретонцевхорошим французом.
Воланон сел в кресло, не отводя глаз от О'Мары. О'Мара стоял перед камином, держа руки в карманах.
Послушай, папа,сказал он,если бы я был тем человеком, за которого ты меня принимаешь, если бы я убил Тодрилла, потому что он был другом Франции, ясно, я прикончил бы и тебя, чтобы заткнуть тебе рот. А то, что я не собираюсь этого делать, должно тебе что-то доказать.
Воланон ничего не ответил. О'Мара продолжал:
Через минуту ты отсюда уберешься. Между прочим, как ты сюда попал?
А как я добираюсь повсюду?сказал Воланон.На велосипеде.
А где он?
Я спрятал его за гаражом под кустом, где его никто не найдет.
О'Мара на минуту задумался, потом сказал:
Ладно, ты можешь вернуться в свой гараж. И когда вернешься, я на твоем месте открыл бы бутылку какой-нибудь гадости, хорошо выпил и задал бы себе несколько вопросов. И ты поймешь, что ты немного тронулся рассудком.
Ну,сказал Воланон угрюмым голосом,какие вопросы?
Сначала спроси себя, почему я убил Тодрилла и отпустил тебя, если я тот, за кого ты меня принимаешь. Потом задай себе вопрос, нет ли тут какой-нибудь связи с личностью, которая, как я думаю, тебе известна под именем Жан Мари Ларю13 по Рю-де-Пекю, Гуарес?
О'Мара посмотрел на Воланона.
Тебе это что-нибудь говорит?
Мой бог ты знаешь Жана? А он тебя знает?
Нет. Он не знает. Еще не знает. Но я знаю его,О'Мара продолжал:Ты слышал, что я гостил на вилле Коте д'Ажур у дамы, приезжавшей в гараж несколько дней назад отремонтировать камеру. Тебя удивило, что твой пьяница помощник Филиппе Гареннс останавливается гостем на вилле у шикарной женщины, и у тебя зашевелились различные подозрения. Да к тому же ты и слышал кое-что. Потом ты услышал, что найдено тело Тодрилла, и решил разделаться со мной. Ты подумал, что маки останутся довольны тобой.Он ухмыльнулся.Ты подумал, что это будет не первый предатель, исчезнувший здесь со дня освобождения.