То-то же. Ну еще что? На прощание обняла меня, поцеловала, сказала: «Пропадешь ты без меня, дед!» Вот! Вот!С каждым «вот!» он тыкал указательным пальцем перед собой. Дважды ткнул. Умолк. Уголки рта пошли вниз, он хлюпнул носом.Девочка моя. Свет в окошке. Извините меня.
Подхватился и с неровной старческой быстротой скрылся в доме. Поплакать, надо полагать. Но откуда-то из домовых глубин донесся чуть слышный скрип и еле уловимый звон. Опять ошибся Сырцов, слишком часто стал ошибаться. Там, за кулисами, Дмитрий Федорович не плакал, а преодолевал слезы. Выпивал.
Вернулся бодрым и деловым. Заявил:
А сбежала она от родителей. Светка, хотя и дочь моя, но, честно признаюсь, припадочная дура, зятекзарвавшийся наглец. Новые хозяева жизни, видите ли! Забыли, что полжизни из моих рук ели. Я с ними десять минут побудувыть хочется. А каково Ксюше целыми днями эти рожи видеть? Уж поверь мне... Тебя как зовут?
Георгий.
Уж поверь мне, Георгий, от них сбежала моя девочка. Найди ее, а? У меня на даче будет жить, и все будет в порядке.
Дмитрий Федорович успокоил себя. Снова сел за стол, поощрительно подмигнул Сырцову, и вдруг оживленное порозовевшее лицо застыло: что-то увидел за сырцовским плечом. Сырцов обернулся. Через широко открытую раздвижную дверь было видно, как по тропе, ведущей к террасе, шел темнолицый человек. В длинных волосах и с бородой веером. Заметив, что на него смотрят, он приветственно поднял руку и улыбнулся.
А ступив на террасу, уверенно заговорил:
Приветствую всех и здравия желаю, хозяин!
Одет был человек вполне прилично, но при его появлении на террасе несильно, но явственно запахло бомжатиной. Отодвинув стул, он без спроса сел за стол, мгновенно и цепко глянул на Сырцова, почти профессионально глянул, как сфотографировал, повторно улыбнулся и осведомился:
Как поживаете, хозяин?
Твоими молитвами,скрипуче ответил Дмитрий Федорович.А ты зачастил, Паша.
Обстоятельства вынуждают.Он быстро, чтоб неожиданнее, спросил у Сырцова:Мент?
Не думал, что так заметно,спокойно признался Сырцов.Бывший.
То-то!погордился Паша.Что здесь делаешь?
Не твое собачье дело,за Сырцова ответил Дмитрий Федорович.
Молчу, босс,успокоил его Паша с готовностью.Молчу.
На видстарик, но, если убрать алкоголичную отечность, помыть, постричь, побрить и поодеколонить, не более пятидесяти. Глаз лукавый, живой и неверный, как у всякого неглупого запойного пьяницы.
О чем же ты молчишь?
Все о том же, товарищ секретарь!развязно и униженно признался Паша.
Извини, Георгий.Дмитрий Федорович встал. И Паше:Пойдем в дом.
Они ушли, а Сырцов остался смотреть на райские кущи за стеклом террасы. Появилась на террасе с тропинки крепкая суровая женщина лет семидесяти, а старухой не назовешь. Мрачно поздоровалась:
Здравствуйте.
Здравствуйте,вежливо откликнулся Сырцов и поспешно встал. Женщина, не обращая на него внимания, тревожно принюхалась и мрачно констатировала:
Паразит Пашка приехал.
И пошла было в дом. Но уже шли ей навстречу оживленные Дмитрий Федорович и Паша. Паша доброжелательно поприветствовал ее:
Доброй фее этого дома Ольге Лукьяновне привет и наилучшие пожелания!
Клоуном был, клоуном и остался,решила та и плечом уперлась в дверной косяк. Так и стояла, не собираясь уходить. Дмитрий Федорович и Паша расселись по своим местам. Все четверо молчали некоторое время. Наконец Паша, который явно поправился там, внутри, не выдержал и, подмигнув Сырцову, подал заготовленную за это время реплику:
Вместо того, чтобы меня взглядом пронзать, поднесла бы ты, Лукьяновна, водочки старому знакомому.
Ты уже выпил,уличила она Пашу.
А ты еще дай. Тогда уйду.
Она молча повернулась и двинулась в тьму комнат.
И мне рюмочку прихвати!крикнул вслед Дмитрий Федорович.
Опять молчание, потому что ждали. Когда появилась Ольга Лукьяновна с подносом, мужики откинулись на спинки стульев. Она поставила поднос на стол и снова вернулась к дверям. На подносе стояли почти полный гладкий стакан и две граненые стопки, наполненные до краев. И тарелка с тремя бутербродами с красной икрой.
А Георгий не пьет!радостно сообщил Дмитрий Федорович.
Молодец,одобрила Сырцова Ольга Лукьяновна.
Пыощие Дмитрий Федорович и Паша выпили свое,как должно пить русскому человекудо дна. Хорошо шла под водочку соленая икорка: раздавленные языком о нёбо крутые шарики начисто убирали привкус сивухи.
Выпили, закусили и замерли в неге. Ольга Лукьяновна вздохнула у притолоки. Паша сморщился как от лимона.
Уговор помню, Лукьяновна!заверил он.Но дай хоть минут пяток посидеть спокойно.
Сиди,разрешила она.
Но было уже не то, не то было! Поерзав на стуле, Паша, вдруг разглядев напротив себя Сырцова, сказал ему:
Ты мне понравился, мент. Хорошо умеешь не разговаривать. В гости заходи,поднялся и с ельцинской полуулыбкойодним уголком ртастал ждать сырцовского обязательного вопроса «Куда?». Поправившись и впитав поправку, стал просто хорош: вылитый артист Борис Хмельницкий.
Куда?спросил Сырцов.
Путепровод у кольцевого метро «Парк культуры» знаешь? Вот под ниммоя резиденция с мая по сентябрь.
Там же капитальный ремонт!удивился Сырцов.
Что очень хорошо. Было из чего себе конуру построить.Паша прощально обвел глазами террасу и сказал в трогательном миноре:Мир и счастье этому дому. Темпераментно целую ваши ручки, Ольга Лукьяновна. Адье всем.
Он шел по тропке, осторожно и ласково трогая ладонью плохо стриженные придорожные кусты. Трос на террасе смотрели ему в спину, пока он не исчез за поворотом.
И не стыдно вам с подзаборником выпивать?задала риторический вопрос Ольга Лукьяновна. Дмитрий Федорович хлопнул ладонью по столу и приказал:
Уйдите; Ольга!Но было уже поздно: как хорошая актриса, та ушла сразу же после эффектной реплики. Дмитрий Федорович поморгал быстро-быстро, гневно и звучно втянул в себя носом воздух, надулся, как голубь перед голубкой, и сурово резюмировал:Все, все распустились!
Паша этот, он вам кто?осторожно поинтересовался Сырцов.
Никто!злобно ответил Дмитрий Федорович, но тут же поправился:Бывший сотрудник моего аппарата. Несчастный, в общем, человек. Он, конечно, всегда выпивал, но в меру. А четыре года тому назад женился и опять попал на стерву. Первая-то стерва от него ушла. Так эта вторая стерва уговорила Пашу продать за доллары его квартиру: будем, мол, жить в моей распрекрасно, и доллары при нас будут. Так и сделали. Пожили еще полгода, доллары-то она все прикарманила, а потом и говорит: «Разлюбила я тебя и полюбила другого. Уходи». Он и ушел. А куда? Под забор. Вот тебе, Георгий, и доллары!
С рублями все по-другому было бы?спросил, как бы утверждая, Сырцов.
А тыязва,раздраженно сказал Дмитрий Федорович и вдруг вспомнил, почему здесь оказалась эта язва.Главное, Георгий, что нам с Ксюшей делать?
Найти ее сначала надо.
Найди, а?жалобно попросил Дмитрий Федорович.
Найду,твердо пообещал Сырцов, встал и положил на стол свою визитную карточку.Мне пора, Дмитрий Федорович. Если узнаете чтозвоните.
Угу,согласился тот, изучая визитку.А почему профессия не указана?
А какая у меня профессия?
Опять пришлось задуматься Дмитрию Федоровичу. Он думал-думал и вдруг сказал:
Самые вредные сейчасдемократы и попы.
А при чем здесь попы?как бы признав вредность демократов, поинтересовался насчет служителей культа Сырцов.
А при том. Делают, что хотят, шарлатаны!
Глава 9
То, что выдавалось за выпускной вечер, мало походило на подобное мероприятие в прошлом. Ни тебе президиума, ни тебе речей, ни тебе ценных подарков и грамот особо отличившимся. У стены громадного зала стояли в цивильных костюмах коротко стриженные выпускники, весьма корявые без привычных кожаных курток, широких в мотне порток и кроссовок до икр.
Ректор еще вручал дипломы, а многочисленные приглашенные расползались по коридорам меж бесконечных аляфуршетных столовхолява!
Сырцов посмеялся недолго с коллегами у преподавательской стойки, незаметно отчалил от нее и пошел себе бродить по залу.
Бродил и размышлял о том, почему он сегодня оказался здесь. Торопился, боялся опоздать, одевался тщательнейшим образом, чтобы бессмысленно и неприкаянно толкаться среди совершенно незнакомых людей.
Ну, ты хорош, Жора!
Сырцов аж дернулся: прямо в ухо прокричал ему слова одобрения и восхищения Николай Григорьевич Сергеев, Коляша Англичанин. Немыслимый пижон, он с неподдельным интересом рассматривал наряд Сырцова. А посмотреть было на что: экипировкой сыщика занималась изысканная дама дворянского происхождения, жена Деда, Лидия Сергеевна Болошева-Смирнова. Раз в пол года, подкопив деньжонок, они втроемЛидия Сергеевна, Дед и Сырцовделали объезд дорогих магазинов. Дед-инфарктник хватался за сердце, а Сырцов только вздыхал при виде ценников, но Лидия Сергеевна была неумолима в стремлении, как она говорила, остановить сползание Деда в старческую неряшливость и простолюдство и выбить из Сырцова провинциала. Судя по Коляшиной реакции, ей это удалось. Коляша нежно погладил рукав фантастически сшитого сырцовского блейзера благородного горчичного цвета, взглядом оценил идеальные брюки, легкие и неброские башмаки, черную фуфаечку под горло, уютно и безукоризненно гладко обхватывающую богатырскую сыщицкую грудь.
Тянусь. Пример перед глазами. Ты,насмешливо объяснил свое франтовство Сырцов. Коляша оглядел себя (был в смокинге, лаковых штиблетах, при бабочке, по на официанта все-таки не похож, выручала наглая нуворишская вальяжность хозяина жизни) и критически оценил:
По-дурацки оделся. Не попал. Сюда бы надо попроще.
Не скажи. Увидя тебя такого, твои пареньки оробеют, и надолго. Что и требуется тебе, большому боссу.
Ну, и как тебе мои?
Как все. Вроде бы в порядке, но насчет извилин в голове...
Достаточно. Для нихдостаточно,обнародовал свое кредо Коляша.Сыщику еще туда-сюда, а телохранителю думать многовредно.
Не скажи...начал было Сырцов, но его перебил уверенно грассирующий голос:
Безмерно, до слез из глаз, рад тебя видеть, Коля.
Коляша и Сырцов мгновенно развернулись на каблукахшкола, профессиональная реакция. На них смотрел и поддато улыбался сравнительно молодой человек в легкой бороде (то ли давно не брит, то ли действительно отращивает бороду), а под руку его держала бывшая цыганка, бывший хорошенький мальчик, ныне светская дама Маша, которая уверенно не узнавала Сырцова.
Ишь ты, Мишаня!приветливо и слегка покровительственно удивился Коляша.Ты-то здесь как?
Хочу написать об этом заведении. Только почемуАкадемия?
Об этом у Жоры спроси.Коляша кивнул на Сырцова.Он здесь самый главцый инструктор.
Вы мне нужны, Жора!бесшабашно обрадовался Мишаня.Могу я называть вас Жорой?
--Представь меня столь симпатичным молодым людям, Михаил,вступив в разговор низким влекущим контральто, предложила Маша.
И то!понял свою оплошность Мишаня.Это Николай Сергеев, глава детективного агентства «Блек бокс», это Жора...
Георгий Сырцов,расшифровал Жору носитель этого имени.
Значит, Георгий Сырцов, нужный мне человек,отнюдь не смутившись, продолжил представление Мишаня.А это, ребята, Маша, Машенька, великолепная Мариянедостижимая мечта лучшей части мужского населения столицы.
Ты прав, Мишаня. Недостижимая!Горько сознавая это, Коляша шустро склонился, чтобы поцеловать протянутую Машину руку. Сырцов же эту руку довольно небрежно пожал.
Мишаня был человеком нетерпеливым и без предрассудков. Он обнял Сырцова за плечи правой рукой (это было трудно: Сырцов был выше его на голову), а левой, порывшись за пазухой, извлек визитку:
Жора, сегодня я поддатый, и еще поддавать надо, но поговорить мне с тобой позарез необходимо. Сегодняя понимаю, ты понимаешьникак не выйдет. Слезно молю: позвони мне завтра, домой ли, в газету-все равно. И когда захочешь.
Завтра я весь день занят,граммофонным голосом ответил Сырцов.
Ну, вырви, вырви минутку!потребовал Мишаня и, легко ткнув кулаком в сырцовский живот, понял:Вырвешь! По глазам вижу, вырвешь!
Вырву,согласился Сырцов.Но что и у кого?
Укажу!хохоча, пообещал Мишаня.Ты мне правишься все больше и больше, Жора. Пойдем засадим по малости.
Я за рулем.
А ты, Коля?обратился Мишаня к Англичанину, который нежно шептал в Машино ушко понятное (Маша пусто смотрела прямо перед собой. Не слушала). Услышав свое имя, Коляша оторвался от ушка, спросил недовольно:
ЧтоКоля, чтоКоля?
Пойдем врежем для порядка,предложил ему Мишаня.
А надо?не столько у него, сколько у Маши спросил Коляша.
Для чего же вы сюда приехали?ответила она.
Вы, конечно, правы,солнечно улыбнулся Коляша,но встреча с вамиредчайший и счастливый случай, который я боюсь упустить.
До чего же навострился с дамами общаться бывший уголовничек! Сырцов неожиданно рассмеялся. Маша никак не отреагировала на этот смешок, она обещающе смотрела на Коляшу.
Не упустите. Мы с Георгием... Георгий, не ошибаюсь?..И, с удовлетворением отметив вынужденный кивок Сырцова, завершила фразу:Мы с Георгием подождем вас, мило беседуя. Он расскажет мне о том, как удобнее и выгоднее убивать, а якак быстрее и надежней соблазнять.
--Уже!отчаянно рявкнул Коляша.Уже соблазнили!
Еще и не приступала!прокричала Маша вслед неохотно удалявшемуся Коляше, которого неотвратимо волок к столам за рукав целеустремленный Мишаня.Вы неуловимы,без логических и эмоциональных переходов приступила Маша к приватному разговору с Сырцовым.Я специально приехала сюда, чтобы встретиться с вами.
Зачем такая прыть? Вечерами ядома. Могли и просто позвонить,равнодушно не одобрил ее действия Сырцов.
Вероятность того, что после этого междусобойчика вы закатитесь в какую-нибудь чужую постель, была весьма велика. Теперь если закатитесь, то только в мою.
Мерси за предложение.
Я еще не предлагала,возразила она.Это так, для красного словца. У меня к вам предложение несколько иного порядка.
Придется выслушать вас.
Без охоты?
Без всякой охоты,признался он.
Косвенное отношение к этому имеет Ксения, которую вы ищете.
Придется выслушать вас,повторил он.
Не здесь,окончательно решила она.Дело запутанное, сложное, и я пока не могу говорить до конца.
Тогда отложим,быстро нашел выход Сырцов.
Нет, нет!Она совсем не по-светски ударила правым кулачком по левой ладони.Мы должны поговорить сегодня. Вы когда отсюда уезжаете?
Сейчас.
Через час, в крайнем, самом крайнем случае через полторая у вас. Препоручу Мишаню вашему дубоватому Дон-Жуану и к вам. Договорились?
Мне деваться некуда,понял Сырцов, напряженно и с легкой ностальгической завистью поглядывая на столик, за которым резвились Коляша с Мишаней.А волосатикон кто вам?
Пока компаньон.
По этому делу?
Да, на начальном этапе.
Ох и рискуете вы!
Но вы его совершенно не знаете.
Я их знаю,подчеркнув «их» интонацией, возразил Сырцов.
А Мишаня, полноправный представитель «их», с удовлетворенной и неудовлетворенной полуулыбкой Джоконды на устах вместе с Коляшей возвращался к ним.
А вот и мы!с визгливой интонацией коверного объявил Коляша.
Заждались!трепетно призналась Маша. Коляша подозрительно поднял брови: где-то рядом бродила подначка с издевательством. Но был он под приличным кайфом и не хотел думать о плохом. И потому сказал:
За это премного благодарны вам, богиня.И к ее ручке потянулся, чтобы еще раз лобызнуть. Она милостиво позволила. Он лобызнул.
Я домой пойду,вслух решил Сырцов, на что Коляша резонно заметил, не отрывая многообещающего взгляда от Маши:
А что тебе делать? Водку не пьешь, за дамами не ухаживаешь...
Разрешите откланяться,никому не подавая руки,
Сырцов сделал шаг назад и действительно слегка склонил голову. Как Лидия Сергеевна учила. Получилось, надо думать, неплохо, потому что оставшаяся компашка притихла в робости от такого обращения. Только когда он отошел от них достаточно далеко, взвился в прощальном слове Мишаня: '