-- С Ксюшкой что-то случилось?
--Сначала вы ответьте на мой вопрос. Почему вы решили, что Ксения больна?
--Девчата с ее факультета видели в деканате справку и заявление об академическом отпуске на год в связи с истощением нервной системы. Ну, и сказали мнея ведь там же учусь, только на филологическом.
--Кто привез справку?
--Ой, не знаю! Да и девочки вряд ли знают: они видели справку и заявление на столе заместителя декана. Втихаря подсмотрели.
Когда?
Вчера. Вчера подсмотрели и вчера мне сказали.
Интересно. Интересно,пробормотал Сырцов. Следовательно, находясь в безнадежной прострации, сломленная горем Светлана Дмитриевна в то же время энергично искала подходящего врача, покупала его с потрохами, бегала по университету, размахивая справкой... Интересно, интересно.
Вы не ответили на мой вопрос, Георгий,вывела его из задумчивости Люба.
Скажу коротко, чтобы вас ошеломить. Ксения исчезла. Ушла из дому.
Ошеломили,призналась она после паузы.Нозачем?
Чтобы мысли разбежались в разные стороны. Чтобы ваши предположения не шли от логических умозаключений.
Разбежаться-то они разбежались, но предположенийноль целых хрен десятых. Значит, Ксюшка не больна. И то слава Богу.
Кстати, о Боге...начал было Сырцов, но она перебила:
О Боге кстатинельзя.
Выверующая?
Не знаю.
А Ксения?
Во всяком случае, к религии она относится куда серьезнее, чем я. Не просто читалаизучала Библию, курсовая работа у нее была о принятии православия малыми народами России, много говорила о божественном начале в человеке... Может, и вправду верующаяоб этом вслух не говорят, если истинно верят,но нормальный человек, не религиозный фанатик.
Следовательно, на этой почве сдвига по фазе быть не может?
Осмотрев его тщательно еще раз, она спросила:
Высыщик, Георгий?
В общем-то да.
А в частности? В частности, сейчас, сию минуту.
-Да.
Вас Светлана Дмитриевна наняла?
Вам необходимо знать, кто меня нанял?
Необязательно, но желательно.
В стремлении вам угодить отвечу: да, Светлана Дмитриевна.
Угождаете-то мне зачем?
Чтобы больше от вас узнать о Ксении.
Ничего-то я не знаю, Георгий... Ну, и наделала делов, дорогая ты Моя Ксюшка.
С этого места нельзя было видеть Москву-реку. Зато Новодевичий монастырькак на ладони. Люба смотрела на золотые купола, и вдруг две здоровенные слезы синхронно скатились по ее щекам.
Люба, Люба!позвал он в панике.
Она повернулась к нему, часто моргая, дергано улыбнулась, обеими ладонями неловко размазала слезы по лицу и успокоила его:
Сейчас все пройдет, Георгий, все пройдет.
Потом в недоумении осмотрела свой наряд и обнаружила:
А носового платка нет.
Он протянул свой. Она вытерла глаза и щеки, деловито высморкалась, вздохнула, еще раз улыбнулась, но уже спокойнее, и оценила себя:
- Вот уж сентиментальная дура! Ведь с Ксюшей ничего плохого случиться не может. Да, Георгий?
--Надеюсь,с готовностью подтвердил он, не зная,как опять перейти к вопросам.
--Я в порядке.Люба решила эту проблему за него:-- Задавайте вопросы.
--Кто ее лучшая подруга?
--Я,без колебаний ответила Люба.
--Что ж тогда целую неделю не встречались, не перезванивались?
--Сессия,всего одним словом объяснила она.
--Я первому позвонил Ивану Ряузову и по неосторожности рассказал ему, что Ксения исчезла. А он не того человечек, а?
--Полное говно,с большевистской прямотой оценила Ванюшу добрая Люба.
--Значит, трепаться начнет,подосадовал Сырцов.
--Пусть попробует! Я ему голову вмиг откручу!
--Тогда пусть лучше не пробует.
-- Будьте покойны, сегодня же займусь этим. Не попробует, -тоном комиссара из "Оптимистической трагедии" объявила она. А когда Сырцов недоверчиво
хмыкнул, взорвалась:Вы что, мне не верите, да? Хотите, кое-что расскажу?И, не ожидая его согласия, приступила:Этот хорошенький подонок в свое время всех десятиклассниц в округе перетрахал...
И Ксению?не сдержался Сырцов.
Всех, кроме Ксении,ответила Люба.
А вас?
Она посмотрела на него с недоброй долей недоумения, но не возмутилась. Свободно ответила:
И меня,и, как ни в чем не бывало, продолжила рассказ:Прилипчивый был, ласковый такой гаденыш, да и старше нас был на три года. Ну, трахнул и трахнул, от нас не убудет. Разбежались и забыли, как о дурном сне. Так нет. Этот говнюк на каждом перекрестке хвастался своими сексуальными подвигами. Однажды (кстати, это на даче Ксюшкиного деда было) я случайно подслушала, как эта скотина своими победами перед мальчишками хвастается. И что самое отвратительное, имена называет. Ну, я, естественно, тут же посетила сей мальчишник. Он примолк, но я-то пасть раскрыла и с ходу: «Разговоров, разговоров у тебя, Ванюша! А член-то вот такой»!» И на пальце показала какой.Она и сейчас показала размерв одну фалангу указательного пальца.С тех пор он и заткнулся. Потому что как только начинал рассказывать что-нибудь этакое, так сразу же от мальчишек получал в ответ: «Разговоров, разговоров-то!» Он боится меня смертельно.
Рассказ доставил Сырцову истинное удовольствие. Он затяжно кис со смеху. Она ждала, когда он отсмеется и продолжит задавать вопросы.
Выстрашный человек, Люба,вытерев глаза возвращенным платком, понял Сырцов. И тут же к делу:Вы что-то про дачу, про деда говорили. Разве у Ксении дед жив? .
И еще как!заверила Люба.Замечательно бодрый динозавр, Дмитрий Федорович..
Не понял.
Из бывших супербугров. Член Политбюро последнего созыва. Ксюшка его любит и жалеет. Вот, пожалуй, второй ее дружок настоящий.
Разве с динозавром дружить можно?
Очень даже можно. Она к нему хорошо, даже нежно относится. Как в деревне русские бабы к юродивому. Беседы беседует с ним, его рассказы слушает, при случае и советуется, чтобы потом поступить строго наоборот.
Он на даче постоянно живет?
Безвылазно. Круглый год.
Вы, случаем, адресок не помните?
Точно не помню. Это километров тридцать по Дмитровскому шоссе. Потом, когда в машину сядем, я вам планчик нарисую. По нему найдете без труда.
Спасибо.Сырцов слегка призадумался.
Георгий, а вы Ксюшу за деньги ищете?как всегда неудобно спросила она.
И за деньги тоже,ответил он, вспомнив, что конверт с баксами забыл на письменном столе Ксении. Забыл или демонстративно, как мелкий гордец, оставил. Сам еще не разобрался.
Вы ответили так, что я поняла: деньги для вас нечто второстепенное. А первостепенное?
Сам не знаю,почему-то с этой безудержно откровенной соплячкой и самому хотелось быть откровенным до конца.Если все холодным рассудком измерить, то дело это мне как рыбе зонтик. Я и отказался поначалу. А потом сдался.
--Почему? Вы ведь тогда ничего не знали про Ксюшку.
--Вот как раз поэтому и согласился. Узнавал же все постепенно: материнские рассказы слушал, фотографию увидел и потихоньку так, незаметно для себя жалеть их стал, и мать и дочь. Ну, и еще некоторые привходящие обстоятельства.
Какие?
--Не скажу.
--Не ваш секрет,правильно поняла она. Ясно.Георгий, миленький, вы еще минуток десять можете подождать? Ужасно хочется немного на солнышке позагорать ,мордой лица позагорать. Десять минут, а затем отвезете меня и помчитесь по своим сыщицким делам.Договорились, да?
--Десять минут. Не более,сурово согласился Сырцов.Ему бы уже по Дмитровскому шоссе мчаться на переговоры к весьма перспективному деду, а он, поддавшись дамским капризам, покорно ожидает, пока ему позволят сесть за баранку.
--Она полулежала на деревянной скамье-диване, откинув голову с закрытыми глазами и разметав руки по закругляющемуся сиденью. Не поза, нет. Полная расслабка, идущая от ощущения свободы, как естественной необходимости для осуществления себя в этой жизни. Именно такой свободы не хватало сыщику Сырцову.
Он, не таясь, рассмотрел ее всю: и упругие крутые бёдра под пестреньким трикотажем, и голый, плоский и нежный живот с милым аккуратным пупком, и груди без лифчика, уменьшившиеся от разворота рук, и круглую шею, и влажные завитки коротких волос на этой шее, и веснушки на красивых руках, и капельки пота на короткой и слегка приподнятой верхней губепризнак томного сна под июльским солнцем.
Прямого желания не было в нем. Было желание, полуприкрыв глаза, смотреть и смотреть на нее, думая о том, что было бы хорошо, если бы это продолжалось бесконечно.
...Она медленно раскрыла глаза и удивилась протяжно и лениво:
Господи, я спала!и потянулась замедленно и грациозно, как борзая. Истома жила в ней сейчас, истома. Она повернулась к нему, заглянула ему в глаза понятным и непонятным древним взглядом и попросила хрипло и ласково:Поцелуйте меня.
Стараясь, чтобы не очень-то, он поцеловал ее. А она сейчас хотела очень. Мягкие расслабленные губы заставили и его губы сделаться такими же, она прижалась к нему, содрогаясь в преддверии. Он уже не мог сдержать себя: обнял, прижал, ощутил ее всю. Она была его, она хотела быть его...
И вдруг стержень желания сломался в ней, она ослабла и мягко, стараясь не обидеть, оттолкнула его. Отодвинулась, села, сжав колени, и ударила кулаками по коленям и закричала шепотом:
Сука! Сука!еще побарабанила кулаками по коленям и сказала Сырцову:Простите меня. И поехали.Уже сидя в автомобиле, добавила:Это все солнце, солнце проклятое! Неужто человеку никогда не избавиться от физических желаний?
А зачем?задал риторический вопрос Сырцов и включил мотор.
Всю дорогу Люба на. листе бумаги шариковой ручкой (и то и другое, естественно, дал Сырцов) упрямо, несмотря на многочисленные толчки, рисовала план, который вручила ему,когда они подъехали к ее дому:
Посмотрите, Георгий, тут все понятно?
Он посмотрел. Все было нарисовано и подписано скрупулезно и точно. Сложил листок, сунул в карман куртки и поблагодарил:
Спасибо, Люба, за все.
Вы двусмысленность сказали?подозрительно поинтересовалась она.
И не думал даже!в ужасе заверил он.
Тогда я вас на прощание поцелую,решила она и, взяв его лицо в ладони, поцеловала в губы нежно и мимолетнопо-сестрински.
Глава 8
Только у Савеловского он взглянул на часы: все о Любе думал. Ничего не придумал и взглянул на часы. Выло половина второго, тринадцать тридцать. Час туда, час обратно, час на разговор там. Половина пятого, значит. А к семина выпускной вечер. В общем, успевал.
Настроение было тревожно-радостное. Хотелось скорости, погони, азарта. Но Дмитровское шоссеэто Дмитровское шоссе: непонятные сужения, постоянный ремонт проезжей части и пробки, пробки...
Дал себе волю только за окружной, да и то в рамках: обгонял как положено, осевую не пересекал (да и не позволяли встречные), за сто получалось лишь на коротких отрезках. Так незаметно и прикатил. Прибился у глухого бесконечного забора и сверился с Любиным планом. Этот забор по счету третий. Пожалуй, следующий участок. Поехали. Вот он, коричневый забор, который тянулся долго-долго. Гектар, что ли, участок? Или два? Ворота, калитка с особо отмеченным Любой фирменным знаком: веселая оранжевая девчоночья рожица с косичками растопыркой, с задорно прищуренным левым глазом. Работа Ксении пятилетней давности. И далее по Любиной инструкции: Сырцов подпрыгнул, лег животом на верх калитки, перегнулся и легко открыл задвижку.
Прямо у ворот его встретил громадный песмосковская сторожевая, чрезвычайно свирепая с виду, но, по утверждению той же Любы, приходящая в восторг от появления всякого нового живого существа.
Скучно, Кабыздох?спросил у пса Сырцов, и пес энергично завилял хвостом, подтверждая, что было скучно, а сейчас, после появления его, Сырцова, стало значительно веселей. Сырцов погладил пса, почесал за ухом. Пес игриво ткнуло: носом ему в живот. Дальше пошли вместе.
На теннисном корте, постепенно завоевываемом пучками жесткой травы, у рваной сетки человек в старинном и абсолютно новом шерстяном тренировочном костюме с гербом и буквами «СССР» подагрически делал физкультурную зарядку. Он решительно разводил руки и нерешительно приседал. До Сырцова донеслосьили почудилось?легкое потрескивание. В коленях физкультурника?
Здравствуйте, Дмитрий Федорович!не дойдя метров десяти, как можно ласковее поздоровался Сырцов. Дмитрий Федорович в приседе, двигая глазами, глянул на него, ничего не сказал и, выпрямившись, шумно выдохнул носом: Пес, сделав несколько шагов, уселся как раз посредине между Сырцовым и Дмитрием Федоровичем, который, видимо, заканчивал зарядку: вознеся руки вверх, тряс кистями. Потряс, потряс и побежал на месте. Во всяком случае, ему казалось, что бежал. Добежал, интенсивно подышал (теперь ртом) и наконец строго осведомился:
Как вы сюда попали, молодой человек?
Через калитку с веселой рожицей,с готовностью объяснил Сырцов.
Я вас не звал,подумав, сообщил Дмитрий Федорович.
Я об этом знаю. Пришлось явиться по собственной инициативе. По делу.
Ко мне?удивился Дмитрий Федорович.
Именно к вам.
Уже шесть лет у меня нет никаких дел.
Пес с неподдельным интересом вертел башкой. Если говорил Дмитрий Федорович, то смотрел на Дмитрия Федоровича, если Сырцов, то на Сырцова.
Дело касается вашей внучки Ксении,строго сказал Сырцов.
Что с ней?человеческим голосом ужаснулся Дмитрий Федорович.
Вот об этом я бы и хотел с вами поговорить.
Тогда прошу в дом,поспешно пригласил хозяин.
Один раз торжественно гавкнув, пес потрусил по тропке. Они шли за ним.
Устроились на террасе за соломенным столом. Дмитрий Федорович снял белую полотняную кепку, положил руки на стол. Руки видимо дрожали.
Я вас слушаю, молодой человек.
Ваша внучка Ксения бесследно исчезла. Ушла из дому.
Сама?быстро спросил Дмитрий Федорович.
Сама. Она оставила записку вашей дочери. Просила ее не искать.
Где записка?
А действительно -где? Почему она не у него, Сырцова? Он не то что забыл про нее, он просто не придал ей никакого значения: такие записки пишут не для того, чтобы дать какие-либо концы, такие записки пишут для того, чтобы эти концы прятать. Но все-таки старик прав: записка должна быть у него.
У Светланы Дмитриевны.
Значит, записки нет. А может, вы меня обманываете?
Зачем?
Дмитрий Федорович задумался, ища мотивы сырцовского вранья. Не нашел.
А кто вы такой?
ЯСырцов Георгий Петрович. Светлана Дмитриевиа просила меня найти Ксению.
--Наняла, наняла,обрадовался Дмитрий Федорович.Теперь за просто так никто ничего не делает.Но, вспомнив про Ксению, испугался еще раз.Как по-вашему, с Ксенией ничего страшного не случилось?
--Я думаю, что пока еще нет.
--Пока, пока,недовольно отметил словечко Дмитрий Федорович.А потом?
--А потомне знаю. Вот поэтому-то я и хочу как можно быстрее найти ее.
--Действуй решительно и осмотрительно,дал партийный совет Дмитрий Федорович.Найдешь, я тебе деньжат подкину. Помимо Светкиных.
Стимулирующий посул не произвел на Сырцова впечатления. Он делом занимался:
--Когда в последний раз вы видели Ксению?
Дней десять тому назад.Дмитрий Федорович замолк и закатил глаза, подсчитывая, когда это было.Седьмого. На день ошибся. Девять дней тому назад.
По сути, перед самым ее уходом: она ушла неделю назад. Теперь подумайте еще раз и постарайтесь вспомнить какие-нибудь странности в Ксенином поведении, что-нибудь необычное во время ее последнего визита.
Мыслительный процесс слегка скривил брыластое личико Дмитрия Федоровича. Он выдернул из ноздри толстый седой волос, тщательно изучил его визуально, вздохнул, бросил волос на пол и признался:
Не могу вспомнить, ничего такого не заметил.
О чем вы говорили?
Ну, как обычно. Ругала она меня за то, что выпил рюмку перед обедом. Кстати, выпить не хотите?но тут же сам сообразил:Вы же за рулем, вам нельзя. Да, еще что? Расспрашивала меня про былые времена...
Что именно про былые-то времена?
Про Светкиных мужей. Их, я вам признаюсь, молодой человек, много было. И все как один полные засранцы.
Уж и все...посомневался Сырцов.
Все, все!заверил Дмитрий Федорович.Особенно первый, Олег Торопов. Певец, видите ли! Бард! Вот из-за таких и произошло все.Он вдруг насупился и, окрысясь, спросил:Выдемократ?
Ясам по себе,туманно ответил Сырцов, по Дмитрий Федорович удовлетворился ответом: