А на следующий день, алаверды подхватил старлей, ты пришел в элитный лицей, который посещает Костя Симутин, пятнадцати с половиной лет от роду, проживающий по адресу Новочеркасская, шестнадцать, квартира 233. Ты представился новым охранником Симутиных, запудрил мозги телашу Поприщенко и увел хлопца прямо с вокального урока. С тех пор Костю никто не видел!
Делогнилое, шито белыми нитками. Простоловят похитителя несчастного Кости, всех блатных, подходящих под приметы, шерстят. Отмытьсяраз плюнуть. Сейчас позвонят на вокзал, ну, может, проводницу порасспрашивают для порядка. Только вот выигрыш немалый потребуют подарить на компьютерное обзаведение. Это же надовлетел в ментуру не раньше, не позже, причем по чужой милости.
Гражданин начальник, мирно начал Пепел.
Не гражданин начальник, а товарищ майор! огрызнулся Горячев.
Товарищ майор! Я месяц торчал за бугром. О чем имеется полная отчетность в моем совершенно натуральном заграничном паспорте. Виз там поболее, чем у вас звезд на погонах. Вы изъятый паспорт-то пролистните, да и билетик там железнодорожный под обложкой А это значит, что ни на Гражданке, ни на Новаторов меня никто видеть не мог
На Новочеркасской, поправил старлей.
Не учи меня работать, дерьмо собачье! вскинулся майор Горячев, Твой фоторобот уже по всем отделениям разослан. А в компьютере аэропорта Шереметьево имеется информация о том, что прилетел ты 25-го числа прошлого месяца, то есть ровно двеннадцать дней назад. Что касается Московского вокзала, там, представь, тоже компьютеры имеются. И мы прекрасно знаем, что в столицу ты укатил как раз в тот день, когда исчез несовершеннолетний Костя Симутин. Следы заметал, Ожогов! Да только киднеппер из тебя хреновый получается. Засветил ты свое табло!
И Поприщенко тебя видел, и одноклассники Инны Смирновой, второй твоей жертвы. Нервно потер ладони старлей. И даже на лестнице дома номер 7 по улице Гороховой, откуда ты увел Ленночку Садикову, пенсионерка Наталья Григорьева в глазок твою харю хорошо рассмотрела, «Рост средний, глаза серые со стальным отливом, особых примет не имеется», когда ты, как юный пионер, квартиру перепутал, и ломанул похищать старушку, божий одуванчик, вместо девятиклассницы Лены.
И, коли надо, остальные свидетели сыщутся. Сейчас вопрос только в том, сколько эпизодов мы докажем, а от скольких ты открестишься. Сколько детишек заарканил?! стукнул по исцарапанному оргстеклу майор, Одиннадцать? Четырнадцать? Семнадцать?
Костя, Инна, Леночка Компьютерные глюки в Шереметьево. Какая-то бдительная карга за дверью. Пепел вдруг кожей почувствовал, что влип. И круто. А майор заливался соловьем:
Статья у тебя расстрельная по всем пунктам. Правда, со смертной казнью нынче напряженка, но это ерунда. И если ты, гнида, не выложишь, где держишь детейдо суда не доживешь, даже Шрам не поможет! Ходок ты опытный, знаешь, как это делается. И имей в видуумирать придется долго и мучительно, успеешь помечтать о расстреле по приговору. Времени на размышлениядо утра. Сейчас мы тебя проводим в кунсткамеру, а к началу трудового дня сюда придут свидетели.
Опознают тебя, иготово. Не смог промолчать не назвавший себя старлей.
Дело принимало совсем крутой оборот. Для того, чтобы приподняться на шальной выигрыш Ожогова, опера не сочиняют детективов с похищенными мальчиками. Простопривозят в отделение, бьют морду для острастки, отбирают бабки, иотпускают. Придется, видно, ночевать на нарах. Мент объявил, что Пепел арестован, в дверях замаячил конвой Залетел ты, Сереженька, похоже, всерьез и надолго. За чужие грехи.
Тренькнул телефон. Майор поднял трубку иразве что по стойке смирно не вытянулся, видать, большой начальник в ночи побеспокоил. А майор Горячев между тем лепетал, испуганно косясь в сторону Пепла:
Да, да, у нас. Конечно, конечно, я понимаюПодобострастно распрощавшись с неведомым собеседником, мент рявкнул, избегая прямо смотреть на Пепла:
Садись к столу!
Зачем? с искренним любопытством поинтересовался Пепел.
Подписку о невыезде писать! отрезал мент.
Сначала положено изъятые вещи вернуть и копейку немалую, в протокол которую внести забыли. Мирно улыбнулся Пепел. Да и браслетики не худо бы сковырнуть. Иначе как я напишу-то?
По выражению сине-зеленого мурла начальника было ясно, что вопросов лучше не задавать. Похоже, кто-то только что отмазал Пепла, но что за отец-благодетель? Или у этих дятлов выплыли новые улики? Впрочем, сейчас все это маловажно.
А сколько у тебя денег при себе было-то? съехидничал старлей.
Три штуки с хвостиком. Понятно, в бакинских.
А кто ж это видел?
А когда в казино фишки меняли, по чеку пробили.
А вдруг ты, по лестнице спускаясь, половину рассыпал? Или чаевые с барского плеча швырнул?
Отдай ему до копейки, с выражением, будто вдруг прихватило зубы, приказал старлею майор.
Пепел! окликнули его, только за спиной остались негостеприимные выкрашенные с подтеками в грязно-зеленый стены отделения.
Чахлый дождик рябил отражение фонарей в лужах. «Пежо» стоял рядышкомсемь метров до лужи, но было бы нелепо ожидать, что мытарства на сегодня закончились, Сергей обернулся, ожидая увидеть комитет по встрече, ориентировочно, из четырех-пяти человечков-шкафов. Он прогадалего оценивали ниже: двое парней-шестерок под зонтами караулили недалеко от выхода, третий распахивал дверцу зеленой «Ауди», умудряясь делать это одновременно гостеприимно и угрожающе.
Проедемте с нами, дружелюбно попросил один из крупногабаритных шестерок, приближаясь к Пеплу и как бы приглашая нырнуть под зонт.
Не горю желаньем, возразил Пепел. Понятно, от приглашения не отвертеться, но Сергею были интересны полномочия гонцов.
Я настаиваю, ласково, но, очевидно восторгаясь собственной значимостью, возразил бритоголовый, для Васособое приглашение. Боец многозначительно похлопал по бедру, намекая на ствол за поясом.
Кто? коротко разжал губы Пепел. Готовы шмалять рядом с отделением, или раздувают жабры?
Савинков. Владимир Борисович.
Изволите знать? поддакнул второй.
Не имел чести познакомиться, в тон ответил Пепел, подходя к машине.
В салоне пахло бренди и одеколоном с претензией на дороговизну и понтовость. Один из парней, совершенно беспочвенно заболевший звездный болезнью, взял покровительственный тон и всю дорогу заботливо утешал Пепла:
Ну-ну, глаза мы тебе завязывать не будем Не кури, это вредно для здоровья, пока водила, видимо, главный среди этого шестерья, не цыкнул:
Заткнись, коротко и доступно.
Пепел ехал в чужой тачке и безрезультатно пытался разложить ситуацию по полочкам. Делать ноги даже рыпаться не стоит. Вопрос не в том, что быки размажут по салону и не поморщатся. Такничего особенного, слабаки, пусть стволы у них, небось, не слабые. Зато и ежу понятно, что организовал важный звонок майору именно господин Савинков, именно ради этой встречи, через свои контакты, может, по депутатской линии, а может, в прокурорских массах. А значит, этот широко известный в узких кругах персонаж заинтересован, чтобы Пепел пока погулял на воле. И сейчас Пеплу выставит гамбургский счет за услугу.
Хата, в которой Пепел оказался через двадцать минут, по всем статьям должна была давить размахом. Оценить ее габариты из холла, куда его уже без церемоний втолкнули, не представлялось возможным. Но, похоже, это была одна из тех квартир, которую завистливый обыватель попытался высмеять в анекдоте про угол, где ненавязчиво стоит аквариум с плещущимся ручным бегемотом. Бегемота, правда, не продемонстрировали. Зато в мягком кресле полусидел-полулежал мужик лет сорока в безупречном костюме от Баршай и шлепанцах на босу ногу.
Холеная морда, масляные глазки. Когда-то вор в законе, а теперьбольшой авторитет по кличке Эсер собственной персоной.
Что ж ты, Сереженька, детишками-то промышлять стал, а? Нехорошо это, нефтяник. Некрасиво. Вот мне Валера Лунгин позвонилжалуется, что ты его пацанчика уволок, и деньжат с честной семьи снять собираешься. Всегда ты, Сереженька, плавал мелко, больших дел не тянул, не смотря на почет у Шрама. А сейчасчто, и вовсе спекся?
Эсер вальяжно кивнул, один из бритоголовых ловко ткнул Пепла в грудину. Потом, уже лежащему, добавил с наса по ребрам. Дыхание перехватило, перед глазами поплыли кругипрекрасная работа, очень может быть, Сергей ошибался в машине, считая, что легко справился бы с зазывалами в гости. А откуда-то издалека продолжал доноситься голос Эсера:
Этоаванс. Пойми, мы шутить не собираемся. Верни мальца Лунгинубудешь жив Да! И извиниться не забудь. Мылюди интеллигентные, можем при случае порассуждать о влиянии гамма-лучей на лунные маргаритки, а можем и голову оторвать по самый брюшной пресс. Эсер наклонился к Пеплу, Где Павлик?
Не знаю.
На этот раз бритая сволочь саданула ногой в пах.
А кто же знает-то, Сереженька? Ты ж его, как Лесной Царь, уволок неведомо куда. А папа с мамой по нему скучают. Нехорошо, Сереженька, поступаешь. Грех этомаленьких обижать.
Пепел соскреб себя с ковра, и как только бритый приблизился с конкретным намерением, Сергей с левой вправил палачику шнобель в обратную сторону
Через четверть часа крепко избитый (правда в лицо не билизначит, отпустят) Пепел знал точно: нет никакой ошибочки и случайности. Его подставили. Причемкапитально. Кто-то, прикрывшись Пеплом, которого и в городе-то в тот момент не было, похищает детей. Инеизвестно, на кой шиш. Если Валерий Лунгинчеловек состоятельный, способный отчислить за ребенка немалые бабки, то родители Инны, Лены и прочих несчастныхголь перекатная. Из тех, кому честный вор, сдуру вскрывши нищую хату, еще и денег на пропитание оставит. И еще врубался Пепел, что его не пристрелят. Во всяком случае, не сейчас Можно, конечно, опять понтонуться, выкинув что-нибудь лихое, хоть на ковер плюнуть. Все равно не грохнут, и даже инвалидом не сделают. Но он-тоне малолетка шутихи пускать.
Девочек твоих пусть милиция ищет, Эсер принципиально по фене ботал только с подельниками, или на зоне, даже назвать опера ментом или мусором брезговал, такая пошла у авторитетов мода. А мальчонку верни, срокутри дня. Очень уж его папа волнуется. А мне сейчас папа этот очень и очень нужен, так что
Слушайте, Владимир Борисович. Яничего не знаю. Но могу попытаться узнать
Уж ты, Сереженька, уважь честную компаниюузнай. Срать я хотел бы на все твои проделки. Верни Пашу, и дело в шляпе. А не вернешьпеняй на себя. Добавьте ему, чтоб усвоил, приказал Эсер в никуда, в его руках возникла хромированная фляжка, взмыла к губам. Эсер выдохнул запахом «Мартеля».
Опять чей-то кулак ткнулся под ребра, уже без былого задораумаялись гоблины. Или, бздят переборщить? Эсеру нужен Лунгин, у которого пропал ребенок. И этот ребенок якобы находится где-то у Пепла. Пепел стоял молча и пропускал мимо ушей угрозы Эсера. Он выкарабкается, а потом доберется до всех этих гадов. Не так уж силен Эсер, чтобы до него нельзя было дотянуться. Но этопотом, когда Сергей Ожогов найдет канувшего Павлика и разберется с той сволочью, которая ворует маленьких детишек под его именем.
Умирать эта гнида будет долго. Заплатит за все: и за то, что Пепел увяз в дерьме по его милости, и за безвинных детей.
А вот если щенка замочатя тебя, огарок, самолично грохну, разозлился Эсер, Ты знаешья за базар отвечаю. Ни на нарах не отсидишься, ни за кордон не отвалишь, здесь тебе не Колумбия . Канай отсюда. Не выдержал под занавес модный стиль Эсер. И чтобы без фокусов!
Глава 2. Прививка от бешенства
Тень бежит за мной вприпрыжку, чуть я только побегу.
Что мне делать с этой тенью, я придумать не могу
Если бы Сергей впал в немилость к Фрейду и созрел похищать детей, где бы он охотился? На рынках, значит, там и следует искать концы. Правый глаз можно отдать, что ментовский список похищенийтолько верхушка айсберга, перечень «растворившихся» в никуда малолеток на три контейнера толще. Звездный, Апрашка, Сенька, Ситный, Троицкий, Васька, Пионерка
Нынче Пепел был прописан на углу улиц Фрунзе и Ленсовета, но ночевать дома бы его и внезапный снежный буран не заставил. Также следовало на время забыть о скучающей перед ментурой машинке «Пежо». Самое вредное сейчасэто хвост хоть со стороны серых, хоть со стороны быков, а от хаты или от машины Пепел становился прослеживаем, как Штирлиц в буденовке на Вильгельм-штрассе.
Рынок «Звездный» встретил обязательной попсовой Музычкой из зазывно распахнутых дверей, запахом шавермы, толкотней искателей халявы и китайской дешевизны. Но здесь в упор не просматривалось ни одного неприкаянного представителя подрастающего поколения, только явившиеся с мамашами, выпрашивающие себе футболки с очередным «Королем и шутом». Пепел подошел к тетке, торговавшей с лотка кепками.
Ну, молодой человек, не проходите! Хотите чепчик? Вон, с любыми картинками?
Пепел остановился, дружелюбно улыбнулся. Мимо прогремела толкаемая двумя абреками тележка, отгруженный на нее трикотаж возвышался небоскребом и опасно раскачивался. Внизу тюков выбившийся мохеровый шарф подметал асфальт лисьим хвостом.
Можно, в принципе. Сергей ткнул пальцем в первую попавшуюся. Это что, «Ювентус»?
Да! Ходовая, нарасхват берут, последняя осталась. Сто рублей вся цена.
Возьму, пожалуй, с сомнением проговорил Пепел, и, вздохнув, разоткровенничался, еще в прошлый раз купить хотел, так местные пацаны обчистили карманы.
Отетка изобразила глубокое сочувствие, охотно поддержав разговор, это бывает!
Не знаю, я приезжий.
Тележка с трикотажем столкнулась с тележкой, перегруженной школьными тетрадями. Под гортанные выкрики абреков товар пополз под ноги, вместо того, чтобы восстановить статус кво, абреки стали обниматься и счастливо хлопать друг дружку по плечам. Наверное, встретились земляки.
Ну, ничего, привыкай, хохотнула продавщица, Кепку-то возьмешь?
Пепел вытащил жеванный стольник.
Вот молодец! Спасибо! Идет тебе, сказала она, нахлобучивая кепку на Пеплов лоб, а о карманниках не боись. Всех пацанов перегнали на Апрашку. Это у нас самый бандитский рынок. Сплошные, лишай на их задницу, Соньки-золотые ручки вся питерская шантрапа там ошивается. Ну и, конечно, на Дыбенко. Сам знаешь. А хотя, ты ж не местный Короче, все у меня покупай! Здесь не обчистят!
Спасибо.
Пепел отошел. Брезгливо стянул со лба обновку. Сделанная в Корее, на корейские крохотные головы, кепка была безнадежно мала, и, надетая на Пепла, больше напоминала ермолку.
Ну, блин! раздался рядом расстроенный голос, последнюю купил!
Мальчишка лет четырнадцати тянул мать за руку, кивая на Пепла.
Алеша, перестань, шикнула она, неприлично.
Да ему все равно мала! Дядь, перепродай, а?
Чего? не сразу понял Сергей. Он наблюдал, как братание земляков перерастало в сору. То ли кто-то кому-то, оказалось, сто лет назад плюнул в плов, то ли кто-то оставил с пузом сестру противоположной стороны, да скипнул в большие города.
Бейсбу!
Пепел молча всунул кепарик в руки настырному отроку, и проигнорировал настойчивые, но притворные просьбы мамаши не дурить и забрать вещь. Абрековского побоища не случилось, стороны принялись собирать рассыпанные товары, мрачно зыркая друг на друга и соблюдая вооруженный нейтралитет.
«Где и как искать пацана?», гадал Пепел, из конспирации давясь в опохмелочном кафе разваренными сосисками, а не лобстером в манерном ресторане «1913 год». Отодвинул тарелку и закурил очередную сигарету. Если орудует маньякнеувязка: маньяки тяготеют к определенному полу и даже конкретному типу телосложения, это общеизвестно и это абсолютная истина. Значит, детей похищали разные люди? Но всеми Пеплу, и бандитам, и ментамбыло очевидно, что похищениядело рук одного и того же человека.
Далее нестыковка следует за нестыковкой. Если маленьких детей задурить можно, посулить жвачки, игрушки, чего там ещелешего в ступе, то чем запудришь голову молодежно-циничному подростку? Его блестячками не заманишь, да и не больно охотно нынешняя тринадцатилетняя младая поросль в машины к незнакомцам садится. Если, конечно, не зарабатывает таким образом. Но уж в этой связи думать о Павле Лунгинебред кобылий.
Пепел затер сигарету и машинально вытянул из пачки следующую. Но не прикурил, а выскочил из кафе-стекляшки, будто, увидал на улице человека, перехватившего до завтра семь тысяч долларов и уехавшего на ПМЖ в Германию.