Ты чувствуешь, как мы стареем? спросил тогда Дольман-Гротте. Я это ощущаю особенно остро, когда просыпаюсь.
Ты пессимист? усмехнулся Нолмар.
Нет, нет, покачал головой Дольман-Гротте, еще пять лет назад я находил у нас на чердаке куклы матушки Это были смешные куклы в кружевных панталонах и чепчиках. А теперь я перерыл весь чердак и кукол не нашел. Время стареет вместе с нами. И победить его может только могущество
Какое?
Могущество нельзя определить словом «какое». Могущество есть могущество. Память тоже могущество
Память? Как звали невесту твоего прадеда? Ты помнишь? А что было построено Рамзесом в Египте? Или Фридрихом Великим в Берлине? Помнишь. И дети твои будут помнить.
Детей еще надо завести. Ты, кстати, женат?
Нет. А ты?
Нет.
После этой встречи они долго не виделись. А встретились неожиданно для Нолмара в Ревеле. Он пришел к послу, но секретарь остановил его:
Сейчас нельзя У посла господин советник Дольман-Гротте.
Однако Дольман-Гротте сам нашел его: запросто зашел в комнату, дружески обнял, забросал вопросами, никак не подчеркивая своего теперешнего превосходства, и пригласил: «Если, конечно, ты не до конца замучен своими хитрыми делами, поужинаем вместе в Савое.
Он занимал на четвертом этаже номер, состоявший из трех комнат: здесь обычно останавливались министры или члены семей коронованных особ, когда они приезжали с неофициальными визитами. Стол был накрыт на три персоны.
Ты не будешь возражать, Отто, если с нами побудет милая женщина, которая научилась не мешать мужчинам? спросил Дольман-Гротте.
Нолмар еще раз испытал чувство острого унижения, когда он увидел красавицу, вошедшую в гостиную, в низко декольтированном бальном платье.
Но Дольман-Гротте и на этот раз помог ему. Он сказал:
Фройляйн Барбара, я хочу представить вас моему другу Отто Нолмару.
Нолмар отметил для себя, что он бы не смог так жестко и властно разговаривать с этой сумасшедше-красивой, видимо очень холеной, бабой, а этот тихоня говорил, словно резал железо: сухо, деловито и так, что возразить ему было нельзя. И вот это проклятое «возразить ему нельзя» вошло в Нолмара, и он понял, что это случилось, и теперь он уже не сможет ни возражать Дольман-Гротте, ни шутить с ним, и он устало сказал себе: «Я проиграл, и мне теперь надо верно себя вести, чтобы он хоть не сразу понял, как жестоко я проиграл».
Ты по-прежнему не пьешь? спросил Нолмар.
Знаешь, нет, Отто. Ты должен простить меня, но теперь это вопрос принципа.
Об остальном я не спрашиваю, понимающе улыбнулся Нолмар.
Здесь ты ошибаешься.
Нолмар лукаво посмотрел на фройляйн Барбару и перевел взгляд на Дольман-Гротте.
Ты верно понял, ответил тот, невеста уступила мне своего секретаря, фройляйн Барбару, но я отдал ей моего шофера на время этой поездки Мне бесконечно совестно перед тобой, что я не пью, но ты всегда умел пить здорово и вкусно, а за меня будет пить наша очаровательная Барбара
После получаса веселого застольного разговора Дольман-Гротте сказал:
Поскольку милая Барбара присутствует на всех наиболее серьезных переговорах, он легко улыбнулся женщине, и, боюсь, информирует о них мою невесту, фройляйн Ильзе Крупп, я стану говорить при ней о нашем предложении, Отто. Нет смысла возвращаться к мимолетному обмену мнениями о смысле могущества. Я был, верно, не прав тогда. Это все было от страха перед смертью и стремительностью старения. Дело, которое пожирает тебя, вот единственное спасение от химер и страхов. Государственная политика дело ли это? И да и нет. Она вне логики. Она абстрактна и в то же время субъективна. Я беру быка за рога, Отто. Мы ищем свои глаза и уши повсюду. Особенно в малых странах, пограничных с Россией, а в России Германия заинтересована: не только в близком, но и в далеком будущем. О России разговор особый, Отто. Мы заинтересованы в русской инженерии они бесконечно талантливые теоретики, их инженерная мысль свободней и дерзновенней нашей. Они не умеют работать и никогда не научатся этому в силу своей лености, но именно потому, что они ленивы, их фантазии, особенно, повторяю, теоретически-инженерные, нас очень интересуют. Говорят что и в Ревеле и в Риге много бедствующих русских Несчастная нация
Фройляйн Барбара пододвинула Дольман-Гротте папку с вырезками, и он взял наугад несколько объявлений из «Последних известий».
Вот, изволь: «Даю уроки по высшей математике, физике и химии на трех языках за любую плату». Или: «За небольшое вознаграждение приват-доцент С.-Петербургского университета дает уроки по математике и физике». И обратный адрес, видишь? «Обращайтесь в газету с запросами на мое имя». Я прошу тебя, Отто, помочь Германии. Естественно, все твои возможные затраты на встречи, корреспонденцию, приемы и прочую надоедливую, но необходимую бюрократическую муру будут компенсированы. Мы предлагаем к твоим тремстам долларам еще пятьсот наших. Если ты согласен, мы сейчас же подпишем договор на твое сотрудничество в «И.-Г.» в качестве консультанта по России и прибалтийским областям.
На следующий день после этого разговора Нолмар начал действовать. Он зашел к редактору-издателю «Последних известий» Михаилу Генриховичу Ратке, к Вахту в «Народное дело», к Львову в «Комитет помощи беженцам» и договорился об организации встреч с русскими инженерами и профессорами. Причем, естественно, ни о какой денежной компенсации Львову или Ратке речи и не шло. Отто Васильевич так построил беседу, что те считали себя ему обязанными: наконец-то несчастной русской интеллигенции пришли на помощь.
Сноски
1
«Дзержинскому. Источники, близкие к министерству финансов, утверждают, что в России существует подпольная организация, занимающаяся хищением бриллиантов и золота. Ценности эти переправляются или должны быть переправлены в Ревель и Антверпен».
2
66 кодовое обозначение Романа, советского резидента в Ревеле т. Шелехеса Федора Савельевича.
3
«Директору фирмы Маршан, Париж. Цена, утвержденная Наркомфином на бриллианты в карат и полтора карата, 1500 рублей. Жемчуга в нитках некруглые от 50 до 300 рублей золотом. Жемчуга парные, круглые, а также в нитках от 50 до 200 рублей карат. Платина оценивается по 80 рублей за золотник. Золото по 32 рубля за золотник девяносто шестой пробы. Отказывайтесь покупать у большевиков драгоценности по их ценам; они ситуации в нашем деле не знают. Нас же здесь всего двое: Пожамчи и я. Срывайте их торговые операции: единственно это сможет вывести нас на прямые контакты с вами. В случае, если большевики, поняв невозможность реализации бриллиантов, выпустят нас в Ригу или Ревель, мы привезем с собой достаточное количество товара. Иного пути в наст. время не вижу».
4
«Любящий дядя» псевдоним главного оценщика бриллиантов Гохрана РСФСР Шелехеса Якова Савельевича.
5
«Чичерину, Крестинскому. Переговоры с представителями торговых фирм Шомэ, Маршан и Тарлин окончились провалом. Предлагают мизерные суммы за бриллианты, сапфиры и изумруд. Ганецкий» (Ганецкий посол РСФСР в Риге. Расстрелян в 1937 г. Ю. С.).
6
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
7
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
8
Расстрелян в 1941 г. Ю. С.
9
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
10
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
11
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
12
Умер накануне ареста в 1951 г. Ю. С.
13
Расстрелян в 1938 г. Ю. С.
14
Расстрелян в 1936 г. Ю. С.
15
Арестован в 1929 г. Ю. С.
16
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
17
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
18
Расстрелян в 1938 г. Ю. С.
19
Расстрелян в 1938 г. Ю. С.
20
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
21
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
22
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
23
Расстрелян в 1937 г. Ю. С.
24
Расстреляна в 1936 г. Ю. С.
25
Расстрелян в 1936 г. Ю. С.
26
Расстрелян в 1936 г. Ю. С.