Татьяна Лна:
Знате, больше всего мне не хотелось бы, чтобы меня воспринимали как вторую жену Влада Листьева
Аганука?
хотя, конечно, памятьвещь коварная. Наверное, я сегодня все же несколько идеализирую прошлое. Были в нашей жизни и пасмурные дни, иначе бы мы не разошлись. Помню, как Влад впервые загулял, как я синезеленая от волнений и переживаний, несколько дней обзванивала всех родных, знакомых и даже бюро несчастных случаев.
Последние звонки были самые страшные: подождите, сейчас посмотрим, нет ли у нас вашего. Помню, как Влад уходил в загул и не мог остановиться
Так он вообще, оказывается, вообще был мерзавцем, этот самый Листьев!
Муж гдето блядует, а жена«синезеленая от волнений», морги и бюро несчастных случаев обзванивает
Мда, ничего не скажешьподарочек.
Сука, короче говоря.
«Впервые загулял».
Значит, после «впервые» было и «вовторые», «в третьи», «в четвертые» и т. д.?
Листаем дальше:
Лидия Ива: Я ОСТАЛАСЬ ОДНА
Он никогда не скрывал своей другой жизникогда он был любимцем женщин, публики, душой компании, когда он гулял и пил
Писатель заерзал на стуле.
Ха! не скрывал Нормальныето люди всегда должны такое скрывать, чтобы никто, не дай Бог Женатый человек пьет и «гуляет» (или трахается на стороне, если непонятно, что означает этот камуфляж), и при этом ещеи «не скрывает».
«Душа компании, любимец женщин».
Вывод: или законченный идиот (что маловероятно), или законченный подонок (что, впрочем, очевидно).
«Не скрывать другой жизни»
Значитвыставлять свою жену, эту самую Татьяну Лну (Татьяну Ларину, что ли?) посмешищем на все Останкинода?
Тогдапочему он прожил с ней, как утверждал сам, «почти десять лет»?
* * *
Через несколько дней Писатель, отложив отксеренные газеты в сторону, слег с головной болью.
Да, «открытые источники информации», конечно же, хороши, особенно, если умеешь читать между строк, но чтобы так много и такого
Нет, этих русских положительно невозможно понять Как говорят недавно приехавшие в славный город New York Ну, впрочем, сами знаете, что они там говорят.
* * *
Никогда нельзя бросать начатое на полдорогеэтому он научился в Америке. Вседо конца, до логического завершениякак бы тяжело тебе не было, но на твоем лице должна быть улыбка. Даже если ты взял на себя неблагодарную роль лаборантки из туберкулезного санатория и исследуешь зеленые гнойные плевки больных. Бросают начатое только неудачники, а нет ничего страшней, позорней, ужасней, безобразней ну, и так далее, чем быть неудачником. Это, наверное, еще хуже, чем быть импотентомимпотенция, говорят, хоть вылечивается
А потомуприми, Писатель, чегонибудь болеутоляющего иза руль, исследовать грани волшебного кристалла, два оставшиеся источника, две составные части
Тем более, что и Издатель удружил: созвонился с известным Функционером, а такжес Актером, Соратником и Коллегой; последняяособенно ценна, так как когдато работала вместе с покойным на Интервещании (кстатито говоря, в то времячисто кагэбистская контора)
* * *
разумеется, кагэбистская, размышлял Писатель, выкатив на Тверскуюодно из немногих мест в Москве с неразбитой мостовой, радиовещание для заграницы. В подобных конторах могли держать только надежных (по лубянкским понятиям), проверенных, идеологически выдержанных и морально устойчивых людей
Кто туда попадал, на это Интервещание сразу после университета, как попал туда Листьев?
И как?
Наверняка, не обошлось без курсового куратора из КГБ (а по своей университетской молодости Писатель знал, что факультет журналистики, да еще «международное отделение», которое закончил покойный, пользовались особой любовью ребят из Ясенево).
Скорей всего, Листьев попал туда именно по рекомендации кагэбэшного куратора
Постойтеа как такую рекомендацию можно получить?
Чем заслужить?
Кем надо быть, чтобы
Стукачем надо быть.
Стучать на сокурсников: туктук, я твой друг
* * *
Вырулив на Садовое, Писатель туг же укорил себя за чрезмерное злопыхательство: ну зачем людейто поносить, тем более тех, которых при жизни и не знал толком, тем болеемертвых
Как говорится«о мертвых или хорошо, или никак».
Может быть, переутомился, может быть, давно не был на исторической Родине, может быть, просто не видишь ничего хорошего тутпосле New York оното понятно и простительно
Не может же такого быть, чтобы человек, «которого любили миллионы», казался законченным подонком!..
* * *
Гладя на Коллегу погибшего, Писатель не мог сдержать улыбки.
Ну и косметика!
Так красят себя только больные сифилисомчтобы скрыть следы разложения плоти
Коллега была пьяна и веселатем злобным весельем, которое Писатель терпеть не мог в мужчинах и панически боялся в женщинах; от людей в таком настроении можно ожидать чего угодно
А, ты про Владато спрашиваешь? бесцеремонно посмотрев на гостя, поинтересовалась Коллега.
И почему это она ему «ты» говоритчто, близкий товарищ и друг?
Соратник по борьбе за голубой эфир?
Или тут, в Москве такая милая манера говорить со заокеанскими знаменитостями?
Писатель наклонил голову и, стараясь не встречаться взглядом с хозяйкой, произнес:
Да.
Тут до тебя ко мне Обозреватель один приходил, Коллега назвала фамилию, я уж не помню, чего ему наплела А тебя что интересует?
Ну, есть мнение, мягко произнес Писатель, есть мнение, что Листьев все свои программы он замялся, ну, что это, так сказать, не совсем оригинально да, я понимаю, и великий Мольер когдато сказал«Я беру свое там, где вижу», но всетаки, понимаете
Коллега бесцеремонно заложила ногу за ногупри этом пола халата задралась и обнажила не слишком свежее нижнее белье.
А, ты это про «Взгляд», «Поле чудес» и «Тему»да?
Да.
Так у нас на Останкино все знают, что Листьев эти идеи украл, со скрытым вызовом произнесла коллега, очевидный факт. Сфиздил.
У Ларри Кинга?
Ну, не знаю я никакого Ларри Кинга, вот кинга, сделав ударение на последнем слоге, добавила она, знаю, карточная игра такая есть Влад вообще был неистощим на выдумки, на игры разные, но «Поле чудес» он списал с «бутылочки»есть такая русская народная игра
?
Ну, становится шесть баб раком, а мужик вертит бутылочку, на кого горлышко показывает, с той Чем не барабан? Ну чтоне мужик ты, что ли, поподробней объяснить надо? возвысила голос Коллега.
Писатель заметно стушевался:
Но
И вообще: давайка мы с тобой лучше выпьем Тогда и расскажу подробней, последние слова она сказала так, будто бы хотела не только рассказать, но и показать. Мы вот с Владом, когда он еще не кодировался, так славно ужирались Он потомпо бабам, а я она недговорила, вынула откудато бутыль коньяка. Ты, как тебя тампить будешь?..
* * *
Пить Писатель отказался наотрез, и вообщеквартиру Коллеги он покинул с синим, перекошенным от ужаса лицом.
Да, от этих русских всего можно было бы ожидать, но такого Как говорят в подобных случаях брайтонбичину, не будем повторяться. Все USA теперь знают, как они в таких случаях говорят
А на очередиСоратник покойного.
* * *
Запущенная квартира, сантиметровый слой пыли, бардак и разрушение В прихожейбатарея пустых бутылок, жена, наверное, уехала, а у этого«Безутешное горе». Российская, так сказать, классика, свинцовые мерзости русской жизни
Переживает утрату друга.
Соратник был пьян и угрюмо погибшем товарище и слушать не захотел.
Давай лучше выпьем
Я вообщето не пью, промямлил Писатель, и мысленно оговорился: «но для дела Обработка полуоткрытых источников информации»
Давай, давай Часик, не больше. Мне самому на студию надо
* * *
Через три часа Писатель проклял всеи Соратника, и Издателя, благодаря которому сюда попал, и Останкино со всеми его аферами, и российскую страсть к лютым загулам, и даже свое писательское ремесло.
В голове почемуто вертелось: уж лучше бы я всю жизнь в НьюЙорке таксистом был, чем такое
Он пытался сосредоточиться, собрать в кулак остаток сил и уйти, но Соратник волевым движением руки останавливал его:
Сиди
Когда в грязном московском sky зажглись первые электрические stars, Писатель был пьян мертвецкион пытался было прислушаться к словам Соратника, однако страшный шум в голове перекрывал слова, и до слуха писателя едва долетали обрывки, ошметки фраз: «по бабам», «говорил жене, что у меня ночует» «неделями гудели», «не просыхая»
Писатель не помнил, как заснул, но когда проснулся, с удивлением обнаружил, что находится у себя, и что на столе чьято заботливая рука поставила реанимационную дозудве баночки пива
И тут жезвонок.
Ну что еще с трудом выдавил из себя Писатель.
Слушай, да ты, оказывается, такой классный мужик! Приезжай ко мне, продолжим, я тебе еще койчего расскажу Вот, вспомнил
* * *
Особые надежды Писатель возлагал на Актера: как же, культурный, интеллигентный человек, даром, что такой же аид, как и сам Писатель.
Как говорят на БрайтонБич нет, не то, что вы подумали, там говорят: «аид аидудруг, товарищ и брат». Неужели не поможет побратски?!
Актер принял Писателя на кухне.
Кофе?..
Ах, да, пожалуйста, произнес Писатель потеплевшим голосом; вот что значит культура! Не водку предлагает, а интеллигентный напитоккофе
Актер пододвинул гостю выщербленную чашечку.
Вот, это любимая чашечка Влада Он всегда пил из нее кофе, когда бывал у меня дома
Писатель оживился.
Да? Расскажите
Но что вам рассказать, вздохнул Актер. ну, это такая утрата, такая утрата для всех нас
А каким он был? Писатель острожно пододвинул к себе памятную чашечку.
Замечательным человеком, вновь вздохнул Актер. Ичто удивительно! он никогда не маскировал ни своих достоинств, ни недостатков. Кстати, он и выпить любил
Что?
Кофе сделав микроскопический глоток. Актер произнес:ну, что я могу сказать Так некстати всплыло в памяти: както раз приехал он ко мне на дачу, на машинетогда у него еще «вольво» была, смотрюи глазам своим не верю: двух девочек привез. Попочки, писечкиммм! Восторг, а не девочки. Наверняка клиентки из «Поля чудес» И пока мы с ним там отдыхали Ну, сами понимаете, что делают мужчины, когда отдыхают на даче без жен Я вам не как писателю, а как мужчина мужчине рассказываю, добавил Актёр в свое оправдание.
Писатель недумённо повертел головоймоя, а к чему это Актер?
А тот:
Какая, спрашиваю его наутро, Влад, понравилась тебе больше, та, темненькая, или светленькая, длинноногая? А он мнеобе, говорит, райское наслаждение. Вздохнув еще тяжелей, еще безутешней. Актер сделал резюме сказанному:так вот я к чему: он во всем был такой: если любил чтонибудь, то делал это до конца, во всем объеме
?
Ну, сразу двоих, пояснил Актер. Вот таким он и запомнился мне допил кофе, он отодвинул чашечку и добавил:Боже, до сих пор не верится, кажется, вотвот, вот совсем недавно это был: дача, девочки Наверное, это какойто знак свыше, перст судьбы, предупреждение всем нам
* * *
Оставался Функционер; во всяком случае, решил Писатель, этот не будет пить заставлять, не будет рассказывать о девочках и откровенничать о том, что знали о покойном «все в Останкино».
Главноебез этого страшного разврата, без леденящей душу «бутылочки», русской народной игры, без пугающей откровенности
Функционер страдал запорамиэто было очевидно по его землистому цвета лицу.
Что касается смерти известного тележурналиста Листьева, заученным голосом начал он, то
Писатель сделал мягкий жест рукой.
Извините, но я Столько версий, столько вариантов Вы понимаете, я не журналист, я писатель, и факты как таковые
Функционер бросил на него ненавидящий взгляд, в котором Писатель явственно прочел: «Говно ты, а не писатель»
Я могу сказать одно: такого человека могли ненавидеть многие, очень многие А чем больше тебя ненавидят, тем больше у тебя вероятности быть убитым. Наверное, покойный это и сам знала то с чего бы он везде таскал с собой пистолет? немного помолчав, Функционер добавил:ненавидели его тут, на Останкиноясно? Вы посмотрите, еще могилка его не просела, еще труп, наверное, не успел разложитьсяа коллеги дорогие уже грызуться Послушайте, что теперь в коридорах говорят в том же Останкино, посмотрите, как эту так называемую приватизацию похерили Как того же Листьева втихомолку ругают«гений разрушения» Всех давили информационные программы, святая святых Ненавидели его тутпонятно? И, понизив голос, с откровенными интонациями, он добавил, как бы от себя:и правильно, между прочим, делали Удивляюськак это его еще раньше никто не убил?!
* * *
Издатель, выслушав рассказ Писателя об обработке «открытых и полуоткрытополузакрытых источников информации», погрустнел.
И это ты собираешься написать?
Да.
Да ты понимаешь, чем это грозит? Мне, тебе, издательству?!
Да, Писатель как никто другой понимал, чем именно это может грозить: праведным гневом и возмущением широких слоев трудящихся, потерявших любимого героя
Вот чем!
И уже с точностью до миллиметра вставала перед мысленным взором примерноразгромная статья в популярном массовом издании:
Влад Листьев был убит дважды Один разв своем подъезде на Новокузнецкой 30, другой разв издательстве (название).
Ну, находка журналиста«дважды убит». Редкая и ценная находка. Фантазия у журналистов вообще ммм, слабо развита, фантазиято.
беспринципность, жажда мгновенной наживыдаже если эта нажива сопряжена с оскорблением святая святых, с оскорблением светлой памяти человека
Факты, дорогие читателитолько факты. Не веритене поленитесь в библиотеку сходить, газетки старые полистать
Так сказать«обработайте открытые источники информации» А потом и говорите о «пасквиле»
профессионалу, человеку знающему и думающему, противостоял невежда и агрессивный завистник, спрятавшийся под псевдонимом
Ха! нашли чему завидовать! Да если бы я был таким подонком, как этот самый Листьев, я бы давно руки на себя наложил!
Да и к чему под псевдонимомто прятатьсяа?
Издатель, посмотрев на Писателя строгим взглядом, спросил:
Ну, что делатьто будем?
А это значило: я в тебя, хрен иудейский, деньги вложил? Вложил. Идею мне подкинул? Подкинул. А деньгито, как сам понимаешь, на деревьях не растут, особенноамериканские деньги
Что делать?
Да. Что делать.
А то, что и делаю
Писать?
Yes, почемуто перешел на английский Писатель; наверное, чтобы придать себе уверенности.
Но ведь в суд Иск, моральный ущерб, и так далее.
А кто подаст?
Да кто угодно: Коллега подаст, принялся загибать толстые татуированные пальцы Издатель, Соратник, Актер, Функционер Родственники, все три жены, полОстанкиноэти просто из солидарности, да и боязно: грохнут еще когонибудь известногочто, их грязное белье наружу? Всем напоказда?
Ну и пусть подают. решительно ответил Писатель. чем больше мою книгу будут склонять во всех этих «Взглядах», «Часах пик», «Темах» и так далее, тем лучше
?
Бесплатная реклама, а это значитеще минимум двести тысяч дополнительного тиража, с удовольствием произнес Писатель и по потеплевшему взгляду Издателя понял, что попал в цель. Видимо, собеседник принялся считать в уме: минимум триста тысяч, да дополнительного двести тысяч, итогополмиллиона.
Божесказка, а не книга!
Дождавшись, пока Издатель закончит подсчеты, Писатель произнес:
Да, самое главноевпереди.
Что? наконецто оторвался от своих подсчетов Издатель.
Надо выяснить, наконец, за что же именно его убили
Ну, и как это ты собираешься выяснять?
Писатель скромно улыбнулся.
Для этого в CIA, в ЦРУ, то есть, существует термин: «обработка закрытых источников информации» Вот и обработаю. Во всяком случае, верную версию убийства мы (это и о себе, и об Издателе) будем иметь куда раньше, чем все эти МВД и ФСК