Секретарь - Рени Найт 3 стр.

 Принести вам что-нибудь?  спросила я, зная, что ей хочется виски. Был уже седьмой час. В более раннее время я подала бы кофе или чай. Кофе до полудня, чайпосле.

 Пожалуйста, выпить, Кристина,  ответила она и, пока я клала в стакан лед и наливала виски, пожаловалась:  Представляете, один в глаза назвал меня «девчушкой». Ваша девчушкавылитый папаша, сказал он моему отцу. Похоже, решил, что это комплимент. А мне оставалось только стоять и улыбаться, как будто я с ним согласна. Целый день я таскалась по полям, слушала, как все эти люди что-то блеют, оправдываются погодой, ее непредсказуемостью, своими трудностями.  Я протянула ей стакан, она сделала глоток.  Спасибо. И мне пришлось изображать сочувствие. Мычать в тон, показывая, что я понимаю, как им трудно. И всю обратную дорогу в машине выслушивать отцовские наставления о том, какую ответственность несем мы как торговцы. Наше делоторговля, Мина, а не бизнес. Эта страна зависит от фермеров. Наш долг продавцов, торгующих продуктами питания,  обеспечить поддержку людям, которые горбатятся на земле. Но лично я занимаюсь бизнесом, Кристина. «Эплтон»  это и есть бизнес. И я хочу, чтобы мы конкурировали с крупными игроками, а не болтались на периферии из этических соображений.

 Подлить?  спросила я.  Если я могу что-нибудь сделать  начала я, вновь наполняя ее стакан.

 Ну, если в ваших силах свести его присутствие к минимуму, было бы чудесно, но боюсь, этого не сможете даже вы, Кристина.

Саркастические нотки в ее голосе не обидели меня: она устала, день выдался длинным, я догадывалась, что у нее в крови упал уровень сахара. Ее слова я восприняла как брошенный мне вызов. Нет, эта задача как раз по мне. Достаточно просто снова взять под контроль деловой распорядок лорда Эплтона.

Я наняла для него временного секретаря, и я же была вольна отказаться от ее услуг.

 Мне бы хотелось подыскать вам постоянного помощника, лорд Эплтон,  объяснила я ему.  А тем временем разрешите мне самой позаботиться о вас.

 Что ж, если вы уверены, что потянете и Мину, и меня, тогда конечно, почему бы и нет? Знаю, Дженни считала такую задачу сложноватой, но это же логично, Кристина. Может, с вашей помощью мы с дочерью наконец поладим. Понимаю, Мине не терпится принять пост, но, по-моему, она еще не готова.

 Конечно,  ответила я, и он доверился мне.

Вскоре после этого он начал опаздывать на совещания. Поначалу всего минут на десять, но потом дважды пропустил голосование в правлении по ключевым вопросам, и на это начали обращать внимание. Естественно, у него всегда находилось оправдание: в расписании указали не то время, ему назвали не то место. Однажды он полчаса просидел совсем один в конференц-зале на четвертом этаже, в то время как совет директоров проходил без него на пятом. Разозлившись, он перевел стрелки на меня. Плохой мастер, у которого виноват инструмент, уважения ни у кого не вызывает, и я продолжала стоически терпеть. Без Дженни он как без рук, объяснила я, когда один из директоров отвел меня в сторонку. С тех пор как она ушла на пенсию, он сам не свой. Мне удалось доказать, что ошибкине моя вина, продемонстрировав, что время и даты в ежедневнике указаны верно. Это было доказательством моей невиновности, свидетельством плачевного упадка лорда Э. С годами я научилась мастерски обращаться с ежедневником.

На моей совести тяжким грузом лежит сознание того, что я способствовала отставке лорда Эплтона. Хоть я и не голосовала на заседании, но все-таки сыграла свою роль. Все кончилось, когда его, как главу «Эплтона», пригласили в дневной выпуск новостей, поговорить о годовом отчете компании. Наверняка не я одна считала, что пригласить следовало Мину, гораздо более телегеничную, чем ее отец. За неделю до этого она впервые появилась на экране в передаче «Час вопросов»  ее позвали в последнюю минуту. Видимо, другая гостья отказалась от участия. В окружении седых мужчин в деловых костюмах Мина сияла, как жемчужина, и, по моим оценкам, народ в студии хлопал ей громче всех, буквально устраивал овацию всякий раз, когда ей давали слово. Никто просто остановиться не мог.

 Кристина, проследите, чтобы лорд Э. просмотрел это заранее.

Финансового директора я знала еще с тех времен, когда числилась в компании временным сотрудником, поэтому папку из его рук приняла с улыбкой.

 Обидно, что не удалось заполучить вас к нам в отдел,  продолжил он.  Как говорится, что имеем, не храним, потерявшиплачем. Передайте лорду Э.: появятся вопросыпусть обращается, я все утро на месте.

 Не беспокойтесь, Рон, я прослежу, чтобы он ознакомился с цифрами.

Я отнесла папку в кабинет лорда Эплтона и ушла, чтобы дать ему время прочитать материалы до отъезда в студию. Мина разминулась с ним, опоздав на считаные минуты.

 Черт, а я надеялась его застать.  Она помахала папкой.  Он увез с собой неверные данные.  Хлопнув папкой по моему столу, она продолжала:  Вы не съездите к нему, Кристина? Объясните, что произошла путаница, и мы только что получили от Рона новую информацию. Только как можно быстрее.

Я сделала все, как было велено, хоть и знала: если бы мистер Бересфорд допустил ошибку, он сразу же исправил бы ее сам. Но я без колебаний помчалась в такси на телестудию, где меня провели к гримерам. Лорд Эплтон восседал в кресле, похожий на младенца в нагруднике, готового к кормлению.

 Кристина? В чем дело?

 Вам предоставили не те данные, лорд Эплтон. Мы только что получили новые от Рона.  Протягивая ему папку, я разнервничалась, но он преспокойно принялся просматривать одну страницу за другой, знакомясь с цифрами.

 Не волнуйтесь, дорогая. Все будет в порядке. Я делал это уже не помню сколько раз.  Он остановил меня, когда я повернулась, чтобы уйти:  Вы когда-нибудь видели, как идет телепередача в прямом эфире, Кристина?

 Нет.

 Так почему бы вам не остаться и не посмотреть? Спешить обратно не обязательно, ведь так?

И я осталась там, в студии, став свидетельницей его публичного унижения, когда он барахтался в цифрах и путался в ответах. Он пытался исправить ситуацию, но из-за этого казалось, что он оправдывается. Я видела, как нарастает в нем паника. В какой-то момент он с отчаянием оглянулся, словно надеясь, что я брошусь ему на помощь. Я не шевельнулась, загипнотизированная катастрофой, происходящей прямо у меня на глазах. Чем больше он увязал, тем сильнее повышал голос, словно это могло придать ему авторитетности, но на деле лишь усугублял свой позор.

Я покинула студию раньше, чем он, и поспешила к ожидавшему нас автомобилю. Увидев, как он вышел из здания, я сразу поняла, что он сломлен. Он знал, что я все видела и слышала, но в машине не проронил ни слова, смотрел в окно, отвернувшись, и руки дрожали у него на коленях. Трюк был жестокий, мерзкий, и пусть не я его срежиссировала, но свою роль, тем не менее, исполнила четко.

Мина устранила нанесенный компании ущерб, появившись в новостях тем же вечером. Перед камерами она держалась естественно, контраст между отцом и дочерью был поразителен. Мина продемонстрировала спокойствие, сдержанность и свободное владение цифрами. К концу недели лорд Эплтон объявил, что уходит в отставку, и никто даже не попытался его отговорить. Лучше поздно, чем никогда, бурчали еще недавно преданные ему коллеги.

«Маленький, но жизненно важный винтик в механизме»  так меня однажды назвали, и, как мне кажется, правильно. Я всегда заботилась о мелочах.

6

Моим отцомза его способность прощать.

Самый важный урок, который преподала вам жизнь.

Она научила меня доверять своей интуиции.

«Что я знаю». Клочок мыльной пены, почти сплошная ложь. Мина отнюдь не восхищалась своим отцом, и вряд он простил ее за то, что она выжила его из компании. И хотя Мина называла свою кухню «душой нашего дома», на самом деле она служила не более чем сценической декорацией, которой и стала в дальнейшем. Была ли Мина особенно счастлива там? Возможнокогда появлялись зрители, когда на нее было кому смотреть. А любопытно узнать: чувствовала ли она себя по-настоящему счастливой хоть когда-нибудь? Ей практически невозможно угодить. Она обречена существовать в состоянии легкой неудовлетворенности. Люди, места, вещиничему и никому никогда не удавалось соответствовать ее жестким требованиям.

Я вклеиваю эту вырезку в свой альбом, под словами «доверять своей интуиции» образуется воздушный пузырь, и я разглаживаю его основанием ладони. Интуиция Миныэто инстинкты хищника. Подобно лисе, она готова убивать, даже когда не голодна. Даже если она насытилась обедом из трех блюд, она все равно разорит курятникпросто из азарта. Ничего другого они и не заслуживают, скажет она себе. Они ведь куры. Глупые и слабые.

Тем не менее я гордилась тем, что иду с нею плечом к плечу, с восторгом принимала свою причастность к новой гвардии. С Миной у руля «Эплтон» засиял новыми красками, будто с ним поработал стилист, снабдивший его новым гардеробом, и стало ясно, что за прежним обшарпанным фасадом он был на диво хорош.

Мина собирала новую команду, с беспощадной тщательностью избавляясь от старой. Все произошло стремительно. Первым был уволен финансовый директор Роналд Бересфорд, мой давний босс. Свалить на него вину за позорный провал с цифрами оказалось проще простого, а когда он попробовал защититься, прежние союзники отвернулись от него. Никто не решился выступить против Мины.

В последний день его работы я спустилась вниз и увидела через окно его кабинета, как он наводит порядок на столе. Я смотрела, как он складывает семейные фото в рамках в картонную коробку, и знала, что охранники уже поднимаются в офис, чтобы выпроводить бывшего финансового директора из здания. Имевшие доступ к конфиденциальным материалам, а затем уволенные сотрудники, которых выводят из кабинета, словно преступников,  совсем не редкость. Закрывая клапаны коробки, он поднял голову, увидел меня и улыбнулся. Он не держал на меня зла и, кажется, еще тогда понималв отличие от меня,  что и я принадлежу к числу обитателей курятника. И что дальнейшеелишь вопрос времени.

Мина заменила его Рупертом Френчемперспективным юнцом из авиатранспортной компании. У нас появился и новый директор по связям с общественностьюмастер своего дела Пол Ричардсон, под которого был создан новый отдел. Целый офисный этаж вкалывал на благо продвижения и защиты имиджа компании, а заодно и имиджа самой Мины. Она всегда прекрасно понимала: важно то, что кажется, а не то, что есть на самом деле. Благодаря чародейству Пола Мина стала лицом «Эплтона».

Мы с Полом Ричардсоном спелись мгновенно. Он был из тех людей, кто при всей своей занятости неизменно находил время заглянуть ко мне поболтать. Однажды он назвал меня загадкой и сам себя убедил, что я окончила частное учебное заведение.

 Да ладно вам, Крисси, будто я не понимаю, что этот ваш акцентследствие пребывания в какой-то элитной женской школе. Признайтесь честно.

 Ну что вы такое говорите, Пол!  Я забавлялась и протестовала одновременно.

 Значит, вас доводили до ума в Швейцарии, как Мину?

 Меня «доводили до ума», как вы выражаетесь, в колледже секретарей, откуда я сразу попала на работу.

Не он первый обратил внимание на мой акцент. Мой родной отец однажды упомянул о нем: Видать, это ты на своей новой работе пообтесалась, Кристина? Безусловно, своим расцветом я была обязана влиянию Мины. Как и сам бизнес, я сбросила лишний вес и обрела лоск.

7

Чем больше Мина полагалась на меня, тем быстрее росла моя уверенность. Все чаще и чаще она поручала мне свои личные дела, ни разу не усомнившись в моей скрытности. Для этого у нее не было никаких оснований. Она передала мне пароли от своих банковских счетов, мы с ее персональным банковским менеджером называли друг друга по именам, я заезжала за рецептами на лекарства, которые ей выписывали, что случалось нечасто, но это означало, что мне известны все ее хвори вплоть до самых интимных. Мы процветали вместе, Мина и я. Безусловно, доминантным видом в нашем симбиозе была она. А я, как флора подлеска, сумела разрастись в ее тени. Можно сказать, из меня получилось неплохое почвопокровное растение.

Мне никогда не надоедала моя работа, хотя я знаю, что есть люди, воспринимающие секретарскую должность как промежуточную ступеньку. Но это не про меня. Я была рада служить Мине, и ее простые проявления щедрости не раз обезоруживали меня. Зная, что я не стану злоупотреблять служебным положением, она выдала мне кредитку компании, чтобы мне ни за что не приходилось платить из своего кармана. Я собирала и хранила все чеки, но их никто и не думал проверять. У человека менее честного, чем я, расходы с легкостью могли вырасти на тысячи фунтов, и никто бы этого не заметил. Мина убедила меня нанять себе в подчинение двух девушек, чтобы я не погрязла в организационных делах. Сара и Люси стали секретарями номер два и три соответственно. Мина даже позволила нам воспользоваться ее квартирой у Гайд-парка во время двадцатичетырехчасовой забастовки железнодорожников, так как знала, что утром нам будет трудно добраться до работы.

 Ну что вы такое говорите, Кристина! Вам совсем не обязательно вскакивать ни свет ни заря, чтобы успеть на автобус. Эта квартира всего в нескольких минутах ходьбы от офиса. Да возьмите же ключи, ради бога!  Она вложила их в мою руку.  Там хватит места и для Люси с Сарой.

А я-то надеялась, что при всех минусах железнодорожной забастовки у нее будет и плюсцелый день в офисе без Люси и Сары. Да и провести одной весь вечер в квартире Мины было бы неплохо.

 Как жаль, что вам пришлось пропустить выступление вашей малышки, Кристина,  сказала Люси, когда я стояла у окна квартиры и глазела с высоты нескольких этажей на горемычных пешеходов, спешащих по домам, пока не началась забастовка. Слова Люси я пропустила мимо ушей.  Уверена, завтра мы справились бы в офисе и без вас.

Ни у нее, ни у Сары детей пока не было. Разница в возрасте между нами не превышала двух лет, а мне казалось, что я гожусь им в матери.

Оторвавшись от вида за окном, я обернулась. Развалившись на белом диване, они дурачились, веселые от игристого вина из «Эплтона», которое оставила нам Мина.

 Вы точно не хотите, Кристина?  спросила Сара, помахивая бутылкой.

 Спасибо, нет.

Я выдохлась: большую часть вечера они сплетничали о Мине и пытались втянуть в это меня, но безуспешно. На моих глазах Люси съехала с края дивана, поднялась и, пошатываясь, направилась к стеклянным полкам, на которых Мина выставила напоказ несколько изящных вещиц из фарфора и стекла. Я задумалась, стоит ли предупредить Люси о том, насколько они ценны. Или объяснить, что на этих полках есть предметы, которые ничем не заменишь,  они единственные в своем роде. Протянув руку, Люси взяла с полки вазу в виде тонкой трубки из цветного стеклаиз тех, в которые поместится всего один стебель. Я ждала, что неуклюжая растяпа Люси споткнется и выронит вазу. Представляла, как ваза ударится о полку и посыплется осколками на пол. Как наяву, видела выражение лица Люси, до которой дошло, что она натворила. Если бы она разбила хоть что-нибудь, я сделала бы ей официальное предупреждение. Три таких предупрежденияи все, на выход: это негласное правило я сама установила для девчонок. Я затаила дыхание, но Люси благополучно вернула вазу на прежнее место.

 Ну, я в постель,  объявила я.  Завтра рано вставать. Разбужу вас в семь. А теперьспокойной ночи.

Мина попросила меня переночевать в ее спальне, а девчонок устроить в комнате для гостей. Закрыв дверь, я прислонилась к ней, радуясь, что наконец обрела хоть какой-то покой. Потом огляделась. До сих пор помню все детали этой комнаты, формы и цвет этикеток на тюбиках и баночках с кремом, выстроившихся на туалетном столике, их отражение в зеркале. Я выдавила каплю крема размером с фасолину себе на ладонь, растерла ее, вдохнула то, что на этикетке называлось «Летом в Тоскане», представила, какое благоухание стоит там после дождя. С легким оттенком розмарина.