Знаешь, Алина, ответил Валерка, кажется, я здорово попался, руки в крови измарал.
Валерка сразу помрачнел. Он понял, что сказал лишнее, но было уже поздно. Алина тоже поняла, что случайно стала хранителем его тайны, а прочна или нет связывающая их ниточка, девушка пока не знала. И еще почувствовала она, что парень пожалел о своем признании, но Алина сделала вид, что не заметила этого. Женская интуиция подсказала ей, что, если Валерка не так поймет ее сейчас, она его потеряет
Валерка посмотрел на нее изучающе.
Ты что, не расслышала?
Наступила пауза. Каждый думал о своем.
Ты не переживай, Валерка, сказала Алина, я все поняла. Если не хочешьможешь мне не рассказывать о том, что случилось.
В капкан я попал, начал Валерка, все из-за тех денег, что у цыган брал. Помнишь, я тебе говорил?
Алина кивнула. Валерка продолжал:
Седой пошел меня отмазывать, ну и положил одного ихнего
Да знаю, от цыган слышала
А потом все и завертелось. Тебя вот выкрали Видимо, Седой не случайно взял меня с собой на дело
Уйди от него, тихо сказал Алина.
Поздно. Нет дороги назад, он меня кровью повязал!
Алина прижалась к его плечу, и Валерка сник.
Хочешь, я с ним поговорю? предложила Алина.
Он рассмеялся.
С Седым? Да он тебя сразу похоронит. Для него человеческая жизнь ничего не значит, И получишь ты вечную тишину!
За окном была ночь. Алина откинула в сторону плед, которым укрывалась в старом кресле, и встала. Она неторопливо подошла к окну, отодвинула штору и посмотрела туда, где город расплескал свои безумные цветные огни. Миллионы людей жили здесь, но почему-то ей выпало на долю узнать именно этого парня.
«Я его совсем не знаю, подумала Алина. Может, я привязалась к нему? Еще давным-давно мать предостерегала меня от таких людей. Они привносят сумбур и в свою и в чужую жизнь. «Живи нормально, говорила мать, радуйся земному. Все и так запутано». Я и не хотела вовсе, чтобы такой человек появлялся на моем пути, но так случилось. И он уже устал от меня. Я это чувствую. Валерка рвется на свободу, и ему дороже этот уголовник, который втянул его во что-то неприятное. И потом эти люди, все время возникающие в его жизни Что его с ними связывает? Он мне про них ничего не рассказывает. Сама виновата. Однажды он начал: «Ты знаешь, я хотел тебе сказать» Но я перебила его, и он оборвал себя на полуслове. А потом замкнулся. Конечно, он не любит меня, он совсем не знает, что это такое. Для него важна только страсть, и все! А может, я преувеличиваю?»
Если не преувеличиватьбудет скучно! неожиданно сказал Валерка, словно прочитав ее мысли.
Перестань бросаться словами, ты, что, жонглер, что ли? рассердилась Алина.
И вспомнила, как совсем недавно они ездили за город. Вокруг шумели деревья. Они бродили вдоль потрепанных ветром и временем стен монастыря. «Живое свидетельство былого величия и мощи», сказала тогда Алина. Обожженные солнцем, потускневшие от дождя, продолжали гореть на свету остроконечные флажки на верхушках башен. Неподалеку от зеленого, покрытого тиной пруда стоял старенький дом. И над всем этиммногоэтажными домами, монастырскими стенами, деревьямивозвышался величественный собор.
Они долго бродили, рассматривая собор со всех сторон, искали на стенах таинственные знаки и надписи. Ничего не было, кроме потрескавшихся стен и небольшого деревца на крыше. Стаи птиц с криками носились над собором, своеобразной музыкой разрушая патриархальную тишину поселка.
Неожиданно раздалось громкое и зловещее карканье вороны. Потом, сверкая в лучах заходящего солнца, собор вдруг начал покрываться красноватым налетом. Он становился похож на рыцаря, закованного в доспехи.
Легкое дуновение ветерка, и почудилось им: громада собора сдвинулась с места и неторопливо двинулась в дорогу, унося с собой последнее пристанище мифов. Собор словно величаво плыл в лучах уходящего солнца
Если не преувеличиватьбудет скучно! снова сказал Валерка.
Чего преувеличивать, если в жизни все и так преувеличенно до предела?.. рассмеялась Алина и вдруг без всякого перехода спросила:Зачем тебе женщина нужна? Неужели только для постели?
Женщинаэто цветок! ответил Валерка. Я всегда гонялся за цветами. Искал их повсюду. В больших городах и в маленьких поселках. Цветы были яркими и пьянящими, но аромат исчезал, красота увядала, и я уходил на поиски других цветов Иногда цветы увядали от прикосновения руки, но чаще всего, когда для этого наступало время.
Смешной ты, Валерка, цветы любишь, а на человека руку поднял. Алина взглянула на него и испугалась. Глаза парня вдруг стали жесткими и холодными.
Не лезь куда тебя не просят! Я пойду
Глава 6Барон
В табор приехали на рассвете. Костры были погашены. Цыгане спали. Тари и Митя сразу же прошли к палатке барона. Митя остался у входа, а Тари нырнул внутрь. Минут десять прошло в молчании, наконец Тари выглянул и знаком пригласил Митю войти. Барон полулежал на ковре, опершись на подушки. Возле него, присев на корточки, разместились его сыновья. Барон что-то тихо говорил им, а они слушали, не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
Подойди, обратился барон к Мите.
Митя приблизился. Тари остался в стороне.
Повадки у тебя цыганские, сказал барон Мите, неслышно ходишь И улыбнулся. Неслышно ходишь, да много следов оставляешь, добавил он. Где появляешься, там и следы.
Не моя вина, отец. Митя не знал, как назвать барона, и после недолгих раздумий выбрал слово «отец». Жизнь так распоряжается, а я только за ней бегу. Поспеть бы!
Отошел от смуты? спросил барон.
И снова Митя понял, что имеет в виду этот человек. Ведь цыгане приютили его и спасли от гибели именно тогда, когда большая смута была в его душе. Что же получается: выходит, что за это надо платить? Но разве он принадлежит к их племени? И что они от него хотят?
Ты, я слышал, в городе к цыганам пристал? С ними живешь?
И хотя барон знал все обстоятельства дела, но ему хотелось услышать все от самого Мити.
Так случилось, отец, сказал Митя, в городе мне тоже рома приют оказали.
То не наши цыгане, поправил его барон, подчеркивая тем самым, что городские не чета таборным: закон цыганский не блюдут и совершают поступки, которые здесь, в таборе, никогда бы не нашли оправдания. Ты посоветоваться приехал? Мне Тари сказал.
Да, отец, я хотел, чтобы ты решил эту проблему.
А в чем она? жестко спросил барон.
Я не хочу убивать друга.
Я слышал, ты однажды уже убил друга, сухо сказал барон.
Рома хотят, чтобы я убил человека, который не предавал меня! крикнул Митя.
Но он убил цыгана и должен умереть!
Послушай, отец, ты же знаешь Бамбая. Он всегда, лез на нож. Потому и не прижился в таборе, слишком резвым был, задирался. Вот и наскочил. Седой защищал свою жизнь, я это верно знаю.
Кто этот Седой, о котором ты говоришь?
Мы выросли вместе, он не раз был рядом со мной и всегда вел себя достойно. Этот узел можешь развязать только ты, отец.
А ты что скажешь, Тари? обратился барон к молодому Цыгану.
В его словах есть правда, ответил Тари. Городские цыгане закона нашего не держат, оттого о нас черти что плетут. Бамбай таким был, я это знаю.
И тут барону пришла в голову мысль, которой он сам поразился. Может, Рубинту спросить, дочку Ружи? Ведь этот едва научившийся говорить ребенок предсказывает лучше взрослой гадалки. До сей поры он никогда не прибегал к такому решению. Но то, что говорила Рубинта, девочка, рожденная с крестом на голове, всегда сбывалось. Эту мысль надо было обдумать, и барон знаком показал Мите и Тари, чтобы они вышли. Сыновья барона вышли следом. Барон остался один.
Собственно говоря, в глубине души он не очень-то верил во все, что происходило вокруг Рубинты, дочери Ружи. Барон верил в жизнь и всем тем необычным случаям, которые его соплеменники называли чудесами, постоянно искал земного объяснения, а если не находилудивлялся, оправдывая это тем, что, наверное, он далеко не все знает И тем не менее Рубинта предсказывала настолько точно, что даже барон начал сомневаться: «Видно, не все на земле просто и объяснимо!» К примеру, запал в его душу разговор со старой гадалкой, которая утверждала, что Рубинтадочь змея. Бывает, мол, так, говорила старуха.
«Знаешь, морэ, рассказывала она, заедут, бывало, цыгане в лес, поставят палатки и давай читать заговор от змеев: «Чтоб змеи не попали в мою палатку! Обереги ты моих детей!» Разведут костер, поедят, попьют и спать ложатся.
И вот, значит, морэ, продолжала гадалка, была в одной цыганской семье единственная дочь. Говорит она матери:
«Я, мама, пойду сегодня с товарками в лес. Собирать пойду!»
«Зачем? отвечает мать, что тебе есть что ли, нечего?»
«Не пускаешь, тогда я пойду с отцом, он менять поедет, пойду с ним, посмотрю. Илис товарками?»
«Ну ладно, иди с товарками», говорит мать.
А дело-то в чем было? Один цыган за ней ухлестывал. И она хотела с тем цыганом поговорить, да так, чтобы никто не видал. Вот и пошла она. Подруги ее разошлись по своим делам, а она идет одна. Устала она. Прилегла возле куста смородины и задремала. А тот цыган, который за ней ухлестывал, едет на лошади и что же он видит? Лежит цыганка, спит, а у нее змея во рту. И она ту змею проглотила. Как проглотила она, проснулась, холодно ей стало. Говорит она:
«Ой, как будто я холодную воду во сне пила».
Ничего тот цыганский парень ей не сказал.
Поговорили они, парень снова оседлал своего коня и уехал, а девушка пешком пошла.
Прошло немного времени, и стал расти живот у той цыганки. Бьют ее и спрашивают:
«С кем ты? Где ты? Чего ты?»
Она, бедная, день и ночь плачет, а за собой никакой провинности не знает.
«Мама, отец, я за собой ничего не знаю! За что вы меня бьете, за что?»
Ну, парень тот цыганский приходит к ее отцу и говорит:
«Зря ты, морэ, бьешь ее, зря! Дай мне слово, что если я ее вылечу, то за меня замуж ее отдашь».
«Сынок, да ты вылечи. Конечно же, я ее за тебя отдам!»
А сами-то отец с матерью думают, что она от него в положении. А цыган тот божится, как у нас положено, что, мол, Бог меня покарай, если я к ней какое-то отношение имел!
И снова тот цыган говорит:
«Дай слово, отец, что отдашь ее за меня замуж, если я ее вылечу!»
Согласился отец при всем таборе! Тогда цыган и говорит:
«Ты, отец, ни к чему не касайся».
Заходит тот парень в деревню. Затопил баню и завел туда девушку. Завязал ей глаза и повесил вниз головой. Как змея почувствовала воздух, изо рта высунулась, огляделась, видит: нет никого. Вылезла она оттуда и сварилась. А за ней и все ее змееныши. А цыган тот видит все это. Как увидел он, что в девушке больше змей нет и гнездо змеиное изо рта вышло, снял он девушку и положил на пол. Она была без сознания. Парень ее на воздух вытащил, дал немного передохнуть. И послал за отцом с матерью. Приехали отец с матерью, положили ее на телегу ив табор, в лес привезли. А цыган тот и говорит:
«Ну, отец и мать, идите и посмотрите, за что ваша дочь страдала. Не знала она ни одного радостного дня, каждый день ее били».
Как увидели отец с матерью змеиное гнездо, так в ужасе и упали без сознания, а цыган тот взял в жены эту честную цыганку, которую он сильно любил. Прожил он с ней немного, и померла она, да и ребенок у них был необычный: с крестом на голове ребенок.
Старуха помолчала и посмотрела на барона.
Это давно было, а наша Ружа, может быть, такую же историю пережила?
Брось ты, старая, сказал тогда барон, какая история? Путалась Ружа с кузнецом из села.
А крест откуда? спросила гадалка.
И барон развел руками
Да, трудно объяснить необычайно точные предсказания Рубинты, дочери Ружи. «Значит, думал барон, все же есть в мире какая-то необъяснимая сила, которая руководит всеми нами, и мы ничего не можем с ней поделать. То, что свыше нас, в каждом человеке, оно управляет его предчувствиями, его интуицией и дает ему возможность иногда спасать свою жизнь. А иногда меняет его судьбу. Пришел чужак в табор искать защиты, что привело его сюда? Почему он почувствовал, что именно цыгане спасут его жизнь? Наверное, и сам он не смог бы объяснить этого. Случайно услышанное слово привело сюда Митю, и он не ошибся. Но вот дальнейшее запутало его судьбу. И теперь предстоит решить, что же с ним делать. Конечно, не по его вине пролилась цыганская кровь, это ясно, но кровь пролилась, и цыгане думают, что виноват он».
У барона мелькнула мысль, что если он отдаст Митю в руки криса, то старики могут ошибиться и предъявят чужаку слишком высокий счет, а этого барону не хотелось, он испытывал симпатию к этому человеку, что-то притягивало его к Мите, а что именно, он пока объяснить не мог. Значит, он все-таки пойдет к Руже и спросит у дочери ее, Рубинты, как поступить с чужаком.
Барон поднялся и вышел из палатки. Неподалеку стояла небольшая группа цыган, которые посмотрели ему вслед, но ни о чем не спросили (кто может задавать вопросы барону, пока тот сам не разрешит?). Барон понимал, о чем думают цыгане, глядящие ему в спину, слишком хорошо знал он своих собратьев. Любое его решение будет для них законом, они подчинятся ему. Но если барон примет решение, которое цыгане не одобрят, в душах их будет зреть недовольство, а этого быть не должно, не ведет к добру разлад в таборе.
Ружа сидела неподалеку от своей палатки и смотрела на огонь костра. Она была молода, но сейчас, глядя на всполохи костра, вдруг почувствовала, что века цыганских скитаний будто давят на нее. Табор отторг Ружу, и одиночество стало ее единственным спутником. Конечно, женщина знала, что цыгане не простят ей связи с гаджё, но ведь никто и не догадывался ни о чем, пока не родилась Рубинта. Дэвла, бог цыганский, проклял ее и крест на голове ее дочери поставил. Но он, цыганский бог (а может быть, и дьявол?), дал Рубинте такое зрение, которого не имела даже пхури.
Барон неслышно подошел к палатке Ружи и окликнул ее. Женщина даже не пошевельнулась.
Ружа! еще раз окликнул ее барон.
На мгновение ему показалось, что лес откликнулся и откуда-то из глубины донеслось:
Ужа ужа»
«Что-то змеиное, подумал барон, припомнив рассказ старой гадалки, что-то дьявольское».
Он поежился и снова окликнул ее:
Эй! Что ты молчишь!
Чего ты хочешь? отозвалась Ружа и тут же истерично прокричала:Сами выбросили меня из табора! Прогнали. Заставили жить отдельно, а теперь ходите ко мне. Советы вам нужны?! Дочь моя вам понадобилась? Ведь вы ее дьявольским отродьем считаете, зачем же идете к ней?
Замолчи, прикрикнул на нее барон, замолчи и слушай: хочу я знать, что с чужаком делать? Кровь цыганская пролилась.
Убейте его! коротко сказала Ружа.
Это твои слова, ответил барон. А если он не виноват ни в чем?
Тогда оставьте его в покое.
Это тоже твои слова. У Рубинты спроси Пусть она скажет.
Барон грозно взглянул на Ружу, и она, присмирев, пошла в палатку, где играла маленькая Рубинта.
Из палатки доносились обрывки разговора. Солировал голос Ружи, сначала взволнованный, потом все более и более спокойный. Затем барон услышал отчетливое:
Пусть он войдет, мама!
И столько было в этом детском голосе силы и уверенности, что барон в первое мгновение даже опешил. Чуть пригнув голову, он вошел в палатку. Маленькая цыганка смотрела на него, человека столько повидавшего на своем веку, как на несмышленыша. Ребенок этот явно ощущал какую-то власть над бароном, человеком, в руках которого были многие цыганские жизни.
Что ты хочешь узнать? спросила девочка барона, не назвав его «отцом», как обычно говорили, обращаясь к нему, цыганские дети.
Чужой в таборе, начал барон, но она оборвала его, и это тоже было признаком ее власти над ним.
Я знаю, мне мама говорила об этом.
И тогда барон решился. В конце концов, не имело значения, верит он в чудодейственную силу Рубинты или нет, если в каждом слове этого ребенка он чувствовал, силу.
Как поступить с ним? спросил барон. Из-за него пролилась кровь цыганская и погибли люди.
Это не его вина, сказала Рубинта, я вижу. Дэвла дал мне острое зрение. Возьмите отступного за жизнь Бамбая и оставьте гаджё в покое. Нет здесь его вины.
Почему же тогда он должен платить за жизнь Бамбая? Ведь он не убивал его.
Человек, убивший Бамбая, защищал свою жизнь, а чужак, который сейчас в таборе, не хочет вам отдавать жизнь своего друга.
Так Бамбая убил друг Мити? неожиданно спросил барон. Ты уверена?
Это так, подтвердила Рубинта. Но не вздумай собирать крис, старики не поймут тебя, и в таборе начнется разлад. Реши все сам, своей волей и своей силой.